– Мой дядя Персивел. – Как ни странно, голос ее почти не дрожал. Теперь, когда ее крушение произошло, она чувствовала себя удивительно спокойно. Адриан узнает худшее и, будучи человеком вполне здравомыслящим, отдалится от нее… он останется с ней в дружеских отношениях, но не более того.

– Вы не пригласили его зайти?

Дафна проглотила комок в горле и начала:

– Он совершенно очарователен, но… – она осеклась, обнаружив, что слова выговариваются с еще большим трудом, чем она ожидала. Она не могла поднять глаза.

– Какие-нибудь затруднения в делах временами? – предположил Адриан. – В каждой семье найдется паршивая овца, а то и две. У меня у самого в родне есть парочка таких. Моя сестрица Нелл тратит большую часть своего времени на попытки удержать их подальше от Галлифорда.

– Неужели? – Дафна избегала встречаться с ним взглядом, но ей было приятно, что разговор несколько отклонился в сторону. – Должна вам напомнить, что я знакома с большинством ваших родственников, и хотя среди них есть и люди со странностями, но это далеко не паршивые овцы.

Адриан покачал головой.

– Вас никогда не знакомили с моим дядюшкой и его супругой. Сэр Генри и леди Карстейрс; а она никогда не позволит вам забыть об ее титуле. Нет, дорогая моя, я припрятал их про запас, чтобы когда-нибудь напустить их на вас… в качестве неприятного сюрприза. Ну, а теперь расскажите мне о дяде Персивеле.

Она сделала глубокий вдох и выпалила:

– Он содержит игорный дом. Ему пришлось бросить одно такое заведение в Лондоне в некоторой спешке, и было это четыре года назад. Теперь он обосновался на континенте – по-видимому, его к этому вынуждает интерес, который питает к нему наше полицейское управление. Самое последнее его предприятие было устроено в Италии, хотя, похоже, ему и там пришлось свернуть дела довольно внезапно.

Почему она не открыла ему остальное? Почему не упомянула о Ковент-Гардене и о своей собственной роли? Духу не хватило? Или она просто боялась увидеть, как он отвернется от нее?

– И он явился сюда в надежде призанять деньжат? – предположил Адриан.

Хоть в этом совесть ее могла быть чиста. Она ухватилась за эту тему.

– Если бы дело было только в этом! По его словам, он приехал, чтобы отыскать сокровище семейства Селвуд. – Она коротко рассказала ему о картинах. – А если он верит, что картины существуют, то, может быть, в это верят и другие.

Адриан рассматривал носок своего сапога.

– Картины… По-моему, одна из ваших кузин упоминала о них, но, кажется, считалось, что их украли.

Она кивнула.

– А вот теперь выясняется, что их дед мог и припрятать такую ценность. Но, Адриан, мой дядюшка настроен чрезвычайно решительно: он намерен отыскать картины и удрать с ними, а я не могу этого допустить. Если картины действительно существуют, то они нужны моим кузинам – и принадлежат им по закону!

– А если он ищет картины, то, вероятно, и другие охотятся за ними. – Он подошел к камину. – Это проливает совершенно другой свет на здешние события, верно? Целое состояние в виде дорогих картин. Для любителей чужого добра это вполне убедительное основание постараться, чтобы Дауэр-Хаус опустел.

– Вы имеете в виду кузена Джорджа? Но… судя по виду, он так тревожится за нас…

Он потянулся за кочергой и как следует поворошил угли в камине.

– Это не обязательно заставляет подозревать именно его. Но кто, кроме членов семьи, мог знать о сокровище?

– Кто-нибудь, кому дедушка доверял? – это прозвучало неубедительно даже для нее самой.

– А все это сводится к одному, – решительно заявил Адриан, снова принимаясь расхаживать по библиотеке. – Если картины существуют, мы должны найти их первыми, чтобы сохранить их для ваших кузин. Тогда мы сможем оповестить о находке общество, и это положит конец трюкам с привидениями.

Она кивнула; впрочем, радоваться было рано.

– Но где же мы сможем их обнаружить? Мы обыскали, обшарили весь дом в поисках потайных ходов и тайников. Что же нам остается?

Адриан остановился перед ней и улыбнулся.

– Может быть, наша сторона подземного туннеля? – предположил он.

* * *

На следующее утро Дафне казалось, что время тянется нестерпимо медленно. Она не находила себе места и едва не потеряла терпение, когда Марианна Сноудон во время урока рисования с нарочитой небрежностью водила кистью по бумаге. На одной стороне листа, с краю, она изобразила неясную грязно-серую фигуру, в которой Дафна угадала привидение. Дафна сочла за лучшее промолчать. Семестр еще только начинался; кто мог знать, достанет ли у пансиона сил довести его до конца?

Близился полдень; Дафне сделалось невмоготу оставаться в четырех стенах. Она велела воспитанницам взять блокноты для эскизов и повела их заснеженными тропинками к ручью, который до сих пор не замерзал, хотя кое-где подернулся ледяной корочкой. Эта прогулка заметно прибавила ей бодрости. Джейн шла в паре с Марианной; очевидно, они помирились. Вместе с другими девочками они радовались, что вышли на свежий воздух. Первые пять минут все жаловались на ужасный холод, но очень скоро их увлекли живописные виды, которые так и просились на бумагу.

При первой же возможности Дафна отвела Джейн в сторону.

– Ты больше не сердишься на Марианну?

Джейн улыбнулась и покачала головой.

– Просто мне было неприятно, что она кокетничает с мистером Карстейрсом. Но мисс Брим говорит, что у него только ты на уме, а до Марианны ему и дела нет, так что теперь все встало на свои места, правда?

– Джейн… – у Дафны перехватило дыхание.

– Я буду держать язык на привязи, – пообещала Джейн с самым серьезным видом. – Все говорят, что нужно соблюдать осторожность: как бы мистер Карстейрс ненароком не услышал.

– Можешь рассказать кому угодно, Джейн, что я… что меня нисколько не интересует мистер Карстейрс. Он прекрасный собеседник, но не более того. Надеюсь, это понятно?

Джейн сникла. Она мрачно кивнула и побрела к подругам. Через минуту она уже стояла в окружении других девочек, которые как по команде повернули головы и укоризненно смотрели на Дафну.

Теперь, по всей видимости, сплетням будет положен конец. Дафна отвернулась. Убедить воспитанниц не составило труда, но уговорить собственное сердце оказалось совсем не просто.

Когда стало смеркаться, они вернулись в пансион, продрогшие, но веселые. Дафна, стараясь ничем не омрачить их приподнятого настроения, провела всех в гостиную, где уже было приготовлено печенье и горячее какао – любимое лакомство учениц. Дафна смотрела на счастливые девичьи лица и жалела только об одном – что рядом не было Адриана.

У нее сжалось сердце. Она была с ним не до конца откровенна. Теперь, как это ни прискорбно, он примется разыскивать дядюшку Персивела и, несомненно, вытянет из него все подробности его авантюрной жизни, а вместе с ними и позорные эпизоды ее прошлого. Вчера она сглупила, просто струсила. Время работало против нее: с каждой уходящей минутой будет все труднее открыть ему правду.

Где сейчас Адриан? Дафна надеялась, что он прилег отдохнуть. Прошлой ночью у него не было такой возможности. Во время утреннего богослужения он ничем не выдал своей усталости, хотя она заметила у него под глазами сеточку морщин. Сколько же можно обходиться без сна, подумала тогда Дафна. Но его энергия, казалось, била через край, а тревожные события словно придавали ему радостного волнения.

После ужина нервы у нее совсем сдали. Она так и не повидалась с Адрианом, не говоря уже о том, чтобы перемолвиться с ним парой слов. А теперь ей предстояло проследить за отходом воспитанниц ко сну, тогда как он нетерпеливо расхаживал по библиотеке перед тем как отправиться в обход. Дафна сгорала от желания быть рядом с ним, но понимала, что это невозможно.

В последний раз проверив, что все девочки утихомирились, Дафна спустилась по лестнице и замедлила шаги у двери, ведущей в библиотеку. Может быть, стоит рассказать ему все, как есть? Но для этого, наверно, не хватит времени. Скоро появится дядя Тадеус, а за ним и Элспет. Сама мысль о том, что ее рассказ будет прерван на самом важном месте, казалась Дафне невыносимой.

Наверху послышались торопливые шаги Элспет. Она спустилась в холл и присоединилась к Дафне. Вопрос решился сам собой. Испытывая облегчение, смешанное с сожалением, Дафна вошла в библиотеку следом за кузиной. Адриан стоял у застекленной двери в сад. Он выглядел совершенно невозмутимым; никто бы не догадался, что он вот-вот отправится навстречу опасности.

Дафна заметила в его глазах такое участие, что ей сделалось нестерпимо стыдно за свое двуличие. Она отвела взгляд. Ей необходимо было чем-то занять себя… Она поспешно направилась к жарко пылавшему камину и зачем-то подложила в огонь еще одно полено.

– Софрония и Беатриса пошли на боковую, – сообщила Элспет. – Мне, право, неловко, что я от них утаила наши планы, но они бы только разволновались. – Она вздохнула. – Я, пожалуй, почитаю. А вы вдвоем, может быть, сыграете в пикет?

Адриан был бы достойным соперником в игре, но как могла Дафна могла сидеть напротив него и не подавать виду, что ее гложут мучительные мысли? Не могла же она открыться ему в присутствии Элспет. А он был не из тех мужчин, от которых можно долго скрывать истину. Он захочет услышать все подробности и тогда сам поймет, что между ними не может быть ничего, кроме дружеских отношений. Разве об этом она мечтала?

Дафна тянула время, делая вид, то ищет колоду карт, но Адриан без труда нашел их, порывшись в одном из ящиков стола. Дафне удалось выиграть еще пару минут, пока она устанавливала столик перед камином, но вот Адриан принес для нее кресло, и через минуту Дафна уже сидела к нему лицом и наблюдала, как он тасует карты. При этом он пристально смотрел ей в лицо.

– Когда я вернусь, – едва слышно прошептал он, чтобы его слова не достигли ушей Элспет, – вы расскажете мне ровно столько, сколько сочтете нужным. Только не предавайтесь отчаянию. На поверку все оказывается не так уж страшно.