– Что будете? – спросила девушка за стойкой.

– Три кофе, три сэндвича, три круассана, три пиццы, – Родригес, наверное, специализировался на оптовой торговле.

Первая девушка приняла заказ и деньги, вторая быстро и умело его выполнила.

Ольга думала, что после всех потрясений и кусочка не сможет проглотить. В итоге проглотила и сэндвич, и круассан, и пиццу. Последнее – уже всухую, кофе кончился на круассане. Леонард Францевич ел медленнее, но явно с удовольствием; он был уверен, что опасности заготавливались не для него. А скорость, с которой Ариэль расправился с хулиганами, его успокаивала.

Сам же бесстрашный телохранитель скрылся в «предбаннике», куда с помощью местного коллеги втащил и второго безобразника. Время от времени оттуда доходили неприятные звуки, которые адвокат Шеметова принципиально не хотела идентифицировать.

Слава богу, это длилось недолго.

– Вымойте там, – обратившись к девушкам, сказал Николаич.

Ариэль тоже вышел с чисто вымытыми руками, прошел к стойке. Мгновенно проглотил свою порцию, догнав раньше начавших пассажиров.

– Камеры у вас есть? – спросил он у Николаича.

– Есть, но не подключены, – ответил тот.

– Ну и хорошо, – подвел итог происшествия Ариэль. – Поехали? – обратился он к Родригесу.

– Поехали, – ответил тот.

Николаич снял свою табличку, правда, за все это время ни один новый клиент на заправку не приехал. Что не удивляло: ночь на дворе.


Сели в машину, Ариэль снова слился с баранкой.

– А они там не помрут? – спросила Ольга.

В ней проснулся юрист. А может, женщина; страх и ярость от внезапного нападения уже частично перекрывались последующими кровавыми картинками.

– Не помрут, – лаконично ответил Арик. – Но, надеюсь, не забудут.

– Такое не забывается, – сказала Шеметова.

– Тебе как раз лучше забыть, – посоветовал охранник. – Было, и не стало.

– А они точно не по нашу душу? – Эта мысль все-таки не покидала Ольгу, помнившую злобный оскал своей гостьи.

– Точно. Обкурки местные. Николаич их знает, он до пенсии в ментовке трудился. Говорит, шепнет своим, чтоб приглядели.

Последнюю фразу Шеметова едва расслышала. Они уже неслись по объездной дороге, мимо Чебоксар, и уставшая от езды и встряски адвокат снова провалилась в дрему. А Родригес и вовсе задрых, весело похрапывая. Ему не было никакого дела до бессменного водителя. Впрочем, Ариэля тоже не слишком волновали перипетии жизни охраняемого им человека. По крайней мере, в той части, которая непосредственно его не касалась.

У каждого свой бизнес.


В казанскую гостиницу приехали к утру.

Все-таки поднялись в номера, хоть чуточку доспать в удобных постелях, а затем привести себя в порядок перед местными визитами и переговорами.

Чуть выспавшись, проснувшись и оглядевшись, Ольга пришла к двум выводам сразу. Первый – что за свои деньги она бы никогда не стала останавливаться среди мрамора и позолоты. Второй – что в роскоши что-то есть.

Не успела она донежиться в неурочном утреннем джакузи, как в дверь ее номера довольно-таки неделикатно постучали.

Закутавшись в махровый халат и оставляя за собой мокрые следы, Ольга подбежала к входу. Вот теперь было страшно!

Прыгать с четвертого этажа не хотелось. Но еще больше не хотелось повторения вчерашнего опыта, пусть даже и в таких роскошных интерьерах…

Взяв себя в руки, Шеметова посмотрела в глазок.

Опасалась увидеть страшные рожи и, может быть, зло-довольную Юлию Морозову. После чего оставалось только постараться подороже продать свою молодую жизнь.

Увидела же… Олега Всеволодовича Багрова собственной персоной. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу и явно страшно переживая.

Если честно, Ольга его таким еще ни разу не видела.

Открыла дверь, он ворвался внутрь.

– Ты цела? – прерывистым шепотом спросил коллега. И зачем-то схватил ее за махровые халатные плечи руками.

– А что со мной будет? – удивилась та, машинально на всякий случай отстраняясь. И опять, уже обдуманно, называя себя за это дурой.

– Ну слава богу, – выдохнул Олег. – А почему на звонки не отвечала?

– Потому что спала, – почти честно ответила адвокатесса.

Действительно спала. К тому же забыла телефон зарядить. Да и вообще на нем еще вечером кончились деньги, для роуминга это критично и при входящих звонках.

– А почему Родригес не отвечал?

– Наверное, тоже спал.

– Ффу-у! – выдохнул Багров, прямо в плаще присев на мягкий роскошный пуфик из дорогущего нубука. – С тобой не соскучишься!

– Да что случилось-то? – искренне не понимала причину всего этого базар-вокзала Шеметова.

– В твое окно стреляли, – наконец объяснил Олег.

– То есть? – сначала не поняла Ольга. Потом поняла. И погрустнела.

– Ну, там не все так запущенно, – попытался утешить ее Багров. – Из пневматики пальнули. Шариком. Если б хотели убить, то нашли бы оружие посерьезней.

– А вчера еще меня пытались изнасиловать, – сказала Шеметова. – В извращенной форме: в сортире бензозаправки.

Она рассказала про ночной эпизод, похоже, уже избавившись от пережитого ужаса.

Багров задумался. Пасьянс как-то не складывался, сельские бандюки вряд ли участвовали в длинных многоходовых комбинациях казанских бандитов. Но и поверить в случайность всех этих безобразий опытный адвокат пока не мог.

– А что охранник думает? Мне его серьезным человеком представляли.

– Он и есть серьезный. Про вчерашних считает, что это случайность.

Сказала – и наткнулась на заинтересованный взгляд Олега. Заинтересовала его выбившаяся из-под халата часть пухлой Ольгиной груди. Шеметова покраснела и запахнула халат.

Ну почему она всегда поступает по-идиотски? Впрочем, что сделано – то сделано.

Багров на шаг отступил, снял плащ и снова стал адвокатом, а не встревоженным мужчиной, бросившимся спасать свою женщину.

«Вот же дура…»

Впрочем, шанс еще был. Но Ольга, убей бог, не представляла себе, как конкретно нужно совращать мужчину. «На курсы, что ли, пойти?»

От безысходности ситуации ушла в спальню – шикарный номер был двухкомнатным, – одеваться. Не слишком торопилась, обдумывая способы прерывания своего мерзкого детсадовского поведения.

Додумать не успела: в дверь снова постучали.

На этот раз – Родригес с Ариэлем. Предупредить не могли, паразиты.

Ольга из дверей спальни делала страшные знаки Олегу: если он проболтается про московский обстрел, Леонард Францевич может окончательно струсить, а это уже будет серьезным ударом по Ольгиному адвокатскому мироощущению. К счастью, Багров все понимал не хуже нее, Родригес-то был долгое время его доверителем.

Леонард Францевич сделал вид, что не удивился, обнаружив своего первого адвоката в спальне второго. Ариэлю даже вид делать не пришлось: он, похоже, давно ничему не удивлялся.

Через четверть часа все вместе они вышли из гостиницы и направились по медицинско-юридическим достопримечательностям татарской столицы.

Дел хватило как раз на весь день.

Вечером расстались: Родригес со своим мрачным Санчо Пансой выехали в Саратов по делам фирмы, а Шеметова и примкнувший к ней Багров двинулись на поезд.

Олег хотел лететь аэропланом. Но Ольга сказала, что боится самолетов. Тонкий женский план: в самолете наверняка ничего не произойдет, а в поезде – неизвестно.

Назвался грузом – полезай в кузов.

Нужно брать билеты в СВ. Там уж точно останутся вдвоем. Но не предлагать же дорогое приобретение Багрову!

Ольга залезла в кошелек – денег явно не хватало. Даже с оставшимися копейками на карточке, куда скидывали конторские гонорары. Господи, ну и зачем она накупила позавчера столько парфюма!

Дура! Дура! Дура! Похоже, это слово становилось наиболее употребляемым в размышлениях Ольги Викторовны Шеметовой о самой себе.

Превозмогая собственную гордую натуру, попросила взаймы у Багрова.

Он, во время поисков по кошелькам и карманам, вел себя несколько отстраненно, что удивило Шеметову: уж Олег Всеволодович точно был не жмот. На прямой вопрос мужчина смутился и промямлил, что, похоже, денег у него нет совсем из-за некоей незапланированной траты. (Будущее показало, что трата оказалась более чем обоснованной, но пока что герои находились в настоящем.)

Короче, купили два билета в купе.

Сели, получили постельное белье, даже совсем не влажное, как привыкла считать Шеметова. Нет, кое в чем сервис в нашей стране определенно цивилизуется.

Проводница сразу, только отъехали от перрона, принесла им крепко заваренный чай. Спросила, что еще хотят граждане пассажиры от имевшегося небольшого перечня удовольствий, и, уходя, неожиданно хитро подмигнула Ольге.

Шеметова даже сходила к ней, в служебное купе.

Теперь, когда они обе были в женском заговоре, Ольга спросила напрямик: можно ли чуть-чуть доплатить – на полную доплату денег не хватит, – чтобы остаться наедине с любимым мужчиной? Проводница ответила, что и доплачивать ничего не надо. В этот день ночной поезд всегда идет полупустой. Просто закроешь дверь и – вот оно, счастье.

«Или вот он, ужас. Как поймешь, коли никогда не пробовала?»

Для начала, сопровождаемые веселым взглядом проводницы, пошли в вагон-ресторан. За оставленные вещи можно было не беспокоиться – их ни у того, ни у другой не было.

В ресторане немножко ели, с учетом бедственного финансового положения обоих, и долго пили яблочный сок. Поезд успел даже постоять на первой остановке. А еще смотрели в окошко, за которым проносились нерасшифрованные темные пятна и электрические огоньки. Неизвестно, о чем думал Багров. Ольга же думала о возвращении в купе.

Ох, как страшно! Не будет ли она выглядеть глупой и неумелой? А если поезд затормозит и они свалятся с полки? В общем, страхов было гораздо больше, чем здравого смысла, да и откуда ему в такой ситуации взяться?

Назад возвращались по черным грохочущим тамбурам и по слабо освещенным пустым вагонам – все уже спали на своих полках. Дошли до родного, третьего вагона. Проводница еще бодрствовала, но теперь не пыталась лукаво перемигиваться с Ольгой.