Алекс Белл - Жасмин

— Это не я, придурок, это отель! Если хочешь жить, выметайся отсюда как можно скорее!

— Никто никуда не пойдет, пока я не разрешу!

Вокруг нас вновь зашептались невидимки, и Джексон завертел головой в поисках источника шума.

— Какого черта творится? — требовательно спросил он, повысив голос. — Там, во льду я видел лица! Я знаю — это твоих рук дело!

— Это не я! Им нужен отель! Зря ты убрал отсюда всех людей!

Джексон поднял пистолет.

— Отдай мне лебединую песню, — вкрадчиво произнес он, — или я выстрелю.

На этот раз он целился в Бена, а не в меня. Похоже, он вообще про меня забыл. Ему уже было не смешно. Развлечение закончилось. Я же судорожно соображала, в поисках выхода. Джексон мог выстрелить в Бена в любое мгновение, а потом обыскать его тело, чтобы забрать песню.

Что бы он там раньше не говорил, его явно пугало происходящее с «Ледяным отелем», поэтому он наверняка мечтал поскорее из него убраться. И ему некогда было играть в игры...

Неожиданно я уловила уголком глаз движение справа. Мы стояли у широкого столба, на котором, как и на остальных в этом отеле, висело зеркало. Это зеркало было помещено в золотую раму с серебряными феями по углам. На этот раз мое отражение не отличалось от меня настоящей — но оно не повторяло моих движений. Оно манило меня к себе. Я уставилась на зеркальную Жасмин во все глаза.

Держись подальше от зеркал, предупредил меня Бен...

А мое отражение тем временем указывало на Бена. Я видела в зеркале, как он снял настоящую лебединую песню со своей шеи и бросил цепочку Джексону — хотя уголком глаза мне было видно, что Бен даже не шелохнулся. А секунду спустя, хотя и не раздалось звука выстрела, пуля попала ему между глаз, прошла навылет, увлекая за собой брызги крови и костяную пыль. Бен рухнул в снег. Выглядел он мертвее мертвого.

Похоже, выстрел в голову вполне мог умертвить лебединого рыцаря, несмотря на отсутствие эффекта мелодраматичности обезглавливания.

— Ладно, Джексон, — тихо произнес настоящий Бен рядом со мной. — Только успокойся. Я отдам её тебе.

Дальше я не колебалась ни секунды, вытянула руку и коснулась зеркала. Я не знала, правду ли показало нам зеркало или нет. Но как только Джексон завладел бы песней, он был волен сделать с нами все, что ему заблагорассудится, и я не могла и не хотела становиться сторонним наблюдателем, надеясь, что Бен сможет нас вытащить. Поэтому я коснулась стекла, за которым мое отражение все еще манило меня. Я не знала что произойдет, и вообще произойдет ли, но терять мне было нечего.

Стоило моим пальцам соприкоснуться с поверхностью, как меня немедленно затащило внутрь, в сопровождении звука бьющегося стекла. Джексон, испугавшись моего внезапного исчезновения, бросился к зеркалу. Но спустя секунду, я вывалилась из другого зеркала, висевшего на стене за барной стойкой, в футе от Джексона, Бена и осколков стекла на полу у его ног.

Джексон развернулся, но я уже схватила первую попавшуюся бутылку и запустила ему в голову, прежде чем он успел поднять пистолет. Он пошатнулся и завалился спиной на барную стойку. По его лицу бежала кровь. А в следующую секунду Бен уже пересек помещение и вцепился Джексону в горло. Он стащил его со стойки на пол, между делом роняя на пол ледяные бокалы и бутылки, которые, падая, разбивались на мелкие осколки.

Когда я перелезла через барную стойку, Джексон сумел замахнуться локтем и врезать Бену в подбородок, вынудив его голову дернуться назад, ослабить хватку и обеспечить тем самым себе свободу. Он начал поднимать пистолет, и я крикнула Бену, но он все видел сам и схватил Джексона за запястье, чтобы ударить его руку о ближайшую колонну с такой силой, что тот выронил пистолет. Я, не задумываясь, бросилась было подбирать оружие, но остановилась на полпути. Если я подберусь слишком близко, один из них в пылу драки наверняка ударит меня — случайно или нарочно. А еще я смутно осознала, что за свои двадцать семь лет ни разу не видела настоящей драки. Мои познания в этом ограничивались увиденным по телевизору, где не демонстрировали ни кровь, ни ссадины с синяками. Но в реальности драка выглядела совсем по-другому. Было страшно наблюдать за тем, как два взрослых человека пытаются нанести друг другу увечья. Никогда не считала себя брезгливой или слабонервной, я с интересом смотрела фильмы ужасов, но кровавые побоища не доставляли мне удовольствия, тем более, если в них участвовал кто-нибудь из близких мне людей. Наяву борьба казалась еще более жуткой, неуправляемой... и приводила в ужас тем, что я сама себе казалась маленькой и никчемной.

Поэтому я так и осталась сторонним наблюдателем. Но к радости своей, я заметила, что у Бена появилось преимущество. Он был выше Джексона и шире его в плечах, а глаза его вновь стали алого оттенка. И неважно, нарочно он это сделал или нет, поскольку теперь Джексон был просто не в силах его победить, ведь Бен превратился в лебединого рыцаря.

Я заметила, что Джексон пару раз попытался дотянуться до пистолета, но Бен не давал ему такой возможности, а когда, наконец, пистолет упал на ледяной стол, я подбежала и подобрала его. Я даже близко не представляла, как им пользоваться, снят ли он с предохранителя или нет.

Оглянувшись на Бена и Джексона, к своему ужасу, я увидела, что у Джексона теперь в руке перочинный нож — тот самый, которым он заставил Бена отрубить себе палец. Он замахнулся им, чтобы ударить Бена в лицо. Но тот не растерялся и успел отдернуть голову назад, но недостаточно быстро, и Джексону удалось полоснуть лезвием, оставив царапину на лице Бена — от правого глаза до уха. Он упал на соседний стол, одной рукой держась за лицо, а Джексон развернулся на месте, выискивая меня глазами.

Охваченная паникой, я поняла, у меня в руках настоящее оружие. Мой палец нажал на спусковой крючок, но ничего не произошло — либо предохранитель все-таки не был снят, либо патроны закончились. Поэтому я отвела руку и забросила пистолет как можно дальше. Но едва успела это сделать, как в меня врезался Джексон, и мы вместе с ним ударились о колонну, причем настолько жестко, что по ней прошла трещина по всей длине.

Я потеряла равновесие и упала на спину, в снег. Джексон повалился на меня сверху. Сквозь зубы у него сочилась кровь, вены на шее вздулись от злобы и ненависти, глаза выпучились. Не было никаких сомнений — сейчас он попытается меня убить.

Мое сердце бешено колотилось. Мне было безумно страшно за свою жизнь. Я изо всех сил пыталась сбросить его с себя.

Но потом что-то со всего размаха ударило Джексона по голове сбоку, отчего она практически оторвалась от шеи. Кровь Джексона забрызгала мне лицо и грудь, а его тело крутанулось в воздухе и, словно безвольная кукла, рухнуло на пол, по которому ручьями потекла кровь из его проломленного черепа.

Я повернула голову и увидела, что Бен стоит надо мной, все еще сжимая в руке ледяную балясину, которую мы с ним оторвали от лестницы наверху. Спустя секунду, он выронил её и рухнул на колени рядом со мной.

— Скажи, что с тобой все в порядке, — сказал он. Его лицо было перепачкано кровью. Смешно, но я переживала, что из-за пореза Джексона у него на лице останется шрам, который испортит его внешность. — Жасмин... — произнес он, когда я не ответила.

— Я в порядке, в порядке, — заверила я его, пытаясь улыбнуться, сморгнуть слезы и стереть кровь Джексона со своего лица одновременно.

— Слава Богу, — ответил он хрипло, помогая мне подняться.

Я отвернулась, мне невыносимо было видеть труп Джексона на полу. Я ухватилась за руку Бена, да так крепко, будто от этого зависела моя жизнь. Интересно, смогу ли я когда-нибудь испытать чувство безопасности, после всего случившегося.

— А что это за кровь на твоей одежде? — спросил Бен.

Я опустила взгляд на красные пятна, проступившие на серебристой ткани комбинезона, и сказала:

— О, это не моя, это кровь Джексона...

— Нет, это твоя кровь! — сказал Бен сдавленным голосом. Он судорожно расстегнул пуговицы верхней одежды, чтобы добраться до бледно-голубого свитера. Ткань, чуть выше груди, возле разреза, который оставил после себя нож, была вся в крови.

Я в недоумении опустила взгляд вниз.

— Но... но я ничего не чувствую! — сказала я.

Но Бен даже слушать не стал, он быстро подвел меня к ближайшим столу со стулом.

— Садись, — велел он. — Зажми рану покрепче.

Я все еще думала, что произошла какая-то ошибка. Я же ничего не чувствовала! Ничегошеньки!

Почему я ничего не чувствовала? Но стоило мне сесть, как меня накрыло тошнотой. Несмотря на то, что я сидела на ледяном стуле в помещении изо льда — мне неожиданно стало очень жарко.

Бен сбросил свою куртку и обвязал ею мою грудь, затянув так крепко, что я даже вздрогнула.

— Прости, — сказал Бен. — Нам нужно остановить кровотечение. Все будет в порядке, Джез. Я отвезу тебя в больницу. Ты поправишься.

Я ничего не сказала. Я не понимала, когда Джексон успел меня ударить ножом. Это могло произойти, когда он налетел на меня, и мы ударились о колонну, а может, когда мы боролись на земле. Но сейчас это было уже неважно. Мы с Беном где-то на краю света, и поблизости нет ни одной машины или автобуса, я уже не говорю о карете скорой помощи... Я, конечно, не медицинский эксперт, но могу с уверенностью утверждать, что еще никому не удавалось выжить с ранением в грудь вне больничных стен, куда следовало попасть, как можно быстрее. А Бен, хоть и лебединый рыцарь, но не Супермен.  И я уже чувствовала, как энергия покидала меня, словно вода утекала сквозь решето. Меня накрыло смертельной усталостью — на меня будто давил тяжкий груз. Мне безумно захотелось прикрыть глаза и вздремнуть немного, а после у меня наверняка появятся силы...