Стёпа отпил из чашечки вполне приличного кофе, размышляя о том, что именно будет говорить Злате, если та спросит его о Владе и его увлечениях напрямую. А говорить было нужно, не зря же он сегодня согласился на эту встречу.

Это был такой знакомый и в то же время каждый раз новый аромат её духов, которые он успел запомнить досконально, несмотря на то, что Злата не была его женщиной. Вот и сейчас он окутал мужчину ещё до того, как взгляд нашёл Злату. Невесомым облачком опустился на пиджак и так и остался там. Должно быть, ровно до того момента, когда Злата уйдёт.

— Привет, — чуть хрипловатым голосом поздоровался Стёпа с женой друга, поднимаясь ей навстречу.

Она приветливо улыбнулась, отчего на щеках появились две ямочки и, чмокнув Стёпу в щёку, уселась напротив.

— Кофе, чай… — Степан замешкался, подзывая официанта. Кажется, именно сегодня ему будет трудно даваться общение со Златой, ведь они никогда ещё не встречались вот так, — тет-а-тет. От этого осознания в крови бурлил какой-то странный коктейль, состоящий из совсем уж неординарных чувств. От предвкушения чего-то запретного до желания немедленно встать и уйти, потому что предвкушение запретного было невозможным. Его просто не должно было быть.

— Кофе, чёрный, без сахара, — быстро продиктовала официанту заказ Злата и в нетерпении повернулась к Степану. В том, что ей что-то было нужно, причём ждать она не намеревалась, сомневаться не приходилось.

— Стёпа, я пришла сегодня на встречу с тобой не просто выпить кофе и поболтать. Мне нужно, чтобы ты кое-что поведал мне о моём муже, — сделав ударение на слове «моём» сразу расставила все акценты Злата.

А Стёпа вдруг понял, что испытывает разочарование. Оно было лёгким и невесомым, но оно было. А может, степень этого разочарования варьировалась от внутреннего понимания, что и не могло быть другой темы для беседы…

— Что-то случилось? — осторожно спросил Степан, всё ещё судорожно ища слова для разговора, если вдруг он зайдёт в опасные дебри. И тем неожиданнее было то, что совершенно уверенным голосом произнесла Злата.

— Я всё знаю.

Совершенно автоматически Стёпа уточнил:

— Про Стасю?

И тут же прикусил язык, понимая, что проболтался.

Злата на секунду прикрыла глаза, а по губам её скользнула горькая усмешка. Одно дело понимать, что что-то происходит, знать это где-то внутри себя. И совсем другое, когда это внутреннее знание подтверждает человек, должно быть единственный, кто и мог это подтвердить. От понимания того, что её горячо любимый муж занимается с кем-то сексом, кого-то желает видеть рядом, помимо неё, по телу прошла какая-то совсем уж мерзкая дрожь. Глаза нашли взгляд сидящего напротив мужчины. В нём была совершенно уж странная смесь эмоций, но, слава Богу, жалости не было. Это бы Злату просто добило.

— Значит, Стася, — прошептала девушка, сжимая пальцы на горячей чашке только что принесённого кофе.

Она заметила, как Стёпа едва заметно дёрнулся, словно пытался что-то сказать, и тут же добавила:

— Я знала это давно, — её голос стал тише. Злата судорожно мяла в тонких пальцах салфетку. — Когда живёшь с человеком бок о бок не один год, учишься понимать какие-то только одной тебе заметные вещи. Так что ты здесь не при чём. Я знала о том, что у Влада кто-то есть. Ты лишь подтвердил мои знания…

Стёпа не знал, что ему делать. Понимание, что он делает любимой женщине больно, тесно переплелось с осознанием, что ему легче. Легче от осознания того, что не пришлось держать всё в себе и придумывать то, как бы преподнести всё Злате.

— Ты знаешь, а я почему-то совсем не удивлена и мне даже почти не больно, — с кривой усмешкой произнесла Злата, продолжая комкать салфетку в руках. Она лукавила — Стёпа видел это. То ли пыталась держаться, то ли уговаривала сама себя, что ей действительно не больно. — Стася, Лена или Маша, какая, по сути, разница? Всё равно это нечто большее, чем то, что было раньше.

Она бросила на Стёпу быстрый взгляд, словно пыталась найти в нём уверения в том, что она ошиблась, но мужчина только поджал губы и опустил взгляд в чашку с остывшим кофе. Значит, она не ошиблась — её муж увлёкся по серьёзному.

За столиком установилось тяжёлое для обоих собеседников молчание. Степан боялся расспросов со стороны Златы, а Злата, в свою очередь, размышляла о том, что же ей делать дальше.

Раздавшийся звонок телефона заставил Стёпу испуганно подпрыгнуть на месте. Судя по мелодии на мобильном, звонил Влад. Степан даже некоторое время сидел, осматриваясь, потому что ему казалось, что муж Златы знает что-то об их встрече. А потом он извинился и отошёл поговорить.

— Стёпа, тебя где черти носят, мать твою? — проорал в трубку Влад, явно пребывая в состоянии ярости.

— Я отошёл…Выпить кофе, — приглушённо ответил Стёпа, понимая, как нелепо звучит это объяснение.

В клубе всегда можно было выпить отличного кофе, гораздо более качественного, чем в кофейнях рядом. Но Влад, то ли пребывая в состоянии ярости, то ли по какой-то другой причине, не заметил этой нелепости.

— Езжай в клуб, срочно, — процедил Влад и отключил связь.

В любое другое время Стёпа бы возмутился, что совершенно не обязан выполнять приказания Влада, по той простой причине, что он на него не работает. Но сейчас, когда он чувствовал себя виноватым за эту встречу со Златой, он решил, что поедет. К тому же, похоже, в клубе случилось что-то из ряда вон выходящее, что требовало и его присутствия тоже.

Стёпа вернулся к Злате и присел на своё место, вертя в руках мобильный.

— Злата, мне нужно срочно уезжать. Если это всё, что ты хотела…

Он не договорил, не зная, как закончить. Хотела узнать, хотела спросить?

— Нет, у меня к тебе будет одна большая просьба, — Злата сглотнула и поспешно отпила из чашечки кофе. — В долгу не останусь, — губы девушки опалила кривоватая ухмылка, — Я хочу встретиться с этой самой Стасей. Поможешь?


Стёпа ни разу не видел Влада в состоянии такой ярости. Как правило, это была холодная злость, не больше. И то эта злость, направленная на неугодных, оказывала своё действие на раз-два. Здесь же Влад находился просто в бешенстве. Он рвал и метал, только Стёпа не мог понять причину этой ярости. Все рабочие проблемы решались методом переговоров или каким-то другим способом, но решались же!

Правда, почти сразу причина злости была выяснена.

— Ты в курсе, что Стася продолжает… «работать»? — проорал Влад, не успел Стёпа войти в его кабинет.

Степан пожал плечами, засовывая руки в карманы брюк и подходя к столу, возле которого стоял Влад. Вся поза друга говорила о том, что он еле сдерживает себя в руках: он обхватил себя за плечи, при этом присев на стол. Словно боялся не выдержать и кинуться куда-то, сломя голову.

— Знал, а что тут такого? — пожал плечами Стёпа, наливая себе в бокал коньяка и присаживаясь на подлокотник одного из кресел, — Не понимаю, почему она должна была перестать работать.

Влад сверкнул глазами, говоря всем своим видом, что он решительно не согласен с тем, что Стёпа не видит в работе Стаси ничего предосудительного.

— Потому что я ей запретил, — процедил он, резко оттолкнувшись от стола и, обойдя его, присел в кресло. — А она меня ослушалась.

Степан вздёрнул бровь, но ничего не сказал. Попадать под горячую руку друга, прокомментировав эту ситуацию, совершенно не хотелось.

— Ну, это ваши дела уже, я в них как не лез, так лезть и не собираюсь, — проговорил он спокойно, хотя на душе скребли кошки. Ведь вмешался, так или иначе, и обратного хода уже не было. — Ты меня зачем звал? Что-то срочное?

Влад поморщился, подхватывая со стола карандаш, и вертя его в пальцах.

— Ты прости, я просто жутко разозлился сегодня. Я хочу уехать сейчас и увезти с собой Стасю, присмотришь тут за клубом, сегодня у нас важный гость, помнишь?

Степан кивнул, внимательно глядя на друга. Ему одновременно хотелось расспросить его о том, что произошло у них со Стасей и в то же время, он предпочитал держаться ото всего этого подальше.

— Хорошо, я тогда пойду в зал. — Он поднялся с кресла, отставляя пустой бокал на стол.

— Погоди, Стёп, я с тобой всё проверю, потом Стасю заберу и поедем с ней.

— А где она сейчас?

— Она в гримёрной, под замком почти что, — рассмеялся Влад невесёлым смехом.

А Степану вдруг стало мерзко. Вместо того, чтобы быть сейчас рядом со своей красавицей женой, которая так его любила, Влад запирал в гримёрных каких-то малоприятных стриптизёрш, да ещё и злился при этом. Правда, говорить о своих ощущения другу он не стал…

Глава 8

Прокляв свою любовь, живу которой,

Бросался снова в омут с головою.

Я не готов опять к разлуке скорой,

Я жить опять хочу одной тобою.

И где-то в глубине души застывшей,

Твой образ не забытый повстречаю.

Из будущей ты станешь снова бывшей…

Тебя себе любить я запрещаю…

Влад где-то внутри себя ожидал, что рано или поздно Стася поставит ему какие-то условия. Но, скорее всего, он ожидал их позже, потому что условия стали для него неожиданностью. А неожиданностей мужчина не любил — сказывался плачевный опыт молодости. Правда, Стасю это, похоже, нисколько не останавливало и первое, что она потребовала, узнав о наличии Златы, — было совместное проживание. Она с какой-то маниакальной настойчивостью повторяла ему, что они должны жить вместе, и другого варианта развития событий она для себя не приемлет.

А вот Влада это очень сильно оттолкнуло. Он пытался уговорить себя, что сам этого хотел, что он любит Стасю и хочет с ней жить, но, как ни странно, перед мысленным взором вставала Злата и осознание, что ему с женой хорошо. И он не хочет никуда от неё переезжать. Это, разумеется, было очень эгоистично, он не думал в этот момент ни об одной из своих женщин, но, чёрт побери! Одно дело — уговаривать себя, выбирая, что будет лучше для него, и другое дело — чувствовать и хотеть чего-то иного в глубине души. Так или иначе, эти чувства и желания прорывались из недр подсознания, властвовали над разумом и становились главными.