Малышом он звал ее с восьми лет, потом это вошло в привычку, а в период их влюбленности произносилось им с такой нежностью, что у Кэтлин и сейчас сердце перевернулось, причинив ей мгновенную боль.

— Почему ветром? Я приехала на машине. — Кэтлин неуверенно улыбнулась, глядя снизу вверх» на мрачное лицо мужчины, стоявшего перед ней.

Десять лет этот человек оберегал ее, как редкую драгоценность. Она предала его, и это мрачное лицо преследовало ее все пять лет.

— И что ты тут делаешь?

— В данный момент? Стою и медленно коченею.

Лицо Бена оставалось все таким же мрачным, когда он в свойственной ему решительной манере взял ее за руку и, не говоря ни слова, повел в сторону парка, рядом с которым находилась стоянка. От неожиданности она задохнулась просоленным морским воздухом. Он снова обращался с ней, как с маленькой девочкой.

Кэтлин не видела его со дня похорон матери. На нем тогда был темный костюм, что само по себе было явлением чрезвычайным — Бен никогда до этого не носил костюмов. Должно быть, специально купил для похорон, решила Кэтлин и была тронута до глубины души. Она знала его особое отношение к ее матери, которая тоже очень любила Бена. И все-таки ее потряс огромный букет диких нарциссов, любимых цветов Кристины Флинн, который он положил на ее могилу. Они тогда не поговорили, если не считать обычных слов соболезнования, которые он пробормотал, не поднимая глаз. Да и о чем бы они стали говорить, что она могла услышать от него? Наверняка ничего приятного для себя. К тому же сразу после похорон Кэтлин пришлось уехать, но позже, вспоминая нежные благоухающие цветы на могиле матери, она каждый раз заливалась слезами.

Как же давно это было, подумала Кэтлин, шагая рядом с Беном и украдкой пытаясь рассмотреть его. Нельзя сказать, что он сильно изменился. Вот только морщинки появились в уголках губ и глаз. А в остальном… Все те же густые рыжие волосы, которые сейчас растрепал осенний ветер, россыпь веснушек. Кэтлин машинально отметила, что Бен выше Филиппа. Наверное, за счет очень длинных ног. Таких длинных ног она не видела ни у одного мужчины. И как идет ему этот выгоревший джинсовый костюм, бледно-голубой, под цвет его глаз и неба над головой. Ей было приятия» идти рядом с ним, как когда-то, и сердце ее радостно билось. Должно быть, она была не в себе, когда решилась на разлуку с ним и фактически разорвала помолвку. Но прошлое вернуть невозможно, о чем свидетельствовали далеко не дружелюбные взгляды, которые Бен искоса бросал на нее.

Кэтлин остановилась, как только они дошли до крайней скамьи в парке, на которой он впервые по-настоящему поцеловал ее много лет назад.

— Здравствуй, Бен, — сказала она, и в тот же момент он выпустил ее руку.

Было видно, в каком напряжении он пребывает. Кэтлин улыбнулась ему, чтобы преодолеть неловкость встречи после столь долгой разлуки.

— Спасибо тебе, ты все такой же заботливый. Но Бен был явно не склонен обмениваться любезностями, лицо его сохраняло прежнее угрюмое выражение.

— Не за что, — мрачно буркнул он и так посмотрел на Кэтлин, что ей стадо не по себе.

Ничего удивительного, что он так придирчиво разглядывает меня, думала она, его любопытство естественно, но почему столько неодобрения в его глазах? Похоже, она ему не понравилась. Конечно, Кэтлин сейчас была не в лучшем виде после двух суток дороги, но не настолько же она подурнела! Бен покачал головой.

— Господа, до чего же ты себя довела, недовольно, даже с оттенком отвращения сказал он.

Кэтлин невольно сжалась, на секунду почувствовав себя маленькой озорницей, испачкавшей новое платье, но тут же возмутилась:

— Что ты хочешь этим сказать?! Бен пожал плечами.

— Странно, что тебя не сдуло ветром на берегу, ведь от тебя остался один скелет, обтянутый кожей. Наверное, тебя там не кормили.

Это прозвучало уже как оскорбление, хотя, вероятно, Бен и не собирался обижать ее.

— Я похожа на скелет? Да что ты в этом понимаешь?! Женщина всегда должна сохранять стройность, иначе она…

— Какая чепуха, — непререкаемым тоном заявил Бен. — У тебя такой вид, словно ты за все эти годы ни разу досыта не ела.

Как ему объяснить, думала беспомощно Кэтлин, что ее модели одежды в салоне Филиппа были рассчитаны только на худых женщин, что худоба — это обязательное условие, чтобы выглядеть элегантной.

— Понимаешь, Бен, на худых женщинах лучше сидит одежда, — снисходительно начала объяснять Кэтлин. — Всем известно, что лишний вес только портит впечатление…

— Ну, тогда я предпочитаю видеть женщин без одежды, — неторопливо произнес он.

Услышать такое от Бена было настолько неожиданно, что Кэтлин покраснела, словно он произнес что-то крайне непристойное. Заметив это, он улыбнулся и уже совсем неделикатным взглядом обвел ее фигуру.

— В обнаженном виде нормальное женское тело предпочтительнее, чем мешок с костями, — добавил он.

Открытое оскорбление привело Кэтлин в ужасную растерянность.

— Мешок с костями? — недоверчиво переспросила она.

Представив себе Бена рядом с чьим-то обнаженным женским телом, Кэтлин почувствовала дурноту.

— Ты хочешь сказать, что я похожа на мешок с костями? — с нарастающим возмущением спросила она.

Бен снова пожал плечами.

— Можно сказать, почти что так. Во всяком случае, не могу скрыть от тебя, что выглядишь ты далеко не лучшим образом. — Он снова придирчиво оглядел ее. — Знаешь, даже этот дорогой костюм тебя не спасает. А что ты сотворила со своими волосами?

Кэтлин с трудом верила своим ушам. Невероятно, что все это говорит ей Бен, для которого она раньше являлась воплощением женской красоты! Работая в салоне Филиппа, она привыкла слышать комплименты со всех сторон. За годы, проведенные в Нью-Йорке, она преобразилась из дикарки с вечно растрепанными длинными кудрями в ухоженную и по-настоящему модную женщину. Она давно состригла эти кудрявые волосы и носила короткую стильную прическу. Правда, сейчас ее растрепал ветер. А ее узкими, как у мальчика, бедрами восхищались все. Но на Бена ее новомодный облик явно не произвел положительного впечатления.

Кэтлин оглядела свой шикарный светлый костюм, с огорчением заметив, что он изрядно помялся за время дороги, и снова посмотрела на Бена.

— Готова согласиться, что сейчас я выгляжу не лучшим образом. Но, между прочим, этот костюм от самого модного в этом сезоне кутюрье. Большинство женщин дорого бы заплатили, чтобы заполучить такую одежду! — выпалила она, чувствуя, как нарастает ее раздражение при виде равнодушного лица Бена. — Что же касается моих волос, то я всегда мечтала коротко постричься и осуществила свою мечту сразу, как только приехала с отцом во Флоренцию! В самой знаменитой парикмахерской! А знаешь ли ты, сколько нужно потратить денег, чтобы выглядеть так, как я? — сказала она в запальчивости и тут же пожалела об этом, увидев выражение на лице Бена.

Больше всего это было похоже на отвращение. А как мерзко он усмехнулся!

— Видимо, ты действительно добилась того, к чему стремилась. К твоему сведению, малыш, ты похожа на худющую ободранную кошку.

Кэтлин ахнула от такого оскорбления.

— Что ты сказал?!

— То, что слышала, — буркнул Бен. — Ты стала одной из тех женщин, которые хорошо знают, что сколько стоит, но утратили представление об истинных ценностях. Мне давно следовало догадаться, что для тебя всегда на первом месте стояли деньги, не так ли, Кэтлин? Слава Богу, что меня миновала такая судьба.

— А может быть, тебе просто не нравится мой внешний вид, потому что я теперь похожа на независимую женщину?

— Независимую? — Бен брезгливо скривил губы. — Я так не думаю. Став игрушкой для забавы богатого мужчины, вряд ли можно обрести независимость.

Почему она должна перед ним оправдываться? И вообще, по какому праву он выступает тут в роли прокурора? Тем не менее Кэтлин сочла необходимым избавить Бена от заблуждения, в котором он пребывал на ее счет и которое причиняло ей боль.

— К твоему сведению, после окончания художественной школы я работала в Нью-Йорке на клиентов одного из самых престижных салонов современной одежды, — едва сдерживая горечь обиды, сказала она.

— И как ты на них работала? Лежа на спине? Кэтлин открыла рот, но, потрясенная его грубостью, не нашлась, что ответить. Кто бы мог подумать, что их первая встреча после долгой разлуки окажется именно такой? В ее мечтах о встрече с Беном все представлялось не так. А она частенько мечтала о встрече с ним долгими одинокими вечерами в нью-йоркской квартире. Как можно забыть о человеке, который был твоей первой любовью, который первым поцеловал тебя, за которого ты собиралась выйти замуж? Сколько раз по ночам она воображала, о чем они будут говорить, а утром ее подушка была мокрой от слез. Но такого разговора с Беном она представить себе не могла.

Увидев в его глазах насмешку, Кэтлин поняла, чего он добивается. Не дождешься, злорадно подумала она, тебе не удастся вывести меня из себя.

— Разумеется, моя трудовая жизнь была не такой тяжелой, как у тебя на верфи, но я многому научилась. Я тоже создавала красивые вещи, только не из дерева, а из тканей. И эти вещи были не только удобны, но и доставляли эстетическое наслаждение. Со своими коллекциями одежды я побывала в Париже, Риме, даже в Токио.

— Сколько высокомерия в твоем голосе, Кэтлин.

— Не больше, чем у тебя.

— Полагаю, ты разъезжала не одна. Отчего же он сюда не приехал? Или побрезговал после Парижа?

Кэтлин даже онемела на миг от такого вопроса.

— Кто? — тупо спросила она.

— Твой любовник, наставник и хозяин.

— Не смей так со мной говорить, Бен — возмутилась Кэтлин.

— А что я сказал? Разве можно обижаться на правду? — Бен прищурил голубые глаза. — Так почему же он не приехал с тобой? Побоялся испачкать в ирландской грязи свои туфли, сшитые на заказ? Или постеснялся показаться здесь с тобой?