Бренда Джойс - Завоеватель

— Твоя любовница? — Вильгельм наградил де Варенна суровым взглядом.

— Да.

— Всем выйти! — приказал король. Дождавшись, пока зал опустеет, он спросил: — Ты уверен?

— Она признала свою вину, — холодно отчеканил Рольф.

— Подними ее.

Рольф дернул Кейдре за волосы и заставил встать. Она старалась с твердостью отвечать на устремленный на нее грозный взгляд Вильгельма.

— Ты отправила лазутчика и предупредила Хереуарда о наших планах?

— Да… — Ее голос дрогнул.

— И как же тебе удалось узнать наши планы? Кейдре ответила не сразу. Она уже предала Рольфа и теперь должна хотя бы защитить его от монаршего гнева…

— Я подслушала разговоры между солдатами.

— Она врет! — Рольф сделал шаг вперед. — Я доверял этой ведьме, потому что она вела себя, как преданная любовница. Я сам назвал ей цель нашего похода, чтобы она меньше тревожилась из-за братьев. Непростительная глупость с моей стороны.

— А она настоящая красотка, — заметил Вильгельм. — И чем-то похожа на этого негодяя Моркара. Тебе повезло, шлюха, что лорд де Варенн милостиво отдал тебя за сэра Гая. У меня здесь повсюду глаза и уши, и мне известно, что тебя уже не в первый раз уличили в измене. Для меня не секрет, кто помог сбежать Моркару. Судя по всему, ты так и не одумалась, а значит, заслуживаешь пожизненного заключения.

Кейдре оцепенела от страха. Двое солдат приблизились, собираясь отвести ее в тюрьму. Она отчаянно оглянулась на Рольфа, но он смотрел в сторону с самым равнодушным видом. Значит, все кончено. Кейдре из последних сил постаралась сохранить достоинство и вышла, высоко подняв голову.

Как только ее увели, Рольф опустился перед королем на одно колено.

— Я заслужил самое суровое наказание, сир.

— Оно, конечно, так, — пробормотал Вильгельм, наливая себе вина, — но все же пока встань.

Рольф поднялся.

— Я нахожу твое поведение довольно странным. В свое время ты умолчал о том, что Моркару помогла бежать не простая рабыня, а его сводная сестра!

— Я вел себя непростительно глупо. — Рольф был настолько подавлен, что даже не удивился столь необычной осведомленности своего короля.

— Тогда я позволил тебе поступить по-своему, — продолжал рассуждать Вильгельм, — полагаясь на твой здравый смысл. Дальше — больше: ты выдал ее за Гая, но затащил к себе в постель. Одним ударом ты наставил рога и своей жене, и своему лучшему другу. Это верно — насчет ее глаза?

— Да, но она не ведьма.

— Может, она тебя чем-то опоила? Черт побери, это же надо — выбалтывать военные тайны какой-то шлюхе!

Рольф молчал, но его синие глаза сверкали бешенством.

— Ага, заело? Вот и хорошо! Полагаю, ты и так наказан сполна. Тебе не следовало распускать язык — тогда двенадцать твоих рыцарей остались бы живы. Твоя совесть станет для тебя лучшим палачом, и мне нет нужды вмешиваться.

— Благодарю вас за снисходительность, ваше величество, — безжизненным голосом произнес Рольф. Никакой благодарности он не чувствовал. Вильгельм тяжело вздохнул и подытожил:

— Если уж на то пошло, мы больше выиграли, чем проиграли. Цель похода достигнута: мятежников выкурили из их гнезда и изрядно потрепали. Хотя, конечно, такие большие потери в наши планы не входили.

— Вы, как всегда, правы, сир.

— Свою шлюху можешь оставить при себе — моя тюрьма и так переполнена, — и к тому же это будет справедливо. Но не забывай: отныне она моя узница, а ты всего лишь надзиратель!

— Я с радостью возложу на себя эту обязанность! — зловеще осклабился Рольф.

— Твое заключение подошло к концу, — холодно произнес Рольф с порога комнаты.

Алис даже не сразу поверила в такое счастье — она кубарем скатилась с кровати и, на коленях приблизившись к Рольфу, поцеловала его руку.

— Благодарю вас, милорд, — униженно пролепетала она, — и молю о прощении!

Вместо ответа он жестом приказал ей встать и повернулся, чтобы внимательно осмотреть тяжелую дверь и задвижку с внутренней стороны. В коридоре неловко переминался с ноги на ногу пожилой плотник.

— Задвижку нужно поставить снаружи, да так, чтобы ее нельзя было выломать. Все понятно?

— Понятно, милорд!

Подойдя к окну, Рольф убедился, что через узкую бойницу не протиснется даже ребенок. Алис следила за его действиями, не скрывая удивления:

— Что происходит, милорд?

— Ты возвращаешься в хозяйскую спальню. — Он посмотрел на нее с таким брезгливым выражением, словно не ожидал, что Алис все еще здесь. — А в этой комнате будет сидеть под замком твоя сестра.

— Кейдре?

Рольф, не отвечая, направился к двери.

— Прикажи наполнить ванну.

Алис опрометью ринулась звать слуг.

— Твоя сестра снова запятнала себя изменой. — От его равнодушного ледяного голоса Алис пробрала дрожь. — Король приговорил ее к пожизненному заключению, а меня назначил исполнителем приговора. Она не покинет этого кабинета до самой своей смерти.

Чтобы не выдать свое злорадство, Алис до боли закусила губу. Ей не терпелось узнать все в подробностях, но она не осмелилась приставать к Рольфу с расспросами.

— Как раз об этом я и хотела предупредить вас, милорд, перед вашим отъездом в Йорк!

— Вот как?

— Она сама приходила ко мне накануне! — Алис покраснела от негодования.

— Ну же, не тяни, выкладывай, что ты хотела сказать!

Он нарочно вел себя так заносчиво и грубо, и Алис ненавидела его всем сердцем. Но стоило вспомнить, какую сладкую боль принесло ей однажды его огромное мужское копье, представить, что он снова бьет ее, кидает на пол и берет — грубо, жестоко, — как у Алис все обмирало внутри.

От этих видений ее избавил громкий стук молотка — это плотник начал укреплять задвижку на двери. Алис вздернула подбородок и выпалила:

— Ей хватило ума явиться сюда, чтобы просить прощения за то, что она обманом заползла в вашу постель, милорд. Она вполне серьезно считала это своим долгом — дескать, так ей удобнее будет помогать своим братьям!

Рольф молча слушал, и на его суровом лице не дрогнул ни один мускул.

— Это они уговорили ее соблазнить вас и втереться в доверие, чтобы выведать самые важные тайны. Она повторяла, что отдалась вам только ради братьев. Представляете, эта дрянь хотела оправдаться в моих глазах! — Алис коротко хохотнула, но при виде ненависти и боли, полыхнувшей в его взгляде, мигом притихла. Однако, когда норманн отвернулся, ее лицо расплылось в злорадной торжествующей улыбке.

Слуги принесли воду для ванны, и Рольф остался наедине со своими мрачными мыслями.

Больше он не позволит себя дурачить: проклятая изменница получит по заслугам и до конца жизни не переступит порог своей тюрьмы.

Кейдре отвели в кабинет возле хозяйской спальни. Грохот тяжелой задвижки показался ей голосом самой судьбы.

Она зябко повела плечами и оглянулась.

До сих пор эта комната служила местом заточения Алис, но теперь из нее вынесли всю мебель, и спать предстояло на грубой подстилке в углу. Кроме того, здесь находился кувшин с чистой водой и ночной горшок. Пустая комната показалась ей непривычно просторной.

Она подошла к узкой бойнице и выглянула во двор. В глазах у нее стояли слезы. В Йорке ей пришлось провести почти полдня в настоящей тюрьме. К счастью, там были другие узники, а камера оказалась не такой тесной и темной, и Кейдре сумела преодолеть приступ удушья, мучившего ее в замкнутом пространстве.

Она сидела скорчившись в дальнем углу и оплакивала свою участь. Рольф никогда не простит ей измены. Это причиняло Кейдре бесконечную боль: она понимала, что полюбила норманна всем сердцем.

Увы, ей слишком поздно удалось разобраться в своих чувствах.

Кейдре пока не знала, какими будут условия нового заключения, и на всякий случай погасила оставленную стражником свечу: а вдруг ей не принесут новую? Комнату затопил мрак.

Когда на двери подняли задвижку, узница решила, что это часовой принес ей вечернюю порцию эля и хлеба, и даже не обернулась. Но уже в следующий миг Кейдре всем телом ощутила: это он!

Рольф молча встал на пороге, и она обратила к нему молящий, полный надежды взгляд. Зачем он пришел? Боже, Боже, помоги ей вымолить прощение! Больше ей ничего не нужно в этой жизни!

Рольф не спеша огляделся и улыбнулся так зловеще, что у Кейдре по спине побежали мурашки. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он ненавидит и презирает ее! Ей не на что надеяться!

— Я не могла иначе! — невольно вырвалось у нее. — Ты должен меня понять!

— И ты всерьез полагаешь, будто меня волнуют такие мелочи? — Его губы снова скривились в жестокой улыбке.

— Разве тебе никогда не приходилось действовать вопреки собственной воле?

— Ах, какая умилительная ложь! — Он злобно рассмеялся. — Человека судят по поступкам, а твои поступки выдают тебя с головой!

— Ради Бога, выслушай! — взмолилась Кейдре. — У меня не было выбора! Я хотела только спасти Хереуарда и никому не желала зла!

— Хватит! — Он подскочил к ней, схватил за плечо и швырнул о стену. — С меня довольно! Твои уста сочатся ядом — тем же ядом, которым ты отравила меня вот здесь! — Он грубо схватил ее между ног.

— Я люблю тебя! — простонала Кейдре.

— Вот так новость! — Он издевательски расхохотался.

— Но это правда!

— Ты действительно любишь меня, Кейдре?

— Да!

— Тогда докажи это! Поступками — не словами!

Кейдре застыла, не понимая, чего он добивается. Как его убедить? Неужели он и в самом деле дает ей возможность оправдаться?

Он снова рассмеялся так, что сердце ее облилось кровью, и повернулся к дверям.

— Не уходи! — воскликнула она, метнувшись следом и обхватив его сзади за талию. — Позволь мне доказать! Позволь! Я люблю тебя! — Лихорадочно шепча, Кейдре запустила руку к нему в штаны и с радостью ощутила, как оживает его копье. По крайней мере он все еще хочет ее! — Позволь мне любить тебя! Ты сам поймешь, ты увидишь…