— Что мы здесь делаем?

Он прижался губами к волосам девушки и услышал её мягкий вдох.

— Мы просто здесь, Билли. Просто здесь.

Вильгельмина откинула голову назад и облизала губы, когда посмотрела на его рот. Девушка продолжила двигаться к своей цели, и, прежде чем он понял, что произошло, она прижала свои сладкие-сладкие уста к его и поцеловала так, как Кристиана никто никогда не целовал. Как будто она умирала от голода, а он был единственной пищей, оставшейся на планете. Но в поцелуе также была застенчивость, сладость. Как будто Билли экспериментировала или училась целоваться. Её неуверенность, самосознание и страсть, передались ему, оставив мужчину без дыхания, с пульсирующим «хочу». Руки девушки обвились вокруг его шеи, притянув так близко, что между ними осталась лишь неуместная одежда. Она прижалась бёдрами к зоне его явного возбуждения. Мэйсон сильнее прижал свои губы к её, и Билли перехватила инициативу.

Она отстранилась и посмотрела на него своим тёмным, затуманенным взглядом.

— Я хочу тебя, — прошептала девушка, закусив свою припухшую нижнюю губу. — Я хочу, чтобы твой рот был на мне.

Он не мог дышать. Не мог сконцентрироваться ни на чём другом, кроме её слов и прекрасного лица.

— Ты понимаешь, что говоришь? Понимаешь, как это действует на меня?

— Скажи это ещё раз, — она потянулась вверх рукой и дёрнула платье. Завязка, что была шее, соскользнула по груди и упала к ногам.

Грудь Билли возвышалась из красного бюстгальтера без бретелек. Взгляд Мэйсона упал на краешек кружева того же цвета. Всё-таки на ней было бельё, которое он, ей-Богу, хотел сорвать с девичьего тела зубами.

Туфли. О, её туфли… кроваво-красные туфли окончательно его добили.

Он покачал головой, когда посмотрел на повязку со смайликами на её колене.

Мэйсон поднял девушку на руки и прижал к груди. Не сказав ни слова, он прошёл в свою спальню и положил её на кровать.

— Ты прекрасна, — его голос звучал, словно из другого часового пояса.

— Мне кажется, что ты выглядишь лучше без одежды.

— Правда?

— Да, — она улыбнулась, и растопила его сердце. Прямо здесь, прямо сейчас. Он хотел её. Всю её.

Мэйсон сбросил с себя всё, кроме боксеров, и лёг рядом с девушкой на кровать.

Сняв бюстгальтер с её разгоряченной кожи, покрыв девичьи плечи поцелуями, погрузившись в её кремовую ложбинку, перед тем как обвести языком вокруг соска, он наслаждался ею. Она выгнула спину. Её глубокий, низкий стон обжёг изнутри, и кровь мужчины закипела. Когда ртом он начал ласкать другую грудь, Билли простонала его имя. Он чуть не потерял контроль, но вернул его, потому что хотел вкусить её…

Он намеревался вкусить её всю.

Девушка запустила руки в его волосы, пока он целовал её пышную грудь. Билли извивалась, крутилась под ним, тяжело дышала и умоляла остановиться и не останавливаться в одном предложении. Мышцы живота дрогнули, когда Мэйсон покрыл нежную кожу поцелуями. Девушка ухватилась за него руками, но мужчина держал своё тело вне её досягаемости. Сегодня вечером она принадлежала ему, и он использует своё время, чтобы изучить её. Он слегка толкнул локтём её в бедро и почувствовал, как ноги Билли сомкнулись.

Мэйсон посмотрел девушке в лицо, в её неуверенные, но переполненные желанием глаза.

— Доверься мне, — прошептал он.

Она кивнула, приподнялась на локти, чтобы всё видеть, и расслабила ноги.

Мужчина увидел, как Билли закусила зубами нижнюю губу. Когда его язык проник в неё, её голова откинулась на кровать, руки с силой сжали простыни, и она застонала. Он ласкал её языком сверху, а его пальцы скользили внутри неё. На вкус она была слаще мёда. Дыхание девушки стало прерывистым; она извивалась, двигалась навстречу губам мужчины, и прежде чем протяжно простонать его имя, её тело сжалось вокруг него.

Он потянулся к ночному столику, но Билли остановила его, схватив за руку.

Она погладила пальцами плечо Мэйсона, от чего по нему побежала дрожь, опустившаяся до самого члена.

— Мне нравится чувствовать тебя, всего тебя.

Он обвил её ногами свои бедра, и она сжала их. Мэйсон медленно вошёл внутрь. Билли всё ещё была слишком напряжённой, мужчина ощущал пульсацию по мере того, как она двигалась ему навстречу. Девушка не сводила с него глаз. Он опёрся на локти, пока погружался внутрь. Её глаза словно были окутаны дымкой. Билли подалась бёдрами наверх.

— Я не хочу сделать тебе больно, — прохрипел он. Ему потребовалось всё самообладание, чтобы не взять её с такой силой и страстью, с какой он хотел, но мужчина сдерживался.

— Пожалуйста, — сказала она, и её дыхание перешло в короткие вздохи, а пальцы сильнее впились в плечи Мэйсона.

Всё, что он мог — лишь смотреть на неё и чувствовать каждый её сладкий дюйм, когда давал Билли то, чего она хотела. Чего они оба хотели. Её кожа пылала. Она закрыла глаза, и голова девушки заметалась из стороны в сторону. Он ощущал, как внутри неё нарастало напряжение. Мэйсон толкнулся глубже, и её рот открылся в форме буквы «о», когда он достиг нужной точки. Пот покрывал его кожу, а с подбородка скатилась капля, упав прямо на неё. Билли распахнула глаза и подняла ноги выше. Спина изогнулась, её пальцы глубоко впились в его плечи. А потом девушка выгнула спину, и сжалась вокруг члена Мэйсона. Она прошептала его имя и слёзы, застывшие в уголках карих глаз, пленили его. Не в силах сдерживаться больше ни секунды, он начал совершать толчок за толчком, пока не довёл себя и её до полного истощения, оставив без дыхания.

Они уставились друг на друга. Мэйсон не смог отвести взгляд, несмотря на эмоции, скользившие по лицу Билли. Она смотрела на него с такой нежностью, что это разрывало его душу. Девушка свернулась у него под боком, положив голову мужчине на грудь, и принялась рисовать на его коже указательным пальцем. Он притянул её ближе, пробежался пальцами по волосам, полностью очарованный её видом.

— Думаешь, нам стоит поговорить о том, что происходит?

Его плечи напряглись, а спазм сковал ему желудок. Он пропустил прядь ее волос сквозь пальцы и успокоился.

— Что?

Билли посмотрела на Мэйсона, лицо девушки освещала улыбка. Её кожа была влажной и разгоряченной, а взгляд был полон мечтательности.

— Думаю, нам нужно поговорить о том, что здесь произошло, — её ладонь легла поверх его сердца.

Холодный пот покрыл тело мужчины, и он не смог не вздрогнуть от её слов. Да, он хорошо относился к ней, но это было всё. С ней было весело проводить время, но ничего большего.

Разве нет? Да, бл*дь, всё именно так.

— Я не тот парень, которому нужны долгосрочные отношения, — его сердце сильно стучало о грудную клетку. — Реальность нашей ситуации состоит в том, что мы здесь, чтобы выполнить работу. Ещё несколько коротких недель, и мы больше никогда не увидимся, — грудь горела, но он должен был это сделать… Мэйсон должен был заставить её увидеть, что он не тот парень, которого в нем видела Билли. Он поднял волосы с её плеч, возненавидев себя, но, в то же время, испытав облегчение. — Ты ищешь корни. У тебя не было дома, когда ты была маленькой и когда вышла замуж после школы. Ты никогда не жила, Билли. Тебе нужно выбраться наружу и вкусить жизнь. Я вижу, что ты делаешь со мной. Ты — воспитательница. Тебе нравится быть рядом. Присматривать. В этом ты вся. Ты заботилась о своей маме. Оставалась с мужем, даже когда была не обязана. И теперь ты хочешь заботиться обо мне, исцелить меня. Я не подлежу восстановлению. У меня всё в порядке так, как есть.

Девушка пристально смотрела на него с застывшим выражением на лице.

— Прости, детка. Мне нравится быть с тобой и всё такое, но… — он провёл рукой по её волосам, на что она резко отстранилась, лицо стало неестественно белым, а прекрасные карие глаза теперь расширились и засверкали от переполнявших ее эмоций. Внутри него образовался болезненный ком. — Это всё, что может быть между нами.

Она стянула с кровати простынь и обернулась, оставив его голым. Мэйсон подцепил с пола одеяло.

— Верно, — сказала она, в её огромных глазах смешались злость и боль. — Мы слишком далеко зашли за допустимые границы, и этого больше никогда не повторится, — она отвела взгляд и обняла себя за плечи. — Я думала… Неважно. Я ошиблась, — девушка посмотрела на него так, будто перед ней был новый вид, и она имела право выбрать для него название. — Ты живёшь прошлым, Мэйсон. Зарываешься в эту эмоциональную пустоту, и сам себе не позволяешь освободиться от всего этого. Я понимаю. Правда. Вся твоя жизнь, всё, что имело для тебя значение, ушло, но что за жизнь будет у тебя, если ты будешь постоянно скрываться за этой болью и не впустишь в неё другого человека? — она сильнее завернулась в простыню. — Вероятно, ты был прав, когда говорил про меня и корни. Я люблю бросать якорь. Я осознаю, что была совершенно не права, когда хотела привязать тебя к себе. Я доработаю до окончания срока действия договора, а потом пойду в кулинарную школу, потому что дала слово. Но сейчас, когда моё свидание закончилось, а оно прошло замечательно, спасибо, мы не будем делать этого больше.

Он мог видеть, как она возвела стену; закрылась от него, и выкинула его из своей жизни. Он хотел этого, и… да пошло оно всё, не хотел этого.

В животе образовалась боль, поползла вверх и ударила в едва бьющееся сердце. Мэйсон задохнулся. Глаза жгло, пока он смотрел, как Билли уходила. Ему пришлось выдавить слова, слишком большие для него и его пылающего горла:

— У меня была дочь, — прохрипел он низким голосом.

Она обернулась, крепче вцепившись в простынь, её взгляд всё ещё был затуманенным, прежде чем снова прояснился.

— Что?

— У меня была дочка. Руби. Она умерла от СВДС (прим. пер.: СВДС — синдром внезапной детской смерти), когда ей было всего шесть месяцев. Самое лучшее, что когда-либо случалось со мной, покинуло меня спустя шесть месяцев. У тебя была своя попытка. У меня своя.