– Извини. – Он снова лег рядом на кровати. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Просто мы слишком активно… двигались.

Он засмеялся.

– Иди сюда, я покажу тебе по-настоящему интенсивную двигательную активность!

На этот раз все произошло медленнее и раздумчивее. Зато с большим удовольствием. И скрипа пружин я на этот раз не слышала.

На следующий день я повела его по магазинам. На Пласа де Колон мы зашли в мебельный магазин и долго рассматривали обеденный гарнитур из темного дерева. Тим спросил, как я собираюсь переправлять его в Дублин.

– Я не собираюсь никуда его переправлять. Я просто привела тебя сюда, чтобы показать, как живут испанцы.

– Хорошо живут, – согласился он. – Но для моего дома это все равно не подходит. Все слишком массивное.

– Конечно. Только почему ты думаешь, что мы всю жизнь будем жить так, как сейчас? У меня на этот счет есть разные идеи.

– Какие еще идеи?

– Ну, не знаю… Для начала хотелось бы поменять декор, мебель, планировку…

– Я тебя очень прошу: не говори мне о планировке! – взмолился он. – Я только что закончил ремонт в ванне. Тебе понравится.

– Не сомневаюсь.

– Если уж тебе так неймется, можешь заняться гостиной, – продолжал он. – Вот ею точно надо заняться. Там обои совсем отваливаются.

– Странно, с чего бы им отваливаться? Разве в доме сыро?

– Дело не в сырости. – Он покачал головой. – Просто прежние хозяева, очевидно, плохо высушили под ними стены.

– Не беспокойся, – сказала я ему. – Я все сделаю. А заодно и кое-что изменю.

– Зачем?

– Но ведь теперь это уже не совсем твой дом, – напомнила я ему. – Мне хочется, чтобы он стал моим тоже, хотя бы частично.

Мое замечание его озадачило.

– Но он и станет твоим! Когда мы поженимся, он автоматически наполовину перейдет в твою собственность.

– Да, – согласилась я. – Но я хочу чувствовать себя в нем соответственно. Этого можно достигнуть, кое-что переделав.

Он неуверенно улыбнулся, но я знала, что мои рассуждения его не очень убедили.

– Как хочешь, Изабель, – примирительно сказал он. – Делай все, что поможет тебе стать счастливой.

"Как он изменился!" – думала я, шагая рядом с ним по улицам. Два года назад и думать было невозможно, чтобы он сказал: "Делай все, что поможет тебе стать счастливой". Тогда речь шла только о его счастье. Мне было очень приятно видеть, что он так обо мне заботится. Что он меня любит. Я сжала его руку.

– Что?

– Ничего. Я тебя люблю.

– Хорошо, – сказал он и обнял меня за плечи.


Вечером мы приехали к Габриэле на такси. Мы едва не опоздали: Тим, как всегда, едва ли не час проторчал в ванной, где тщательно приводил себя в порядок. Из-за этого я никак не могла закончить свой макияж.

– Зачем тебе макияж? – говорил он. – Ты и так хороша, без всякого макияжа.

– Не говори глупостей. – Я протерла полотенцем запотевшее зеркало и попыталась разглядеть себя в тусклом кружочке. Тим в это время остановился в дверном проходе и загородил собой свет.

– Нет, правда, Изабель, – продолжал он. – Сколько ты уже с ними работаешь? Должны же они узнать наконец, как ты выглядишь на самом деле.

– Они и так знают. – Я энергично втирала в кожу крем-основу. – Но сегодня официальный прием. Я всегда накладываю косметику, когда выхожу в свет. Правда, и в офис я тоже привыкла приходить в макияже.

– А раньше такого не было.

– Это потому, что раньше я не знала, что он мне нужен.

– А сейчас зачем он тебе нужен?

– Вокруг меня полно людей. Я привыкла выглядеть хорошо.

– Чепуха! – Он заправлял в брюки рубашку. – Ты всегда выглядишь хорошо.

– Спасибо. – Его разглагольствования начинали меня злить. – Только мне надо закончить лицо. Не будешь ли ты так любезен освободить мне немного пространства?

– О, исчезаю с дороги! – Он освободил дверной проход.

– Вот и правильно, уматывай, – пробормотала я вполголоса.

– Я все слышал, Изабель!

– Ну и что?

– А то, что не очень красиво говорить такое человеку, который проделал ради тебя две тысячи миль.

Внезапно мне стало очень стыдно. Это не его вина, что я привыкла проводить в ванной столько времени, сколько мне заблагорассудится. И не его вина, что зеркало запотело. Просто я стала слишком обидчивой.

– Извини.

– Ничего. По-моему, я тебя уже простил.


– Хорошенькое местечко, – заметил Тим, когда мы подходили к дому Габриэлы.

– А внутри, вот увидишь, просто сказочно!

Габриэла встречала нас в дверях.

– Прошу! – сказала она. – Рада с вами познакомиться, Тим.

– А мы с вами уже встречались. – Он мобилизовал все свое обаяние. – Вы не помните? Мы столкнулись, когда я приезжал прошлый раз к Изабель.

– Конечно, помню! – Она одарила его не менее обаятельной улыбкой. – Как можно это забыть?

Вслед за ней мы прошли в гостиную.

– Как вам нравится Мадрид? – спросила она Тима.

– Холоднее, чем можно было себе представить. – Тим потер закоченевшие руки. – А Изабель к тому же весь день таскала меня по магазинам.

– Изабель! – выговорила мне Габриэла. – Тим не похож на человека, который любит ходить по магазинам.

– Смотря по каким магазинам, – ответила я. – Из компьютерных магазинов его за уши не оттащишь.

Мы посмеялись.

Большинство гостей было уже в сборе. Они сидели перед камином и потягивали красное вино. Нам с Тимом тоже предложили разные напитки.

– Он очень хорошенький, – по-испански прошептала мне на ухо София. – Такой мужественный, привлекательный.

– Спасибо.

– Конечно, не такой привлекательный, как я, – встрял Луис, и мы все вместе расхохотались.

– Над чем они смеются? – спросил Тим.

– Ничего особенного, – заверила я его. – Они мне говорили, что ты – хорошая добыча для меня.

Тим ни слова не знал по-испански, но большинство присутствующих в той или иной степени были знакомы с английским языком. Они изо всех сил старались поддерживать разговор по-английски.

– Расскажи нам о свадьбе, Изабель! – попросила Нина. – Когда она состоится? Какое на тебе будет платье?

– Дату мы еще не назначили. – Я повернулась к Тиму, ища поддержки. – Может быть, в январе. Все выяснится, когда мы вернемся домой. И с платьем я еще ничего не решила.

– Ты сама его себе сошьешь? – спросила Магдалена.

– Не знаю, – ответила я. Недавно я сшила ей платье для приемов: из белого шелка с почти незаметной серебряной нитью. На черноволосой и черноглазой Магдалене оно выглядело сногсшибательно.

Но для себя мне не хотелось шить свадебное платье. Мне казалось, что оно будет несчастливым. К тому же второй раз шить себе такое платье казалось мне чем-то неестественным.

– Разумеется, сошьет, – вступил в разговор Тим. – Она шьет всем, почему бы ей не сшить самой себе?

– А каким ты его себе представляешь? – не унималась Нина. – Длинным? Со шлейфом? С вуалью?

Нет уж, в таком платье я себя точно не могла представить.

– Не думаю. Это не мой стиль.

– А какой у тебя стиль? – Это спрашивал Луис.

– По крайней мере, без хвоста и без вуали.

– Обязательно нужна вуаль! – с ужасом воскликнул Тим. – Мне так нравится, когда невеста входит в церковь, закрытая вуалью, а потом ее откидывает.

– Ты слишком много насмотрелся всяких фильмов! – засмеялась я. – В наше время так уже не делают.

– Все равно, Изабель! – Его голос звучал умоляюще. – Ведь это же так красиво!

– Посмотрим.

Он меня совершенно не убедил.

Габриэла и ее муж Альфредо угощали нас вином и напитками. Потом поставили танцевальную музыку, и мы все танцевали. Тим разговорился с Хосе относительно компьютеров. Мы с Магдаленой сели в сторонке и тоже принялись болтать.

– Твой Тим – очень красивый мужчина, – сказала Магдалена.

– Еще бы! А с чего иначе я бы выходила за него замуж?

Она пожала плечами.

– Откуда я знаю? Эта новость меня удивила, вот и все.

Я улыбнулась.

– Да, я знаю, все считают меня сумасшедшей, но мы знакомы с Тимом очень давно, и я его люблю.

– А мне казалось, что ты его больше не любишь. Потому что ты полюбила Николаса.

– А, Нико! – Я взмахнула в воздухе рукой. – Мимолетное увлечение, Магдалена! Человек, с которым хорошо коротать время. – Мне самой мои слова показались предательскими, и я пожалела, что их произнесла.

– Он тоже очень красивый мужчина, – мечтательно сказала она. – Как это тебе удается, Изабель? Просто несправедливо, ты сгребаешь к себе всех красивых мужчин!

– Очевидно, все дело в моем роковом обаянии! – засмеялась я. – А также в моей стильной внешности, в моем умении готовить…

– Да, наверное, все дело в умении готовить, – серьезно согласилась Магдалена. – Моя мама всегда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

– Моя мама, наверное, тоже так думает, – веселилась я. – А у тебя кто-нибудь есть на горизонте, Магдалена?

Мы заговорили о ней. Оказывается, она до сих пор встречается с Алехандро. Это было удивительно, потому что свою связь она ухитрялась скрывать от Габриэлы.

– Значит, вполне возможно, что ты тоже в скором времени пригласишь меня на свадьбу? – спросила я.

– Вряд ли, – засмеялась она. – Мы относимся к этому просто. И не спешим ввязываться ни в какие мероприятия подобного рода.

– Разумная Магдалена! – Мне было весело на нее смотреть. – Но я все равно желаю тебе счастья.


Габриэла раздавала маленькие волованы и кусочки торта. Альфредо снова наполнил всем стаканы. Я танцевала с Хосе, потом с Луисом. Тим (несмотря на то, что терпеть не мог танцы и называл их скачками и трясучкой) танцевал с Габриэлой и Ниной. Потом мы танцевали с ним.

– Мне нравятся твои друзья, – сказал он.

– Ты тоже им понравился.

– Теперь я понимаю, почему тебе нравится с ними работать.

– Они такие хорошие! – воскликнула я. Он поцеловал меня в щеку.