Лина Мур - Запретный Альянс

– Господи, Джина…

– Нет, тебе не нужно стыдиться этого, слышишь? Всё хорошо. Ты это сказал, и мы забудем об этом.

– Забудем? – удивляется он.

– Конечно. Я постоянно провоцировала тебя, и из-за скачков адреналина мы оба посчитали, что это что-то… хм… необычное. Но это не так. Ты никогда бы в нормальной жизни не посмотрел на такую, как я. Ты чётко знаешь что хочешь. Ты имеешь стабильный фундамент под ногами, и за тобой бегает куча девушек, а мне до них далеко, и я это понимаю, Дерик. Наверное, я всё же фантазёрка, раз думала, что у нас могло бы что-то выгореть. Знаешь, там… тайные свидания, купания в пещере, разговоры… секс. Не знаю, но это не для нас с тобой. Боже, это смешно. Ты не заинтересован во мне, а твои знаки внимания это – адреналин и желание оградить Дина от меня, верно? Но если бы ты что-то чувствовал, то переубедил бы меня раньше или сделал что-то очень явное. Ты не сделал и не сказал. А симпатия – это нормально с твоей стороны. Это означает, что ты живой и умеешь сопереживать. Прости меня за то, что слишком много возомнила о себе и подумала о большем. Герман заигрался, и он тоже виноват, что так всё вышло. Это обстоятельства, и мы стали зависимы от них. Когда я уеду, то всё пройдёт. Ты быстро обо мне забудешь и… вероятно, даже раньше. Я тебе не нравлюсь, как девушка. Я это поняла, Дерик. Всё окей. Правда, – натягиваю улыбку и сжимаю его руки в знак убедительности моих слов.

Ложь. Я не в порядке. Со мной не всё хорошо. Я расстроена. Я обижена на себя. Я ненавижу себя. Я заставила его сказать это, но это всё неправда. Это вынужденное признание. Хреново.

Похлопываю его по рукам и встаю. Хоть что-то я должна сделать правильно для него.

– И я всё же поговорю с Германом. Он подталкивает нас друг к другу, когда это смешно. Буду говорить откровенно, Дерик, достаточно с нас уже этих детских игр. Герман каждый раз намекает мне на то, что твоё отношение ко мне нечто иное, чем просто симпатия. Он при любом удобном случае приплетает тебя и словно силой разворачивает меня к тебе, а тебя ко мне. Может быть, это его план… не знаю, с какой целью, но его слова застряли в моей голове, и теперь я выставляю себя полной дурой перед тобой. Я не зацикливаюсь на мужчинах, и меня, в принципе, они не интересуют. У меня было всего два сексуальных партнёра, и всё. Два раза в жизни был секс, и на этом я остановилась. Я не чувственная красотка, как та же Сабина, и не получаю удовольствия от всего этого. Мне не нравится быть Ингой, и я всегда презирала сексуальность в женщинах, считая, что так они вуалируют свою недалёкость, чтобы мужчинам не было скучно с ними. Я думаю, что Герман просто слишком романтичный и видит во всём чувства, вынуждая и меня так думать. Сегодня он заставил меня напугать тебя в машине и дал мне надежду, но… он тебя хорошо не знает, а меня совсем не знает. Он думает, что делает хорошо, загоняя нас обоих в ненормальные обстоятельства, и я совершаю глупые поступки, потому что… никогда в жизни не пыталась кого-то соблазнить. Даже Дина. Особенно, Питера. Не знаю, что ещё сказать, но тебе можно и нужно выгнать Германа из своей личной жизни. Друзья порой делают всё только хуже. Они сеют сомнения и неуверенность или же, наоборот, боятся сказать нам правду, считая, что этим причинят боль. Они заставляют нас задумываться о наших минусах и менять их на плюсы. Но с минусами куда интереснее, чем с плюсами, ведь тогда есть ещё шанс, что твой минус найдёт свой плюс в другом человеке…

– Достаточно, Джина, – Дерик поднимается с моей кровати и качает головой.

– Но я же…

– Ты мой плюс. В этом проблема, и Герман знает об этом. Ты мой чёртов плюс, а я огромный минус.

От его слов у меня всё внутри переворачивается. Кажется, что земля даже вот-вот уйдёт из-под ног. И Дерик не шутит.

Я не знаю, радоваться мне или же паниковать, но определённо я в шоке. Приятном шоке… Боженька!

Самое сложное в признаниях – решиться на это само признание. И если пауза затягивается больше, чем на пять минут, то явно кто-то снова решил дать заднюю. Дальше дело уже за мной. Я или хочу узнать нюансы, или же остановиться на достигнутом, потому что потом… всё может быть куда хуже. Этого я и опасаюсь.

Дерик скалится и цокает. Он глубоко раздражён тем, что пришлось сказать прямо мне в лицо. А я не умею правильно реагировать на подобное. Нет, не так. Когда тебе говорит о своих чувствах человек, в котором ты заинтересована, то это и бабочки в животе, и диарея в голове. Или наоборот… не суть.

– Что ты видела в моём доме, Джина?

От резкого вопроса немного вздрагиваю и ищу подходящий ответ. Что видела? Что видела? Лес? Не пойдёт? Я не помню…

– Что конкретно ты видела в моей тумбочке? Там, где лежала папка с документами «Альянса»? – добавляет ещё грубее, словно обвиняя меня в том, что влезла в его личное пространство.

– Я… эм… фотографии… вроде бы… много фотографий. Себя… пять лет назад, – мямлю я.

– Что ещё?

– Хм, описание моих свиданий с Дином…

– Это ложь, – перебивает меня.

– Ложь?

– Да. Это не его свидания. Это мои.

Приоткрываю рот. Моё лицо покалывает от напряжения.

Дерик проводит ладонью по волосам и выпускает воздух сквозь стиснутые зубы.

– Чёрт. Надеялся, что до этого не дойдёт. Я был молодым и ещё амбициозным, – произносит он, сдаваясь, и его плечи поникают.

– В ту ночь я первым увидел тебя в баре. Ты сильно отличалась от всей толпы, а это меня всегда привлекало. Борьба с собой. Неустойчивые понятия. Желание противостоять. Мужчины всегда чувствуют это в женщинах, особенно те, кому нравится охота. Я был одним из них. Заметив свою жертву, я уже мог точно описать каждый твой ответ и предугадать его, благодаря моей работе. Но Дин заинтересовался тобой. Он искал что-то отличное от других, что-то вызывающее. И мне не повезло. На меня ты вылила напиток. Это была отработанная схема, как ему познакомиться с девушкой и показать себя во всей красе, – Дерик замолкает, а я теперь смотрю на прошлое его глазами, вновь возвращаясь на пять лет назад.

– Твоё падение у входа, его галантное предложение и паника, из-за которой он прибежал ко мне просить совета. Отказать принцу или помочь ему, даже если делаешь это через силу? Выбор, конечно же, был на стороне Дина. Когда ты ушла от него с той крыши, то я надеялся, что он бросит это занятие, потому что мне понравилось, что ты, действительно, отличаешься от остальных. Дин никогда не слышал слова «нет». Ему все пытались угодить, особенно девушки, ведь он принц для одних, а для других – красивый, богатый парень, готовый решить их любые финансовые проблемы. Здесь и начались проблемы. У меня, – его голос мрачнеет.

– Его нытьё каждую минуту. Нежелание сосредоточиться на политических и дипломатических делах. Сорванная встреча. Дин только и думал, что сделать, лишь бы ты сказала ему «да». Он портил не только мою жизнь, но и будущее Альоры. Здесь мне снова пришлось помочь ему. Я отдал ему план своего свидания с тобой, на которое надеялся. Его ситуация выправлялась, а моя же катилась в пропасть. Я ждал, когда же ты поймёшь, что это всё не его. Он не может говорить чужими словами, выдавая себя незнанием того, о чём говорил. Но ты… ты была влюблена и даже на минуту не задумалась о подвохе, который он скрывал. У нас была договорённость: Дин развлекается с тобой столько, сколько мы находимся в Америке, и не заходит дальше, а я продолжаю помогать ему, защищая его перед отцом. И в одну ночь всё разрушилось. Мой собственный хрупкий домик равновесия взорвался. Я помню его счастье, улыбку, признания, желание остаться с тобой навсегда. Дин перешёл ту грань, которую я для него установил. Он забрал тебя навсегда, отрезав пути к отступлению. Он был твоим первым. Ты была так слепа и глуха к моим подсказкам, Джина! – Дерик сжимает кулаки, вынуждая меня отойти на шаг назад.

– Я говорил тебе сегодня о том, что хотел его убить. Хотел лупить его до тех пор, пока он не истечёт кровью, не захлебнётся ей за то, что забрал у меня единственное, не принадлежащее ему. Я отказался от всего, чёрт возьми! От всего в этой жизни! А ты была моей! Девушкой с прекрасными, огромными глазами цвета моего любимого тёмного неба Альоры! Ты изначально была моей! С тобой ушли все мечты и надежды. Зацикливаться так сильно на девушке никогда не входило в мои планы. Думать о том, что Дин калечит тебя из-за меня и моей трусости, было невыносимо. Восемнадцатилетнюю тебя бы сожрали здесь. Тебя бы попросту убили, и ты бы для всех исчезла, если бы кто-нибудь узнал, что между вами было. У меня не оставалось выхода, как успокоиться, взять себя в руки и любым способом увезти его обратно. Ферсандр был на моей стороне и поддержал мою идею. Пять чёртовых лет я слышал о том, как Дин винит меня в вашей разлуке. Пять лет его выходок и моих попыток образумить его. Пять лет его защиты, чтобы в один день узнать – ты вернулась!

– Дерик…

– Я знал, слышишь? Знал, что ты приедешь сюда со своим мужем. И надеялся, что Дин тоже узнает об этом. Я радовался тому, что ему будет так же больно, как и мне в тот день. Я ждал этой минуты, а ты появилась одна. Свободная, озлобленная и ещё более странная, чем раньше. Красивая, умная и сообразительная, готовая драться со мной, противостоять мне из-за своих грёбаных воспоминаний и любви к нему. Ты…

– Ты спрашивал меня о моих воспоминаниях, манипулируя кулоном. Но… я видела записку, на ней слова были перечёркнуты, и это был твой почерк, выходит, что кулон тоже твой? – шепчу я.

– Мой. Это единственное, что я всегда носил с собой. Кулон моей матери, верящей, что парусник приплывёт и за мной тоже, или же я сам построю его для особенной девушки. Я попросил отдать его тебе, навсегда прощаясь с глупой ошибкой, которую совершил. Но он вернулся ко мне вместе с тобой. А как бы ты, Джина, поступила на моём месте? Приближается коронация. Принц ни черта не подготовлен к управлению страной, так ещё и любовь всей его жизни так близко, что может опять всё разрушить?