– В таком возрасте разве бывают девственницы, – растерянно спросил он, когда предложил им жить вместе.

– Бывают, если сильно любят и ждут, – ответила Верочка и заплакала.

С тех пор он никогда ей не сказал грубого слова. Он боготворил ее, любил и мечтал прожить с нею всю оставшуюся жизнь.

– Вот это сюрприз, – произнес Яков, увидев Кристину.

– Да, отец, вот мы и дождались. А то думали, что будет бобылем наш сын всю жизнь, – сказала Верочка, прижимаясь к мужу.

– А как же звать у нас эту красавицу? – спросил он удивленно.

– Ты не поверишь, как назовешь, так и будем звать.

– Тогда давайте назовем ее Кристиной. Фамилию дадим мою-Гельштейн. А что вполне приличная фамилия, звучит красиво: Гельштейн Кристина.

Вера Петровна рассмеялась и произнесла: «Да куда ж еще приличнее. Даже Петру ее не дал, убеждая, что это опасно. А Кристине значит можно?»

– Сейчас другое время, страхи остались позади! – произнес он, забумавшись.

Яков Саммуилович продолжал рассуждать, о том, что время быстро летит, жизнь меняется и обещал через свои связи сделать Кристине новые документы, аппеляционно заявив, что Кристина будет выходить замуж за Петра, и ей нужна будет другая фамилия.

Почему он не разрешал Верочки носить свою фамилию, это тоже было загадкой. Но Вера никогда про это не спрашивала. Она была любимой и любящей женой, а все остальное, как она говорила, – «Пустое». Петр обнял отца, крепко пожал его мужскую руки и сказал:

– Спасибо, папа, я знал, что ты меня поймешь.

– Конечно, я думаю точно так же, как и ты, потому что в тебе течет моя кровь. Только хочу предупредить, что сердце этой красавицы не так просто будет заслужить. А про себя подумал: «Если она пошла в свою мать».

Вера заметила удивленный взгляд мужа, когда он впервые увидел их будущую невестку. Но она ничего ему не сказала. «Когда придет время, он мне все расскажет сам. Рано или поздно этот человек откроет мне все свои тайны», – подумала Вера, наблюдая за мужем.

Но слова отца на Петю произвели впечатление. Он не знал, как ухаживать за Кристиной, чтобы она заинтересовалась им. У него не было опыта общения с девушками. И Петя очень боялся, что Кристина не полюбит его. Он поправлял на Кристине одеяло, рассматривал каждую черточку ее лица и все время вздыхал, глядя с опаской на заканчивающийся раствор в капельнице, которая стояла рядом с кроватью.

Кристина уже не удивлялась, когда открывала глаза, видя одно и то же лицо.

– Это опять Вы?

– А Вы кого-то другого ждали? – улыбаясь, произносил Петр.

– Если бы я могла вспомнить кого, то я бы обязательно Вам ответила.

– Ну вот и не вспоминайте. Знайте, что я всегда был, есть и буду рядом с Вами.

– Хорошо, мне спокойно, хоть одно знакомое лицо рядом.

Петр засмеялся, быстро поставил перед Кристиной столик с ужином. Он кормил ее из ложечки, как маленькую, признавался, что специально готовит для нее сам. Она удивлялась, что меню было разнообразным. Он рассказал, что смотрит передачу по телевизору: «Как вкусно готовить». Петр ненавязчиво узнавал ее вкусовые пристрастия и всегда старался угодить ей. Кристина смеялась, когда он объяснял ей, на что похож вкус апельсина или клубники. Он давал ей клубничку и спрашивал, на что похожа эта ягода? Кристина смеялась и специально неправильно отвечала, что клубника похожа на грушу. Они оба закатывались от смеха, и счастливее в этот момент не было на свете людей. Только иногда Кристина поправляя одеяло на животе, задумывалась о чем-то и становилась грустной.

– Мне кажется, что я уже была мамой, – говорила Кристина, – Только Вы не смейтесь надо мной, что я так говорю.

– Да Вы что, конечно же, мы все в прошлой жизни были папами, мамами, бабушками и дедушками, – успокаивал ее Петр.

– Наверное, Вы правы. А Вера Петровна скоро придет, – переводила тему разговора Кристина.

– Вы уже успели за нею соскучиться?

– Да. Она так интересно читает романы Лескова вслух.

– Вы любите классиков, как и мама. Она всегда говорит, что у них каждое слово переливается, как жемчуг.

– Мне почему-то кажется, что есть современные авторы, которых я тоже люблю читать.

Петр посмотрел на Кристину, улыбнулся и пообещал ей, что мама что-нибудь принесет ей из современных прозаиков и обязательно почитает ей.

– Нет, нет, – заволновалась Кристина. – Вы ей ничего не говорите. Пусть читает Лескова. Я тоже люблю его слушать. Я очень хочу начать читать.

– Еще рано. Ничего, вот поднимешься, – Петр незаметно перешел на «ты». – И почитаешь моей маме тоже, договорились?

– Договорились, – улыбнувшись, произнесла Кристина.

– Вот и хорошо, а сейчас ужинать.

– Я здесь у тебя поправлюсь, – тоже перешла на «ты» Кристина.

– Конечно, поправишься, – передразнил ее Петр. – Только не у тебя, а у нас.

Кристина засмеялась и, раздувая щеки, показала, какая она станет толстая.

Петр тоже засмеялся и убедил ее, что все равно будет любить ее, какая бы она не была.

– Хорошо, расскажи мне по порядку еще раз– кто я и откуда?

– Ты Кристина Гельштейн. Моя невеста. Живешь с нами. С моей мамой и папой, который часто ездит в командировку. Ты из детского дома. Родителей своих не знаешь.

– Понятно. Очень хорошая биография, – заулыбалась Кристина. – А я тебя любила?

– Этого я не знаю.

– Каков хитрец. Так любила или нет? – засмеялась Кристина.

– А ты сама вспомни, – засмеялся ей в ответ Петр.

Кристина пальцем поманила Петра к себе.

Петр наклонился, и она ему на ухо прошептала: «Мне кажется, что я тебя любила».

Петр поправил на голове у Кристины волосы и прошептал ей в ответ: «Вот когда ты уберешь слово «кажется», тогда ты точно все вспомнишь. А пока мне придется снова завоевывать твою руку и сердце. Никита поцеловал руку Кристины и добавил шутя: «Столько лет потеряно!».

– Да уж, жаль, конечно, что я не помню, как ты за мной ухаживал. Но думаю, это было очень красиво.

– Я все обязательно повторю еще раз, – пообещал Петр, целуя Кристину в щечку.

Дни бежали очень быстро. Кристина потихоньку начала самостоятельно вставать с кровати. Она научилась заново ходить, готовить, пыталась читать. Но у нее это не очень хорошо получалось, потому что она в словах почему-то видела цифры. Затем брала тетрадь и ручку и писала непонятные формулы и задачки. Когда она рассматривала книги в доме Веры Петровны, она все время искала литературу, связанную с математикой. Она производила в уме расчеты, и все время говорила про дебет и кредит.

– Мама, у нее работа связана с цифрами, – говорил Петр. – Принеси ей учебник высшей математики, пусть она его просмотрит.

– Хорошо, я еще возьму в бухгалтерии годовые отчеты. Пусть вспоминает. Может быть это ее профессия. Нужно помочь ей все вспомнить, – согласилась Вера Петровна.

Кристину выходила с Петром на прогулку. Они долгими вечерами смотрели на черные воды реки «Смоленки». Когда она проходила по набережной, она глядела на красивый золоченый крест Храма «Христа Спасителя», который стоял вдалеке, украшенный белым и красным ажуром. Он возвышался в своем великолепии над Черной речкой. От него нельзя было оторвать глаз.

– Я почему-то помню Церковь, там было очень хорошо. Помню, мужчину очень похожего на твоего отца. Но не помню, как его звали. Не то Сергей, не то Игорь, не помню. Но то, что не Яков, это точно, – делилась воспоминаниями Кристина.

Они сидели на скамеечке в маленьком скверике рядом с рекой. Вокруг них бегали маленькие дети, они резвились и бросали в воду камешки. Кристина на них посмотрела, заулыбалась и призналась Петру.

– Ты знаешь, я почему-то очень хочу детей, семью. Мне почему-то кажется, что мы были женаты? – говорила Кристина, глядя на Петра.

– К сожалению, нет, но я готов хоть завтра тебя отвезти в Загс.

– Да я знаю, что дело во мне. Я уже почти вспомнила, как я тебя.

– Вот и хорошо, что вспомнила. Осталось убрать слово «почти».

Кристина прижималась к Петру сильнее, улыбалась и говорила ему, чтобы он еще немного подождал. И Петр терпеливо ждал. Он каждый день покупал Кристине огромные букеты цветов, водил ее в театры на все премьеры, на концерты с любимыми артистами. По дороге всегда заводил ее в ювелирный магазин, и покупал ей красивое колечко, на которое она бросала мимолетный взгляд. Он никогда не обращал внимание на цену. Нужно сказать, что Петя был очень щедрым молодым человеком. Он одел Кристину, как настоящую королеву. У нее было несколько пар сапог, три красивых норковых шубки, не считая красивых платьев разных фасонов и цветов. Петя продолжал много работать. Он писал сценарии тут же, сидя рядом с Кристиной. Он советовался с нею по поводу того или иного сюжетного поворота и Кристина умело ему во всем помогала. Первый канал телевидения снимал все его фильмы. Он получал огромные гонорары от зарубежных кинокомпаний, потому что писал сценарии на английском языке, которым владел в совершенстве. Он много лет прожил в Англии. У него был огромный особняк в Лондоне. Пенхауз в Америке. Но он жил в своем любимом Питере, в квартире своей мамы и строил для Кристины красивый дворец на Крестовском острове. Он с удовольствием тратил на свою любимую женщину все деньги, которые зарабатывал. Хотя он мог вообще не работать, потому что его научная работа ученого-химика получила Нобелевскую премию за научное открытие века: он изобрел формулу искусственных бриллиантов, которые были идентичны настоящим. Запатентованная технология позволила ему открыть производство российский бриллиантов и открыть сеть ювелирных заводов по всему миру. Кристина не догадывалась, что дружит с миллионером, бриллиантовым королем. Ее наоборот все это пугало. Кристина постоянно думала, откуда у него столько денег? «Ведь в нашей стране невозможно быть богатым», – навязчивая мысль всплывала из глубин ее подсознания. Кристина помнила, что она живет в России, что Санкт-Петербург ее родной город. И самое удивительное, она знала, что значит исповедоваться и причащаться. Вера Петровна часто брала ее с собой в Смоленский Храм и удивлялась, что она все знает. Кристина рассказывала ей, что наш Создатель всех нас любит и многое нам прощает, надеясь, что мы услышим его. Она знала, что Бог послал своего безгрешного единственного сына на Землю, чтобы он спас праведников. И когда она это говорила, она точно знала, что праведником был Петр, его мама и отец. Настолько они были светлыми и добрыми людьми. Кристина почему-то помнила все хорошее. Помнила, как выглядит Часовня Ксении Блаженной, святой, которая носила кирпичи на строительство Смоленского Храма, и предсказывала наводнение тысяча девятьсот двадцать четвертого года в Питере. Вера Петровна очень удивлялась, когда слушала Кристину.