Сотовый телефон лежал на тумбочке, где она его и оставила. Ее личный телефон остался в «Гейтс», вместо этого Куинн выдал ей и Лэндри другие, номера которых было невозможно определить. Поэтому, когда раздался звонок, Оливия поняла, что это может быть один-единственный человек.

– Куинн, уже почти полночь, – сказала она, нажав кнопку.

– Вы не отчитались, когда приехали.

– Простите.

– Все в порядке?

– Да, все хорошо. – Она села в кровати и обхватила рукой колени. – На дороге не было никаких проблем, здесь в ресторане мы прекрасно поужинали, послушали музыку и уже легли.

Куинн молчал.

– Что-то случилось?

– Ты одна в комнате?

– Это не ваше дело! – вспылила Оливия.

– Не мое, но я интересуюсь не по той причине, о которой ты думаешь.

– Тогда по какой?

– Я помню лицо Оливии Шарп, которая явилась ко мне с просьбой взять ее на работу. Тогда она была… даже не знаю, какое слово подобрать… Сломлена, наверное. Это было видно не всем. В ней словно что-то умерло, и я это заметил.

– Благодарю за анализ ситуации, доктор Фил.

– Это не психоанализ, Шарп, и я не сую нос в то, что меня не касается. Однако если ты член моей команды, то должна быть собрана и сосредоточена исключительно на деле.

– Так и есть.

– Отлично. Продолжай в том же духе. – Куинн понизил голос. – Судя по ответу, в комнате ты одна.

– Куинн…

Он тихо рассмеялся:

– На этот раз я сую нос куда не следует.

– Со мной все в порядке, – сказала она, понимая, что эта фраза предназначалась лишь для того, чтобы выбить ее из колеи. – И я все контролирую. Честно.

– Надеюсь, все, что происходит между тобой и Лэндри, будет во благо, но на первом месте твоя безопасность. Карвер исчез, и пока мы можем точно знать лишь, что его убили. У меня нет желания сообщать и твоей матери, что ее дочь погибла.

Оливия поморщилась, внезапно почувствовав себя виноватой. Она вспомнила, что не звонила маме уже больше недели. Конечно, Карла Шарп не была идеальной, но Оливия не сомневалась, что она любит дочь. Оливия тоже ее любила, несмотря на частые всплески раздражения. Впрочем, может, особенно в эти моменты.

– Вам не придется этого делать. Я буду осторожна.

– Да уж пожалуйста. И звони, если что-то понадобится.

– Обязательно.

Она положила телефон на место, легла на спину и уставилась в темный потолок. Сможет ли она сдержать данное слово? Карвер пропал, их с Лэндри ищут. Она выбрала дело, которым будет заниматься в жизни, и делала его с удовольствием, осознавая, впрочем, насколько оно опасно, но ей уже почти тридцать пять. Все чаще она задумывалась о том, что пора родить ребенка, если не хочет вообще остаться без детей.

Каковы же ее желания? Они с Лэндри были любовниками, но никогда не говорили о создании семьи. Оглядываясь в прошлое, она поняла, что они в большой степени намеренно избегали этой темы. Но почему? Из страха понять, что стремятся к разным целям в жизни? Порой ей казалось, что она хорошо знает Лэндри, а иногда думала, что не знает совсем.

Может, так получалось, потому что он сам этого хотел? Или она?

Видимо, они оба ошибаются, полагая, что на этот раз им удастся возобновить и сохранить отношения, но, скорее всего, они решатся и попытаются.


На следующее утро Оливия уже была на кухне и взбивала яйца, когда появился Лэндри. Она мельком взглянула на него и улыбнулась:

– Доброе утро.

Лицо ее было свежим, влажные после душа волосы растрепанны, и тем не менее она казалась ему самой прекрасной женщиной на свете. Оливия была в простой футболке и велосипедных шортах, открывавших ее бесконечно длинные ноги.

– Доброе утро, – кивнул он и заглянул ей через плечо. – Помочь?

– Вон там тостер, хлеб в буфете. Хантеры купили для нас кое-какие продукты. Джанин оставила записку, сообщила, что все свежее.

Такое внимание тронуло Кейда больше, чем он ожидал.

– Очень приятно, – пробормотал он.

Должно быть, Оливия уловила изменения в его голосе и потому повернулась и задержала на нем взгляд.

– Да, приятно.

– Я давно отвык от проявлений человеческой заботы, – улыбнулся он.

– Дай время, ты опять все вспомнишь.

Кейд надеялся, что так и будет. Он внутренне желал вести нормальную жизнь, хотя всегда жил уединенно, лишь изредка и ненадолго впуская в свой мир посторонних. Нельзя сказать, что это ему нравилось.

Тостер выбросил сразу четыре куска хлеба, Кейд выложил их на тарелку и решил приготовить еще.

– Если мы не сможем убедить ФБР, что меня подставили, они не снимут с меня подозрения.

– Мы сделаем все возможное, – мягко успокоила его Оливия.

– Но уверенным в этом быть нельзя.

Она отвернулась от плиты и посмотрела на Лэндри:

– Я не успокоюсь, пока не докажу.

Господи, как же он любил ее такой! Она была уверена в себе, решительна и при этом невероятно сексуальна.

– Я тоже, – уверенно сказал он.

– Вот таким я и помню Кейда Лэндри.

Он очень надеялся, что Оливия права и он сможет опять стать таким, каким был раньше, потому что он настоящий мало кому может понравиться.

Помыв посуду после завтрака, Оливия перешла к делу.

– Прежде всего, – сказала она, – хочу, чтобы ты просмотрел бумаги, которые я привезла с собой. Это досье на самых высокопоставленных людей в «Блю Ридж». Я хочу, чтобы ты внимательно все изучил и сказал, причастен ли кто-то из них к твоему похищению.

– Лиц я не видел, они были в масках.

– Возможно, ты заметил что-то другое, какую-то характерную черту, вдруг какая-то информация заставит тебя что-то вспомнить. – Она поставила последнюю чашку в шкаф. – Я все приготовила в гостиной, можем поработать там.

Кейд прошел за ней и увидел на журнальном столе пятнадцать аккуратно сложенных папок.

– Когда же ты встала?

– За пару часов до тебя. – Она смущенно улыбнулась ему и опустилась на диван. – Ты забыл, что я привыкла рано вставать.

– Помню. – Он сел рядом и взял первую папку.

– Кельвин Хопкинс.

– Он возглавляет отделение «Блю Ридж» в Теннесси. Что-то знакомое? – Она пытливо вгляделась в лицо Лэндри.

– Кто сделал эти снимки?

– В том числе Грант Карвер. Одно из преимуществ того, что он жил неподалеку.

– Если вы знали, где их искать, почему не устроили рейд?

– Они не производят метамфетамин дома, мы полагаем, лаборатории расположены в других местах. Возможно, они в заброшенных домах в горах или даже в карьерах, где уже не ведется добыча мрамора. Некоторые из них все еще в частной собственности. Там можно делать что угодно, и никто ни о чем не узнает.

Лэндри потер подбородок. Оказывается, он уже отвык бриться. Возвращение к цивилизованной жизни проходит сложнее, чем он предполагал.

– Внимательно посмотри на тех, кто на этом снимке рядом с Хопкинсом. – Оливия ткнула пальцем в человека в защитного цвета брюках и голубой тенниске. – Мы уверены, этот человек не член «Блю Ридж».

– Может, это просто заблудившийся турист спрашивает дорогу?

– Возможно. Или один из агентов ФБР, о которых говорил Дэррил Бойль до исчезновения.

Кейд нахмурился:

– Что еще за агенты ФБР?

– Ты же сам говорил, что в ФБР есть человек, который сообщил «Блю Ридж», что ты собирался доложить начальству о предательстве Бойля. Я полагала, ты понимаешь, что Бойль не единственный перешедший на сторону бандитов.

– Понимаю, но не думал, что Бойль фактически признался в этом. – Он еще раз посмотрел на мужчину. – Я его не знаю. А ты?

Оливия покачала головой:

– Но я ведь ушла из ФБР раньше тебя, думала, может, это кто-то из местного отделения. Или он не агент, а из других служб.

– Думаю, он может быть из офиса в Ноксвилле. – Кейд задумался. – Хотя тогда бы его узнала Ригсби.

– Не узнала.

– Если он из Джонсон-Сити, то появился там до меня или после того, как я ушел.

Оливия подавила вздох:

– Я так и думала, что это было бы слишком большой удачей.

– Извини.

– Что ты, – покачала она головой. – У нас еще много досье.

Они принялись изучать информацию в папках, прежде всего, обращая внимание на фотографии, но ни одна из них не вызвала никаких воспоминаний, как и приложенные отчеты агентов «Гейтс» и гражданских лиц, живущих или работающих в непосредственной близости от поселения «Блю Ридж».

– И все же ты собрала важную информацию, – произнес Лэндри, когда через пару часов они решили прерваться.

Оливия уговорила его прогуляться по лесу за домом и полюбоваться припорошенными снегом деревьями.

– К сожалению, у нас было много конфликтов с членами «Блю Ридж». Некоторые из дилеров, продающих наркотики, прочно связаны с влиятельными людьми.

– Думаю, у ФБР нет точных и полных сведений по этому вопросу.

– Знаешь, они отлично наладили схемы транспортировки, места производства тоже непросто вычислить. Мы можем только предполагать, кто, где и когда совершил преступление, но не имеем никаких доказательств.

– Знаю. Если ты помнишь, я работал в группе, занимавшейся сбором этой информации.

– Да, конечно. Но ты никогда не рассказывал мне, как сотрудничал с «Блю Ридж», знаю лишь, что ты никогда не работал под прикрытием. Когда Куинн поручил нам заняться спасением Ригсби, мы собрали немало информации об агентах ФБР и узнали много нового. Но все же ты работал по их делу. Как это получилось?

– Случайно. Мой сосед кое-что для них делал. Возил контрабанду и тому подобное. Но с ним они ошиблись, парень не сидел на наркотиках, он любил выпить, а выпив, начинал много болтать. Я не раз выручал его, вытаскивал из баров и постепенно стал персональным водителем.

– И что он тебе рассказал?

– Когда и как будут перевозить наркотики. Я все сообщил Чангу. Сказал, что получаемая информация могла бы помочь нам предотвратить следующую переправку груза, но они решили, что это не целесообразно.