Да, судя по его виду, все свободное время он накачивал мышцы, превращая свое тело в оружие, которое защищало его, пока он там находился. И меня тоже. Напоминание о том, что Нокс для нее сделал, как он спас ее, часто посещало ее в самые неподходящие моменты. Впрочем, сейчас это помогло Брайар смягчиться, и она уже почти простила его.

Нокс прошел перед ней в гостиную и опустился на диван. Он доминировал, и комната вдруг стала теснее, но не хуже. Скорее наоборот, сейчас она показалась Брайар более уютной. Присутствие Нокса сделало это помещение настоящим домом. «Опасные мысли», – одернула она себя.

Брайар принесла из кухни две ложки и села на диван рядом с ним, позаботившись о том, чтобы их разделяло некоторое расстояние.

– Ну что, давай смотреть. Это сериал. Мы уже на середине второго сезона, но я тебе все объясню.

Она извлекла коробку из пакета и замерла, увидев, что именно она держит в руках. Ее лицо потеплело.

– «Черри Гарсиа», – прошептала Брайар, открывая крышку. – Мое любимое.

– Да, я помню.

Голос Нокса вдруг осип, и она посмотрела на него. Его ярко-синие глаза потемнели. Некоторое время он пристально вглядывался ей в лицо, а потом опустил глаза на ее грудь. Брайар вспомнила, как его твердые пальцы втирали в нее холодное мороженое, которое затем слизывал его горячий язык, и ее грудь мгновенно набухла, а бугорки затвердели. А еще он прикусывал их зубами и пощипывал. О боже!

Брайар вонзила ложку в уже успевшее подтаять мороженое и сунула ее в рот, надеясь, что это поможет ей охладить жар внезапно охватившего ее возбуждения.

Нокс тоже взял ложку и набрал полный рот мороженого. Девушка указала ложкой на телевизор:

– Это Рик, а это Шейн. Раньше они были близкими друзьями… но к этому времени Шейн вроде как спятил.

Они еще несколько минут смотрели драму, разворачивающуюся на телеэкране. Время от времени Брайар вставляла необходимые пояснения. И хотя она все это уже видела, но, когда Рик ударил Шейна ножом, громко ахнула.

– К этому все шло, – заявил Нокс.

Она фыркнула:

– Ага, скажи еще, что ты знал, что это произойдет.

– Он хотел отнять у Рика жену.

– Ну и что?

– Рик должен был его убить, – ответил Нокс таким тоном, как будто это было самое простое объяснение в мире.

– Откуда тебе это известно? Ты только начал смотреть…

– Это же мир зомби, верно? Обычные правила тут не действуют.

Брайар посмотрела на него, на его суровые черты, и подумала, что он сам жил в таком месте, где обычные правила не действуют. Когда в медпункте он пришел ей на выручку, в нем говорил первобытный инстинкт. Нокс вел себя как вырвавшийся из клетки зверь.

Там, где он жил последние восемь лет, цивилизацией и не пахло. Возможно, мысленно он до сих пор находился там. Именно это выделяло его среди окружающих. Даже тут, с ней, он был на взводе. Вполне возможно, что так будет всегда.

Они все еще смотрели друг на друга, и Нокс спокойно добавил:

– Мужчина должен защищать то, что ему принадлежит.

Значит, он считал ее своей? Даже тогда, в тюрьме?

Это было безумием. Сейчас он определенно не предъявлял на нее никаких прав. Ну и что, что он в ее квартире? Это потому, что ему стало неловко из-за случившегося в «Роско» и он решил загладить свою вину.

Брайар снова перевела взгляд на телевизор, как раз в тот момент, когда целая толпа зомби начала нападать на всех подряд.

– Ух ты! – воскликнул Нокс в конце. – Это было круто!

– Классный фильм, правда? Хочешь посмотреть следующую серию?

Он кивнул, и она снова откинулась на спинку дивана, уже не обращая внимания на то, что их плечи соприкасаются. Более того, ей вдруг подумалось, что они ведут себя как старые приятели. Что, если это и есть начало дружбы? Неужели это возможно? Смогут ли они быть друзьями после всего, что с ними произошло?

Брайар сосредоточилась на телеэкране. Разумеется, от ее внимания не ускользнуло, что они начали смотреть серию, в которой группа людей укрылась от зомби в тюрьме. Судя по всему, Нокс тоже это отметил.

– Ничто не заставило бы меня снова войти в тюрьму, – спустя какое-то время произнес он.

– Но она укреплена. Там есть стены и ограда. Так что оттуда им гораздо легче отбивать атаки зомби, – рассуждала Брайар. – Оставаясь в лесу, они рискуют…

– Мне было бы все равно.

Нокс пожал плечами, и она решила оставить эту тему. Девушка понимала, почему он так настроен, но не могла не спросить:

– Ты жалеешь?

Она почувствовала его взгляд и продолжала говорить, сосредоточенно глядя на экран. Слишком долго ее мучил этот вопрос.

– Ты жалеешь о том, что сделал?

– Тебе известно, за что я сидел?

Брайар покачала головой.

– Я отбыл наказание, – произнес он ничего не выражающим тоном.

– Это не ответ.

– Я больше никогда такого не сделаю – если именно это тебя интересует. В тюрьму я больше не сяду.

Это не очень походило на сожаление, а она должна была это услышать, несмотря на то что ей было страшно. Брайар хотела знать, что он сделал. Хотела знать, какое преступление он совершил. Ей это было необходимо. Брайар казалось, что после этого окончательно сформируется ее представление о том, что он за человек. Как будто, услышав его признание, она сможет раз и навсегда отнести его к категории под грифом «НЕ ПРИКАСАТЬСЯ».

– Что ты сделал? – прошептала Брайар.

Нокс долго молчал. Пространство между ними было так наэлектризовано, что, казалось, в воздухе раздается треск. Телевизор продолжал работать, и звуки эхом разносились по ее квартире. Брайар не смотрела на Нокса, как будто не ожидала его ответа с замиранием сердца.

Молчание затягивалось, и наконец она, не выдержав, повернулась к нему.

Он пристально смотрел на нее своими ярко-синими глазами. Его тело было напряжено, как туго сжатая пружина.

– Ты хочешь знать, за что меня упрятали за решетку?

Она кивнула и продолжала смотреть на него, не моргая.

– А ты не думаешь, что я невиновен? Тебе не кажется, что это могло быть ошибкой? – усмехнулся Нокс уголком рта.

Брайар пожала плечом.

– Это действительно было ошибкой?

Его губы расплылись в широкой улыбке, при виде которой в ней сразу ожили и зашевелились темные желания.

– Нет.

Нокс придвинулся ближе и повернулся к ней лицом. Он провел рукой по ее щеке, и от его прикосновения кожа Брайар покрылась мурашками.

– Ты знаешь, кто я?

– Что ты имеешь в виду?

– Я преступник. Я совершил преступление.

– Какое?

– Убийство.

Девушка сглотнула, пытаясь избавиться от внезапно подступившего к горлу кома.

– Кого ты убил?

Прежде чем ответить, он оценивающе обвел взглядом ее лицо.

– Однажды вечером моя двоюродная сестренка пошла на свидание. Ей было семнадцать лет. Она была застенчивой и редко развлекалась. У нее еще никогда не было парня. Этот молодой человек повел Кэти на вечеринку и там ее изнасиловал.

Брайар резко втянула в себя воздух, но промолчала, опасаясь, что, если она произнесет хоть слово, его рассказ закончится.

– Все, кто был на той вечеринке… его друзья… они все встали за него горой и сказали, что она сама к нему приставала. Это обесценивало ее показания. Я и брат нанесли этому парню визит. Мы хотели заставить его сознаться в том, что он с ней сделал. Хотели, чтобы он сказал правду, чтобы перестал лгать. – Нокс тряхнул головой, и его взгляд затуманился. Казалось, он перенесся в прошлое. – Мы пришли к нему и потребовали, чтобы он признался в содеянном. Я не отрицаю, мы намеревались причинить ему боль, но не собирались его убивать. Однако когда он раскрыл рот и начал поливать Кэти грязью, оскорблять ее… – Он замолчал и с усилием сглотнул.

– Вы его убили, – закончила за него Брайар.

Нокс кивнул.

– У меня сорвало крышу. Я себя не контролировал. Я был молод и глуп… Это принесло моей семье столько горя… – Он резко вздохнул. – После суда Кэти наложила на себя руки. Она просто не выдержала и сломалась.

На его лице появилось страдальческое выражение. Он причинил боль не только своим родственникам, но и самому себе. И она продолжала терзать его до сих пор. Это было очевидно.

– Это я ее сломал… Из-за меня оказался в тюрьме мой брат. Ему было всего восемнадцать. – Голос Нокса звучал все более напряженно. Его черты исказило горькое сожаление. – И он все еще там. А я уже вышел. Разве это правильно? – Он невесело усмехнулся. – Я теперь на свободе, но продолжаю расплачиваться за свое преступление. И буду расплачиваться за него каждый день до конца жизни.

Поддавшись импульсу, Брайар обхватила лицо Нокса ладонями и провела большими пальцами по его щекам.

– Нет, это неправильно. Ты не виноват, Нокс. Просто ты был очень молод – ты сам это сказал. И тебе было больно. Ты заслуживаешь уважения. Ты настоящий защитник. В тебе много хорошего. Ты спас меня тогда, в тюрьме. А еще доктора Уокера и Джосаю. Ты ведь мог просто молча сидеть там и позволить им…

– Нет, – оборвал ее Нокс. – Как только я узнал, что задумали эти парни, я позаботился о том, чтобы мне в драке разбили лицо. Я хотел, чтобы меня привели в медпункт.

У нее внутри что-то оборвалось, и она изумленно уставилась на него:

– Ты явился туда нарочно?

Значит, его решение спасти их не было спонтанным.

Нокс коротко кивнул.

Брайар облизнула пересохшие губы.

– Я не знала…

Он смотрел на нее, не произнося ни слова, и лишь его глаза беспокойно изучали ее лицо.

Вдруг девушка наклонилась вперед и поцеловала его. Очень нежно. Обхватив его лицо ладонями и приоткрыв рот. Только теперь она осознала, что плачет.