Лина Мур - Запретный Альянс

– Что ж, это ваше решение, и я его уважаю. Ваши слова я тоже прощаю, как и было обещано. Машина будет ожидать вас через двадцать минут. Всего наилучшего, леди Реджина.

Поджимаю губы и, разворачиваясь, направляюсь к двери.

Когда я дохожу до Дерика, то он даже не смотрит в мою сторону.

– Предатель, – шиплю. – Лучше бы я валялась в реке мёртвой, чем быть выброшенной после всего, что я тебе простила. Чёртов волкодав.

Гордо направляюсь дальше, надеясь, что хоть как-то задела этого мерзавца. Дерик даже не вступился за меня. Конечно, как целоваться, так пожалуйста. А как помочь мне – так пошла в задницу.

Чёрт… я не хочу уезжать. Не могу всё бросить и позволить им так поступить со мной. Это как минимум невежливо, а как максимум подло обманом вынуждать меня подписывать отказ от претензий. Самое обидное, что Дерик ничего не предпринял в мою защиту. Оловянный солдатик. Да что с ним, чёрт возьми, не так?

– Мадемуазель, я буду ждать вас внизу через пятнадцать минут с вещами. Это приказ. Вас будет сопровождать полиция до закрытого аэропорта для особо важных персон.

Поворачиваю голову к Калебу и киваю в ответ.

– Спасибо, – грустно отвечая, вхожу в свою спальню.

– И… мадемуазель, вы должны оставить здесь все вещи, которыми пользовались. Хм, простите… это приказ.

– Ясно, – хлопаю дверью и зло стучу ногами по полу.

Я не хочу… не хочу! Я только жить начинаю, а они меня вышвыривают, как ненужную вещь. Я всегда была для всех вещью, невидимкой, потому что боялась привязываться к кому-то и разочаровываться в людях. А теперь… впереди унылые серые будни и горечь об очередном напоминании о том, насколько я ничтожна для таких высокопоставленных персон.

Снимаю с себя всю одежду и переодеваюсь в поношенные старые джинсы и поло. Собираю волосы в хвост. Вот теперь это прежняя Реджина Хэйл в невзрачных вещах и с невзрачной внешностью.

Достаю из сумки кеды и обуваю их, когда дверь открывается.

– У меня ещё как минимум пять минут, дайте хотя бы трусы сменить! – возмущаюсь и оборачиваюсь.

– Сабина?

– Реджи, я услышала, что тебя высылают из страны, – печально говорит она.

– Точнее, дали пинок под зад, как шавке какой-то. Но что я могу сделать? Сам король мне высказал всё и даже посмел денег предложить. Дерьмо, – зло отвечаю, зашнуровывая кеды.

– А Дин? Он знает? Он никогда бы не отпустил тебя…

– Я его не видела, да и уже не успею, – отвечаю, пожимая плечами, и выпрямляюсь.

– Но мы… мы же не прощаемся, да? Ты будешь ждать меня в Америке? – В глазах Сабины собираются слёзы.

– Конечно… конечно, буду. И жизнь на этом не заканчивается. Ты остаёшься здесь, и я желаю тебе удачи, потом расскажешь, как всё прошло. – Я никогда не была сентиментальной, но смотря на крупные слёзы, катящиеся по щекам Сабины, подхожу к ней и обнимаю, хлюпая носом.

– Я люблю тебя, Реджи. Очень люблю тебя, и мне до сих пор стыдно за то, что я наговорила. Ты лучшая… ты замечательная. Не уезжай, – горько плачет Сабина и цепляется за меня.

– Прости, но это не моё решение. Я бы хотела остаться, но… я здесь лишняя. Так, мы не раскисаем. – Немного отклоняюсь и вынужденно улыбаюсь ей.

– Мы сильные и мы живы. Разве другое важно? Нет. Я и не надеялась, что найду здесь подругу, с которой буду лазить по чужому дому и сбегать из ресторана. Я не рассчитывала на то, что в моей жизни появится хоть кто-то ещё, к кому бы мне захотелось привязаться. Но… ты, Сабина… я была не всегда права, прости меня за это. Во многих вещах я поступала, как настоящая самовлюблённая стерва, и мне жаль, что у нас было так мало времени, чтобы узнать друг друга лучше. Но… слышишь? Я жду тебя в гости вместе с Данисом. Мы не прощаемся, а просто расстаёмся на время, чтобы поднакопить историй, над которыми будем потом смеяться. Всё, не плачь, – вытираю её слёзы.

– Это неправильно. Ты должна быть здесь, Реджи. Дин любит тебя. Когда он узнает, то натворит дел…

– Поэтому ты остаёшься здесь и не позволишь ему это сделать. Верно? Ты напомнишь ему о том, что он будущий король, и только в его руках право дать мне шанс снова увидеть Альору. Ты же не позволишь ему принимать импульсивные решения, правда? Ради меня?

– Нет… нет, я… обещаю.

– Вот и хорошо.

Дверь открывается, и в спальню входит Калеб.

– Мадемуазель, время вышло. Леди Сабина, я прошу вас покинуть это крыло, – сообщает он.

– Да… да, я проверю только, ничего не забыла. Это всего лишь минута.

Поворачиваюсь к Сабине, и мы снова обнимаемся. Она целует меня в щёку и улыбается сквозь слёзы.

– Я буду скучать. А у меня даже номера твоего телефона нет…

– У Дерика спроси. Он знает. Хотя он и поступил со мной безобразно, но я надеюсь, что соизволит дать тебе возможность со мной связаться.

– Хорошо. Тогда… не могу, – рыдая, Сабина вылетает из спальни. Это сильно трогает меня, и я перевожу печальный взгляд на Калеба.

– Мадемуазель…

– Сейчас схожу в ванную, и всё. Умоюсь, – прочищая горло, скрываюсь в ванной комнате и включаю воду.

Смотря на своё отражение, тихо плачу, испытывая огромное сожаление о том, что ничего не успела. Кажется, что вроде бы времени много было, но я занималась не тем, чем бы хотела. Я не плавала в море столько, чтобы от него тошнило. Не танцевала в баре так, чтобы наутро ноги болели. Не смогла насладиться новыми знакомствами и узнать полноценно старых друзей. Я упустила свой шанс…

Вытираю лицо полотенцем и выхожу из ванной. Застёгивая сумку, беру в руку, но Калеб молча забирает её у меня и направляется вниз.

– Прощай моя комната. Ты чудесная. Береги сад, – шепчу, закрывая за собой дверь.

На самом деле, кроме огромного сожаления и печали, я надеюсь, что Дерик хотя бы попрощаться со мной придёт или Дин. Ну хоть кто-нибудь из них. Но я никого не вижу, только чёрную машину, ожидающую меня. Ладно Дин, он не знает, что вряд ли увидимся снова, но Дерик…

Бросаю взгляд на замок и тяжело вздыхаю.

Я хочу больше, чем просто быть невидимкой. Хочу веселиться, жить, ошибаться. Я хочу влюбиться и испытать боль или же что-то в этом духе. Мне не страшно. Это ведь жизнь. Это эмоции и чувства. Это всё реальное и запоминающееся. Это отрезки времени, которые могут согреть в холодную погоду. Это тепло в груди. Это осколки сердца, отданные каждому особенному человеку. И я отдала их слишком много здесь. Больше, чем за всю свою жизнь.

Сажусь в машину, и Калеб желает мне хорошего полёта. В последний раз смотрю на Альору и стираю выкатившуюся слезу. Надеюсь, что Дерик и Герман защитят Дина. И я… я постараюсь найти способ связаться с Сабиной. Пусть не всё было хорошо в этой истории, но оно было. Оно научило меня многому и дало возможность увидеть всё иначе, узнать и не стыдиться себя. Но мне этого так мало…

Зелёные леса и бескрайние поля виноградников вокруг, яркое солнце в небе и лазурное море где-то вдалеке. Всё это теперь останется в прошлом. А я так и не надышалась этим.

Вздрагиваю от звонка мобильного телефона одного из охранника, сидящего впереди меня.

Надо видеть плюсы в том, что со мной происходит.

– Да, сэр, я вас понял.

Научиться хотя бы их видеть, ведь я обещала себе, что теперь буду другой…

– Хорошо. Будем ждать дальнейших указаний.

Боже, дайте мне с собой поговорить! Никакой приватной жизни, чёрт возьми…

– Что происходит? – озадаченно спрашиваю, замечая, что машина сворачивает на обочину и останавливается.

– Мадемуазель, я прошу вас выйти.

Сглатываю от появившегося страха внутри.

– Зачем? Почему? Я…

– Мадемуазель, выйдите из машины и следуйте за мной, – резко перебивает меня мужчина и открывает свою дверь, а через минуту мою.

– Нет… я не буду. Это приказ меня убить, да? Я протестую! Я… я могу позвонить… Дерику? Герману? Дину? Что происходит? Уберите руки! – визжу, брыкаясь в руках двух мужчин, а они тащат меня к багажнику.

Только хотела плюсы в произошедшем найти, и даже это не дают сделать!

– Мадемуазель, это ваши вещи? – открыв багажник, спрашивает охранник, указывая на мою сумку.

– Да… а что? Вот только не надо опять обвинять меня в шпионаже! Это уже не смешно! – возмущаясь, вырываюсь из хватки второго мужчины.

– Пока вас ни в чём не обвиняют, но нам передан приказ осмотреть ваши вещи. Вы разрешаете это нам сделать?

– Я… зачем?

– Приказ. Или вы сами вытащите все вещи и покажете нам, или это сделаем мы без вашего разрешения. Вам есть что скрывать, мадемуазель?

– Ничего. Копайтесь сколько угодно в моём нижнем белье, но потом… потом, клянусь, я на всех вас в суд подам! Я заставлю вас заплатить за моё унижение! Вы… – осекаюсь, когда понимаю, что им плевать на мои угрозы. Недовольно складывая руки на груди, ожидаю завершения осмотра. Что за чёрт? Что снова случилось, и почему я в который раз оказываюсь в таком положении? Меня постоянно подозревают, даже улететь не дают и поплакать хорошенько! Нелюди!

– Мадемуазель Реджина Хэйл, вы арестованы, и вам предъявят обвинения в полицейском участке.

– Что?

Меня бросает в холодный пот… только не снова!

Я ни черта больше не понимаю. Грубость, сила и превосходство в мышцах явно не на моей стороне, как и фортуна, в принципе. Всё в моей жизни через задницу. И выслать меня из страны нормально не получилось, но зато этим наглым мерзавцам удалось наказать меня за слова, предполагаю сказанные напоследок Ферсю… ну, или Дерику.

Напуганная, злая и безвольная позволяю привезти себя в полицейский участок и отправить в кабинет начальника. Мрачно окидываю взглядом знакомые стены и надеюсь, что это лишь недоразумение, а не чья-то месть мне. Это нечестно! Я даже не знаю, в чём меня обвиняют теперь!

– Герман! – восклицая, подскакиваю со стула при виде знакомого хмурого лица.

– Реджина, вот объясни мне, какого чёрта ты снова здесь? – возмущается он, бросая на стол папку, которую за секунду до этого держал в руках.