Теперь она должна будет лишь сказать, что, если в ближайшее время не откроется что-то новое, Джона, вполне вероятно, обвинят в убийстве.

Энн отчаянно застонала, потом, вспомнив, что должна встретиться с Джоном, вскочила с места, но тут же сообразила, что бассетоподобный Джимми наблюдает за входом.

Она задумалась: как бы выскользнуть из дома, чтобы Джимми Дево ее не заметил?


Синди считала, что в этот вечер танцевала особенно хорошо.

К своему обычному костюму она добавила одну деталь — крохотную белую сумочку, которая свисала со шнурка, свободно опоясывавшего ее талию. Покачивая бедрами, приседая, делая вращательные движения, посылая воздушные поцелуи, надувая губки и улыбаясь направо и налево, она довольно плотно набила сумочку купюрами.

Покинув сцену и направляясь в гримерную, она поздравила себя с «хорошим уловом». На полпути ее остановил дородный рыжий вышибала по прозвищу Одноглазый Джек. Его действительно звали Джеком, а глаз он потерял в потасовке еще в школе. Он был вполне симпатичным парнем и хорошим вышибалой: относился к людям очень доброжелательно, но до тех пор, пока те не становились буйными и не начинали себя плохо вести. Уж тогда Джек безжалостно вышвыривал за дверь любого.

— Синди!

— Да?

— Хозяин хочет видеть тебя.

— Что?

— Он послал тебе вот это. — Джек поднял руку с зажатыми между пальцами двумя хрустящими сто-долларовыми бумажками.

Она ловко выхватила деньги.

— Это ты так хороша или ему так приспичило? — ухмыляясь, поинтересовался Джек.

— Почему бы тебе не спросить у него самого? — парировала Синди.

— Потому что мне нравится моя работа, — признался Джек.

Проходя мимо него, Синди, тряхнув головой, пригрозила:

— Вот расскажу ему, как ты о нем отзываешься, достанется тебе!

— Ты не сделаешь этого, — умоляющим голосом попросил Джек, — ты же хорошая девочка.

— Да, да, да, — пробормотала Синди. Она уже поднималась по лестнице, ведущей в хозяйский кабинет, и ощущение у нее было отвратительное.

Ей не хотелось видеть Дюваля. Сама виновата. Жадность ее обуяла. Он, конечно же, наблюдал за ее проделкой с сумочкой. Что-то новое… Сейчас он снова задаст ей жару.

Зато он хорошо платит, напомнила себе Синди.

И все же ладони у нее вспотели. Она не хотела идти к нему.

Постучав в дверь, она услышала:

— Кто там?

— Синди.

— Входи, я тебя жду.

Он ждал. Открыв дверь, она увидела, что он стоит у стеклянной двери, совершенно голый, и наблюдает за Эйприл и Марти, исполняющими свой танец на сцене. Дюваль был высок ростом, крепко сбит. Синди окинула его взглядом.

Уже возбужден.

У нее подвело живот.

Дюваль обернулся. Она увидела его лицо. Оно расплывалось в медленной улыбке. Потом он начал хохотать.

— Синди… Синди, ты так чудесно танцевала сейчас там, внизу… Ну а здесь будет кое-что другое, правда? Джины больше нет, так что теперь только ты…

— Да, Джины нет, — повторила Синди, с трудом ворочая языком. Он прислал ей две сотни, и она не собирается их ему возвращать.

Чего бы он от нее ни потребовал.

— Ну иди же ко мне, сладкая моя девочка. Ты ведь получила деньги. Так иди сюда. — Он помолчал, окидывая ее с ног до головы возбужденным взглядом. — И сделай все, как положено, детка. С энтузиазмом. С Джиной или без нее, но я хочу получить удовольствие. Если точнее, то я хочу получить еще большее удовольствие.


У входа ее приветствовал парень с черной повязкой на глазу. Увидев Энн, он широко улыбнулся — ведь она приходила в клуб не в первый раз.

Войдя, Энн увидела на сцене Эйприл и Марти. Значит, придется немного подождать, чтобы поговорить с Эйприл.

Она направилась к бару и заметила, что Джон уже там, окруженный толпой девушек. Энн узнала Дженнифер, с остальными она была едва знакома. Они ласкались к Джону, видно было, что они искренне рады ему и хотят его поддержать.

— Миленький, мы знаем, что ты ни в чем не виноват, — заверяла его Дженнифер.

— И намерен это доказать, но я очень признателен вам, дамы, за ваше доверие. Раз вы мне верите, полиции придется получше во всем разобраться.

— Да, только бы поскорее, пока еще кого-нибудь не убили теперь, когда тебя отпустили из больницы, — сказала высокая блондинка с длинными ногами.

Энн кашлянула.

— Энн, это вы! — воскликнула Дженнифер, обернувшись. — Посмотрите, это Джон!

— Да, это Джон, — подтвердила Энн, встретившись глазами со своим бывшим мужем и улыбкой давая ему понять, что ситуация ее забавляет. Джон покраснел. Энн покачала головой, продолжая улыбаться.

— Энни! — воскликнул Джон, вставая. Подойдя к ней, он тепло и сердечно обнял ее. Однако, ответив ему таким же крепким объятием, она почувствовала, как он напрягся, и тут же отпустила его.

— Думаю, им надо поговорить, — тихо сказала девушкам Дженнифер.

— Если вы не возражаете, — подтвердил Джон.

Девушки удалились.

— Прости, — сказал Джон и снова покраснел.

— Да брось, ты ведь все равно ничего не можешь поделать со своим роковым обаянием, а, детка?

— Они — просто мои друзья.

— Я знаю. По-настоящему ты любил только Джину, а этих милашек ты только рисовал.

Он согласно кивнул.

— Я поняла это, как только пришла сюда в первый раз и увидела их.

— Сколько раз ты была здесь? — строго спросил Джон.

— Несколько.

— Тебе не стоит сюда ходить. Энн удивленно подняла бровь:

— Но ты ведь ходишь. Кроме того, я надеялась, что ты в знак благодарности за то, что я спасла тебе жизнь, очнувшись от наркоза, прошепчешь мое имя, а ты вместо этого прошептал: «Аннабелла».

— В самом деле?

— Именно так.

— Наверное, я что-то хотел этим сказать.

— Я так и поняла.

— Ты что-нибудь еще узнала?

— Ну ты же уже слышал: Джейн Доу, которую задушили, в вечер убийства видели в этом клубе.

— Да, это я слышал. Но я имею в виду, не узнала ли ты чего-нибудь, что помогло бы вычислить убийцу?

Она отрицательно покачала головой.

— Я должен что-то вспомнить, — сказал Джон, недовольный собой, — я видел что-то такое, что знаю только я, теперь все в моих руках… Но я не могу вспомнить! Я ничего не вижу за этими проклятыми тенями. Я просто в отчаянии!

— Джон, это может всплыть у тебя в голове совершенно неожиданно.

— Но когда?

— Не знаю. Я… — Энн запнулась. К ним приближался Хэрри Дюваль. Он был в шелковой рубашке и хлопчатобумажных брюках, как всегда элегантный. Широко улыбаясь, он протянул руку Джону.

— Марсел! Как приятно видеть вас. Последнее, что я о вас слышал, это то, что вы в беспамятстве, вроде бессловесного растения, и что вас собираются при первой возможности упрятать в кутузку. А вы вот он, живой, в отличной форме — и свободный, словно птичка!

— Да, мне, считайте, повезло.

Усаживаясь на табурет у бара рядом с Джоном, Дюваль одарил улыбкой и Энн.

— У нас здесь наступили трудные времена, Джон. Без Джины. Очень многие тяжело переживают ее смерть. И полиция снует повсюду. А для бизнеса это, как вы понимаете, очень вредно. Но большинство из нае верят вам. И рады, что вы снова здесь.

— Спасибо, — поблагодарил его Джон. — Я совершенно не сомневаюсь, что теперь, с моим возвращением, у полиции появится ниточка.

— За тобой кто-то следил? — всполошилась Энн.

Джон серьезно кивнул:

— Уверен, что да.

— Это, может быть, Марк?

Джон отрицательно покачал головой:

— Лакросса вызвали сразу же, как только кончили записывать мои показания. Я вышел из больницы уже через час, к тому же мне удалось выскользнуть через черный ход кафетерия.

— Вы знаете, — сказал Дюваль, — мы рады видеть вас снова. Девочки вас обожают. Но… должен вам сказать, что ваша жена затмила вас.

— Поосторожнее с Энни, — предупредил Джон. — У нее… У нее, знаете ли, дочь студентка.

Джон просто невыносим. Энн не знала, чувствовать ли себя польщенной такой неуклюжей попыткой оградить ее от домогательств или оскорбленной тем, что он не считал ее способной выглядеть привлекательно среди здешних красавиц.

— Я пытался подрядить ее на работу, — сказал Дюваль и подмигнул Энн.

При этом она ощутила какую-то странную неловкость. Дюваль вообще возбуждал странные чувства. В его присутствии ей было неуютно, но в то же время он обладал неотразимой сексуальностью.

— Энн не нуждается в работе, она художница, — ответил Джон. — Она… она…

— Она отлично смотрелась бы в моей команде, — перебил его Дюваль.

Джон как-то необычно посмотрел на нее.

— Она отлично смотрится и сама по себе, — сказал он. — И она — моя бывшая жена, Дюваль. А вовсе не танцовщица.

— Ваша бывшая жена очень, очень сексуальна, — поддразнил его Дюваль.

— Ну ладно… — начал было Джон.

Но в этот момент Энн вскочила с табурета. Эйп-рил закончила выступление. Стоя в затемненной левой кулисе, она уже давно манила ее пальцем, но Энн лишь сейчас заметила это.

— Простите меня, — сказала она мужчинам и, увидев их удивленные взгляды, с улыбкой пояснила: — Мне нужно повидаться с приятельницей, — после чего поспешно удалилась.

Эйприл уже исчезла. Пройдя между столиками через затемненный зал, Энн нырнула в кулису. Она была уверена, что Эйприл ждет ее в гримерной, и направилась по коридору в ту комнату, где накануне разговаривала с Синди, Дженнифер и Эйприл.

Постучав, она толкнула дверь. Свет в комнате был погашен, и повсюду скользили какие-то тени.

— Эйприл? — позвала Энн и вошла.

Неожиданно дверь за ней захлопнулась, и комната погрузилась в кромешную темноту.

Энн хотела закричать, но ее рот зажала чья-то рука и чей-то голос прошептал:

— Ш-ш-ш-ш!

Глава 19

Сидя в кабинете Ли Мина, Марк читал окончательное заключение о вскрытии Джейн Доу, которая теперь была опознана как мисс Элли Трейнор из Лос-Анджелеса, Калифорния, тридцати восьми лет, президент и председатель совета директоров туристической компании «Тайм-тревел инкорпорейтед», специализирующейся на организации путешествий для людей, располагающих ограниченным временем. Она жила одна, всецело отдавалась работе, скопила небольшое состояние, не имела ни детей, ни бывших мужей, ни родителей, сотрудники и коллеги ее обожали.