Княгиня отпустила кучера, велев ему ехать к отелю и передать записку мадемуазель Бернар.

Бульвар, обсаженный высокими пальмами, был любимым местом прогулок богатых и знатных людей, приезжающих в Монте-Карло. Но сегодня здесь почти никого не было. Поодаль прогуливались две дамы под кружевными зонтиками, скрывавшими лица. Престарелый Джентльмен с сигарой выдувал кольца дыма и рассеянно разглядывал аметистовую воду.

– Думаю, – прохрипела княгиня, – мне пора увидеться с Виктором.

Виктор был единственным сыном княгини, о котором она редко упоминала.

– Прекрасная мысль! – воскликнула Шарлотта. Она очень не любила семейных ссор и была уверена, что Виктор вовсе не так плох, как уверяла княгиня.

Старая дама остановилась и пустыми глазами посмотрела на море.

– Он совсем недалеко. Проводил зиму в Ницце, да так там и остался.

Шарлотта едва сдержала удивленный возглас. Оттуда до Монте-Карло всего пара часов езды, и все же князь ни разу не навещал виллу «Ундина».

– Возможно, завтра, когда мне станет лучше, я поеду к нему.

– Если вы неважно себя чувствуете, ваша светлость, не лучше ли послать письмо…

Княгиня тяжело навалилась на нее. Шарлотта вскрикнула от неожиданности.

– Шарлотта… – выдохнула княгиня, цепляясь за компаньонку. Другая рука дергала рубиновое колье, словно срывая его. – Шарлотта… я…

Ее колени подогнулись, и Шарлотта больше не смогла удерживать обмякшее тело. Княгиня упала ничком. Черный шелк разметался по камням.

Шарлотта, вскрикнув, встала на колени, с трудом перевернула княгиню, дрожащими пальцами расстегнула колье и в отчаянии огляделась в поисках помощи. Дамы уже ушли, а джентльмен последовал их примеру.

– Шарлотта… – Черные глаза, ярко выделявшиеся на белой маске лица, впились в глаза Шарлотты. – Шарлотта… спасибо…

В горле у нее заклокотало. Княгиня хватала ртом воздух, пытаясь говорить, но голова ее бессильно откинулась на руку девушки. Больше она не произнесла ни слова.

Помощь! Нужно звать на помощь!

Шарлотта осторожно положила голову княгини на горячую землю и вскочила. Неизвестно, когда вернется экипаж! Должен же найтись хоть кто-то, кто доставит бездыханную женщину к доктору!

Она побежала по бульвару в направлении порта. Навстречу неслись белые кони в алой сбруе, запряженные в модное ландо. Шарлотта облегченно всхлипнула и метнулась к экипажу:

– Остановитесь! Пожалуйста, остановитесь! Седок испуганно выругался, прежде чем отдать приказ кучеру. Тот натянул поводья.

– О, слава Богу!

Кони фыркали и били копытами. Шарлотта обессиленно схватилась за ручку дверцы. Высокий мужчина схватил ее за плечи:

– Какого черта…

И опять лицо графа Кароли оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица!

– Княгиня! – выдохнула Шарлотта. – Она упала…

В нескольких десятках шагов на земле поблескивал черный шелк.

– В экипаж, – сухо бросил Шандор. – Живо, Альфонс!

Кучеру не пришлось повторять дважды. Он пустил лошадей галопом, и уже через пару минут Шандор стоял на коленях перед неподвижной женщиной.

– Нужно доставить ее к доктору! – воскликнула Шарлотта со слезами на глазах.

Шандор молча подхватил на руки сухонькое тело и направился к ландо.

– К доктору Десли! – велел он. – Поскорее!

Шарлотта обмякла на обтянутом алой кожей сиденье, чувствуя себя во власти кошмара. Голова княгини билась о плечо Кароли.

Ландо промчалось по вымощенным брусчаткой улицам, между домами из желтого камня, балконы которых были увиты бугенвиллеями, а стены почти скрывались за кустами жасмина. Медная табличка украшала дом лорда Десли.

Альфонс постучал в дверь.

– Ради Господа Бога, Альфонс, входи без стука! – сухо скомандовал Шандор, грозно хмурясь.

Альфонс вихрем ворвался в дом. Навстречу поспешила горничная, которую кучер просто оттолкнул в сторону. Из кабинета вышел почтенный господин в очках и при виде Шандора с женщиной на руках широко распахнул двери комнаты.

Шандор уложил княгиню на кожаную кушетку. Шарлотта осталась на пороге, боясь помешать, и, крепко прижав руки к груди, тихо молилась.

Доктор пощупал пульс княгини, приподнял веко, тяжело вздохнул. Не спеша приложил к ее груди стетоскоп и припал ухом к трубке. И только потом покачал головой.

Страх захлестнул Шарлотту.

– Что это? Сердечный приступ? Удар? Она выздоровеет, правда?

– Мадемуазель, дама мертва.

Шарлотта, не веря своим ушам, перевела взгляд на Шандора и снова обернулась к безжизненному телу княгини.

– Нет! – вырвалось у нее. – Этого не может быть!

– Бренди для мадемуазель! – крикнул доктор. Шандор шагнул к ней, но она ничего не замечала. Взгляд ее был прикован к неестественно спокойному лицу княгини Яковлевой.

– Нет! Это ошибка!

Она пошатнулась и почувствовала, как сильная рука поддержала ее.

– Княгиня… ваша светлость…

Унизанная кольцами рука, которую сжала Шарлотта, была неподвижна и уже холодела. Девушка бросилась на колени, прижала к щеке руку покойницы и зарыдала.

Бренди было принесено и отвергнуто. Откуда-то издалека доносился голос доктора, спросившего Шандора, была пи умершая ее матерью. Кто-то вложил ей в пальцы большой носовой платок. Сильные руки легко подняли ее с пола.

– Шарлотта, поймите, больше вы ничего не сумеете для нее сделать, – сочувственно объяснял Шандор.

– Я любила ее, – беспомощно пробормотала Шарлотта, изнемогая от боли.

Он обнял ее за плечи.

– Знаю. И княгиня тоже знала. А это самое главное.

Ее голова была прижата к жабо его сорочки, и Шарлотта, как ни странно, была готова хоть всю жизнь простоять рядом с ним и плакать так, как не плакала со дня смерти родителей.

Его сила словно окружала и защищала ее. Руки стали убежищем, которого ей не хотелось покидать. Она слышала ровное биение его сердца и сознавала, что он обнимает ее с удивительной нежностью.

Шарлотта прильнула к нему, благодарная за утешение. Он осторожно повел ее из кабинета. Дверь захлопнулась. Мертвая княгиня осталась внутри. Мария, которую успел привезти кучер Шандора, с лицом белее полотна стояла в передней.

– О, мадемуазель! – вскричала она.

Шарлотта вырвалась из объятий Шандора и схватила протянутые руки горничной.

Она почти не запомнила обратной поездки на виллу. Сегодня ушел человек, дороже которого для нее не было о целом мире. Больше не будет язвительных нотаций, бесконечной доброты и смеха. Она снова осталась одна на всем свете. Без единого пенни, в городе, где нет места нищим. Где почти невозможно найти приличную должность. Всего несколько часов назад ей предложили единственную возможность заработать деньги, которую может найти в Монте-Карло девушка без родных. Она отказалась тогда и отказалась бы сейчас. Что бы ни случилось, она не продаст свою честь. Не станет кокоткой. Вернется в Англию, найдет место в порядочном доме.

Мысль об этом свинцовой тяжестью легла на сердце. Англия так далека от солнечной страны, от общества, к которому она привыкла в Монте-Карло. Прощай, ослепительный, великолепный мир! Больше не будет вечеров в роскошном Мавританском зале, не будет напряженных минут, когда за столами выигрывались и проигрывались целые состояния.

Шарлотта с тяжелым вздохом встала. Билет до Англии стоит денег. Сюда она приехала за счет княгини. Та и ее гардероб оплатила. Жалованье не на что было тратить, и Шарлотта держала деньги в сейфе княгини. Теперь Шарлотте даже не к кому обратиться с просьбой отдать причитающееся ей жалованье. Голова внезапно разболелась. Что станется с телом княгини? Где она будет похоронена? И кем?

На темную террасу вышла Мария:

– Граф Кароли хочет поговорить с вами, мадемуазель.

Шарлотта хотела войти в комнату, но он уже шагал к ней. В лунном свете его волосы отливали синевой. При виде его сурового лица и четко очерченных губ ей почему-то стало легче.

– Я послал извещение о смерти ее светлости князю Виктору и в лондонские, парижские и петербургские газеты.

– Спасибо.

Шарлотта смотрела на него печальными беззащитными глазами, и ему вдруг стало ее жалко.

– Я также распорядился привезти тело княгини на виллу. Она много раз выражала желание быть похороненной в Монте-Карло, и, полагаю, князь Виктор исполнит последнюю волю матери. Поэтому я уже договорился с ритуальной конторой.

– Да. Спасибо.

Ей так много хотелось сказать, но душили слезы.

– Вам нужно отдохнуть, – резко сказал он. В темноте не было видно его сочувственного взгляда.

– Да.

Она решила никогда больше не разговаривать с ним, но это было раньше. И вот теперь он снова снял тяжкое бремя с ее плеч, распорядившись о похоронах княгини.

– Доброй ночи.

Больше он не мог оставаться здесь, иначе просто не сумеет сохранить маску холодной вежливости. В этой девушке было нечто невинное и одновременно язычески прекрасное. Она нуждалась в любви и заботе, и искушение взять на себя эту заботу казалось почти непреодолимым.

Граф горько усмехнулся. Отпечаток ее пальцев на его щеке продержался больше часа, и у него нет желания досаждать ей знаками внимания, явно для нее неприятными. Он не хочет еще раз лишаться иллюзий.

Он коротко попрощался и вышел, гадая, что произошло во время ее прогулки с графом де Вальми. Глубокая складка залегла на его лбу. Продолжая хмуриться, он сел в ландо. Незачем лезть в чужие дела!

– К мадам Сантиллинос, – приказал он.

– Да, месье.

Кучер послушно взмахнул кнутом, и экипаж, выехав из ворот виллы, направился к самому известному борделю Монте-Карло.


Только на рассвете Шандор вышел из роскошного заведения мадам Сантиллинос. Белая сорочка с жабо распахнута на груди, волосы взъерошены, глаза налиты кровью. Господи Боже, неужели у него нет будущего? Неужели он обречен провести остаток жизни в поисках минутных удовольствий и продажной любви женщин, которым нужно только его золото?