– Пожалуй, я составлю тебе компанию, – ровно произнес он. Мясо с вином подождут, Белозерцев – тоже, с Никой он и так уже провел достаточно времени (для дружеских отношений достаточно), а большее теперь кажется лишним, ненужным.

    – Спасибо. – обрадовалась Саша, но постаралась не подавать вида.

    – Не за что.

    Через секунду перед Сергеем выросла одна из дебютанток – высокая брюнетка в белоснежном платье с маленьким букетиком в руке. Проигнорировав Сашеньку, она лучезарно улыбнулась, выпятила грудь, продемонстрировав откровенную линию декольте и пропела:

    – А не пригласите ли вы меня на следующую польку? Обещаю вам незабываемые впечатления.

    – Пожалуй, нет, – сдержанно ответил Сергей, «забывая» прибавить положенные этикетом извинения.

    Лицо девушки вспыхнуло удивлением, губы скривились – к отказам она, видимо, не привыкла. Фыркнув, вздернув нос, девушка резко развернулась и отправилась на поиски «более достойного» мужчины.

    Сашенька не смогла сдержать искреннюю детскую улыбку – хорошо, что он отказал, приятно.

    – Ну, а ты с кем сегодня танцевала – рассказывай, – небрежно спросил Сергей, отводя ее немного в сторону.

    – Первый вальс с Германом Александровичем Кобякиным…

    – Банкиром?

    – Да. Вы его знаете?

    – Лично нет, но наслышан. Чудной, говорят, субъект.

    – И мне так показалось…

    – Почему?

    – Он сказал, что ждал этого бала целый год, потому что решил жениться… и что я ему подхожу… и он хотел бы познакомиться поближе.

    – А ты?

    – А мне он не понравился, – честно ответила Сашенька.

    – Банкир и не понравился? – иронично уточнил Сергей и тут же встретил изумленный и даже рассерженный взгляд. Он просто пошутил, но, кажется, теперь ему придется выслушать пылкую речь про ту самую любовь, которая сдвигает горы, сметает на своем пути препятствия и делает человека невероятно счастливым. Отказать себе в маленьком удовольствии – смутить ее, сбить с толка, он не мог и поэтому добавил: – разве брак с таким человеком – не выгодная партия, о которой мечтает каждая девушка? Разве это не долгожданная путевка в светлое завтра?

    Как там говорила Ника? «Брак для девушки – это отличный шанс попасть в десятку. Это счастливый билет до остановки под названием «Успех и деньги».

    – Вы это серьезно? – тихо, с сомнением спросила Сашенька. – Но замуж нужно выходить по любви, по очень большой любви – настоящей, понимаете? – Ее щеки вспыхнули, и от волнения она стала покусывать нижнюю губу.

    Ну вот, он так и думал – Сергей еле сдержал улыбку, разве она могла ответить иначе? Стесняется, явно побаивается его, а туда же – за веру в любовь готова броситься на амбразуру.

    – Прости, я глупо пошутил. – Он наклонился и вкрадчивым шепотом произнес: – Я, конечно, считаю точно так же.

    В который раз, не выдержав его взгляда, Саша опустила глаза. Забавно сморщила курносый нос и кивнула своим мыслям. Да, любовь есть… настоящая! И нельзя в этом сомневаться – категорически нельзя. Сашенька подняла голову – Сергей по-прежнему смотрел на нее. Любовь есть… от нее бросает то в жар, то в холод… то дрожат коленки, то перехватывает дыхание…

    Его рука легла на ее талию.

    – Давай прогуляемся, – предложил Сергей, – уже должны были открыть выставку картин – посмотрим и вернемся к десерту, наверное, ты очень любишь сладкое.

    – Люблю, – подтвердила Сашенька, не узнавая собственный голос.


* * *


    Вальса не было как назло! А ведь она уже почти решилась… Что здесь такого – пригласить Белозерцева на танец? Пару раз на корпоративных вечеринках они уже топтались под музыку, неторопливо обсуждая рабочие моменты журнала да и на прошлогоднем балу провели несколько танцев вместе, так с чего вдруг ступор?

    Чем дальше, тем сложнее…

    И вальсов, как назло, нет!

    Молоденькие дебютантки беззаботно-счастливо скачут то вправо, то влево, хохочут, стреляют глазками… а она сидит за столиком в компании Вероники Сотниковой и мучает вилкой пропитанный травами и лимоном кусок семги. Марина мысленно издала стон отчаяния – сейчас еще, наверняка, Мисс Я Самая Крутая На Свете начнет трепать нервы. И зачем только она притащилась, кто ее звал?

    – Что-то наши мужчины совершенно не обращают на нас внимания, – насмешливо произнесла Ника, поднося к губам бокал с вином. – Сергей прилип к какой-то девчонке, а Белозерцев, как всегда, по уши в работе. Я уже скоро поеду домой… Чертов бал! Ни одного приличного знакомства!

    – Я тоже скоро поеду домой, – бросила Марина.

    – Почему ты не заарканишь Белозерцева? Он хорош… – Ника отклонилась и поискала его глазами, – он же тебе давно нравится, да?

    – Занимайся своей личной жизнью. – оборвала ее Марина.

    – Фи, как грубо, – Ника усмехнулась, понимая, что задела за больное, и остановила взгляд на одном из приглашенных. – Если не ошибаюсь, этот глянцевый гриб – финансовый воротила… как его? Последние месяцы он часто мелькает по телевизору.

    – Кобякин, – равнодушно ответила Марина.

    – Да, точно. Отвратителен, но богат. И почему в жизни все так несправедливо? И когда Сергей отлипнет от этой девицы? И на что она надеется? Он же наиграется и бросит ее. – Раньше Ника еще бы добавила: «ему хорошо только со мной», но фраза застряла на полпути, и настроение мгновенно испортилось. – Интересно, сколько ей лет? Выглядит на двадцать и то только потому, что раскошно одета.

    – Двадцать два.

    – Сергей сказал, что ее папочка весьма богат.

    – Он пошутил.

    – А ты откуда знаешь?

    – Она моя подчиненная, – Марина перестала терзать семгу и тоже посмотрела на Сашеньку. Действительно, Сергей рядом. И что мужики в ней находят? Белозерцев вот тоже… смотрел на нее, как на чудо природы. Обыкновенная же. Или нет? – Ревнуешь? – не удержалась она от укола.

    – Вот еще, – Ника скривилась и оглянулась. Кто нальет еще вина? Похоже, никто.

    А Марина ревновала и первый раз ей захотелось сорвать на ком-нибудь злость.

    – Вон посмотри, опять идет, – недовольно протянула она, наблюдая за Кобякиным. – Полагаю, это по твою душу, я ему уже один раз отказала. Целый час просидел, глядя на наш столик… женщин кругом, что ли, мало?

    Герман Александрович подошел к Нике, пошлепал губами и произнес стандартную фразу:

    – Можно вас пригласить на танец?

    – Да, – ответила она, нехотя поднимаясь. Отвратителен, но богат. И почему в жизни все так несправедливо?..

    Ника поздно сообразила, что следующий танец тоже быстрый. Скакать в вечернем платье, как антилопа гну, желания совершенно не было, но, увы, никуда не денешься – не бросать же банкира посреди зала. Музыка гремит, пары кружатся и подпрыгивают почти синхронно.

    – Скажу честно, вы мне не слишком подходите, – сразу и откровенно выдал Герман Александрович. – Но я решил дать вам шанс. Скажите, в вашем роду были душевнобольные?

    – Нет, – тяжело вздохнула Ника, делая три шага вперед. Подпрыгнула и добавила про себя: «но теперь, наверное, будут».


* * *


    Покинув в сопровождении Сергея главный зал, Сашенька с приятным смятением окунулась в иной мир – в мир тихой музыки, мягких полутонов и строгих декораций. В просторных холлах редко встречались гости бала, не было суеты, и только иногда к потолку летели взрывы смеха и восторженные голоса. Пожалуй, активность наблюдалась только около выставленных картин – позвякивая бокалами, знатоки и любители вели неспешную беседу, прохаживаясь взад-вперед.

    – Если честно, я в этом абсолютно не разбираюсь, – сказал Сергей, когда они покинули мини-выставку.

    – Я тоже, но мне очень понравились черно-белые рисунки, – ответила Сашенька.

    – Ты не забыла, что обещала мне следующий вальс? – поинтересовался Сергей.

    – Нет, – Саша улыбнулась и покосилась в его сторону.

    – Молодец, – легко бросил Сергей и тоже улыбнулся.

    Они дошли до островка зимнего сада и остановились. Со стороны главного зала неслись звуки польки, а со стороны лестницы – медленные переливы в исполнении небольшого оркестра.

    – Наверное, вальс не скоро будет, – выдохнула Сашенька и в сто первый раз покраснела. Никак, ну никак ей не удается успокоиться в его присутствии. Почему? Потому…

    Сергею нравилось за ней наблюдать, и просто смотреть на нее нравилось. Серо-голубые глаза, курносый нос. Смущается по поводу и без повода и, конечно, он уже давно понял, что она к нему неравнодушна – самая обыкновенная детская влюбленность в принца на белом коне, вернее, в небритого мужика с топором в руках, который появился из ниоткуда и помог. Ах, Сашка, Сашка, нашла в кого влюбляться… Не надо, не надо путать принца с серым волком.

    – Разве это проблема? – он шагнул к ней. – Повальсировать мы можем и здесь.

    – Но…

    Сергей вспомнил их первую встречу, вспомнил собственное раздражение, ее испуг и извилистый кросс между деревьев, вспомнил, как она жалобно просила отпустить ее… Девчонка. Как еще к ней относиться? И все же взгляд метнулся к ее пухлым губам…

    Вновь сжав ее пальцы, он расправил плечи и, приготовившись к стандартному «раз-два-три», сказал:

    – Ты же мне обещала танец, не так ли?

    Сашенька кивнула. Она и не собиралась отказываться, робкое «но» вылетело само собой. Какая разница, где танцевать, главное – с ним…

    Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три… Сердце ныло и пело, сердце было согласно на все. Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три… Пусть это будет самый долгий вальс на свете, пусть он не заканчивается никогда!