— А много?

— Пятьдесят тысяч.

— Пятьдесят тысяч? Откуда же ты их возьмешь?

— Ниоткуда. Это делается иначе: в ближайшие три года у меня будут вычитать из текущих доходов. Я стану получать меньше.

Четверг, вечер, квартира Бекки и Энди

Энди открыл дверь.

— Ну?

— Опять отрицательный. Но…

Энди сокрушенно покачал головой.

— Хочешь совет? Не говори ему. Пойди и тихонько сделай аборт.

— Ни за что! — возмутилась Жожо. — Это ведь и его проблема.

— Ого! — Энди хлопнул в ладоши. — Вот и посмотрим, кто мальчик, а кто муж.

— Прекрати. — Но Жожо не могла не думать о том, не струхнет ли Марк. Вдруг он попросит ее сделать аборт, а сам опять прикроется семьей? — Я ему все скажу. И знаешь что? Если он начнет ходить вокруг да около, я просто рассмеюсь ему в лицо.

Пятница, вечер, квартира Жожо

— Угадай, что я тебе сейчас скажу?

Марк посмотрел на нее, вгляделся получше, и что-то в его глазах изменилось, как будто он отступил назад.

— Беременна?

Она опешила.

— Ну, ты даешь! Скажем так: у меня задержка на пять дней, но анализ пока отрицательный.

— Это еще ничего не значит. У Кэсси такое было. Анализ ничего не показывал, а она была беременна будь здоров.

Они уставились друг на друга, переваривая его заявление, потом дружно расхохотались.

— Елки зеленые! — выдохнула Жожо — Что ж, дальше ясно, что будет. Для меня, можно сказать, кранты. Ты меня бросаешь и делаешь все, чтобы меня поперли с работы.

— Потом ты узнаешь, что Кэсси тоже беременна, чуть с большим сроком, мы устраиваем грандиозный праздник и снова клянемся друг другу в любви и верности, пока смерть не разлучит нас.

Эта традиционная игра их очень развеселила.

— Тебе следует знать: мой папаша разъярится и захочет тебя убить. И однажды ночью с тремя моими братцами явится к тебе с пистолетом.

— В таком случае мне лучше тебя не позорить.

Тут до него, кажется, дошел весь смысл известия, и он погрузился в раздумья. Потер лоб. Потом еще раз.

— Хм-мм… Способствует концентрации мысли.

— Хочешь сбежать?

Его рука замерла в воздухе, он с ужасом посмотрел на Жожо.

— Нет.

— Правильный ответ.

— Но это не шутки. Все очень и очень серьезно. И неожиданно.

— Да уж. Я заметила.

— Я, наверное, внутренне был к этому готов. У нас с тобой… дети… — Он помолчал и угрюмо добавил: — Только не ожидал, что так скоро.

— Сильно огорчен?

— Честно, Жожо, — начал Марк, и по его взгляду было видно, что в нем борются два желания — отговориться или признаться в том, что у него на самом деле на душе. — Честно: я бы предпочел, чтобы мы какое-то время пожили вдвоем, просто для себя, а уж потом обзавелись детьми. Начинать совместную жизнь с того, что сразу с кем-то делить, мне кажется… — он подыскивал нужное слово, — …это не дело. — Он тяжело вздохнул. — Ты знаешь, я очень люблю своих детей. И наших с тобой тоже буду любить. Но после того, как мы с тобой столько месяцев встречались урывками, я бы хотел немного пожить… как бы это сказать? — без осложнений, что ли. — Он нахмурил лоб. — Не понимаю, как это могло случиться?

Жожо встретила его взгляд.

— Агент-мужчина лег в постель с агентом-женщиной и вставил свой…

— Нет, я говорю о том, что мы ведь были осторожны, да?

— Бывают непредвиденные вещи.

С этим он согласился.

— Да, пожалуй. Но сейчас не самый удачный момент, хотя бы в финансовом плане. Мне придется содержать Кэсси с детьми. Нам с тобой надо будет покупать жилье. Не можем же мы вечно жить в твоей квартире, а уж с ребенком и подавно. Потом ты уйдешь с работы, и твоего заработка мы лишимся.

— А зачем мне уходить? Я же беременна, а не больна. Ты боишься, что я стану как Луиза?

— Луиза не одна такая. Я это видел сотню раз: стоит женщине родить, как у нее меняется система ценностей. Это я не в осуждение говорю, просто констатирую факт. Это их право.

— У меня все будет иначе. Он пожал плечами.

— Марк! Я правда не такая.

Он рассмеялся, она — тоже, и они хором сказали:

— Все так говорят.

— Я должен незамедлительно объявить Кэсси. Дальше откладывать нельзя.

Жожо внутренне съежилась от ужаса.

— Моя беременность окончательно ее добьет.

— Я знаю. Но промолчать будет несправедливо по отношению к ней.

— Ты прав, но, может, дождемся положительного анализа? Чтобы знать наверняка?

Марк подавил раздражение и с сочувственным выражением взял ее за руку.

— Жожо, послушай меня, я должен сказать тебе нечто важное. Рано или поздно Кэсси придется сказать. Это факт.

— Я знаю, — неуверенно проговорила она.

— Ты видела Кэсси. Ты видела, что она умная женщина, гордая — не какая-то там… Я глубоко убежден, что она предпочтет знать правду, чем ходить в дурочках.

— Ты считаешь?

— Я тебе так скажу: это будет неприятно. Очень неприятно, но зато дело будет сделано. Я уже свыкся с этой мыслью, а она ведь моя жена. Ты, Жожо, храбрая женщина, и теперь тебе понадобится все твое мужество. Само собой ничего не произойдет.

— А если она вдруг встретит другого и сама от тебя уйдет? Меня бы такой вариант больше устроил.

Марк вздохнул:

— Ладно, молись, чтобы Кэсси завела роман. — Тут его тон резко изменился. — Или перестань морочить мне голову.

Внутри у нее все упало.

— Я тебе не морочу голову.

— Да? А то я уж стал подозревать… Послушай меня, назначение нового партнера состоится через два месяца. После этого я уйду из дома и перееду жить к тебе. Если ты этого не хочешь — лучше так и скажи.

Ее охватила паника.

— Я хочу! Но мне это очень трудно. Мне жаль так поступать с Кэсси, уводить у нее мужа. Меня не так воспитывали.

Меня тоже воспитывали иначе. Не только для тебя это тяжело. Но я иду на это потому, что люблю тебя. И у меня все чаще возникает ощущение, что мы с тобой говорим на разных языках.

Интуиция подсказывала, что она вступила на очень опасную территорию. Жожо вдруг оказалась на волосок от того, чтобы его потерять.

— Марк, ты же сам советовал дождаться, когда пройдет голосование. Я что-то не помню, чтобы меня это привело в восторг.

— Поначалу — нет. Но стоило тебе убедиться, что это не уловка с моей стороны, как ты обрадовалась. В моем понимании — даже слишком.

С Марком трудно иметь дело. Уж больно умен. Надо было решать: вперед или назад. Эх, была не была…

— Подожди, пока я не буду знать наверняка, — тогда и скажешь Кэсси. Ладно?

— Ладно. Но я тебя предупредил, — медленно, в упор глядя на нее своими темными глазами, проговорил он.

— Предупредил? Не смей так со мной разговаривать! Я тебе не издатель, просрочивший выплату авторского гонорара.

Но извиняться он не стал. Ушел, не проронив ни слова.

Ночью она лежала без сна и думала: Марк, умница, правильно заметил, что она тянет. Она была в смятении; ей с самого начала претило давить на Марка, говорить, что пора уходить из семьи. Пусть это произойдет под влиянием какого-то внешнего события — лучше всего интрижки Кэсси на стороне. Но Марк не прав, если думает, что она решила улизнуть; ее преданность ему нисколько не была поколеблена. Порой Жожо и сама не понимала, что она в нем нашла. Конечно, надо признать, три главных качества у него есть: ум, чувство юмора, сексапильность. Но все дело в чем-то совершенно необъяснимом. Можно рассуждать о том, почему мы кого-то любим, перечислять замечательные качества — уверенность в себе, находчивость, привлекательную фигуру, то, что с этим человеком никогда не бывает скучно, — но всегда останется за кадром какой-то неуловимый фактор, некий магический ингредиент. А у Марка такой «ингредиент» имелся, причем в высшей степени.

Он был для нее настоящим кумиром. Что бы Жожо ни делала — пока не расскажет ему, ничто не считается. Проведет два дня без него — и чувствует себя совершенно больной. Он ее понимает. Они с самого начала друг другу не лгали, и трудно вообразить другую пару, которая бы так подходила друг к другу.

Ей легко было представить себя вдвоем с Марком много лет спустя. Они и тогда будут друг от друга без ума.

Сегодня Марк сформулировал ее проблему — подспудное сопротивление, и то, что он рассердился, заставило ее закрыть глаза на некоторые препятствия. Он уходит от Кэсси, ладно. На ум пришла поговорка: «Не можешь обойти — прорвись!» Альтернатива одна — можно потерять Марка. Но такой вариант Жожо даже не рассматривала.

Она была готова. Более, чем когда-либо. Но Кэсси жаль…

Она вспомнила слова Бекки: может быть, эта беременность наступила не случайно. Может, она позволила ей наступить, чтобы благодаря ей решиться на главный шаг. Забавно, но Жожо до сих пор не была уверена в своей беременности, окружающие верили в это больше ее. Но сейчас и она начала верить, и эта мысль ей импонировала. У них с Марком будет малыш, это же счастье! Жизнь, конечно, изменится, но не намного и в лучшую сторону. Надо признать, наседкой она себя еще не чувствовала. В ней еще не проснулось желание иметь ребенка. Но тот факт, что это ребенок Марка, в корне меняет дело.

Она положила руку на живот — так ведь все делают, да? Вот видите, как все естественно получается. Какой он будет, их малыш? Темноволосый, беленький или рыжий? Он будет волевой, решила она. И неважно, в кого из родителей. Наверное, как раз в этот момент их ДНК это решают и борются между собой за главенство.

ЛИЛИ

2

«Этот ужас преследовал Катриону уже давно, а сейчас он стал явью — пострадал уже четвертый ребенок. Теперь она не сомневалась. Она давно это знала. Уж больно высока была заболеваемость раком в районе — что-то же должно ее вызывать».

Никто меня не слушал. Я находилась в книжном магазине в Шеффилде, в рамках моей позорной рекламной поездки по стране. Восемь десятков набившихся в зал женщин изучали свои ногти, пересчитывали квадратики в узоре на ковре, решали, что приготовить на ужин, — одним словом, занимались чем угодно, чтобы только убить скуку, пока я читаю свое гениальное творение.