— Мы будем тихо.

Его пальцы скользнули по моей груди.

— Легко тебе говорить, — выдохнула я.

Алекс подхватил меня на руки и вернулся в спальню. Уложил на кровать.

— Давай уберем эти подушки, пожалуйста, почему их так много?

Алекс сверкнул улыбкой в темноте, скинул парочку на пол, но какие-то оставил.

— Приподними бедра, — сказал он и подсунул под меня одну из них.

Мои бедра оказались вровень с его лицом, когда он лежал, приподнявшись на локтях. Он поднялся, провел ладонями по бедрам и подцепил трусики.

— Подушки могут быть полезны, — сказал он, осыпая живот поцелуями.

Потом медленно стянул с меня белье и стал подбираться все выше, ведя языком от коленей, к бедрам. Выводя восьмерки и обжигая дыханием.

Я взяла одну подушку и вцепилась в нее зубами.

— Так дело не пойдет, — сказала я, отбрасывая ее в сторону. — Иди ко мне, иначе я перебужу весь дом своими стонами.

Не слушая меня, он нагнулся и впился губами в меня, пока его язык вращался и вытворял такие вещи, от которых кровь вскипела моментом. Я выгнулась, прикусив губу.

Затем он поднялся и лег рядом.

— Не смог пройти мимо, — признался он.

Я поцеловала его и заглушила стон поцелуем, потому что его руки вернулись туда, где только что был язык. Закинула ногу на его бедро, раскрываясь перед ним, а сама провела руками по напряженному члену.

Боже, как я скучала по нему. До этого доктор прописал строгий постельный режим и никаких встрясок и резких движений.

А теперь наступило Рождество, и вот мы здесь. В доме его родителей, шепчемся, как подростки, и стараемся не шуметь. Обозначенная доктором неделя уже прошла. Тошнота и головокружения уже меня не беспокоили так, как в больнице в первые дни. Да и меня ведь выписали, значит, все в порядке.

— Я буду аккуратным, — прошептал Алекс, прерывая поцелуй.

Думает о том же, что и я. Надо же.

Я кивнула, попыталась стянуть с него трусы, но не смогла, и ему пришлось остановиться и помочь. Он снова вернул мою ногу к себе на бедро и провел пальцами между ног, но я и так была более чем готова.

— Хочу кончить, когда ты будешь во мне, — прошептала я.

— Детка, мы кое-что не обсудили… — ответил он хрипло.

Он провел членом по моим складкам, нежным, долгим, тягучим движением, и я вцепилась в его руки.

— Сейчас? — выдохнула я.

Он снова дразнящим движением провел по мне, и я задрожала, выгибаясь ему навстречу.

— Как мы будем предохраняться? — спросил Алекс, удивительным образом сохранявший способность мыслить и говорить.

— Не знаю, — прошептала я, думая только о том, когда он, наконец, войдет в меня. — А что у нас есть с собой?

И еще раз головкой по клитору и ниже горячим пульсирующим членом.

— Ничего, — просто сказал Алекс.

— Боже, — пискнула я, — если ты сделаешь так еще раз…

Я не договорила, потому что он, конечно, сделал это еще раз. Я впилась зубами в его плечо, пальцами оцарапала спину.

— У Джейка что-то должно быть…

Головка задела клитор, и меня прошило током.

— Да, но сейчас три часа ночи, и Джейк скорей всего спит.

— Тогда вспомни, как было с джемом.

— Снова джем, проклятье, — с этими словами он направил его в меня и вошел.

Я ослепла от удовольствия.

Не прерывая глубокого поцелуя и не покидая меня, Алекс перевернул меня на спину и остался нависать надо мной почти на вытянутых руках. Поцелуй пришлось прервать. А потом он вышел из меня полностью. Надавил головкой и снова стал погружаться миллиметр за миллиметром, так медленно, что пожар нетерпения внутри меня взмыл до потолка, охватывая все тело, сжигая в предвкушении.

Он вошел весь и сделал какое-то движение бедрами, так что искры из глаз посыпались. Я потянулась к его губам, но он был сильно выше, поэтому стала целовать его напряженные руки, прикусывая и облизывая их. Кажется, кусала куда ощутимее, так что завтра на его руках останутся хорошие такие засосы.

Я горела от желания и движений, резких, быстрых, частых. Но Алекс вышел, провел членом, задевая головкой клитор. И эти неловкие движения приносили столько удовольствия здесь и сейчас, что заставляли только сильнее сжимать зубы на коже Алекса.

— Ты хочешь, чтобы я вошел?

Нет, он все-таки не человек. Как ему удается еще и разговаривать?

— Да, черт возьми!

Он вошел в меня только головкой, едва-едва. Еще. Еще! Я шире развела бедра, выгибаясь к нему всем телом.

А потом он нагнулся, втянул в рот мой сосок и стал вводить член  все также медленно, тягуче, и это удовольствие было густым, как мед. Сокрушающим, как десяток оргазмов разом.

Медленно, на всю длину, растягивая меня собой и перекатывая на языке сосок.

Я выгнулась в пояснице, обхватила его ногами, не желая, чтобы он уходил, приподнялась, повиснув на его шее.

И тогда Алекс стал двигаться быстро, не покидая меня и наполовину, добираясь до центра удовольствия, и я очень сомневаюсь, что мне удавалось при этом вести себя тихо.

Я разлетелась на мириады звезд, и его поцелуи собрали меня заново, вернули к жизни, после того, как я пережила вместе с ним не одну маленькую смерть, а как минимум две подряд, одну за другой.

Он почти рухнул на меня, едва устояв на локтях, когда вбился так глубоко, что казалось, сил на обратную дорогу уже не осталось.

Я вывернулась, коснулась его основания, помогла ему выйти. Сжала и без того подтянувшиеся твердые яйца. И тогда он кончил мне на живот, пока я водила по нему рукой и целовала Алекса в губы.

После Алекс рухнул рядом и прошептал с закрытыми глазами:

— Дай мне две секунды, и я принесу полотенце.

— Спи, я лучше быстро в душ.

Когда я вернулась через пять минут, он действительно уже спал. Я устроилась рядом, почему-то снова вспомнила ту ночь и наши игры с джемом. Как мы переместились в джакузи, а после на кровать и снова занялись сексом. И на Алексе точно не было презерватива, ни в первый, ни во второй раз. Это ведь не опасно? И потом у него ведь отличная реакция.

Вроде бы.

Глава 2

Сквозь сон почувствовала, как он обнял меня и поцеловал в голое плечо. Я улыбнулась.

— Мы будем тихо, — повторила я его вчерашние слова. — И поэтому ты решил провернуть такое, от чего я прямо сейчас, от одного воспоминания могу кончить.

— Если будешь говорить об этом, то я тоже, — ответил он, прижимаясь ко мне.

Член устроился между ягодицами.

— В самый раз, — прошептал он, целуя плечо. — Создана только для меня.

— Мы так не успеем к завтраку.

— Мы уже не успели. На часах четверть одиннадцатого.

— Ого. Теперь все знают, чем мы занимались вчерашней ночью, раз проспали.

— Ага. Поэтому нам нечего терять.

Он шевельнул бедрами и погладил мою попу.

— Кто-то обещал мне эту попку еще на съемках.

— Ничего подобного, — простонала я. — И возьми себя в руки. Только не в родительском доме.

— А ты не сказала «нет», — проворковал он, наглаживая меня.

Я прижалась к нему.

— Почему бы и нет? Я хочу попробовать это с тобой.

— Ты уже пробовала?

— Да, и это было ужасно, — рассмеялась я. — Даже не думай ревновать.

— Это сложно. Но есть один способ вспомнить, что ты только моя.

Как эротично это звучало, проклятье.

Он откинул одеяло в сторону, облизал пальцы и проник в меня.

— Горячая и влажная. Моя, — простонал он, забирая пальцы и погружаясь в меня.

— Твоя, — согласилась я, выгибаясь в пояснице, позволяя войти ему полностью.

Покусывая мою шею, он стал двигаться, звонко ударяясь бедрами о мои ягодицы. Я лежала на сгибе его руки, на боку, и это была такая домашняя, уютная поза в сравнении со всеми другими, которые у нас были. Неужели так теперь будет всегда? И без подсобок?

Алекс немного приподнял мою ногу, и я охнула. Уперлась пяткой в его бедро, сдерживая рвущиеся наружу крики. Но все равно вскрикнула, когда пальцы легли на клитор. Алекс не стал шевелить ими, быстрые резкие движения бедер сделали это за него.

Я впилась в его кисть губами и застонала, извиваясь. Алекс вскрикнул — ой, кажется, не рассчитала свои силы, — зарычал, ускорился настолько, что я уронила ногу, не в силах ее держать, не в силах вообще что-либо предпринять, кроме того, чтобы отдаваться и растворяться, позволяя проникать и дарить удовольствие в ответ.

Он излился на бедро горячей струей, вжимаясь всем телом в мое, впечатывая меня в матрас. Оглушительное сердцебиение Алекса сотрясало и множило мою собственную дрожь.

— Боже, как хорошо, — выдохнул он. — И как долго я тебя искал.

Я извернулась, коснулась его губ, прошептала:

— И я тебя тоже люблю. Идем в душ?

— Сделаем это снова?

— Ага.

— Ну, это вообще-то опасно делать во второй раз сразу же после первого, особенно без презервативов.

— Правда? — едва слышно прошептала я и откашлялась. — Ну, не в нашем случае. Мой цикл скоро кончится, так что можем зажечь напоследок.

— Тогда идем.

Хм. А когда именно у меня кончается цикл?


* * * 

После душа, одеваний, поцелуев мы спустились как раз к обеду. Роуз в мягкой юбке до колена и кашемировом свитере с широким воротом поглядела на меня с завистью. Или мне так показалось, когда я в обычных джинсах и свободном свитере улыбнулась ей широкой и счастливой улыбкой.

С такой же улыбкой нас встретил Джейк. Он с размаху ударил Алекса по плечу. Меня такой удар сшиб бы с ног.

— Ого, парень! Похоже, ты чудом уцелел в схватке с вампиром!

Алекс провел рукой по шее. Мы честно искали в его гардеробе что-то с высоким воротом, нашли только водолазку, но шею она полностью не закрывала. А засосы были что надо. Яркие, темно-фиолетовые.