В словах отца было нечто, заставившее Еву задуматься. С одной стороны, ей очень хотелось выйти замуж, да и, по трезвому размышлению, давно пора, а с другой… Так ли уж надо становиться женой мелкопоместного сквайра, пуританина в придачу, чтобы безвыездно сидеть дома, считать перед стиркой белье, вышивать в долгие зимние вечера и никуда не отлучаться, разве что ходить в воскресенье в церковь, чтобы слушать длинные нравоучительные проповеди или делиться с местными кумушками последними сплетнями? Нет, она мечтала блистать, быть кумиром, вызывать восхищение. Однако когда она стала говорить с женихом, что неплохо бы ему вернуться в Лондон и, пользуясь родством со знаменитым дядюшкой, поправить свое положение, он лишь замыкался в себе. А когда он заводил с ней речь о будущей семейной жизни – неплохо бы купить мыловарню, поставить оборудование и нанять людей, – Ева с трудом сдерживала зевоту. Отец, пожалуй, оказывался прав, они со Стивеном совсем разные люди. И постепенно, полностью приручив жениха, Ева стала терять к нему интерес.

А потом до нее дошли слухи, что сын казненного монарха Карл Стюарт, потерпев поражение в Ирландии от войск Кромвеля, бежал в Шотландию, где короновался и собрал значительные силы для борьбы за английский трон. Неожиданно у Евы появилась надежда, что вернутся старые добрые времена и республика будет свергнута. Так что же тогда делать ей, ведь она уже станет женой круглоголового?

Потом пришла весть, что войска короля потерпели сокрушительное поражение под Вустером. Даже когда пошел слух, что король избежал гибели и где-то скрывается, Ева больше ни на что не надеялась. Над Англией нависла по-пуритански тяжелая, мрачная тишина, все головы склонились перед всесильным диктатом Оливера Кромвеля, уста онемели, руки опустились. Никаких надежд не оставалось.

Тогда-то в голову Евы и пришла мысль шокировать пуританский городок Уайтбридж, смутить умы простолюдинов пренебрежением к их нравам. Хоть какое-то развлечение!.. Развлечение, которое едва не закончилось для нее трагически. И спас ее – силы небесные! – сам король Карл.

Сейчас, думая об этом, Ева не находила себе места. Карл Стюарт. Влюбленный мальчик-принц, теперь возмужавший, смелый, веселый… Как он глядел на нее! Король Англии, пусть и без королевства, но – король, помазанник Божий, который, рискуя своей августейшей особой, встал на ее защиту! Нет, в ее жизни все-таки произошло чудо! И она еще долго будет вспоминать об этом как об одном из ярчайших своих приключений. Вспоминать? Неужели это все, что ей осталось?

Ева медленно перевела дыхание. Эта встреча… Разве это не знак свыше? И то, что таилось глубоко в ее сознании, о чем она боялась подумать, вмиг захлестнуло ее. Ведь когда она была так разочарована и растеряна, судьба неожиданно свела ее с наследником престола, да еще при столь необычных обстоятельствах. Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Напряженная, красивая, женственная – она вдруг напомнила себе военную лошадь, услыхавшую зов боевой трубы. Чего же она ждет? Разве это не ее шанс? Карл Стюарт здесь, совсем близко, и, возможно, подобного случая больше никогда не представится! Он, король-изгнанник, сейчас как никогда уязвим… и доступен. А ведь он всегда восхищался ею. Пленить короля, подчинить его, увлечь… Кто знает, к чему это может привести? Ей необходимо использовать эту возможность и женить его на себе. О своем женихе Ева почти не вспоминала. В конце концов, Стивена всегда можно придержать про запас.

Ева придирчиво оглядела себя. Разве она недостаточно хороша, чтобы свести с ума любого? Эти васильково-синие миндалевидные глаза в обрамлении черных ресниц и тонких, будто прочерченных рукой умелого художника, бровей, контрастирующих с золотым блеском волос, эти нежные щечки и красивые зубы, и особенно точеный, словно лепесток лилии, изящный носик. Ее дядя говорит, что такое лицо не может принадлежать добропорядочной женщине. Глупости! Она словно ангел. И вести себя будет как ангел. Она не даст понять Карлу, что узнала его. Он ведь так изменился! Да, она будет изображать саму невинность, воспылавшую чистым чувством к своему спасителю. Правда, Карл на пять лет моложе ее. Чепуха! У нее по-девичьи гладкая и белая кожа, чистая линия подбородка, рот почти по-детски припухлый. Ева была довольна собой. Единственным своим недостатком она считала несколько коротковатую шею. Вот шейка Рэйчел… Ерунда, Ева всегда знала, как скрыть недостатки и подчеркнуть свои прелести. А вот у Рэйчел не было ни малейшей фантазии и умения преподнести себя.

Ева оглянулась. На каминной полке стояли часы с черненым серебряным циферблатом. Уже три часа. Следует поторопиться. Ей необходимо выглядеть просто сногсшибательно, чтобы и следа не осталось от той истерзанной женщины, какую Карл видел, уходя из церкви.

Ева принялась яростно трясти колокольчик.

– Нэнси!

Когда запыхавшаяся горничная вбежала в покой, она так и накинулась на нее:

– Где моя душистая пудра и ящик с румянами? И нагрей быстренько щипцы для завивки волос. Мои волосы стали ни на что не похожи, их надо немедленно привести в порядок. Достань амазонку. Да не смотри так на меня, толстуха! Поторапливайся!

Преображение Евы заняло часа полтора. Наконец, она решила, что выглядит как должно. Подкрасив кармином губы, она подправила щеточкой брови и смахнула излишки пудры. Затем оглядела прическу: тугой узел на затылке, легкая челка на лбу и локоны, спадающие вдоль щек. Все. Она поправила последнюю складку на корсаже и, схватив шляпу с длинным пером, выскочила из комнаты.

Перепрыгивая через ступеньки, Ева сбежала по лестнице. Впереди виднелся длинный сводчатый коридор, по которому в ее сторону двигались чем-то озабоченные младшая сестра и Патрик Линч. Управляющий, ирландец по крови, служил Робсартам еще с тех времен, как лорд Дэвид являлся наместником в Ирландии. Он был по-настоящему преданным слугой, впрочем, как и вся немногочисленная челядь Сент-Прайори. Предупредительный, хозяйственный, практичный Патрик Линч многое сделал для семьи. Но сейчас, глядя на его нахмуренные кустистые брови и растрепанные седые волосы – а ведь Линч всегда так аккуратен, – Ева поняла: что-то случилось. Да и Рэйчел выглядела взволнованной, даже испуганной. Оба они с удивлением посмотрели на нарядную Еву, одетую в свой лучший костюм для верховой езды, винно-красного цвета с золотым позументом.

Рэйчел приблизилась к сестре:

– О, Ева. Милая Ева…

– Успокойся, все уже позади. А мне нужно ехать.

Рэйчел все же взяла ее за руку:

– Милая моя сестра, случилось нечто ужасное. Наш охранник Филип Блад… Его только что нашли. Он изуродован, растерзан… Это не труп, а какие-то лохмотья.

Ева стала смертельно бледна, на миг все вокруг потемнело. Усилием воли она взяла себя в руки и машинально повернулась к окну, выходящему во внутренний двор. Там вдоль стены была установлена большая клетка. За толстыми коваными прутьями сидели, бродили и лежали около десятка устрашающего вида огромных псов. Когда наступала полночь, их выпускали в старинный замковый парк, и никто в целой округе не решался ступить в его пределы. И сейчас Ева глядела на собак и думала об ужасном проклятии, нависшем над Сент-Прайори.

– Ты слышишь меня, Ева? – раздался низкий грудной голос Рэйчел. – Это уже второй случай за последние два месяца. А ведь Филип Блад был охранником… Сильным, умеющим постоять за себя. Так больше не может продолжаться.

Ева с трудом проглотила ком в горле.

– Конечно, Рэч. Я уверена, ты и мистер Линч сделаете все полагающееся. А я… Мне надо ехать. – Она вздохнула, натягивая перчатки, и заговорила уже спокойно: – Прошу тебя, пусть у нас сегодня будет отменный ужин, пусть Долл и Кэтти помоют пол в холле горячей водой со щелоком, чтобы убить запах затхлости, и окурят все розмарином… – Ева весело подмигнула сестре: – В Сент-Прайори сегодня будут гости!

Карие глаза Рэйчел изумленно расширились:

– О нет, Ева, ты не можешь…

Но своенравная красавица уже лихо надвинула шляпу и поспешила вниз. Рэйчел переглянулась с управляющим. В следующий миг девушка кинулась за сестрой. Не менее легконогая, чем Ева, она догнала ее в каминном зале и, схватив ее за плечо, развернула к себе:

– Нет, Ева. Это невозможно. Ты все понимаешь не хуже меня. – В ее голосе слышалась непреклонность.

Ева сердито прищурилась:

– Будет так, как я сказала! Остальное – твоя забота. Но я сегодня приведу в Сент-Прайори тех двух джентльменов, что спасли нас. Ты не можешь отказать им в гостеприимстве.

Лицо Рэйчел стало грустным.

– Ты понимаешь, что делаешь?

– А ты понимаешь? – зашипела Ева, сжав локоть сестры. – Неужели ты, наивная простота, не поняла, что эти двое – роялисты, спасающиеся после Вустера? Я узнала одного из них и могу в этом поручиться. А всех, кто там сражался, ловят и вешают. Где твоя благодарность, Рэйчел, раз ты можешь позволить случиться подобному? Вспомни, что произошло сегодня и чем мы им обязаны.

Теперь Рэйчел выглядела растерянной, но еще больше расстроенной.

– Но привезти их в Сент-Прайори?!

– Сент-Прайори – замок лорда-республиканца, – перебила ее Ева, – и здесь они будут в полной безопасности. Их не станут тут разыскивать. Поэтому они сегодня же будут здесь. Я так решила, и так будет!

Больше она ничего не добавила. Подхватив шлейф и сердито похлопывая себя по подолу хлыстом, Ева направилась к выходу.

Во дворе было пустынно, лишь у древнего постамента, где в старину стояло изваяние Девы Марии, возились, играя, спаниели Евы – штук пять или шесть. Завидев хозяйку, они радостно кинулись к ней, но она прошла мимо, словно не заметив своих любимцев. Подойдя к служебным постройкам, она увидела темноволосого крепкого парня, который снаряжал грабли новыми зубьями. Ева окликнула его. Она не была столь непредусмотрительна, чтобы после сегодняшнего инцидента заявиться в Уайтбридж без охраны, а могучие мышцы и широкая спина этого молодца выглядели более чем внушительно.