Девушка глубоко вздохнула и уставилась на голубой потолок, стараясь не думать о предстоящем бале и ожиданиях отца. В памяти Франчески внезапно всплыли улыбка и пристальный взгляд преследовавшего ее мужчины. Джек Уэстман. Тяжесть в груди исчезла. Интересно, что бы она почувствовала, если бы он поцеловал ее?

Из коридора донесся какой-то неясный звук.

За дверью кто-то есть! Встревоженная Франческа метнулась к ванной, но та оказалась заперта. Она обернулась, готовая ко всему. Дверь тихонько приоткрылась.

— Тихоня!

Девушка бросилась к собаке и поманила ее в комнату.

Тихоня села, преданно глядя на Франческу, тяжело дыша, высунув язык и радостно виляя хвостом.

Девушка взяла себя в руки. Разве она не имеет права находиться здесь? Она села перед туалетным столиком и принялась выдвигать ящики. Вещи аккуратно лежали на своих местах. Франческа решила отыскать ключ от ванной и уже воображала, будто звонит Эмилио и требует открыть дверь. Возможно, сейчас ей представился случай занять место, предназначенное по праву рождения.

Но Франческа знала, что никогда не заставит себя сделать это. Так и не позвонив, она продолжала рыться в ящике, где лежали дюжины перчаток Сюзанны. Девушка примерила пару длинных, до локтя, серых перчаток. Из одной выпал ключ. Какая удача! Франческа вставила его в замок. Дверь открылась, и девушка вошла в просторную ванную с высоким потолком, всю отделанную розовым каррарским мрамором. Ванна, вмонтированная в пол, напоминала небольшой плавательный бассейн. Кафель с цветочным рисунком на дне ее с годами потускнел. О стекло билась невесть откуда взявшаяся бабочка. За спиной Франчески скрипнула дверь, и девушка вздрогнула от неожиданности.

Пустая холодная ванная комната вызвала множество воспоминаний, но ее гнетущая безжизненность побуждала Франческу поскорее уйти отсюда. Однако она застыла на месте как зачарованная, вспомнив, как совсем еще малышкой плескалась тут вместе с матерью, а от теплой воды с душистыми маслами и многочисленных цветущих растений исходил густой аромат.

Они пускали по воде лепестки, похожие на крошечные лодочки — белая флотилия против розовой. Повизгивая от восторга, девочка метко кинула кусок мыла и потопила половину маминых кораблей. Франческа узнала ракушки, видимо, собранные матерью в Нассау, — сейчас они лежали вдоль бортика ванны. Флакончики венецианского стекла, старинные сосуды и баночки покрылись пылью и паутиной. А больших рисунков пастелью, что висели сейчас по стенам, Франческа не помнила. Присмотревшись, девушка поняла, что обнаженная женщина, изображенная на них, — ее мать, и тут же сравнила свою хрупкую фигурку с изящными, соблазнительными формами Сюзанны. На каждом рисунке мать, казалось, смотрела на кого-то с нежным, но вместе с тем бесстыдным выражением, которого Франческа никогда не замечала.

Поежившись от холода, девушка вышла из ванной и заперла дверь. Не думая, зачем это делает, она опустила ключ в перчатку и сунула ее в ящик.


Проснувшись спозаранку, Жози надела хлопчатобумажное платье в цветочек и спустилась в столовую для слуг, постучав в дверь подруги.

Прожив в Венеции неделю, она уже перестала надеяться, что Франческа убедит отца изменить отношение к ней. Мечтая снискать на балу славу певицы, Жози старалась подавить обиду и обращаться с Франческой по-прежнему дружески. Но непреклонность Карло и робость его дочери сделали свое дело: отношения девушек заметно охладились. Жози и Франческа разговаривали, смеялись, поддразнивали друг друга только в тех редких случаях, когда жесткое расписание Карло позволяло им побыть наедине.

Целыми днями Франческа занималась в бальном зале с репетиторами, нанятыми Карло. Утром — уроки танцев, днем — этикет и манеры, уроки французского вечером.

— Моя дочь не должна говорить с этим отвратительным гаитянским акцентом, — заявил Карло, не обратив ни малейшего внимания на то, что Жози стоит поблизости и слышит его.

Жози между тем старалась почаще беседовать со слугами, чтобы усвоить итальянский. Трапезы в нижней столовой давали для этого прекрасную возможность.

После завтрака она извинилась и вышла из дома, как делала каждое утро. Девушка знакомилась с городом, где родилась Франческа.

Жози с горечью думала о том, что на следующей неделе, в день рождения Франчески, Карло представит свою дочь как драгоценную награду тому, кого сочтет самым достойным. Тогда она забудет о дружбе с мулаткой Жозефиной Лапуаре, которая разговаривает на дурном французском и ест со слугами?

Жози поклялась себе, что станет певицей, стяжает славу, богатство, любовь публики и займет положение хотя и иное, но почти равное тому, что занимает в глазах света Франческа. Только той не пришлось прикладывать для этого труда. Она обрела свое место в жизни и как дар, родившись в семье графа Нордоньи. Ей же, Жозефине Лапуаре, придется самой пробиваться наверх.

В монастырской школе она изучала музыку. Выступая на свадьбах и вечеринках, Жози стала местной знаменитостью. Но ей предстояло сделать гораздо больше, и она намеревалась начать карьеру в Венеции.

В городе, без сомнения, есть прекрасные учителя, но чтобы платить за уроки, необходимо сначала найти работу. Добиться успеха в Европе можно, лишь зная языки. Общаясь со слугами, она научилась вполне сносно болтать по-итальянски, но пока еще не чувствовала различий между простонародной речью и языком Карло Нордонья. Над ее французским тоже еще предстоит потрудиться.

Жози достала из сумочки кошелек и пересчитала деньги. У нее еще осталось кое-что от заработанного в Нассау пением. Перед отъездом мать дала Жози небольшую сумму. «Благотворительных пожертвований» Карло хватит на текущие нужды. Сегодня пришло время воспользоваться драгоценными сбережениями.

Жози направилась к магазину, который заметила накануне, и отыскала отдел, где торговали пособиями по изучению языков и пластинками.

Просмотрев все, она выбрала книгу и пластинку на французском и еще одну на итальянском. Расплатившись, девушка отнесла свои приобретения в палаццо.

Уединившись в своей спальне, Жози вынула покупки, включила старый проигрыватель, села на кровать и слушала учебную пластинку до тех пор, пока произношение не стало казаться ей знакомым. Потом она принялась повторять фразы — точно так, как произносил их голос на пластинке.

Жози знала, что на это уйдет не слишком много времени — языки давались ей легко, возможно, из-за прекрасного музыкального слуха. Она и без помощи учителей станет культурной леди. Карло Нордонье незачем знать о ее занятиях. Жози трудилась все утро, потом бродила по палаццо, заглядывая то в одну, то в другую комнату. Все сияло чистотой, повсюду важно сновали слуги. Отполированные мраморные полы блестели, а люстры в вестибюле сверкали, как звезды в летнюю ночь. Перед Жози остановилась горничная со стопкой скатертей.

— Оказывается, ты будешь петь на балу! — возбужденно воскликнула молодая женщина. — Почему ты нам не рассказывала?

Жози улыбнулась:

— Не знаю, Марта. Я и сама не слишком в это верю.

— Ну как же, Жози, раз граф сказал, значит, так оно и будет. Он разрешил всем нам прийти в бальный зал и послушать тебя. Это необычайно интересно!

Тронутая словами горничной, Жози пообещала спеть первую песню специально для слуг. Марта поспешила прочь, и девушка, глядя ей вслед, с удивлением подумала, что та гордится своим положением в доме Нордоньи. Жози поднималась по лестнице к себе в комнату, решив позаниматься пением, когда ее остановила другая горничная:

— А, вот ты где, Жози! Contessina предлагает тебе присоединиться к ней на уроке танцев. Ее учитель задержался на час, чтобы поработать над вальсом.

— Поблагодари за приглашение, но передай, что я не хочу, Джулия.

Горничная остолбенела:

— Как можно отказываться от такого замечательного предложения!

Жози спокойно ответила:

— Это праздник Франчески. Я не хочу отвлекать внимание ее учителя. — Жози заметила, как в зал вошел Карло Нордонья, поэтому не желала присоединяться к подруге. Усмехнувшись, она добавила: — Сколько суеты, Джулия. Можно подумать, что Франческе предстоит короноваться на итальянский престол!

Горничная доверительно сообщила:

— На балу будут две настоящие королевы — из Испании и из Голландии. По словам Эмилио, они написали графу, что приняли приглашения. Здорово, правда? За десять лет, что я здесь работаю, у нас еще не было таких высоких гостей.

Когда горничная удалилась, Жози бросила взгляд на открытую дверь бального зала и помимо воли направилась туда. Не случится ничего дурного, если она просто понаблюдает за уроком.

Граф танцевал с дочерью. Едва музыка умолкла, Франческа приподнялась на цыпочки и поцеловала отца в щеку. Жози пронзила боль. Ей казалось, будто ее предали, бросили. Франческа, сама того не сознавая, изменилась. В ее манерах, походке, жестах появилась уверенность. Даже голос стал сильнее с тех пор, как она начала заниматься с педагогами. Да, теперь Франческа держалась истинно по-королевски.

Дочь уже принадлежала тому же кругу, что и граф, и непринужденно кружилась с ним в вальсе.

Устыдившись своей зависти, Жози быстро взбежала по лестнице и скрылась в своей комнате.

Глава 6

Палаццо сияло огнями. Уже стемнело, но фейерверк освещал спускающиеся к воде мраморные ступени. Залитый светом дворец казался миражом при вспышке ракет. Первые гости уже подплывали к пристани в длинной гондоле, украшенной фамильным гербом Нордонья. Едва ступив на дорожки, гости в бархатных вечерних накидках очутились в окружении репортеров. Огни фейерверка чередовались со вспышками многочисленных кинокамер.

Жози наблюдала, как приехавшие поднимаются по ступеням и входят в величественное палаццо. У подножия парадной лестницы девушка смешалась с толпой гостей, чувствуя необъяснимое волнение: сейчас должен был состояться торжественный выход Франчески.