В ту же секунду напор ослаб, а затем вода и вовсе иссякла. Оплаченные десять минут подошли к концу.

– Я проезжал мимо и заметил тебя. Сложно было не заметить. Ты так выставила задницу, что на тебя таращились из всех машин без исключения.

Нокс опустил взгляд на ее грудь, и его глаза потемнели.

Брайар взглянула, куда он смотрит, и залилась краской. Ее бугорки виднелись сквозь лифчик и мокрую ткань футболки. Девушка смущенно ссутулилась, хотя в этом не было никакого смысла. Он уже видел, трогал и пробовал на вкус все части ее тела.

– Я… я мóю машину. – Брайар взглянула на дорогу. – А ты просто проезжал мимо… – Она не закончила, не решившись добавить «или ехал ко мне?». Это было бы чересчур самонадеянно.

– Что-то в этом роде, – пробормотал Нокс, проводя ладонью по мокрому лицу.

Он сунул руку в карман и извлек оттуда монеты. Затем скормил их древней колонке, оплатив еще несколько минут.

Нокс смотрел на Брайар, и у него на щеке подергивался мускул.

– Чем быстрее мы закончим, тем раньше проезжающие мимо засранцы перестанут пускать слюни при виде твоей задницы.

Он взял губку и без труда намылил крышу, включая те участки, до которых Брайар не смогла дотянуться. Застыв на месте, она наблюдала за тем, как он моет ее машину. Ему не нравится, что при виде нее «засранцы пускают слюни»? И хотя Брайар считала это преувеличением, ее охватила радость.

Нокс покосился на нее:

– Не стой без дела. Из шланга бежит вода. Смывай мыло.

Она моргнула и, выйдя из оцепенения, принялась споласкивать сверкающий капот.

Брайар следовала за Ноксом, смывая пену и то и дело переводя на него взгляд. Девушка наблюдала за тем, как двигается его мускулистое тело, и ничего не могла с собой поделать.

Наконец вода закончилась и Брайар вернула шланг на место. Открыв дверцу машины, она заглянула в салон и бросила Ноксу одно из полотенец, а другим принялась сама насухо вытирать автомобиль.

– Тебе известно о существовании автомоек, где все это могут сделать за тебя другие люди? – спросил Нокс.

Брайар улыбнулась, глядя на него через капот.

– Мне казалось, что ты не из тех парней, которые платят за то, чтобы им помыли машину.

– Да, это так. Но я думал, что ты именно такая.

Брайар терла полотенцем машину, пытаясь скрыть улыбку.

– Ты не все обо мне знаешь.

– Я это уже понял.

От звука его низкого голоса у нее в груди разливалось тепло. Неужели он имел в виду, что хотел бы знать все? Нет, нет, нет, нет! Брайар отогнала эту мысль и перестала улыбаться. Она не имела права обольщаться насчет этого парня. Это было бы глупо. Нокс не принадлежал к числу тех, кого можно привести на обед в День благодарения, и об этом не следовало забывать.

– Ты любишь пеперрони? – снова заговорил он. – Или предпочитаешь начинку-микс?

Брайар моргнула и замерла, по-прежнему глядя на него поверх машины. Нокс даже не поднял головы, продолжая вытирать заднее стекло.

– Что ты имеешь в виду?

– Пиццу, – уточнил он, бросив на нее насмешливый взгляд.

– А-а.

Он хочет пригласить ее на ужин?

– Кто сказал, что я вообще люблю пиццу? – спросила Брайар, пытаясь выиграть время.

Ее мозг лихорадочно работал. Есть ли у нее желание куда-нибудь с ним идти? Ведь она изо всех сил пытается держаться от него подальше…

– Это не по-американски – не любить пиццу. Конечно, ты ее любишь.

Не глядя на девушку, Нокс присел и принялся вытирать переднее крыло. Она увидела, как играют мышцы его плеч и спины под облегающей футболкой, и у нее перехватило дыхание.

– Я люблю микс, – призналась Брайар.

Он выпрямился.

– Отлично. Я тоже. – Нокс поднялся и, сделав шаг назад, оглядел машину, чтобы убедиться в том, что она вытерта насухо, а затем снова поднял глаза на девушку. – Мне кажется, она уже сухая.

Брайар бросила на машину беглый взгляд.

– Ага. Спасибо за помощь.

– Так как насчет пиццы?

Нокс обвел ее взглядом, задержавшись на груди. Ее бугорки тут же отреагировали на его внимание и затвердели. Брайар смущенно потянула вниз мокрую футболку и сжала ноги, борясь с неожиданно возникшей между ними тянущей болью.

– Как ты смотришь на то, чтобы заказать ее на дом? – спросил Нокс.

Он хочет заказать доставку пиццы к ней домой? Где они останутся вдвоем? На этой затее было крупными буквами написано: «ПЛОХАЯ ИДЕЯ». Будут ли они на самом деле есть пиццу? Стоило им остаться наедине, и они предавались одному-единственному занятию. Но, как Брайар ни старалась, ей не удавалось придумать повод для отказа.

Она откашлялась.

– Э-э…

– Ты уже ужинала? – спросил Нокс.

– Нет.

– Тогда тебе необходимо подкрепиться. Поехали.

Приняв решение, он развернулся и зашагал к мотоциклу, припаркованному в нескольких ярдах от них. Как она могла его не заметить? Нокс сел верхом на это чудовище. При виде его большого тела верхом на монстре, сверкающем хромом и металлом, Брайар ощутила, как тает и трепещет ее женское естество. Несколько мгновений она смотрела на него, понимая, что от ее решимости не осталось и следа.

Тупо кивнув, девушка забралась на водительское сиденье своей машины. Она вела автомобиль, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида на следующего за ней мотоциклиста и пытаясь не обращать внимания на трепетание в животе. Брайар сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. «Это всего лишь пицца», – сказала она себе. Если это все, чего она хочет, то больше ничего и не будет. Нет необходимости повторять то, что произошло в прошлый раз. И обнажаться им тоже незачем.

Брайар припарковалась и вышла из машины. Нокс подъехал и остановился рядом, заглушив шумный двигатель мотоцикла и спрыгнув на землю. Они вместе поднялись по лестнице. Его тяжелые шаги звучали в такт ее гулкому пульсу. Это просто ужин. Просто ужин. Главное – не забыть об этом, как только они окажутся в квартире.

Отперев дверь, Брайар шагнула в благословенную прохладу, созданную кондиционером, и бросила ключи на столик. Она прошла на кухню, взяла с холодильника прайс своей любимой пиццерии и набрала номер. Девушка старательно изучала меню, избегая смотреть в сторону мужчины, в присутствии которого все в ее квартире как будто становилось меньше.

Брайар сделала заказ, чувствуя, что даже воздух стал гуще. Ей трудно было дышать. Обернувшись к двери, девушка ахнула, обнаружив Нокса прямо перед собой. Она сделала глубокий вдох и ощутила влажное тепло его кожи.

– Сказали, что привезут через полчаса.

Он кивнул, продолжая пожирать ее взглядом. Брайар сглотнула и обошла его, выскальзывая из тесной кухни. Он попятился, уступая ей дорогу, но продолжая следить за ней взглядом, который был ленивым и хищным одновременно.

Девушка махнула рукой в сторону ванной комнаты:

– Я… Я приму душ, пока не привезли пиццу.

Она пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. Нокс остановился в нескольких дюймах от нее, и Брайар вскинула руку, упираясь ладонью ему в грудь. Желание впиться пальцами в эти рельефные мышцы было инстинктивным и почти непреодолимым, и ей стоило больших усилий его подавить. Брайар страстно хотелось ощутить тепло его кожи. Биение его сердца.

Нокс опустил взгляд на ее руку и снова поднял глаза, вопросительно изогнув темную бровь.

– Мы не должны этого делать, – выдохнула девушка.

– Но мы уже делали это, – возразил он.

Нокс произнес это таким спокойным, рассудительным и невероятно соблазнительным тоном, что у нее по спине поползли мурашки.

– Несколько раз.

– Это не означает, что мы должны делать это снова.

Неужели этот сдавленный голос принадлежит ей? Даже самой Брайар он показался жалким и неубедительным.

Нокс наклонил голову. Его глаза лукаво поблескивали. Он сделал еще один шаг вперед и прижался к груди девушки. Воздух тут же с шумом покинул ее легкие.

– И почему же мы не должны делать это снова?

Его вопрос застучал у Брайар в мозгу подобно шарику в автомате для игры в пинбол. Почему? Почему? Ей было трудно ответить. Совсем недавно она могла бы перечислить массу причин, но сейчас ей не удавалось вспомнить ни одной из них. И так бывало всякий раз: когда Нокс оказывался рядом с ней, Брайар даже не пыталась мыслить связно.

– Это все усложняет… размывает очертания… границы…

О боже! Что за бред она несет?

Его синие глаза потемнели.

– Ты вдруг испугалась, что кто-нибудь об этом узнает? Верно, медсестра Дэвис? Не волнуйся. Я обещаю сохранить нашу маленькую постыдную тайну.

– Дело совсем не в этом, – запальчиво возразила Брайар.

– Да ну? – Нокс пожал плечами. – Меня это ничуть не задевает. На самом деле в этом нет ничего особенного. Это называется траханьем. Именно этим мы с тобой и занимаемся.

Она ахнула, сама не зная почему. Ей следовало бы привыкнуть к его прямолинейности. Брайар знала, что он грубоват. В нем не было ни мягкости, ни податливости.

Нокс коснулся губами ее уха:

– Я предлагаю тебе немного разрядиться.

Тыльной стороной ладони он провел по ее груди сверху вниз, задев мучительно набухшие бугорки. Его рука продолжила двигаться, и Брайар застонала.

Его голос также продолжал звучать, прокатываясь по ее внутренностям низкой, тягучей волной, похожей на мед:

– Мы можем продолжать унимать этот зуд…

Его длинные пальцы скользнули под резинку ее шортов и тонкую ткань трусиков. И оказались прямо между ног.

Нокс обхватил ее холмик ладонью, так властно, как будто он принадлежал ему. Да, собственно говоря, так оно и было. Одно его прикосновение – и Брайар превращалась в воск, полностью послушный его воле.