— Только что. Но имей в виду — я не позволю вести со мной такие грязные игры!

— Послушай, малышка, — внушительно заговорил Джефф, — сдается мне, что и я проник в некоторые детали твоего тайного плана.

Она удивленно посмотрела на него.

— Не знаю, что ты задумал, но…

— Я ничего не задумал, а вот ты… Похоже, ты намеренно пытаешься вывести меня из себя, чтобы остаться этой ночью в одиночестве. Это так?

Рива побледнела.

— Как ты смеешь, Джефф? Да, я очень хотела бы остаться этой ночью в одиночестве, но между нами существует договоренность, и я намерена ее исполнять любой ценой.

— Перестань без конца упоминать про нашу договоренность! — вспылил Джефф. — Ты прячешься за нее, словно скрывающийся от погони напуганный зверек.

— Прячусь от кого? — раздраженно фыркнула Рива. — Неужели ты думаешь, что от тебя?

— Нет, моя девочка, — с нотками сожаления в голосе возразил Джефф. — Если бы от меня! Ты от себя самой прячешься, от тех чувств, в которых боишься себе признаться. Вот смотри, — он коснулся кончиками пальцев ее локтя, — я только слегка дотронулся до тебя, а в твоих глазах уже застыл испуг, ты ищешь пути отступления, объяснения, отговорки…

— Джефф, это бесполезный разговор. — Рива нахмурилась. — Мы начали его не вчера, и, боюсь, закончится он не завтра. Мы оба не видим выхода из этой ситуации. Тебе почему-то нужно полностью подчинить меня, а я не терплю такого отношения к себе, хотя обстоятельства вынуждают меня подчиняться. Я ни на секунду не забываю, что моя жизнь и жизнь моего брата напрямую зависят от тебя, и пока ситуация остается неизменной…

— Только это зависит от меня, Рива? — хрипло переспросил он. — Только это?

— Извини, Джефф, я не собираюсь продолжать этот разговор и отправляюсь спать, с твоего позволения…

— А я не даю тебе такого позволения.

— Но…

— Никаких «но». Сейчас мы поднимемся ко мне в кабинет и продолжим этот разговор в спокойной обстановке.

— Послушай, Джефф, я устала и…

— И что? Может, ты скажешь истинную причину?

— Это и есть истинная причина.

— Не лги. Скажи честно: ты просто боишься остаться со мной наедине.

— Нет, не боюсь. — Девушка тряхнула головой.

— Что ж, тогда пойдем. — Джефф взял ее за руку и увлек за собой вверх по лестнице.

Когда Рива переступила порог бывшей библиотеки, сердце ее тяжело стукнуло в груди. Дверь за ее спиной затворилась. Джефф зажег лампу, прошел к секретеру, открыл его, достал початую бутылку коньяку и два стакана. Плеснув в каждый из них на донышко немного темной жидкости, он взял стаканы и протянул один из них Риве, но она лишь покачала головой:

— Нет, Джефф, я ничего не буду пить.

— Еще как будешь. И перестань спорить со мной; неужели ты еще не поняла, насколько лучше, когда ты делаешь то, что я тебе говорю, а не то, что диктуют твои заученные с детства «правила приличия».

— Это тебе так кажется, Джефф. Тебе просто нравится подчинять себе людей, но со мной этот номер не пройдет.

— Еще как пройдет! — Он заставил ее взять стакан. — Не важно, сколько ты будешь сопротивляться. У меня нет никаких сомнений, что рано или поздно ты поймешь: все, что я делаю, правильно, и моя единственная забота заключается в том, чтобы тебе было хорошо.

— Неправда!

— Напротив, это единственная правда, существующая между нами. — Джефф улыбнулся. — А теперь, если ты позволишь, я произнесу небольшой тост.

— Интересно, а что будет, если я не позволю? Джефф окинул ее странным взглядом, от которого у нее задрожали пальцы, отчаянно сжимавшие стакан, и она почувствовала себя совершенно беззащитной перед ним.

Его взгляд ласкал каждый изгиб ее стройного тела. Медленно поднеся стакан к губам. Джефф негромко произнес:

— Я хочу выпить за то, чтобы стена непонимания между нами растворилась в потоке наших чувств, не оставив никаких обид и непониманий. Я хочу, чтобы ничто не мешало расцвету прекрасного чувства, которое подарила нам судьба, несмотря на то что любому здравомыслящему человеку в подобной ситуации никогда не пришло бы в голову влюбляться. Слава небесам, что любви неведомо здравомыслие!

От его слов у Ривы закружилась голова; она сделала протестующий жест и поставила стакан на стол.

— Нет, я не буду за это пить. Я вообще не хочу говорить о…

Джефф взял стакан со стола и снова предложил ей.

— Именно за это ты и выпьешь! Я же не прошу тебя напиваться. Всего пару глотков, моя дорогая, только чтобы немного расслабиться…

— Но, Джефф…

— Милая, я прошу…

Не в силах сопротивляться магии его взгляда, Рива неохотно отпила несколько глотков, чувствуя, как обжигающая жидкость горячей волной отзывается в ее теле. Джефф наблюдал за ней с насмешливой улыбкой, а затем, взяв у нее из рук стакан, поставил его на стол рядом со своим стаканом и обнял Риву за талию.

— Знала бы ты, моя сладкая девочка, сколько бессонных ночей я провел, мечтая об этом…

— Мечтая о чем? — дрожащим голосом спросила Рива.

— О том, чтобы заняться с тобой любовью здесь, в моем кабинете.

— Но… почему?

— Почему? — Он тихо засмеялся. — Потому что мне надоела вечная темнота спальни, необходимость скрываться, прокрадываться к тебе, когда все заснут, и тайком уходить на рассвете, когда мне так хочется согревать тебя в своих объятиях.

— Ах, Джефф…

Да-да, моя девочка, я хочу сполна насладиться нашей страстью. Хочу видеть отблески света на твоей нежной коже, хочу видеть, как ты извиваешься от удовольствия, когда экстаз уже близок. Я хочу еще лучше узнать твое прекрасное тело, каждую его клеточку, каждый дюйм.

Рива почувствовала, как волна возбуждения, пройдя через нее, заставляет ее дрожать от предвкушения. Она подалась ближе к его напряженному мускулистому телу, и Джефф, отвечая на этот неистовый порыв, крепко прижал ее к себе. Запрокинув лицо, она смотрела ему в глаза, на дне которых мерцали темные искры желания.

Сделав отчаянную попытку взять себя в руки, Рива едва слышно прошептала:

— Ты с ума сошел! Джефф, как ты можешь говорить все эти вещи…

Он наклонился к ней и провел горячими губами по ее щеке, а затем двинулся в сторону шеи. Добравшись до розовой мочки ее аккуратного ушка, он стал нежно покусывать его, вырвав из ее груди нетерпеливый стон наслаждения.

— Что страшного в моих словах? — хрипло проговорил он, прервав свою страстную ласку. — Я говорю вслух то, о чем ты думаешь, когда находишься в моих объятиях. Разве ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? Разве хочешь остаться в одиночестве в темноте своей спальни в холодной постели? Ты этого хочешь, скажи мне, Рива?

Не в силах вымолвить ни слова, она только отчаянно мотнула головой. Кажется, ее тело уже совсем ей не подчинялось: оно жаждало его искушенных ласк, и она не умела противостоять своим первобытным желаниям.

— С тех пор как ты впервые переступила порог моего кабинета, пылая от гнева и возмущения, — тихо продолжил Джефф, — я мечтаю заняться здесь с тобой любовью, Рива. — Он поднял ее на руки и отнес на уютный кожаный диван, стоявший в самом углу.

Рива обвила руки вокруг его шеи и спрятала голову у него на груди. Ей больше не хотелось сопротивляться.

Осторожно опустив свою драгоценную ношу на диван, Джефф принялся осыпать лицо возлюбленной поцелуями, одновременно ловкими движениями снимая с нее платье, и на секунду Риве пришла в голову странная мысль. Сколько женщин уже таяли в его ласковых руках, и вот теперь она одна из них. Однако эта мысль тут же была унесена прочь новым порывом страсти, который вызвали его откровенные ласки.

Сняв с нее платье и расшнуровав корсет, Джефф опустился перед ней на колени, чтобы снять изящные зеленые бальные туфельки. Потом он освободил ее от нижних юбок и панталон, и Рива предстала перед ним во всей своей первозданной красе. Ее кожа отсвечивала матовым блеском в тусклом свете ламп, и у Джеффа перехватило дыхание от этого завораживающего зрелища.

— Как ты прекрасна, любовь моя! — прошептал он, не решаясь прикоснуться к ней, чтобы случайно не разрушить хрупкое ощущение чуда. Однако естественное желание ласкать ее тело пересилило, и, быстрым движением скинув с себя жилет и сорочку, Джефф сжал Риву в объятиях, лаская ее напрягшуюся грудь и слегка покусывая распустившиеся лепестки сосков.

Потом он опустился перед ней на колени и, крепко обхватив за бедра, прижался к ее животу.

— Сегодня мы станем еще ближе, любимая, — прошептал он.

Дразнящими движениями он стал ласкать ее живот, опускаясь все ниже и ниже. Добравшись до ее сладко благоухающей пещерки, он нашел губами маленький холмик, спрятавшийся в редких темных кудряшках, и с наслаждением провел по нему языком. Рива вздрогнула от этого незнакомого ей доселе головокружительного ощущения.

— Я заставлю тебя забыть обо всем, любовь моя, — пробормотал Джефф, на секунду отрываясь от нее. — Клянусь, ты будешь в экстазе шептать мое имя, только мое имя! Я сделаю тебя самой счастливой женщиной на земле, и ты забудешь все свои обиды, все свои сомнения. Это будет только наш мир, в котором существуют правила только для нас двоих.

Ее бедра начали вздрагивать в судороге наслаждения, восторг и удовольствие окутали сознание девушки воздушной дымкой. Как бы сквозь волшебный сон Рива ощущала его непривычные ласки, нескромные поцелуи и уверенные движения внутри ее разгоряченного страстью тела. Она и представить себе не могла, что может испытывать настолько острое, ни с чем не сравнимое удовольствие, которое он подарил ей на этот раз.

Слегка придерживая ее ноги, Джефф не оставлял без внимания ни одного уголка ее сокровенного лона. Поцелуи и поглаживания сводили ее с ума. Рива урчала, как довольная кошка, выгибая спину и мечтая только о том, чтобы это никогда не прекращалось.

Но вот настал миг, когда ее тело выгнулось в последний раз; крупная дрожь сотрясла его, и, застонав от непередаваемого наслаждения, Рива замерла.