- Как поп на медсестре, что ли? - осведомляется Роберт.

Евгению коробит его шутка. Интересно, почему он все время говорит жене гадости?!

- Не смешно, - фыркает Юлия. - Я предлагаю обменяться партнерами... Успокойся, только на время игры!

- Но я даже не умею держать в руках кегли! - жалуется Евгения.

Остальные дружно хохочут.

- Кегли в руках никто и не держит, глупенькая, - касается губами её уха Виталий. - А шар бросать мы тебя научим!

Кегельбан оказывается большим залом, посреди которого несколько узких дорожек с бортами, по ним гулко катаются шары. В конце дорожек - ряды кеглей, которые и сбивает брошенный рукой игрока шар. На электронном табло при этом высвечивается результат - по количеству сбитых кеглей.

Минут пять Евгении дают потренироваться. И вправду, бросок она осваивает довольно быстро. И что странно, самой меткой из них оказывается тоненькая, хрупкая Юлия. По её предложению Роберт играет с Евгенией, а она с Виталием. Борьба, как говорится, идет с переменным успехом, но опыт все же побеждает. Выигрывают Виталий и Юлия, чему ни Роберт, ни Евгения не очень огорчаются.

Они так и выходят из кегельбана игровыми парами. Евгения держит под руку Роберта и он, будто невзначай, крепко прижимает руку её к своему боку.

- Правду говорят, все анекдоты из жизни, - решает разрядить Евгения возникшую между ними паузу - как будто в воздухе что-то пронеслось, настораживая. - Один российский турист приехал в Варну на двенадцать дней. Одиннадцать из них он беспробудно пропьянствовал в номере. "Как тебе понравилось море?" - удивился он.

"А что, здесь ещё и море есть?" - удивился он.

- Намек поняли! - кричит Виталий. - Сейчас быстренько поднимаемся в номер, хватаем купальные принадлежности...

- Зачем? - удивляется Роберт. - Кто же это в темноте в плавках купается?

- Значит, будем голышом? - радуется Виталий.

- Конечно! Ночное купание должно быть только о` натюрель, как говорят французы.

- Но у нас нет даже полотенца...

- У нас два, обойдемся! Здесь их меняют каждый день.

Сколько ещё Евгении предстоит преодолевать! Она вспоминает миниатюру Хазанова, в которой молодой человек мучительно старался при всем честном народе на пляже хнять плавки, чтобы доказать, что "мы звери" ! Теперь её очередь - купаться голой при посторонних? К своему обнаженному телу Евгения до сих пор все ещё не привыкла. Неужели нельзя как-нибудь отказаться?

Роберт с Юлией уводят их в сторону от ярко освещенного берега. Здесь, на пляже, такая темнота, хоть глаз выколи! То есть чуть поодаль плещут огнями аллеи, освещены кабинки для переодевания, причудливой башней светится лифт. Еще одно поразившее её усовершенствование: лифт на море. Даже строчка какая-то в голове зашевелилась: "Меня на море привозит лифт..."

Здесь, у воды полоска темноты. Тьмы. Власть ночи...

- Девочки налево, мальчики направо! - бодро командует Роберт.

- Ты что, никогда не плавала в море ночью? - по своему истолковывает её молчание Юлия.

- Никогда.

Все предыдущие годы летний отдых на море она проводила с Аркадием. Ему бы и в голову не пришло купаться ночью! "Дикость какая!" - сказал бы он, не говоря уже о том, чтобы плавать голыми.

- Может, ты и голой плавать стесняешься? - угадывает Юлия; пока Евгения медлит, она уже разделась.

Подождав, пока Евгения, торопясь, обнажится, она берет её за руку и ведет за собой к воде. Рука у Юлии узкая, немного шершавая на ладони.

- Трудовые мозоли пробуешь? - посмеивается она. - Это кухня, деточка! Попробуй каждый день накормить трех мужиков!

Мелкая галька под ногой приятно холодит ступни.

- Не бойся, мы с Роби ещё днем здесь все обследовали. Пляж чистый. Соседнего пансионата. Просто он не так богат, чтобы ещё и ночью освещать море.

Почему-то днем не чувствуешь таких подробностей: Евгения входит в воду, по-прежнему держась за руку Юлии - вот вода омыла щиколотки, поднялась до колена. Бедер, медленно прикрывает живот и будто легкая рука приподнимает груди, погружая их в воду. Евгения медленно плывет. Впереди уже плещутся рванувшиеся наперегонки их мужчины..

Где-то позади остался сверкающий берег, звуки музыки, людской смех, а здесь все перекрывает плеск погружаемых в воду рук...

- Только попрошу не подныривать, - просит Юлия, - я вовсе не хочу выглядеть медузой Горгоной с торчащими во все стороны волосами.

- Устанешь, держись за мое плечо, - ласково советует подплывший к Евгении Виталий.

Роберт, услышав, хмыкает.

- Мне сказать такое и в голову не стукнет. Скорее, мне придется держаться за Юлькино плечо - она плавает, как рыба. Когда-то давно, в наш медовый месяц на море, она нырнула и, наверное, с минуту не показывалась. Я чуть не поседел от страха!

- Ну уж и минуту! - говорит подплывшая Юлия - Каких-нибудь секунд тридцать, не больше!

Все плывут медленно, даже лениво, а она и вправду, как серебристая рыбка оказывается рядом то с одной, то с другой стороны от них. Будто успевает сплавать по каким-то своим рыбьим делам, а потом возвращается, узнать: ничего интересного не случилось в её отсутствие?

- Где ты так научилась плавать? - спрашивает Евгения, которую мама в детстве водила в бассейн.

- Я родилась на море. В Крыму.

- Не верь , - посмеивается Роберт. - Она в воде родилась.

Он сейчас другой. Будто море растворило в нем раздражение собственной супругой.

- Плывем обратно, - предлагает Виталий; на него, кажется, меньше всех подействовало колдовство ночного моря.

Как успела заметить Евгения, ему больше нравится свет, блеск, больше шум, чем тишина. Он просто слушает, а не прислушивается, как, например, Юлия. Кажется, философия - заразительная вещь!

Вот ничего и не произошло. Необычного. Из моря Евгения выходит не скукоженной губкой, а будто Афродита из пены. Необычайная легкость во всем теле охватывает её. Все - напряжение, волнение, усталость - смыто водой. Осталось тихое умиротворение, желание брести куда-то и что-то про себя мурлыкать.

Так они вчетвером и прибредают к бару с открытой верандой.

- Пора, однако, согреться, - говорит Роберт, и вдвоем с Виталием они идут к стойке, где собралась небольшая очередь.

Женщины садятся за свободный столик.

- Ты смотришь на меня изучающе, - замечает Юлия. - Хочешь о чем-нибудь спросить?

- Боюсь, это будет бестактно.

- Ты не бойся. Раз тебе что-то кажется ненормальным, надо выяснить, почему.

- Роберт... Он так с тобой разговаривает, будто постоянно чем-то раздражен.

- А это так и есть. Пять лет назад я ему изменила...

- Пять лет назад!

- Но как? Не просто раз оступилась, а почти два месяца жила с другим мужчиной. Хочешь знать, чем все кончилось? Блудная жена вернулась в лоно семьи. Робик умолял одуматься, обещал, что все простит и забудет! Я вернулась, но оказалось, что забыть невозможно. Ни ему, ни мне. Мужчина может изменить пятьдесят раз и забыть об этом, но одну твою измену он будет помнить всю жизнь! Удивляешься, что я тебе так сразу все выложила? Я привыкла, что об этом все знают: моя мама, его мама, мама того человека... Они все накинулись и стали растаскивать нас в разные стороны. Во имя какого-то блага. Это было благом для всех, кроме нас самих.

Она грустно улыбается.

- Женя, не верь, будто принося кому-то в жертву свою жизнь, ты творишь добро. Люди - не боги. И кроме жизни у них ничего нет. Помнишь, с каким надрывом говорил Островский? Тот, что написал "Как закалялась сталь". Он умирал молодым и кричал людям: "Жизнь дается человеку один раз. И прожить её нужно так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы..." Идеологи исказили смысл его слов. Говоря о бесцельной жизни, он вовсе не имел в виду борьбу за коммунизм! Бесцельная жизнь, значит, жизнь без любви. Разве не для того мы приходим в этот мир, чтобы искать и найти свою половинку? И жить вместе с ней в любви и согласии. Счастливо.

Юлия невесело смеется.

- Думаешь, с жиру бешусь? Мне просто жить тошно!

- Ну, ты загнула!

- Наверное. Мечусь по жизни, не отходя от плиты. Я ведь и институт заочно окончила. Теперь домохозяйка с дипломом. В случает чего, смогу сама зарабатывать себе на хлеб...

Мужчины между тем приносят за столик напитки и легкую закуску.

- Не хочу я этот дурацкий "Мартини" - вдруг резко говорит Юлия. - Я буду виски с "кока-колой"!

- Что с тобой, опять истерика? - раздраженно спрашивает Роберт.

- Я хочу напиться. И забыться. Или заснуть и не проснуться! - бормочет она и вдруг начинает плакать.

- Извините, друзья, но, кажется, нам лучше уйти, - говорит Роберт.

- Оставь меня! - пытается вырваться Юлия, но муж держит её крепко.

"Не вырвется! - понимает Евгения. - Странная женщина с кукольным личиком, которую никто не принимает всерьез. Женщина, у которой есть все, кроме главного... Уж не сестры ли мы с ней?"

Юлия обмякла, точно резиновая кукла, из которой вместе со слезами вышел воздух. Муж подхватывает её на руки и уносит.

- Что это с нею? Заболела? - растерянно спрашивает Виталий.

- У неё больная душа, - задумчиво говорит Евгения.

- Отдохнули! - сплевывает он. - Уехали подальше от всех проблем! Может, все-таки посидим, выпьем?

- Давай лучше погуляем, - предлагает Евгения. - Мы же тут ещё ничего не видели.

Она берет его под руку, и они долго гуляют, вдыхая пряный запах южных растений, настоянный на морском соленом воздухе. К концу прогулки оба начинают зевать и, придя в номер, засыпают, едва коснувшись подушек...

Будит их не солнце, которое давно поднялось, а настойчивый стук в дверь. Евгения набрасывает халатик и идет открывать.

- Вы до сих пор спите? - изумляется Роберт. - До конца завтрака осталось полчаса!

- Сорок минут, - выдвигается из-за его плеча Юлия.