Бренда Джойс - Завоеватель

— Разве не вы назначили мне это в наказание… милорд?

— Ничего подобного! Но я все-таки отдам тебе один приказ. Ты сейчас же отправишься в постель и будешь отдыхать до самого вечера. Больше никогда — слышишь, никогда — ноги твоей не будет в этой поварне!

Кейдре молчала.

— А теперь постарайся понять еще одну вещь. Ты не имеешь права так себя вести! Ты не благородная леди!

Она закусила губу и, покраснев, пробормотала:

— Слушаюсь.

Он ждал, не спуская с нее глаз. Похоже, она снова готовилась вступить в безнадежную, отчаянную борьбу. Подобная стойкость и отвага не могли не вызывать уважения — тем более что их проявила простая женщина.

Не в силах дольше терпеть возникшее напряжение, Рольф приподнял ее лицо за подбородок.

— Слушаюсь, милорд!

Кейдре едва дышала, но все же не опускала взгляд, стараясь скрыть свой страх.

— Не вздумай поднять на меня руку, Кейдре! — сурово предупредил Рольф.

— Слушаюсь… милорд, — слетело с упрямых губ.

— Вот видишь, не так уж это трудно. — Он с ласковой улыбкой погладил ее по щеке.

Девушка поморщилась и отвернулась.

— Ступай к своей бабке! — приказал норманн. — Пусть сделает примочку, пока щеку не раздуло!

Услышав эти слова, Кейдре мгновенно подхватила подол и понеслась куда глаза глядят — лишь бы скорее оказаться подальше от него!

— Леди, позвольте вас на два слова!

Алис переминалась с ноги на ногу возле хозяйских кресел, не смея в отсутствие Рольфа садиться за стол, хотя его люди уже давно приступили к еде. Она исподтишка огляделась — не слышал ли кто его раздраженного тона. Гай Ле Шан уткнулся носом в тарелку, зато Ательстан оказался не так изворотлив — он явно обратил внимание на то, что сказал его новый хозяин.

— Это не может подождать, милорд? Обед совсем остынет!

— Нет. — Не церемонясь далее, Рольф подхватил ее под локоть и повел наверх.

Алис изо всех сил старалась не выказать, что чувствует себя оскорбленной. Он обращался с ней как с последней рабыней. Она едва поспевала за Рольфом, стыдливо потупив глаза и безуспешно пытаясь понять причину его недовольства.

— Как могло случиться, что вы сказали мне, будто Кейдре присматривает за поварами? На самом деле она работала все это время наравне с простыми рабынями!

— Но она и есть простая рабыня. — Алис невинно захлопала ресницами.

— Она — ваша сестра!

— Кейдре приходится мне сестрой только наполовину, а ее мать — безродная шлюха!

— Тем не менее эта девушка — родная дочь эрла, а значит, не ровня простым крестьянкам в моем замке и ей не место в поварне, среди рабынь.

Алис с облегчением отметила, что норманн немного успокоился. Не дождавшись новых приказаний, она робко окликнула его:

— Милорд?

Рыцарь выжидающе посмотрел на нее.

— Вы ведь не позволите ей оставаться без дела, не так ли? Мы никогда не поощряли нахлебников: в Эльфгаре каждый раб обязан отработать свое содержание.

— Я сам найду ей занятие, и довольно об этом! — Рольф повернулся, чтобы спуститься в зал, но Алис поймала его за рукав.

— Милорд, вы так и не сказали… — она не сразу набралась духу, чтобы закончить вопрос, — когда мы поженимся?

— Разве? — Его лицо помрачнело. — А мне казалось, что я уже говорил об этом. Через две недели — если вы не против…

— О, разумеется, нет! — с облегчением воскликнула Алис. Лицо ее сияло от радости. — Конечно же, я не против.

Кейдре не появилась за общим столом и ко второму завтраку, но Рольф не тревожился — скорее всего она все же подчинилась его приказу и теперь отдыхает. Однако ее не было видно и за ужином, и он снова разозлился, с досадой вспоминая подлую выходку Алис, воспользовавшейся положением хозяйки замка, чтобы отомстить. Наверняка Алис поступала так уже не в первый раз, и Кейдре ничего не оставалось, как только покоряться ее приказам. Нетрудно представить, что может испытать рабыня, оказавшаяся во власти несправедливой хозяйки.

Впрочем, Рольф не воспринимал Кейдре как рабыню — до тех пор, пока об этом не заговорила его невеста. Теперь ему доставляло удовольствие сознание того, что эта гордячка стала его собственностью. Конечно, Кейдре обязана была почитать его как хозяина замка и в качестве равноправного члена семьи — но это были совершенно иные отношения. Рабыня должна не только отработать свой хлеб — она не сможет ни покинуть замок, ни выйти замуж без его разрешения.

А вдруг она все еще чувствует себя плохо? Скорее всего Кейдре осталась на ночь у своей бабки, жившей в деревне, но на всякий случай Рольф решил расспросить слуг.

Так он во второй раз в жизни оказался в поварне, освещенной в этот час чадными жировыми светильниками. В итоге он испытал большее потрясение, когда увидал ее все за той же непосильной работой, чем если бы встретил призрака.

Почувствовав его присутствие, Кейдре выпрямилась и обернулась.

— И ты посмела, — пробормотал он, — посмела открыто мне не подчиниться!

— Я все могу объяснить, — как ни в чем не бывало заявила девушка, опираясь на свежевыскобленный стол.

— Никто не имеет права нарушать мои приказы!

— Но у меня была причина!

— Обычно моим людям достаточно краткого внушения! — Его трясло от ярости.

— Но, милорд…

— Ты что же, совсем ничего не боишься?

— Милорд! — Кейдре отступила, беспомощно выставив перед собой руки. Она едва дышала от усталости и вовсе не собиралась ни с кем пререкаться, от души надеясь на то, что норманн не узнает о ее непослушании. — Мне пришлось заменить Тильди — у нее начались роды, а в поварне и так не хватает рабочих! Я не могла не помочь!

— И ты готова была угробить себя, помогая какой-то рабыне?! — Гнев в душе рыцаря сменился изумлением.

— Но ведь она рожает, милорд! — с чувством воскликнула Кейдре. — И она моя подруга!

— Все, хватит! — Рольф замотал головой. — Ты не можешь нарушать мои приказы, и больше я этого не допущу!

— Вы прикажете меня высечь?

— Откровенно говоря, хорошая порка пошла бы тебе только на пользу. Если ты посмеешь перечить мне снова — пеняй на себя!

Несмотря на то что ее губы дрожали от обиды и возмущения, Кейдре по-прежнему старалась держаться с достоинством.

— Ну хватит, довольно. Ты уже кончила работу. Впредь сначала спрашивай меня, согласен ли я отпустить тебя на поварню. А теперь марш в спальню!

— В спальню — или сразу в постель? — Ее испуг моментально развеялся.

— А ты, кажется, была бы не прочь? — насмешливо осведомился он.

— Еще чего!

— Смотри — тебе достаточно только намекнуть, и я не откажусь!

— Зато откажусь я!

— Зря петушишься, Кейдре. Я все равно тебя переспорю!

— Ненавижу тебя! — выпалила она. — Норманн!

— Лучше скажи, где ты спишь?

— В зале. — Кейдре демонстративно не заметила галантно подставленную руку рыцаря.

Они вышли во двор, освещенный луной, и девушка с наслаждением вдохнула полной грудью прохладный воздух. Заметив, что Рольф любуется ее точеным профилем, она отвернулась и покраснела.

— Идем! — Он грубовато взял ее под локоть, и теперь уже ей ничего не оставалось, как только подчиниться.

Кейдре долго не могла заснуть; но едва ей удалось смежить веки, как рядом раздались тревожные голоса, и сильные руки безжалостно вырвали ее из забытья.

— Кейдре, Кейдре, проснись! Да проснись же ты!

— Что случилось? — В неверном свете коптилки она не сразу узнала Ательстана и одного из его рабов.

Поднятая ими возня всполошила собак, и гончие залаяли вразнобой.

— Моей жене плохо! — запричитал раб. — Она никак не разродится! Это уже пятый ребенок, и всегда у нее были легкие роды, а теперь что-то идет не так! Пожалуйста, помоги ей!

— Уже иду! — Кейдре, вскочив на ноги, натянула платье и тут с отчаянием вспомнила о том, что у нее нет нужных трав.

— Что за шум?

Услышав голос Рольфа, девушка резко выпрямилась. Норманн спускался в зал в одних панталонах, с мечом наголо.

— Это все из-за Тильди, милорд, — отвечал Ательстан. — У нее случились тяжелые роды!

— Позовите кого-нибудь из женщин! — приказал рыцарь.

— Здесь могу помочь только я, милорд, — твердо заявила Кейдре, стараясь не поддаться невольной вспышке гнева. — И мне нужна моя ладанка с травами!

Рольф окинул ее пронзительным взглядом, затем рявкнул на Ательстана, и старый сакс помчался наверх, в его спальню, а затем, вернувшись, подал ей ладанку. Кейдре схватила ее и поспешно выбежала из зала.

Она издалека услышала, как стонет Тильди. Четверо ее детей в возрасте от трех до десяти лет сидели здесь же, в единственной комнате, и со страхом смотрели на мать.

— Займись ими, Джон! — приказала Кейдре мужу Тильди.

Роженица обливалась холодным липким потом. Воды отошли еще днем, и она совсем измучилась от бесполезных потуг — ребенок так и не появился. Кейдре моментально разобралась, что случилось — плод лежал неправильно и шел ножками вперед.

— Сначала надо развернуть ребенка, — пробормотала Кейдре, обращаясь к Джону.

— Выходит, тебе уже приходилось это делать? — поинтересовался Рольф.

Кейдре охнула от неожиданности — она не думала, что норманн находится рядом. Вот почему дети так быстро замолчали! Даже Джон замер в испуге, не зная, как себя вести.

— Да, один раз, — призналась Кейдре и снова занялась Тильди. — Если уж вы пришли, прикажите принести чистой воды и тряпок!

— Я сейчас все сделаю! — всполошился Джон.

— Что с ней? — спросил рыцарь.

— Она в обмороке, но так даже лучше. Пусть отдохнет, пока схватки не начались снова.

— Мама, мама! — жалобно заныл один из малышей.

Кейдре встала перед ним на колени и попыталась успокоить, и тут Рольф несказанно удивил ее, осторожно опустив на голову мальчугану свою огромную ладонь. Она даже не подозревала, что он способен на такую заботу.