— Я обязательно постараюсь сообщить вам, мастер Алейн, — ответил Пил и кивком дал Майлзу понять, что разговор окончен.

Майлз фыркнул, осмотрелся вокруг и быстро покинул помещение. Криспин выбрался из своего убежища не раньше, чем услышал, как захлопнулась дверь.

Взгляд Пила, казалось, смягчился, когда он снова увидел Криспина.

— Он не очень-то вас жалует, мастер Гест.

— И никогда не жаловал. А вскоре и вовсе будет не в восторге. Стрелы, мастер Пил.

Пил вытянул руку. Стрелы он прятал за спиной. Кивнув, он вернул их Криспину.

— Это особые стрелы. Я сделал их для милорда Гонта, герцога Ланкастерского.

Хорошее настроение Криспина улетучилось. Он подался вперед.

— Для Ланкастера? Вы уверены?

Пил указал на зарубки.

— Это мои метки, молодой человек. А вот эти указывают на владельца. Это герцог. Ошибки быть не может.

Глава 13

Криспин уставился на стрелы, которые Пил положил ему на ладонь: Ланкастер.

Пил, склонив набок голову, спросил Криспина:

— Я так понимаю по вашему тону, что вы не ожидали услышать это имя?

— Да, не ожидал.

Это, верно, ошибка. Майлз виноват, а не Ланкастер. Криспин прислонился к связке копий, почти не обращая внимания на то, что их острые концы уткнулись ему в спину.

— Мастер Пил, а не можете вы ошибиться?

— Мои метки — это мои метки, молодой человек.

— Да, конечно, — рассеянно отозвался сыщик.

Он крепко сжал в руке стрелы. Возможно, если он их доломает, то сумеет утихомирить колотящееся сердце, терзающую его боль. Ланкастер не мог участвовать в таком заговоре. Это неслыханно. Какая связь между Майлзом и Ланкастером?

— Я благодарю вас, мастер Пил. — Он посмотрел в сторону входа. — За все.

Пил наклонил голову, а затем как ни в чем не бывало вернулся к своей работе.

— О! Еще одно, — вспомнил Криспин. Не поднимая головы, Пил продолжал что-то пересчитывать. — У вас была возможность осмотреть стрелу, направленную в короля?

Мастер по изготовлению стрел покачал головой:

— Нет. Глупцы. Они ее уничтожили. Они не так умны, как вы.

Он повернул голову, и Криспину показалось, что старый мастер подмигнул ему.

Криспин еще раз поблагодарил его и покинул оружейный склад. Остатки стрел он опустил в кошель и пошел, размышляя на ходу. Стрелял Майлз, Криспин в этом был почти уверен. Обследуя крышу, на которой затаился лучник, сыщик обнаружил светлые волосы — такие же, как у капитана.

Возможно, Майлз воспользовался стрелами Ланкастера. И ничего особенного в этом не было бы, если б не воспоминание о том, прошлом заговоре. Ибо Майлз мало что выигрывал от убийства короля, как и семь лет назад. Если только кто-то не заплатил ему за это. Кто-то, обладающий достаточными средствами и влиянием. Кто-то, кому было что выигрывать.

Криспин поднял глаза и увидел Майлза, который вышел из-за угла и направлялся в его сторону. Криспин попятился и прижался к стене. Сейчас ему совсем не с руки было встречаться с Алейном. Четко выстроенная схема обвинения против Майлза стала неожиданно рушиться.

Сыщик украдкой скользнул в боковой проход. Нужно выбираться из дворца. Он совсем забыл об опасности, а такая беспечность может стоить ему жизни.

Криспин вернулся в кухонный двор, опустив голову и низко надвинув на глаза капюшон. Уход его через кухню остался незамеченным. Никто не остановил его и на выходе из Больших ворот. Он благополучно проделал весь путь через Вестминстер до Лондона. И ближе к вечеру Криспин вернулся к себе.

При входе в комнату его встретил пьянящий аромат жарившихся на огне двух кусков свинины.

Джек ненадолго перестал поливать мясо стекавшим с него жиром и улыбнулся:

— Какие новости, хозяин?

Криспин снял плащ и капюшон, повесил на крючок и без сил упал на стул.

— Многое случилось, Джек, — со вздохом проговорил он. — Мне снова пришлось переселить девушек.

И он поведал всю историю.

Слушая, Джек снял с огня один кусок мяса, положил его на толстый ломоть плотного хлеба и подал Криспину., а затем взял на продуктовой полке кубок и налил из кувшина вина. Поставил кубок рядом с Криспином и только потом собрал поесть себе.

Криспин жевал мясо, не поднимая глаз от еды.

— Ну так как, — заявил Джек, устраиваясь рядом с Криспином, — когда вы расскажете мне остальное?

Проклятый мальчишка.

— Остальное?

— Нуда. Остальное, о котором вы старательно пытаетесь не проговориться.

Внезапно свинина утратила свой замечательный вкус. Криспин бросил кость в огонь. Сходил и вымыл над тазом для умывания руки, поливая себе ледяной водой из кувшина, стряхнул с рук воду.

— Я узнал, чьи это стрелы.

Джек хлебнул вина и поерзал в ожидании, поудобнее устраиваясь на табуретке.

— Ну?

Покачав головой, Криспин попытался изобразить улыбку.

— Это нелепость, — сказал он, садясь за стол. — Этому должно быть простое объяснение.

— Нуда. Вполне возможно. Если вы мне хотя бы расскажете.

Криспин воззрился на Джека, вгляделся в его лицо, которое как будто не казалось больше мальчишеским. Глаза Джека светились умом. Уж во всяком случае, сочувствием. И нетерпение в них не сквозило, как можно было подумать. Глаза эти только ждали. Кто этот мальчик? Такой же одинокий в этом мире, как и Криспин. Смышленый. Изобретательный. Просто родился не в том квартале.

Криспин вздохнул.

— Очень хорошо, Джек. Мастер Пил со всей уверенностью сказал, что стрелы были изготовлены для… герцога Ланкастера.

Никаких возражений, восклицаний и криков протеста. Джек остался спокоен, даже кивнул задумчиво.

Чертовски раздражающее поведение.

— Стрелы герцога, да? Ловкий трюк, ничего не скажешь. Украсть стрелы, чтобы свалить вину на него.

Простейшее объяснение. Переживания настолько затмили Криспину разум, что ему в голову не пришло такое несложное умозаключение.

— Так вот, — с набитым ртом изрек Джек, — тот, кто украл стрелы, и есть убийца.

Криспин небрежно кивнул.

— Вывод не хуже любого другого.

— Стало быть, вы говорите, теперь нет возможности проследить их путь до капитана лучников, так?

Со скрежетом зубовным Криспин сделал глоток вина, которое — быстро превратившись в уксус — обожгло горло.

— По правде, да. — Он хлопнул по столу ладонью. — Проклятие!

— Тогда нужно застукать его в момент стрельбы.

Он посмотрел на Джека. На лице мальчика читалась уверенность в Криспине, которой сам Криспин не испытывал. Джек сидел, гордо вздернув подбородок, — такую же гордость Криспину доводилось видеть на лицах оруженосцев, наблюдавших за своими хозяевами на турнирах или на поле боя.

Криспин откинулся на стуле. Провел пальцем по краю кубка.

— Вполне возможно, что он не нанесет нового удара. В скором времени.

Джек задумчиво жевал, потом его челюсти замедлили работу и замерли.

— Тут вы, может, и правы. С него станется залечь на дно на несколько месяцев!

Джек поскреб в затылке. Неспешный взгляд мальчишки уперся в спрятанный реликварий.

— Хозяин! А с этим что мы будем делать? Не можем же мы хранить его несколько месяцев.

Оба посмотрели на безобидный с виду ворох соломы.

— Чем дольше мы задерживаемся с возвращением, тем хуже будет, — сказал Джек.

— Для «нас»?

— Ну вы же заботитесь обо мне… а я — о вас.

Улыбка Криспина поблекла.

— Ты, конечно, прав. Я уже и так слишком долго держу его у себя. Полагаю, что могу не рассказывать, как он ко мне попал.

— А король его примет?

— Не знаю. — Он нахмурился. — Кровь Христова! Мне все больше и больше кажется, что следует отдать его шерифу.

— Это сняло бы с вас вину.

— И лишило бы доверия!

Вскочив со стула, Криспин заходил по маленькой комнате. Остановился в конце концов перед очагом. Наклонился над ним, уперевшись в стену руками, и стал смотреть на язычки пламени.

— У меня так мало возможностей… обстоятельства редко складываются так, чтобы я мог зарекомендовать себя благоприятным образом. — Он засмеялся, но смех получился невеселым. — Кого я обманываю? Что бы я ни сделал — даже если я лично объявлю о втором пришествии, — Ричард никогда не примет меня назад ко двору. Никогда не вернет мой… — Он негромко прищелкнул языком. — Мой титул и рыцарское звание.

С вымученной улыбкой Криспин покачал головой.

— Я — ничто, — спокойно произнес он. — Так они мне сказали, Джек. «Ты — ничто». А только Бог может из ничего сделать что-то.

Он опустил голову меж вытянутых рук и закрыл глаза. Что за глупая гордость заставила его думать, будто он сможет выйти из этого ада, просто вернув некий предмет? Криспин вскинул голову и сердито посмотрел на соломенную кучу. Подошел к ней и откинул солому и сторону.

— Что вы задумали? — раздался позади него встревоженный голос Джека.

— Почему эти вещи приносят мне несчастья?

Криспин открыл ящик, вынул золотой ларец и откинул крышку. Выхватил Терновый венец, повертел его в руках.

— Посмотри на него. Это такая почитаемая реликвия. Но посмотри, что она со мной сделала. Венец подарил мне надежду. Ведь я обещал себе, что никогда больше не позволю никому и ничему так меня увлечь.

Джек встал рядом и посмотрел на Венец. Неловко протянул к нему руки, как бы пытаясь защитить.

— Но ведь он касался головы Иисуса, хозяин. Я бы… вам не следовало бы его трогать.

Криспин сжал Венец в руке. Сухой тростник затрещал. Ему хотелось швырнуть Венец о стену, увидеть, как он разлетается в прах. И он не понимал, почему так разозлился на Венец. Уж конечно, не вина реликвии, что он, Криспин, оказался в таком положении. Он так долго мыкался без всякой надежды, что решение стать Следопытом стало для него спасением. Он мог применить свой острый ум, боевые навыки и понятия в борьбе с несправедливостью. Он гордился своими достижениями. Майлз был злом и обманул его, как обманул всех тех других рыцарей, теперь уже погибших. Но вины Венца здесь не было. Все из-за курьеров. Это через них он заполучил Венец.