Оливия Стилл - Жара в Архангельске-1

— Вы, девушки, прям как кошки — стоит вас лишь один раз погладить…

Полазил в интернете и ушёл. В прихожей, правда, замялся. Никки тоже стояла и ждала чего-то.

— Ну… опустим сентиментальности, — сказал Даниил, — Пока, Никки.

И ушёл.

А город покрывался непроглядной пеленой дождей и туманов. Мокрые деревья. Мокрые крыши. Мокрые зонты. Мокрые деревянные тротуары…

Он шёл по одному из этих тротуаров и думал. О Никки. Об Оливе. О том, как изменилась его жизнь с тех пор, как он окончательно уверовал в то, что он всемогущ. В то же самое ведь поверили и другие.

А в Москве тоже шёл дождь. И так же под зонтом шла с работы Олива. И на ходу её мысли складывались в стихи:

Впрочем, Олива знала, что никогда не покажет этих стихов Даниилу. Ей казалось, что она умрёт со стыда, если он узнает хоть что-нибудь. К тому же, неразрешённая ситуация с Никки по-прежнему оставалась открытой. Олива знала, что у Даниила нет своего интернета, и он сидит от Никки. С одной стороны, ей это, конечно, не нравилось, но с другой она понимала, что это было пока что единственное средство связи, и, не будь Никки, у Оливы не было бы возможности общаться с Даниилом хотя бы через аську. И они общались в аське как друзья, не давая друг другу даже малейшего намёка на что-то большее, но Олива была согласна даже на это, лишь бы не терять его из виду.

— Ну что ты занимаешься самоедством? Ты же сама себя ешь! — возмущалась Аня, — Это глупо — в твоём случае надеяться на взаимность…

— Почему глупо? — раздражённо спросила Олива.

— Потому что вы виделись только один день! Неужели ты думаешь, что за один день он в тебя влюбится?

— А почему нет? Я же влюбилась!

— Ну, ты это ты. А он это он.

— Аня права, — вмешалась Настя, другая подруга Оливы, — Он — парень. А ты влюбляешься во всех подряд.

— Так уж и во всех подряд! — Олива даже разозлилась.

— А что, скажешь, не так? Асмолов был? — Был, — Настя загнула палец, — Асмолов — раз, Смирнов с курсов — два. Вовка Поздняков — три. Даже в Сашку Богданова на моём дне рождения ухитрилась влюбиться, хоть видела его первый и последний раз в своей жизни! А теперь какой-то Даниил из Архангельска — это вообще Хуево-Кукуево!

— Да она влюбляется во всё, что движется, — добавила Аня.

— А ну вас! — вспылила Олива, — Ни черта вы не понимаете…

— Мы просто реально смотрим на вещи, — сказала Аня, — А ты витаешь в облаках. Мы пытаемся тебя хоть как-то спустить на землю. Пока ещё не поздно. Пока ты сама не грохнулась и не расшибла себе всю задницу!

— Да пусть грохнется, — снисходительно произнесла Настя, — Видимо, ей нравится самой себе создавать проблемы.

— А знаешь, я что-то проголодалась, — Аня перевела разговор на другую тему, — Может, сходим в ларёк за пирожками?

— А, ну давай сходим. И мороженого возьмём, — ответила Настя.

— Олив, ты пойдёшь с нами до ларька?

— Нет.

— Ну как хочешь.

Олива закрыла дверь за подругами и с досадой прошла в свою комнату. Вот опять они испортили ей настроение… Но ведь есть же разумное зерно в их словах?..

А подруги тем временем, жуя на ходу пирожки, возвращались от ларька.

— А чё за Даниил-то? Ты его знаешь? — спросила Настя.

— Откуда? Только со слов Оливы, — ответила Аня, доедая пирожок с повидлом.

— Я просто думала, может, вы в аське переписывались или ещё где…

— Неет… А ты?

— И я не общалась с ним. Впрочем, — подумав, добавила Настя, — Мне тут в аську третьего дня постучался какой-то чел со странным ником… какой-то teller… что-то типа этого.

— 42nteller что ли? Так это он и есть!

— Мммм? — Настя даже подавилась пирожком.

— Ну так! — воскликнула Аня, — Точно он! Мне Олива говорила, что у него ник 42nteller, а у меня память хорошая. И чего, он тебе писал?

— Да ничего не писал. Просто я его добавила, вот и всё.

— А как он твой номер аськи узнал?

— Ну как как — сядь да покак! — это была любимая поговорка Насти, которую она вворачивала при каждом удобном случае, — Олива наверно ему болтанула, кто же ещё.

— О да! Это она может…

Покончив с пирожками, девушки принялись за мороженое. Разворачивая рожок, Аня небрежно произнесла:

— А мороженое так себе. Раньше его лучше делали — там вафля была хрустящая. А тут она мягкая как тряпка. Я такое не люблю.

— Может, просто долго у них в холодильнике лежало, вот и отсырело, — сказала Настя.

— Кошмар! Да оно ещё и просрочено!

— Ну а что ты хочешь? Олива-то у нас вон в каком захолустье живёт. Если тут единственный супермаркет на весь район — это «Пятёрочка», до которой переться как до луны, то и понятно, что в ларьке не только мороженое просрочено, но и пирожки!

Впечатлительная и изнеженная Аня после таких слов почувствовала, что съеденный ею пирожок запросился наружу. Ей до смерти захотелось домой, где всегда есть свежая и качественная еда в «Рамсторе», и нет этих жутких и безликих серых домов, а главное — унылой и безнадёжной запущенности Оливиной квартиры.

— Ну что, может, домой?

Настя понимающе кивнула. Уж в чём в чём, а в этом она была полностью солидарна с Аней.

А Даниил тем временем стоял возле университета и ждал Дениса, у которого отменили последнюю пару. Он что-то задерживался. Даниил прошёл к корпусу ИИТ, где учился Денис, и увидел его у входа в обществе одногруппников.

Денис не сразу заметил приятеля, так как в его компании вовсю шло обсуждение предстоящего футбольного матча. У ИИТшников был свой футбол, и команда Дениса тоже играла за кубок факультета.

— Привет, так ты вот где, — сказал Даниил, тронув Дена за плечо, — А я тебя там жду…

— А, здорово, — рассеянно отвечал Денис, и продолжил мысль, обращённую к своим собеседникам, — Так вот я и говорю, что самое то обидное — гол был нечестный, Рональдо рукой закинул, вот урод…

— Да и не говори! Куда только судьи смотрят! — добавил одногруппник Дениса по кличке Росси.

— Но всё-таки надо отдать должное бразильцам, — вмешался Юра Астафьев, — Сколько у них чемпионских титулов? Вот так. Нам до них ещё очень далеко, а сыграли вполне достойно.

— Да какая разница, сколько у них титулов? — возразил Денис, — С ними вполне можно играть и даже выигрывать!

— Пойдём уже, футбольный фанат, — потерял терпение Даниил, — А то и до завтра будем тут стоять.

— Ага… — Денис оторвался, наконец, от обсуждения матча с Бразилией, — Ладно, ребят, тогда до завтра…

— В среду, в 16:00, не забудь! — крикнул Юра вдогонку Денису.

— А что будет в среду в 16:00? — поинтересовался Даниил у Дениса, когда приятели уже вышли от университета на улицу Розы Люксембург.

— Как что? Играем с МФ3 за четверть финала! — не без гордости произнёс Денис.

— А как с шансами? — прищурясь, спросил Даниил.

— Шансы на победу есть всегда. Но соперники они, конечно, достойные. Играют, надо сказать, вполне реально.

— А вы?

— Ну, мы, конечно, тоже стараемся держать марку. Без этого никак!

— Ясно. Ты куда после обеда?

— Я на тренировку. А ты?

— Я? Пока не знаю… Наверно, к Никки.

— К Никки? — переспросил Денис, — Извини, конечно, это не моё дело, но… тебе не кажется, что ты пересаливаешь? По-моему, нельзя так злоупотреблять доверием девушки. Ни к чему хорошему это не приведёт.

— Друг мой, — насмешливо произнёс Даниил, — Я всегда держу ситуацию под контролем. Девушек не надо любить. Ими надо пользоваться.

— А если б с тобой поступали точно так же?

— Со мной? — он горько усмехнулся, — А со мной уже поступили. Неважно, кто это был. Но теперь я дал себе установку не влюбляться.

— Хорошо, но при чём тут эти девушки? Никки, Олива… Они-то в чём виноваты?

— Ни в чём, — сказал Даниил, — Они хорошие девушки. Но я не собираюсь влюбляться ни в одну из них.

Денис подозрительно посмотрел на приятеля. Даниила он знал с детского сада; также знал он, что до этого лета у Даниила, что бы он там ни говорил и как бы ни напускал на себя маску эдакого донжуана, девушек не было вообще. Оно и понятно, семнадцать лет — не возраст, к тому же до того момента, пока у него не появился интернет и прилегающие к нему возможности, Даниил вёл очень замкнутую жизнь. Может, он, конечно, и влюблялся, но кто уж там мог поступить с ним подобным образом — этого Денис не знал. Впрочем, решил он, Даниил, наверное, просто напускает на себя маску эдакого разочаровавшегося в жизни мужчины и для форсу пускает пыль в глаза, приписывая себе тот горький опыт отношений с женщинами, которого у него на самом деле нет и не было, но ему, этому юнцу желторотому, для солидности очень хотелось бы его иметь.

— А я думал, что Олива… понравилась тебе, — осторожно сказал Денис, — Во всяком случае, мне показалось в тот день, когда тащили монитор.

— Видишь ли, она хороший друг, так же как и Никки… Но, повторяю, ни к кому из этих девушек любви в том контексте, как понимает её общество, я не испытываю.

— Зря, — сказал Денис, — Очень даже зря.

Даниил только улыбнулся и ничего на это не ответил. Дойдя до перекрёстка, приятели распрощались: Денис пошёл к себе, а Даниил свернул на Садовую улицу и направился к дому Никки.

А Никки ждала Даниила. И Олива продолжала любить его на расстоянии, плакать по ночам и писать стихи: