Любовь Барановская - Записки из новой жизни

Неприятный разговор произошел с Яной сегодня перед ужином.

Она видела, как мы с Тимой шли в мой номер.

– Ты что, с ним на танцульки ходила? Забудь! Просто морочит тебе голову.

– Ну, с ним, и что? ― разозлилась я.

– Я же говорила, что он периодически тут работает. Поматросит и бросит. После каждого романа ретируется ненадолго, чтобы очередная курортница успела уехать, потом возвращается за новой жертвой.

– А ты откуда знаешь? Сам рассказал?

– Нет, ― немного смешалась она, но продолжала: ― Все об этом знают, Светуль. Ты же не собираешься ему давать?.. Неужели уже?

Я промолчала. Она покачала головой, чем рассердила меня ещё больше.

– Тебе-то что? Переживаешь за мой моральный облик?

– А ты выбрала уже институт? Или работу нашла? Пойми, тебе надо решать, что делать с жизнью. Хочешь параллельные потрахушки ― ради бога, но всерьез не воспринимай его, пожалуйста. Будущее само не построится, за тебя никто проблем не решит.

– Откуда ты знаешь, может, у нас любовь? Может, сейчас всё и так сложится, без твоих выступлений? ― я смотрела Яне прямо в глаза, сигарета прогорала и осыпалась понемногу от каждого взмаха рукой.

– Да и хрен с тобой, ― наконец вспылила и она. ― Хочешь всю жизнь за мужиками прятаться ― твоё право. Я думала, ты решила за ум взяться, но давалки тоже кому-то нужны.

Я не успела понять, как замахнулась и отвесила ей пощечину. Она отступила на несколько шагов и внезапно улыбнулась:

– Успехов тебе, Свет. Меня тут следующую неделю не будет, на другой работе надо побыть, так что больше не свидимся. Пусть всё будет хорошо.

И ушла, не обернувшись. Да и пусть, кому она нужна со своими нотациями. Не мне, это точно.

Пять вещей… Ой, к черту. Пойду спать.

Мне снился Вова сегодня.

Не помню начало сна, всё было хорошо, спокойно, я была под защитой. Потом я поняла, что мы уже расстались, попыталась расспросить его о чем-то, а Вова смеялся и подходил всё ближе, подталкивая к кровати. Я вгляделась в него и поняла, что это не Вова, это Тима. Он раздевал меня и выкидывал вещи в окно, у меня ничего не осталось, а он всё смеялся…

Странный сон. Надо будет спросить у Оксаны, что это может значить, как раз собираюсь созваниваться через пару дней.

Настоящий Тима же наконец-то поговорил со мной. Ну, больше чем обычно.

Спросил, видел ли нас кто-то, сказал, что Яна как-то странно на него смотрела. Беспокоился, чтобы никто не узнал, иначе у него будут проблемы. В какой-то момент слишком сильно сжал мою руку, но сразу же извинился и поцеловал.

Я сказала, что ни с кем в санатории не общаюсь. Это почти правда, мы ведь больше не дружим с Яной. Надо было рассказать ему о ней, но так не хотелось портить свидание. Не уверена, что он понял бы, из-за чего я переживаю.

То есть, не переживаю, конечно. Но немного неприятно, всё же. Мне казалось, мы и вправду подружились. Но моим другом не может быть человек, который не признает за мной свободу выбора.

А виделись мы с Тимой в каком-то странном старом доме. Понятно, что мы не можем видеться у меня… то есть, в санатории. И на гостиницу, наверное, у него нет денег. Я спросила бы, почему не у него дома, но как-то неловко. Мало ли с кем он живет ― мама, друг. Девушка или жена? Нет, ерунда. Сказал бы.

Так вот, дом. Выглядит заброшенным, мебели почти нет, одна кровать. Всё, кроме неё, покрыто толстым слоем пыли. Надо будет прибраться, если будет возможность. Полы скрипят. Какие условия ему приходится терпеть, чтобы со мной видеться! Запретная любовь, почти Ромео и Джульетта.

Чуть позже надо будет обсудить, что мы будем делать, когда у меня закончится путевка. Может, он придумает что-то лучше, и мне не придется возвращаться в столицу или к маме? Мы могли бы снимать жилье вместе, я могла бы работать.

Думаю, всё получится. Как здорово, что я была одна совсем недолго!

Счастлива. Пойду спать.

Проснулась в очень странном настроении. Вова продолжает сниться.

Говорила после завтрака с психологом, она думает, что на меня плохо влияет то, что я забросила дневник. Исправляюсь.

Кажется, я и правда пару дней провела как в тумане. Рефлексия в голове, конечно, никогда не прерывается, но тогда мало о чем хотелось думать. Тима классный, хоть мы так и не обсудили ничего. Вдруг я потеряю его после окончания жизни в санатории?

Ну и, если честно, надо бы подумать о будущем. Осталось три дня жизни тут, дальше мне придется куда-то двигаться.

Оксана считает, что мои сны могут быть отражением стремления к стабильности и тоски о прошлом благополучии. Это логично, ведь сейчас у меня нет ничего определенного.

Нет, не так. У меня есть я. Я почти готова взять себя в руки и распланировать дальнейшую жизнь, на этот раз серьезно.

Договорились сегодня с Тимой встретиться на пляже, в людном месте, чтобы поговорить. Надеюсь, получится.

А пока надо съездить в город за вином, запасы подходят к концу, как и моя жизнь на море.

О боги, как всё плохо.

Когда Яна сказала, что потерять кошелек тому посетителю в городе было бы куда хуже, чем в баре санатория, я пропустила это мимо ушей, давно не теряла чего-то настолько важного. А теперь осознала.

Съездила до магазина.

В магазине кошелек у меня был.

Обратно добиралась на автобусе, мелочь на проезд валялась в кармане, в сумку не заглядывала.

И вот ― я у себя в номере, а все мои деньги где-то в городе.

Супер.

Звонила в магазин и в транспортную компанию, нигде пропажу не видели.

Дышать. Ну не покурю. Там денег-то оставалось на пару пачек сигарет. На поезд всё равно бы не хватило. Мама всегда сможет перевести, если что… Только куда перевести? Карты-то остались там же, в моём кожаном исчезнувшем спутнике жизни.

Мне подарил его Вова. Стоит ли считать это символом полного разрыва связей с прошлым? Если и так, мне не нравится такой символизм.

Может, Тима сможет как-то помочь? Он ведь местный. Я не одна, всё как-нибудь да разрешится.

Такие дни вообще бывают?

Мы ни о чем не поговорили. Видимо, уже и не поговорим.

Охранник пляжа сказал, что Тима заходил. Оставил мне записку.

«Нужно уехать, прости. Успехов тебе в жизни».

Даже не хватило смелости сказать в лицо? Не надо было заводить тему «нам надо поговорить», мужики всегда такое не любят.

Факт есть факт ― я всё-таки одна. Без денег. Без плана. Без карт. Хоть паспорт есть, и то здорово.

Завтра решу, как выходить из этой ситуации. И маме позвоню, наверное.

А сейчас ― время напиться.

Пять вещей, за которые я благодарна Вселенной, несмотря ни на что:

1. Я жива

2. Я здорова

3. Я умная

4. У меня есть мама

5. Я не собираюсь опускать руки

А значит, справлюсь. Куда ж я денусь с подводной лодки. Не умирать же теперь. Не тупик, просто крутой поворот. За ним что-то есть.

Хорошо, что вина купила. Вовремя, а?

Проснулась в четыре часа утра с гудящей головой, но абсолютно бодрая. Будто легла не в час ночи. Странно.

Увидела на тумбочке книгу, которую брала несколько дней назад в библиотеке, но так и не открыла. Что-то о важности активного использования лет с двадцати до тридцати.

Разглядывая потолок, решила, что последние дни в санатории надо провести как можно продуктивнее. Почему-то подумала, что в комнате читать будет скучно, и пошла в холл.

В это время там темно и тихо. Дети, родители, бабушки, дедушки ― все спят. Даже персонала ещё нет, только сонная девушка уже на ресепшн, но она не обратила на меня внимания. И правильно, мало ли кому не спится.

Книгу просмотрела наискосок. Как и многие книги о позитивном мышлении, она полна воды, но при этом наводит на мысли. Мне уже двадцать семь, я сижу в санатории у моря без денег, образования, работы, жилья, мужа, детей. Ещё не слишком поздно, но придется взять себя в руки и разобраться во всем дерьме, в которое я закопалась, полностью доверив свою жизнь мужчине.

Вова ― неплохой человек, и он обо мне заботился, я ни в чем не нуждалась, всё так. Но мою голову никогда не посещали мысли «что дальше». Как и любая любовница, как любая содержанка, я имела свой срок годности, и всё же не пыталась учиться, найти другую работу, разделить удовольствие и спокойную жизнь. Даже квартиру у Вовы не попросила, раз уж пошло на то. Купил бы ведь, и сейчас бы не отобрал.

Фиговая из меня была любовница, нерасчетливая.

Шучу.

Как бы то ни было, нужно понемногу восставать из пепла. Нужно найти крышу и работу, хотя бы временную. А дальше уже можно будет думать о накоплениях, дипломе, ипотеке и других взрослых вещах.

Пойду на пробежку, уже светает. А потом позвоню маме.

― Как ты, дочь? ― спросила мама, не здороваясь.

– Привет. Я… в норме. Вот думаю, что делать дальше. Путевка заканчивается, через пару дней съезжаю.

– Так возвращайся в Москву. Я переезжаю туда.

– Ты что? ― я чуть не поперхнулась чаем.

– Да, я не говорила раньше, у тебя и своих проблем хватало. Ну, встретила хорошего мужчину, несколько раз приезжал ко мне, сейчас хочет к себе забрать. Поможет найти работу, у него есть связи. И тебе может помочь, я не сомневаюсь! Ему не сложно, он уже предлагал.

– Обсуждали меня? ― улыбнулась я.

– Да, немного рассказывала о тебе. Вам обязательно нужно познакомиться, он хороший. Приезжай, дорогая!

– У меня, знаешь… даже на проезд денег нет, если честно. Я кошелек тут выронила вчера.

– Ох, ты ж растеряша! Всегда была. Помнишь, потеряла деньги, пока шла оплачивать компьютерные курсы?