— Кайл. — В мой кабинет заходит Дерек. — Это для тебя.

Он протягивает мне большой курьерский конверт. На нём нет обратного адреса, и внутри у меня всё сразу сжимается: инстинкты подсказывают, что содержимое конверта, не важно что там внутри, мне не понравится. Тяну язычок и открываю конверт. Заглядываю внутрь и вижу фотографии. Вытаскиваю их и внимательно рассматриваю: передо мной очень много фотографий Дженни и Зака. Большинство из них вполне невинны: Дженни с Заком просто идут бок о бок или разговаривают. У меня в руке остаются пять или шесть последних фотографий и вот тут я стискиваю зубы и чувствую, как закипает внутри кровь. Кулаки сжимаются сами собой. Пытаясь сбросить охватившее меня напряжение, разгибаю пальцы и слышу, как щелкают костяшки. Смотрю на фотографии, где Дженни стоит в объятиях Зака. Я настолько зол, что едва могу видеть. Её голова лежит у него на груди, глаза закрыты, будто она полностью растворилась в том моменте. Чёрт. Только этого дерьма мне сейчас не хватало.

— Что за мужик? — спрашивает Дерек, выдёргивая меня из видения, где я душу Зака и выжимаю из него последние капли жизни. Показываю ему одну из компрометирующих фотографий, и он присвистывает.

— Как думаешь, что происходит? — Дерек ведёт подбородком в сторону фото.

— Надеюсь, ничего. Но я в этом не уверен.

Господи Боже, прошу, скажи мне, что она не продвинулась в их отношениях дальше.

— Ты знаешь этого парня? — спрашивает Дерек, показывая мне одну из фотографий.

— Его зовут Зак. Он с ней работает. Я познакомился с ним, когда был в Нью-Йорке. В первый день нашей с Дженни встречи он пошёл вместе с ней обедать. — Я бросаю фотографии на стол и тру пальцами глаза. — Она сказала, что они просто друзья, коллеги.

Хотел бы я стереть из памяти увиденное. При воспоминании о том, как Дженни стояла в объятиях Зака, как он целовал её губы, во мне стремительной волной поднимается гнев. Вскакиваю с кресла и одним движением сметаю фотографии на пол. Чёрт возьми! Начинаю ходить по своему кабинету взад и вперёд. Руками сжимаю голову. Я не могу потерять Дженни. Она мне слишком сильно нужна.

— Кайл, чувак, успокойся. Увольнение не поможет ситуации. Мы должны действовать методично и выяснить об этом парне как можно больше. И ещё узнать, кто сделал эти фотографии.

— К черту всё. Мне нужно вернуться в Нью-Йорк и надрать ему задницу.

***

В Нью-Йорк я приезжаю через четыре часа. Сначала мне пришлось зайти домой за вещами. Заселяюсь в тот же отель, в котором останавливался прошлый раз, и смотрю на время. Сейчас три часа дня. У меня ещё есть пара часов, пока Дженни выйдет с работы.

Пришло время для игры. Никакого больше мистера «чертовски хорошего парня».

Когда появляется Дженни, я жду её в вестибюле. Сначала она меня не замечает: её взгляд прикован к телефону. Но когда Дженни поднимает глаза и видит меня рядом с лифтами, то замедляет шаг. Во взгляде читается растерянность.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она резким тоном.

Я улыбаюсь:

— Что? Неужели никакого «Привет»? Никакого «Кайл, рада тебя видеть»?

На мгновение Дженни закрывает глаза, может, собирается с мыслями, а, может, пытается успокоиться. Когда она их открывает, злость в её взгляде сменяется грустью. С этим взглядом я знаком. Я вижу его каждый раз, когда смотрюсь в зеркало.

— Привет, Кайл. Извини. Не хочу быть с тобой стервой. — Дженни прикусывает нижнюю губу. — Давай пойдём ко мне и поговорим.

— Да, с удовольствием.

Спускаясь в лифте, ловлю себя на том, что при воспоминании о фотографиях, полученных по почте, начинаю злиться. А в сочетании с устроенным Дженни дерьмовым приёмом чувствую, что мой дикий нрав готов показаться вырваться наружу.

К тому времени, как мы входим в её квартиру, я уже готов к ответам и не собираюсь их долго ждать. Дженни кидает ключи на стол у входа и ставит на пол свой портфель. Я смотрю, как ткань черного платья без рукавов плотно облегает изгибы её идеальной попки, когда она наклоняется и снимает каблуки. У меня проскальзывает мысль, что она одевала их для Зака, и острая ревность начинает грызть изнутри.

Иду за Дженни на кухню, любуясь, как с каждым изящным шагом плавно покачиваются её бёдра. Неважно насколько я на неё зол, от этого я не перестаю желать её меньше.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — Дженни сжимает ручку холодильника. Я кладу руку на дверь, не давая её открыть.

Дженни оглядывается:

— Кайл, какого чёрта?

Достаю их самую компрометирующую фотографию из заднего кармана — я засунул её туда перед выходом из дома. Разворачиваю и показываю. Дженни распахивает глаза и ахает:

— Это твоя работа?

Я открываю рот, чтобы задать вопросы, но Дженни перебивает.

— Ты следил за мной? — спрашивает она и повышает голос. — Это низко, даже для тебя, Кайл.

— Я не следил за тобой. Эту пачку твоих фотографий с Заком мне прислали сегодня по почте. Я приехал разобраться, что происходит.

Расстроенно провожу пальцами по своим коротким волосам.

Дженни складывает руки на груди:

— И я должна в это поверить?

Она поднимает бровь и скептически на меня смотрит. Я вижу её сомнения и начинаю беситься. Сжимаю зубы и стараюсь сдерживаться. Хочу вразумить её, но вместо этого хватаю её за руки и прижимаюсь к её рту губами. Запускаю пальцы в её золотые локоны и крепко их сжимаю. Она судорожно выдыхает мне в рот, и для меня это самая сексуальная вещь в мире. У меня резко отказывают тормоза и я слетаю с катушек. Напираю, жадно впиваюсь в её губы и мы с грохотом врезаемся в шкафы. Хочу вытрахать из неё всё плохое отношение ко мне, отшлепать за её сомнения по восхитительной попке и показать, что она не сможет без меня жить. Рычу, хватаю обеими ладонями её бёдра и трусь своим членом о её промежность. Боже. Она дёргает меня за волосы, и это заводит ещё больше.

— Ты пожалеешь, что сомневалась во мне, — рычу ей в рот и прикусываю её нижнюю губу. Зажимаю между зубами и держу в плену, пока расстегиваю молнию сзади на платье. Стягиваю его вниз и ткань свободно падает на пол. Боже милостивый, Дженни без бюстгальтера. Щипаю оба соска, и Дженни охает. Не знаю, то ли от удовольствия, то ли от боли. Плевать. Эта девушка заставляет меня терять рассудок. Провожу языком по её нижней губе, зализывая укус, и её ногти царапают мою шею, оставляя кровавые полосы. Чёрт. Она с силой прижимается к моей груди. Ловлю её руки и, утягивая её за собой, врезаюсь в стену. От удара стена сотрясается и висящая на ней картина падает на пол и разбивается. Подхватываю Дженни, удерживая за попку, — подальше от разбитого стекла. Кусаю её шею и заставляю вскрикнуть. Хочу поставить на ней свою метку, чтобы никто никогда к ней не прикасался. Она только моя.

Несу её к столу в гостиную, сажаю на край и толкаю назад. Её спина соприкасается с холодным деревом и Дженни охает. Срываю с неё трусики и стягиваю их вниз.

— Эта вагина только моя.

Раздвигаю ей ноги, подтягиваю стул и сажусь. Вся розовая и мокрая от желания, распластанная передо мной на столе, она выглядит просто невероятно. Пусть сколько хочет рассказывает, что ненавидит меня. Её тело говорит мне совсем о другом. Мышцы на животе поджимаются. Я наклоняюсь вперёд, с нетерпением ожидая, как почувствую вкус самой сладкой в мире вагины. Провожу языком по её дырочке, слизываю соки и глухо стону. Дженни жалобно всхлипывает и приподнимает попку вверх, толкаясь своей горячей плотью мне в лицо. Моя девочка хочет того же, что и я.

— Да, детка, дай спрятаться в твоей киске, — говорю я, прижимаясь лицом к её жаркой щели. Вылизываю языком вход в её дырочку, толкаюсь носом в клитор и пью соки. Чёрт, могу делать это хоть всю ночь. Засовываю в неё два пальца и губами тянусь поиграть с клитором. Всасываю его, тереблю и перекатываю кончиком языка. Она стонет и пододвигается бёдрами ко мне ближе. Свободной рукой прижимаю её к столу.

Рычу Дженни прямо в вагину:

— Не двигайся. Замри и не шевелись.

Сгибаю внутри неё пальцы и тру место, которое сводит её с ума. Впиваюсь губами в набухший клитор, втягиваю, и Дженни на столе мотает головой из стороны в сторону. Она открывает рот, выдыхая воздух маленькими порциями: оргазм уже близко. Когда её ноги начинают мелко дрожать, а тело вибрировать, я ускоряю движения пальцами и языком. Дженни кончает с долгим стоном, и я снова погружаю в неё язык, наслаждаясь вкусом её оргазма.

Расстёгиваю джинсы и опускаю их так, чтобы они сами сползли по ногам. Беру Дженни за бёдра и переворачиваю на живот. Одной рукой шлепаю её по попке и потираю место удара другой. Резко дёргаю Дженни со стола, на себя, и она от удивления вскрикивает. Сажу её себе на колени, спиной прижимаю к своей груди, а ноги развожу широко в стороны — теперь её голени прижимаются к внешней стороне моих ног. Кусаю её за мочку уха и поднимаю вверх так, чтобы мой член находился у её входа. Ввожу внутрь только головку. Держу Дженни так и наблюдаю, как она медленно скользит по длине моего толстого члена вниз до тех пор, пока я не погружаюсь в неё по самые яйца. Она стонет — её жаркая дырочка привыкает к моему размеру. Одной ладонью сжимаю ей грудь, а другой обхватываю горло.

Рычу ей прямо в ухо:

— Покатайся на мне верхом, малышка. Покажи, на что ты способна.

Дженни обнимает меня за шею и откидывает голову на моё плечо, а потом вжимается в меня бёдрами. Горячими стенками внутри стискивает мой член, и я с трудом сдерживаюсь. Поднимаю бёдра, она с силой об них трётся и вжимается. Отрываю руку от её груди, нащупываю клитор и тру, зажав между большим и указательным пальцами. Контролирую силу нажима и темп, чтобы они совпадали с моими толчками. Чувствую, что Дженни снова на грани. Сжимаю ей горло, сильно, чтобы знала, кому принадлежит. Дженни кончает со стоном, стискивая мой член плотными горячими стенками. От этого ощущения — лучшего в мире — срываюсь в собственный сильный оргазм. Чёрт возьми, нет ничего лучше, чем кончать в неё, забрызгивая всю её киску своей спермой. Я как животное, которое метит свою территорию. Моя.