Стол для свадебного ленча был сервирован под огромным тентом, раскинутым на поляне среди оливковых зарослей. Рядом на кострах поджаривались целые барашки. Целая армия слуг сновала взад и вперед с подносами, уставленными всевозможными яствами, струнный квартет, привезенный из Парижа, чередовался с рок-группой из Лондона, а местные музыканты наигрывали народные мелодии. Гости танцевали на свободной площади в центре под тентом. На столах было ирландское полотно, французский фарфор и венецианское стекло. Шампанское марки «Дом Периньон» и вино «Шато Жиллетт». Гирлянды нежно-розовых роз украшали красивые светильники и каскадами свисали со стен. В целом все было экстравагантным, дорогим, красочным и очень веселым.

– Что-то не так? – спросил Марк, наклонившись, чтобы прошептать это в ухо Катринке. Ее лицо имело отрешенное, почти печальное выражение, полностью противоречившее окружающей атмосфере, и необычное для Катринки, больше всего на свете обожавшей подобные вечеринки.

– Я не могу отвлечься от мыслей о Натали. Насколько иначе все могло бы повернуться для нее, если бы… – Она замолчала и пожала плечами. – Нет смысла плакать над разлитой водой, – продолжила она затем.

Марк улыбнулся, согласившись:

– Конечно, вовсе нет. Ты не хочешь потанцевать?

Именно в этот момент играла английская рок-группа.

– Да, – произнесла она, улыбнувшись. – Это поднимет мне настроение.

Они вместе вышли на танцевальную площадку и оставались там долго, меняя партнеров. Марк танцевал с невестой, ее двоюродными сестрами, Дэйзи, одной из жен Ниархосов; Катринка – с Жан-Клодом, Рикардо, баварским принцем, и, наконец, с Тони Морлендом. Жан-Клод в течение нескольких лет покупал у него некоторые произведения искусства, и они стали друзьями.

– Потрясающе! – сказал Тони, сопровождая Катринку назад к ее столику.

Дэйзи, которая уже вернулась на свое место, улыбнулась и сказала:

– Тони, дорогой, иди сядь возле меня.

– Ты, конечно, видел Элен? – спросила она.

– Иногда мне кажется, что моя жена любит сплетни даже больше, чем она любит меня, – сказал Рикардо с драматической интонацией. – Не так ли? – спросил он, целуя Дейзи руку.

– Мне очень любопытно, – сказала Дэйзи.

Тони улыбнулся.

– У Элен все прекрасно. Наслаждается своим обустройством. Полагаю, она рада, что отделалась от него. Хотя, я думаю, сначала она была поражена. Не могла поверить, что на этот раз он решил действительно развестись с ней.

– Я надеюсь, на сей раз он остепенится, – сказала Катринка.

– Хорошо бы, – произнесла Дэйзи. – У меня такое чувство, что новоиспеченная миссис Жиллетт не станет мириться со множеством глупостей.

– О, я не знаю, – сказал Тони. – Самые несимпатичные женщины превращаются в самых благодушных жен.

Он не смог удержаться, чтобы не бросить взгляд на Катринку, и она неожиданно вспомнила, что ее лондонская квартира была местом, где Марк встречался с Моникой Бранд.

– Ты имеешь в виду меня? – спросила она, натянуто улыбаясь.

– Нет, моя дорогая, конечно, нет, – смущенно произнес он.

– О чем вы? – поинтересовалась Дэйзи, которая не могла понять, почему вспылила Катринка.

Затем она вдруг вспомнила:

– О, вы разговариваете о Монике Бранд?

Тони через силу улыбнулся:

– Действительно, у вас двоих абсолютно нет чувства осторожности.

– Ты имеешь в виду, что нам, по крайней мере, не стоит говорить на английском? – спросила Дэйзи.

– Не тогда, когда делают замечания по поводу моего замужества, – добавила тут же Катринка.

– Кто это обсуждает твое замужество? – спросил Марк, возвратившийся, наконец, с площадки для танцующих. Он увидел выражение лица Тони и произнес: – Оставь бедного мужчину в покое, Катринка. Он выглядит так, словно столкнулся лицом к лицу со стреляющим отрядом полицейских.

– Я только хотела спросить, как он познакомился с Моникой Бранд.

– Думаю, я говорил Марку. Она приходила обедать с Камбером, как я помню.

– И ты никогда и нигде ее больше не видел?

Тони покачал головой.

– Время от времени. Всегда с разными мужчинами. Обычно богатыми и преуспевающими.

– Как Марк? – спросила Катринка.

Тони бросил на Марка извиняющийся взгляд, словно пытаясь объяснить что-то.

– Да, – сказал он и потом улыбнулся. – Хотя не всегда такими привлекательными.

– Спасибо, – сухо сказал Марк.

– Вы словно провоцируете меня, – сказала Дэйзи.

Марк и Катринка обменялись взглядами. Это, действительно, выглядело подобным образом, но никакого умысла не было.

Так или иначе, торжественное появление большого свадебного торта вытеснило из сознания присутствовавших мысли о Монике Бранд и ее возможной профессии. Многоярусный торт был украшен множеством ледяных роз и забавными фигурками из папье-маше. Были тосты, речи, много танцев. Стало очевидно, что вечер затянется скорее всего на всю ночь, и новые музыканты заменили ушедших, а повара начали готовить легкий ужин для тех, кто проголодался. Tea и Жан-Клод не собирались откладывать медовый месяц до следующей недели, когда они должны были отправиться на Южные острова на яхте Жан-Клода. Гости были приглашены остаться до понедельника.

Около десяти Марк почувствовал утомление, и даже Катринка поняла, что пора отдохнуть от затянувшегося веселого времяпрепровождения. Они произнесли необходимые извинения и двинулись рука об руку мимо оливковых зарослей по направлению к домику для гостей.

– Как здесь красиво, – сказала Катринка, глядя на ясное ночное небо с бриллиантами звезд.

– Может быть, мы вернемся сюда в следующем году вместе с малышкой, – произнес Марк.

– Мы могли бы арендовать яхту и обойти на ней все острова.

– М-м-м, – счастливо протянула Катринка, – мне бы это понравилось.

Дэйзи и Рикардо, ушли с вечера раньше, и дверь в их спальню была закрыта, когда Марк и Катринка вошли в домик для гостей. На столике в гостиной стоял поднос с фруктами и сыром. Около него лежала телеграмма для Марка.

– Это от Кэри, – сказал он, прочитав ее.

Он пошел в спальню, взял телефонную трубку и спросил, как ему связаться с Нью-Йорком.

Скидывая свою одежду, Катринка слушала диалог, но мало что поняла, поскольку в своих ответах Марк был предельно лаконичен. Кое-что она упустила, когда пошла в ванную, чтобы смыть косметику, поскольку шум воды заглушал звук голоса. Когда она возвратилась в спальню, Марк сидел в кресле около маленького деревянного Столика и, слушая по телефону Кэри, делал какие-то пометки в блокноте. Он был без пиджака, узел галстука расслаблен, а верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Он выглядел очень озабоченным.

Покрывало с кровати было снято, и Катринка скользнула между двух тщательно выглаженных простыней из греческого хлопка и стала ждать. Наконец, Марк произнес:

– Первым делом утром… Да. Увидимся, – и повесил трубку. Он посмотрел на Катринку:

– Чарльз Вулф поздно вечером в пятницу передал по факсу свои предложения в офис. Сукин сын должен был знать, что меня нет в городе. Кристиан приехал в офис в субботу, чтобы поработать над докладом. Он нашел факс и позвонил Кэри.

– Что ты собираешься делать?

– Возвращаться. Нам надо уехать утром, малышка. Мне надо быть там в понедельник, иначе все будет потеряно.

Катринка покачала головой.

– Тогда ложись в постель. Тебе надо хоть сколько-нибудь поспать.

– Минуточку.

Он снова взял трубку и попросил соединить его с гостиницей в Корфу. К счастью, его пилот находился там, и Марк попросил его как можно раньше в воскресенье утром прислать вертолет, чтобы забрать его с Катринкой.

Закончив телефонные разговоры, Марк сбросил одежду и отправился в ванную. Вернувшись, он лег рядом с Катринкой и обнял ее.

– Я могу потерять все, – сказал он.

И только теперь Катринка поняла, насколько напуган он был.

– Этого не должно быть, – сказала она.

Что бы ни случилось, у него будут Катринка, ребенок и деньги больше, чем он может потратить. Но деньги не были его самоцелью. Он создал компанию из ничего. И он не собирался ее терять. И ничего из того, что ему принадлежало. Он уже достаточно потерял за свою жизнь. Он поцеловал ее обнаженное плечо.

– Нет, – согласился он, – я не хочу этого.


Возвращение в Нью-Йорк было кошмарным. Ни Марк, ни Катринка не могли расслабиться. Большую часть пути они просидели молча, вжавшись в сиденья. Иногда Марк спрашивал мнение Катринки о членах экипажа или просил совета о своих будущих поступках. Катринка пыталась работать, затем просто читать, но она была слишком сконцентрирована на проблемах Марка. Стюардессы приносили им еду, предлагали спиртное. Марк чуть-чуть попробовал специально приготовленного мяса, но пил только воду. Затем Катринка предложила попытаться немного отдохнуть. Марк прислонился к ней. Она никогда раньше не видела его таким задумчивым, вялым и расслабленным.

Они приземлились около часа дня, и с этой минуты Марк резко изменился, забыв о медлительности. Катринка ничего не сказала на это.

Шофер Марка уже ожидал их. Он взял их багаж и понес в машину.

– Движение не очень напряженное, – сказал он, отвечая на вопрос Марка об автомобильных пробках.

Ни Марк, ни Катринка не обратили внимания на скучные пейзажи за машинным стеклом. Невзирая на их молчание, шофер пытался заговорить с ними, но эти попытки не увенчались успехом. Через полчаса он припарковал машину перед их городским домом.

– Приехали, – сказал он.

– Ты выйдешь, – спросила Катринка – или поедешь прямо в офис?

Марк переоделся на борту самолета, перед приземлением.

– Я хочу увидеть Анушку, – сказал он, поворачиваясь к шоферу, – буду через десять минут.

– Да, сэр, – ответил водитель, открывая дверцы машины, чтобы они вышли.

Дворецкий Джозеф открыл им дверь, принял пальто и вышел наружу, чтобы помочь занести багаж.

– С приездом, – сказала Анна, вышедшая в прихожую, чтобы поприветствовать их.