А в том, что Виверн его сделает, она не сомневалась.

Во второй половине дня Кардусы отважились на прогулку в парке, так как тетя Мэри объявила, что в воскресенье следует восхищаться творениями Господа. В общепринятом смысле это означало, что нужно встречаться с теми, кем движут те же цели, а также благожелательное намерение обменяться сплетнями. Естественно, говорили о Стивенхоупе и леди Ифигении, о скандале с Дарьеном, однако обсуждались и более тривиальные новости.

Люси с изумлением обнаружила, что теперь знает практически всех, о ком упоминается в разговоре – во всяком случае, имена ей знакомы, – так что теперь понимает, о чем идет речь. Вот так поневоле она стала частью этого мира. К сожалению, персона, занимавшая ее мысли, так и не объявилась.

Вечером искренняя преданность семейным устоям привела их на ужин в дом младшего брата лорда Кардуса, капитана военно-морского флота. Тетя Мэри шла в гости с видом христианской мученицы, приближающейся к Колизею, и Люси разделяла ее чувства, так как знала: лорда Виверна там не будет.

Вскоре Люси поняла, почему красноносый капитан Фитч прикован к суше на какой-то должности в адмиралтействе. Она бы не доверила ему даже катер. Он был навеселе, когда они пришли, и в стельку пьян, когда уходили, и все пытался ущипнуть ее за щеку, хотя его взгляд говорил о совсем других желаниях. Люси увернулась, при этом «случайно» заехав ему по физиономии, как раз по похожему на сливу носу.

Чертыхаясь, он попятился. Люси тут же принялась извиняться, а тетя Мэри решительно вывела ее на улицу.

Только подумать – она всегда сожалела, что у нее нет близких родственников! Если поразмыслить, то получается, что предпочтительнее так, как у Виверна: непонятно кто отец, и практически полное отсутствие родственников. Кстати, а где он, черт побери? Как поклонник или как наемный работник – разве он не должен требовать то, что ему полагается? Что-то не верится, что благочинность воскресенья стала для него препятствием.

Может, он просто устал от игры? С глаз долой, из сердца вон? Опять стал ухаживать за мисс Флоренс? Сердцем Люси не верила в это, но здравый смысл напоминал о непостоянстве мужчин.

Когда они приехали домой, Люси поняла, что тетка и двоюродная сестра так и не осушили колодец болтовни, хотя она на это надеялась. Обе нашли старую новую тему: изъяны и пороки капитана Фитча. От этого они плавно перешли к другим печальным примерам пьянства.

Часы пробили десять, и Люси воспользовалась любовью к поэзии как предлогом, чтобы уйти в девичью спальню и пострадать. Она встала у окна, устремила взгляд на ночное небо и дала волю своему гневу на вероломного Виверна. Воскресенье ставило перед ним массу препятствий, но препятствия и существуют для того, чтобы их преодолевать. Он мог бы запросто прийти в парк.

Люси взяла дневник, остро-остро заточила карандаш и написала, а потом еще подчеркнула: «Виверн».

Подлец. Вероломный негодяй.

Мы же заключили сделку!

То, что я ненадолго уехала из Мейфэра,

Не дает ему права на вероломство.

Надо бы порвать с ним,

Но что мне это даст?

Что…

Люси подняла голову и посмотрела в окно. Дождь? Ночь, кажется, ясная. Да и на стекле никаких капель. Опять этот дробный стук.

Это не от воды.

Земля?

Она подошла и выглянула. В маленьком, освещенном луной дворике стоял Виверн и смотрел вверх.

Люси подняла створку окна и прошептала:

– Что вы здесь делаете?

– Собираю долги. Спускайтесь.

Значит, он не отказался от игры.

Люси покачала головой.

– Не знаю как. Внизу слуги.

– Вы что, совсем немощная?

– Ш-ш! Нас могут услышать.

– Тогда спускайтесь.

Он даже не счел нужным понизить голос!

– Нет. Расплачусь завтра.

Люси закрыла окно и повернулась к нему спиной. Ею владело ликование. Он не устал от игры, он не подпал под чары Натали Флоренс!

Она мысленно представила его внизу, такого таинственного и властного, и задумалась над его безумным приглашением. Возможно, способ и есть. Возможно, слуги уже улеглись. А если они бодрствуют и находятся в районе кухни, слышали ли они голос этого сорвиголовы?

Нет. Никаким подначиванием не заставить ее совершить безрассудство.

Люси села за стол и описала случившееся.

Свет и тьма. Безрассудство соблазнительно.

Нужна отвага. Достаточно ли ее?

Кажется, она утратила способность выражать мысли развернутыми предложениями!

Люси собралась с мыслями и написала:

Сегодня ночью лорд Виверн пробрался

На задний двор дома

И попытался уговорить меня спуститься…

Как это ни возмутительно, мне очень хотелось.

Я задолжала ему поцелуи, и…

Что это? Тяжелый удар. Люси подняла голову. Неужели он на крыше? Не может быть!

Она поспешила к двери, открыла ее и прислушалась. Как там тетка и кузина? Не всполошились ли? Хотя они в передней части дома, далеко от заднего двора, и увлечены разговором. Люси закрыла дверь и перевела взгляд на окно. За стеклом маячил Виверн.

Она подбежала и поспешно подняла створку.

– Что вы делаете? Как?..

Он держался за двойную веревку, свисавшую до самой земли, за нее же цепляясь, а другой упираясь в кирпичную стену.

– Кошка. Я хорошо подготовился к встрече с дамой, которая слишком немощна, чтобы выбраться из дома. Отойдите в сторону.

Люси не раздумывая подчинилась, и он пролез в окно. Он снова был одет по-деревенски.

Дэвид.

– Вам нельзя сюда! Мы спим в одной комнате.

– Надеюсь, вы имеете в виду Клару, а не того типа, что прикидывается денди.

– Естественно, Клару. Я просто глазам своим не верю. Вы безумец!

Сейчас перед Люси был тот человек, что запускал воздушного змея, – веселый и жизнерадостный.

– Безумие у меня в крови. Ваша дверь запирается?

– Да, но я не могу ее запереть. Что подумает Клара?

– Вам это так важно? Тогда непохоже, что вы дочь своего отца.

Люси бросила на него сердитый взгляд и отправилась запирать дверь.

– Если Клара придет и начнет задавать вопросы, я скажу, что моя муза требует полнейшего уединения.

– В этом есть какой-то смысл?

– Да, и много, в отличие от вашего поведения.

– Как вы дошли до такого? Я у вас в комнате при запертой двери?

Виверн продолжал улыбаться, но его взгляд заставил Люси попятиться аж до самой двери.

– Характер поцелуев, которые задолжала вам, сэр, устанавливаю я. А поскольку у вас не было возможности выполнить свои обязательства, я вам ничего не должна.

– Недостойно, мисс Поттер. Не моя вина, что вы оказались недоступны и я не смог выполнять свои обязательства. Как прошла свадьба?

– Вам известно, куда и зачем я уехала?

– Ваши тетка и кузина знали, а значит, знал весь мир.

– Свадьба получилась великолепной, ведь в брак вступали разумные и подходящие друг другу люди.

– Аж в дрожь бросает от холода.

– Вовсе нет. Они очень любят друг друга. – Люси машинально посмотрела на кровать и мысленно добавила: «А сейчас проводят в постели свою вторую брачную ночь».

Виверн подошел к высокой кровати, присел на матрас и вытянул вперед длинные ноги.

– Убирайтесь отсюда!

– Чем быстрее вы расплатитесь, тем скорее я уйду.

– Я не собираюсь вас там целовать.

– Неужели близость обычной кровати для вас так губительна? Я же лишь облегчаю вам дело. Моя поза нивелирует разницу в росте. Иди сюда, чертовка. Расплачивайся.

У Люси не было повода подчиняться его требованиям, однако она подчинилась и двинулась через комнату к кровати. Виверн раздвинул ноги, но это ее не остановило. Замерев у него между коленями, она сказала, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией:

– И правда: ваши губы как раз на нужном уровне.

– Разве «нужный» правильное слово? – Его глаза лукаво блестели.

Убрав руки за спину, Люси четырежды чмокнула его в губы и отступила.

– Вот. Теперь уходите.

– Вы считаете это справедливой ценой?

– Полностью соответствующей условиям нашего договора.

– А как насчет процентов?

– Процентов? – Под его взглядом ее охватил трепет, причем сладостный. И это лишний раз подтвердило, что она обычная слабая и глупая женщина.

– Просрочка в три дня.

– Три дня вы не работали, так что заслуживаете только половины оплаты. Значит, теперь вы должны мне.

– Тогда я должен рассчитаться.

– Я не это имела в виду!

– А я считал вас честной женщиной.

– Вы считали меня обманщицей.

– Больше не считаю. Подойдите поближе, Афродита.

У Люси не было повода подчиняться тихим ласковым призывам, но она не могла удержаться.

Когда она снова подошла к нему, на этот раз гораздо ближе, почти вплотную, он взял ее за подбородок и приник к губам: в полном соответствии с условиями сделки, – однако прерывать поцелуй не торопился.

Люси вздохнула и непроизвольно придвинулась к нему. Он обнял ее и притянул к себе. Ближе, чем допускали приличия, но не так близко, как ей бы хотелось. Ее сердце бешено стучало. Откинув голову, она приоткрыла губы и ощутила у себя во рту его язык. Ее обдало жаром, ноги вдруг стали ватными, желание сопротивляться куда-то исчезло…

Люси дернулась, отступила на шаг – его руки не помешали ей попятиться.

Виверн торжествующе улыбнулся.

– Ну что, вопрос с долгами решен?

– На настоящий момент да. Уверен, впредь вы не будете тянуть с оплатой.

– Всенепременно!

– А еще я знаю, что для вас этих поцелуев так же недостаточно, как и для меня. Если бы вы не боялись, что вас застукают, то лежали бы в моих объятиях.

«Застукают!»

Люси резко вернулась к действительности и махнула в сторону окна:

– Уходите.

Виверн сложил на груди руки.

– Думаю, я дождусь вашу кузину.

– Не исключено, что придется ждать целую вечность.