– Хэлен сидит на диване слева от входа, – сказала Анна. – За весь вечер у меня так и не появилось возможности с ней поговорить, здесь слишком много незнакомых людей. Возможно, вы могли бы провести меня к ней?

– И, возможно, избавить себя от опасной необходимости дойти туда самой? – цинично заметила Грэм.

По резкому вздоху Анны Грэм поняла, что выстрелила не в того человека. Анна предложила ей способ сохранить достоинство, не задевая гордости. Ведь, откровенно говоря, именно благодаря гордости она оказалась в этой ситуации. Кристина предпочитала игнорировать незрячесть Грэм, и совершенно не задумывалась о том, каких усилий потребует от Грэм подобный вечер. Грэм в свою очередь не могла признаться Кристине в том, что находясь среди такого огромного количества людей, просто не сможет обойтись без посторонней помощи. Грэм могла быть поразительно независимой, когда у нее было время сориентироваться на местности. Но всю неделю в зале работали строители, и у нее просто не было такой возможности. И теперь она не могла безопасно передвигаться самостоятельно. Грэм не сомневалась, что Кристина проявила бы внимание к малейшей ее потребности, но позволив ей это, Грэм упала бы в собственных глазах, если не в глазах всех присутствующих.

– Вы весьма проницательны, Анна. Кажется, вам удалось подметить мою неуверенность, – продолжила она с насмешкой. – Но я не споткнусь.

Анна, пребывая в стрессовом состоянии из-за подготовки к торжественному вечеру, равно как и от того, что ей постоянно приходилось видеть Грэм вместе с Кристиной, куда бы и когда бы она ни повернула голову, даже не пыталась контролировать свою злость.

– Вы наименее неуверенный человек из всех, кого я знаю, – вскипела она. – Но вы слишком упрямы. У каждого есть потребности, Грэм, так или иначе. Вы хотите быть настолько самостоятельной, что считаете себя выше этого?

Вместо ответа, Грэм приподняла свою элегантную бровь. – Я полагаю, что чем-то обидела вас. Что бы это ни было, я искренне прошу прощения. А что до моих потребностей, мисс Рид, позвольте вас заверить, что это не предмет для дискуссии.

– В таком случае вы сами прекрасно найдете дорогу! – вспылила Анна. – Я слишком устала, чтобы спорить с вами, особенно сейчас, когда вы пребываете в этом невыносимо упрямом настроении!

Грэм поймала Анну за руку, когда та готова была уйти. Анна удивленно наблюдала, как пальцы Грэм нежно сжали ее пальцы. Как она это делает?

– Сейчас не время обсуждать мое настроение и то, что вы о нем думаете. Я не хочу с вами спорить, как и не хочу еще больше вас обидеть. Но я сочту за честь проводить вас к Хэлен и к ужину, – продолжила Грэм, как будто Анна только что не сокрушалась на нее таким тоном, какого прежде никто себе не позволял.

Грэм предложила руку, пытаясь скрыть свою дрожь и нарастающую дезориентацию по мере того, как гости сгущались вокруг них. Секунду поколебавшись, Анна взяла Грэм под руку.

– А как же Кристина? – спросила Анна, когда они с Грэм проделывали путь через толпу.

Грэм ощущала прикосновение руки Анны, и с легкостью продвигалась сквозь толпу, реагируя на малейшие подсказки, которые Анна подавала через свое прикосновение. С самого первого раза, когда Анна взяла Грэм под руку, чтобы прогуляться по саду, между ними возникла незримая связь. Грэм сомневалась, что Анна осознавала степень помощи, которую она оказывала ей в ориентации в пространстве.

– У Кристины никогда не наблюдалось недостатка в желающих сопровождать ее на светских раутах. Всегда найдется молодая женщина или мужчина, которые будут просто очарованны ею. Не стоит за нее волноваться.

Анна не была в этом уверена, поскольку успела поймать недобрый взгляд Кристины в их сторону. Тем не менее, ужин прошел без происшествий, и Хэлен, без сомнения, наслаждалась этим вечером. Она не могла дождаться, когда гости перейдут в танцевальный зал, где их ждал струнный квартет. Грэм ясно дала понять, что не желает слышать фортепиано.

Хэлен засмеялась, когда Грэм попросила подарить ей первый танец.

– О боже, нет! Вы для меня слишком высокая и очень хорошо танцуете! Я лучше посмотрю, – мягко воскликнула она.

– Я бы с вами не согласилась, – прямо ответила Грэм.

– Лучше потанцуйте с Анной, Грэм, – продолжала настаивать Хэлен. – Это было бы правильно. Она пришла по вашему приглашению, и без пары. Кроме того, она прекрасно выглядит!

– Правда? – прошептала Грэм, вспоминая последний раз, когда она танцевала. Это было с Кристиной на приеме после ее последнего концерта. К ее собственному удивлению, она не могла вспомнить, что при этом чувствовала.

– О да, – восторженно произнесла Хэлен. – Она что-то сделала с волосами, как-то заколола их наверх, и ей очень к лицу. У нее красивые скулы, прямо как у модели с обложки. И золотистый загар. По мне, так она одна из самых красивых женщин в этом зале.

– Какого цвета ее платье? – почти против воли спросила Грэм.

– Темно-синее, как и ее глаза, и оно спадает с ее плеч, как будто… Я бы не сказала, что оно откровенное, но у нее очень привлекательная фигура.

– Где она? – наконец, спросила Грэм.

– Около двери, справа. И на пути нет никого, если вы пойдете прямо к ней, – добавила Хэлен, будто бы невзначай. Она лучше всех знала, чего стоило Грэм выйти сегодня в свет, и каково ей было сохранять свое достоинство.

– Спасибо, Хэлен, – произнесла Грэм и легонько поцеловала ее в щеку.

Хэлен затаила дыхание, глядя, как Грэм направляется к Анне. Ей не о чем было волноваться. Внутреннее видение не подвело Грэм. Через несколько мгновений она уже стояла возле Анны и оркестр как раз только начал играть первые звуки вальса.

– Не окажете мне честь, потанцевав со мной? – с легким поклоном, Грэм предложила Анне свою руку.

Потеряв дар речи, Анна застыла в изумлении. Никогда прежде она не танцевала с женщиной. А открывать бал, танцуя с Грэм, на виду у всех этих людей!

– Думаю, Кристина просто ждет этого танца!! – смогла выпалить Анна.

Грэм выпрямилась, следы разгневанности промелькнули на ее прекрасном лице.

– Кристина не хозяйка ни этого дома, ни тем более меня. Не ей решать. Так вы потанцуете со мной?

Гости в зале и все вокруг исчезло из поля зрения Анны. Она видела перед собой лишь женщину, предлагающую свою руку, в ожидании ее решения. Грэм была очень требовательной, неописуемо красивой и все ее внимание было сосредоточено на Анне. Анна больше не могла отдаляться от нее, иначе бы ее сердце остановилось.

– Да, – мягко ответила Анна, принимая элегантно протянутую руку. – С удовольствием.

Вскоре, Грэм заставила исчезнуть все ее волнение. Она танцевала с такой же грацией и легкостью, с какой играла. Оказавшись в ее объятиях, Анна чувствовала лишь плавное движение и тепло ее тела. Она не обращала внимания на наблюдавших за ними, но ловила каждое движение Грэм. Анна чувствовала, как грудь Грэм прижимается к ее груди, чувствовала нежное давление бедер Грэм, и уверенную поддержку ее рук. Никогда в жизни она не чувствовала такую интимную близость с кем-либо. Ощущения медленно трансформировались в страстное желание.

– Вы вся дрожите, – прошептала Грэм.

Анна неуверенно засмеялась в плечо Грэм, молясь, чтобы ее возбуждение не было таким очевидным.

– Наверно, я немного волнуюсь. Просто не отпускайте меня.

Грэм наклонила голову, пока ее губы не коснулись виска Анны. – И не подумаю, – прошептала она. Она прижалась ближе, и их тела стали двигаться, словно единое целое.

Кристина наблюдала за их танцем. Они хорошо дополняли друг друга, слишком хорошо. Грэм бережно держала Анну в своих объятиях, ее щека прижималась к мягким волосам девушки. Глаза Анны были закрыты, ее левая рука нежно и неосознанно поглаживала выбившиеся локоны непослушной гривы Грэм в том месте, где они задевали воротник. Она заметно дрожала, и Кристина прекрасно понимала, по какой причине. Она и сама чувствовала силу присутствия Грэм, и знала, каково это – таять от желания в ее руках. Анна и Грэм слились воедино, словно любовницы, хотя она была уверена, что сама Грэм пока этого не осознавала. Возможно, никогда не осознает. Но Кристина не собиралась отпускать это на самотек. После окончания танца она намеревалась утвердить свои права на заплутавшую хозяйку Ярдли Мэнор.

* * *

На следующее утро Анна проснулась раньше всех. Она была рада мысли, что не повстречает никого, даже Хэлен. Она сомневалась, что способна прятать свои чувства. События прошлого вечера были еще слишком свежи, а ее злость слишком опасной.

От танца с Грэм у нее буквально перехватило дыхание. Когда, наконец, другие пары начали заполнять танцпол, Грэм быстро увела ее на балкон, примыкающий к залу. Свечи в стеклянных подставках отбрасывали приглушенный мягкий свет и создавали романтический настрой. Они подошли к перилам и стояли совсем рядом, глядя на сад. Их руки почти соприкасались на поручнях.

– Вы прекрасно танцуете, – наконец смогла вымолвить Анна, справившись со своим дыханием. Она взглянула на Грэм, которая, казалось, витала где-то в своих мыслях.

После продолжительной паузы Грэм услышала комплимент и мило улыбнулась.

– Спасибо. Вас легко вести, – сказала она. И немного поколебавшись, продолжила. – И за вами легко следовать. Я должна извиниться за свое неподобающее поведение. Вы были правы, предположив, что мне нужна помощь. Я не смогла бы попросить. Были времена, Анна, когда весь мир лежал у моих ног, и никто никогда не мог усомниться в этом. А теперь я продолжаю вести себя, будто это по-прежнему так – самонадеянно и упрямо – так, кажется, вы сказали.

Совершенно очевидно, что Грэм пришлось побороть саму себя, чтобы сделать подобное признание, но Анна вовсе не хотела, чтобы Грэм пыталась усмирить свое внутренне я.

– Все в порядке, Грэм, – тихо перебила ее Анна. – Мне сложно даже представить, каким тяжелым выдался для вас этот вечер. Я рада, что смогла хоть чем-то помочь. Кроме того, если бы вы не упрямились, возможно, я бы не стала…, – она резко остановилась, смутившись от мысли, которую собиралась озвучить.