И потом до самого ужина Касси не видела его.

И вот он сидит угрюмый и сгорбленный, словно вся тяжесть мира легла на его плечи, а она теряется в догадках.

Но не только его настроение беспокоило Касси. Сирил сегодня тоже держался весьма странно; его взгляд неоднократно останавливался на ней, взгляд сердитый и обвиняющий. Касси была не так наивна, чтобы не понять, что означало недавнее появление в их доме Эбигейл под руку с Сирилом. Это могло означать только одно: Сирил не признает ее как жену Брэдена и не признает никогда. Как ни печально ей было, но Касси смирилась с этим фактом и продолжала относиться к Сирилу с должным почтением, как к дяде Брэдена, и он вплоть до сегодняшнего дня отвечал ей тем же, тщательно скрывая свое неодобрение под маской холодной учтивости.

Но сегодня все было иначе, в его манере держаться произошла существенная перемена. Он смотрел на нее с гневным презрением, и Касси неловко ерзала на стуле под его взглядом. За все время совместной трапезы Сирил ни разу не заговорил с ней, как, впрочем, и с Брэденом, зато весьма любезно обменивался ничего не значащими репликами с доктором Ховеллом.

И Чарлз сегодня был тоже не похож на себя. Днем, едва слух о происшествии, случившемся с герцогом и герцогиней на пляже, разнесся по Шербургу, как Чарлз, посиневший от волнения, прибежал в дом, желая удостовериться в том, что они живы-здоровы, и, убедившись, исчез — так же внезапно, как появился. Касси так не хватало его в этот день: его добрых голубых глаз, обращенных к ней, его ободряющей улыбки. Он стал ее другом, и ей сейчас, как никогда прежде, была нужна его дружба.

Касси едва не разрыдалась от переполнявшего ее напряжения, когда Брэден с шумом отодвинул стул и поднялся.

— Пойду прилягу, — сказал он, не обращаясь ни к кому в отдельности и, кивнув, прошел к двери.

Касси в полном замешательстве смотрела ему вслед. Ее удивило не столько то, что муж так рано отправился спать, но то, что он не предложил ей составить ему компанию. Даже в первые недели их брака, когда они спали в разных постелях, они всегда поднимались в спальню вместе.

— Кассандра, — Алфред мягко тронул ее за плечо. — Вы выглядите утомленной. День был нелегким для вас. Я посоветовал бы вам сегодня лечь пораньше.

Касси кивнула, благодарная, что он избавил ее от необходимости выискивать причину для ухода.

— Да, доктор. Я так и сделаю. — Она поднялась и, пожелав всем доброй ночи, удалилась.

Через несколько мгновений она стояла у разделявшей их с Брэденом двери и нерешительно сжимала в руке бронзовую ручку. Она знала, что Брэден там, она слышала его шаги. Она глубоко вздохнула и распахнула дверь.

Брэден, обнаженный по пояс, обернулся к ней с бокалом портвейна в руке.

— В чем дело, Кассандра?

Касси, испуганная резкостью его тона, растерянно заморгала:

— Как? Почему ты спрашиваешь? Мгновенно тревога смягчила его черты:

— Ты плохо себя чувствуешь… после сегодняшнего? Она покачала головой:

— Нет. Совсем нет. Наоборот, я подумала, что ты нездоров. Ты так неожиданно оставил нас.

— Я нездоров? — Он резко рассмеялся. — Нет, милая, ничего подобного. Я скорее в смятении или в растерянности, но я здоров, абсолютно здоров.

Касси, не в силах оставаться на месте, подошла к нему и дотронулась до его плеча.

— Брэден…

Он вздрогнул, словно ее прикосновение обожгло его.

— Касси, прошу тебя. Я тронут твоей заботой, действительно очень тронут. Но ты сейчас ничем не сможешь помочь мне. С этим я должен справиться сам… только сам. Пожалуйста… иди к себе, ложись спать. — Отвернувшись, он сосредоточенно отпил из бокала, уже не обращая на нее никакого внимания.

— , Касси отшатнулась, как от удара. Любовь и гордость боролись в ней сейчас, она отчаянно пыталась найти хоть какую-то причину, объяснившую бы ей, почему муж так холоден с ней. И нашла ее. Она медленно повернулась, уже чувствуя, как вскипает в ней обида.

— Если это из-за того, что я рассказала тебе на пляже… если ты стыдишься меня теперь… — Слезы душили ее, она не смогла договорить и поспешно скрылась в своей комнате.

Брэден вздрогнул, когда дверь захлопнулась за нею. Вина, острая как нож, полоснула его по сердцу, — он был непростительно груб с ней, выместил на ней свою горечь, а она винит в атом себя! Он повернулся и тремя шагами пересек комнату, намеренный войти к ней и все объяснить, но у двери остановился. Сколь бы сильны ни были его чувства к жене, как бы ни плелось ему успокоить ее, он чувствовал, что не может сейчас разговаривать с нею, не сможет справиться с той сумятицей, что царила сейчас в его душе. Сначала он должен был сам разобраться во всем.

Чарлз… Брэден то наполнялся яростью при мысли о предательстве друга, то ужасался собственным подозрениям. После стольких лет преданной дружбы почему Чарлз решился на такое?

Этот вопрос снова и снова прокручивался в его уме, и он не находил на него ответа — ни единой причины, ни сколько-нибудь правдоподобного объяснения, — ничего.

Ничего, кроме Касси.

Брэден никак не мог выкинуть из головы мысль о том, как странно изменился Чарлз с момента появления Касси в Шербурге. Обычно замкнутый и невозмутимо-хладнокровный, он сразу же проникся симпатией к едва знакомой ему девушке, и странное доверие и привязанность возникли между ними. Его стремление уберечь Касси от малейших волнений иногда переводило всякие границы — он не раз укорял Брэдена за невнимательность к жене. И он же недавно просил его прекратить о ее кошмарах. И он же явно ненавидел Роберта.

И он был на скале в тот самый момент, когда камень свалился оттуда, едва не придавив Брэдена.

Брэден закрыл глаза, стараясь прогнать ужасное подозрение. Но это не помогло. Портвейн тоже не мог успокоить его сейчас. Брэден уже понимал, что ничего не будет знать наверняка, пока не посмотрит Чарлзу в глаза и не услышит его объяснения. Его голова кружилась от поглощенной им изрядной дозы алкоголя, и Брэден тяжело упал на кровать. Завтра. Завтра он поговорит с Чарлзом…

Но так уж вышло, что Касси опередила его. Она не сомкнула ночью глаз, мучая себя размышлениями о причинах странного поведения Брэдена, а утром, на заре, решение неожиданно пришло к ней. Как бы низко ни пал ее отец, кем бы он ни был сейчас, ей не в чем винить себя. Она не может взвалить на свои плечи ответственность за его поступки. Как и не может испытывать вину за панику, которая охватила ее вчера, когда она вдруг вспомнила о трагическом скандале родителей.

Но если ее прошлое и ее реакции на воспоминания так расстраивают Брэдена, то она не станет вовлекать его в поиски человека, бывшего любовником ее матери. Она знает, к кому обратиться. Отец — единственный, кто сможет ответить на ее вопросы. Неважно, как посмотрит на это Брэден, — она сделает то, что должна сделать.

Сразу после рассвета Касси, сжимая в руке клочок бумаги, отправилась на конюшню. Как она и предполагала, Чарлз был там, и она, не желая отрывать его от дела, терпеливо дождалась, когда он выйдет во двор.

— Доброе утро, Чарлз.

Чарлз не ожидал увидеть ее; удивленным и встревоженным взглядом он окинул ее с головы до ног.

— Доброе утро, Кассандра, — медленно проговорил он, испытующе глядя на ее бледное лицо. — По-моему, час слишком ранний, чтобы вы уже были на ногах. Или я не прав?

Он ждал объяснений. Касси пожала плечами:

— Мне не спалось.

— Вам нездоровится после вчерашнего? — В его вопросе прозвучало искреннее беспокойство.

Касси слабо улыбнулась ему.

— Нет. Со мной все в порядке, на мне даже нет ни царапины. И все благодаря Брэдену. — Ее глаза вспыхнули, едва она упомянула о муже, и это не укрылось от внимательного взгляда Чарлза. — Если бы не он… — Она мелко задрожала. — Впрочем, все позади, и ни он, ни я не пострадали.

— Слава Богу, — тихо промолвил Чарлз и, вздохнув, спросил: — Вы искали меня? Я вам зачем-то нужен?

— Я хочу попросить вас отвезти записку моему отцу. Чарлз стоял, как громом пораженный.

— Что?

— Я прошу вас отвезти записку моему отцу, — твердо повторила Касси, но понимая, что Чарлз ждет объяснений, быстро добавила: — Чарлз, я не могу пока рассказать вам всего, но я думаю, что мой отец располагает кое-какой информацией, очень важной для меня, и поэтому я прошу его о встрече.

— А Брэден знает об этом? — осторожно поинтересовался Чарлз.

Касси покачала головой.

— Нет. И я не хочу, чтобы он узнал. — Она жестом остановила готовые сорваться с его уст возражения. — Прошу вас, Чарлз. Я уже все решила. Мне необходимо поговорить с отцом. Но я не могу поехать к нему, не вызвав подозрений, и поэтому назначаю ему встречу у ручья на дальней окраине имения. Вы же понимаете, я не могу обратиться с этим к Брэдену, он никогда не позволит мне остаться наедине с отцом, и вот я решила попросить вас. Все, о чем я прошу, это вручить ему записку, после чего вы можете вернуться в Шербург, и я больше ничем не побеспокою вас. Пожалуйста, Чарлз, — умоляюще прошептала она, кладя руку на его плечо. — Если бы у меня был другой способ узнать то, что я хочу, я бы обязательно воспользовалась им, но его нет.

Чарлз смотрел на ее руку, лежащую на его плече, и тщательно обдумывал услышанное.

— Эта встреча действительно так важна для вас? — спросил он наконец.

Касси быстро кивнула, уже чувствуя, что он готов пойти ей навстречу.

— Да, очень. И если не Брэден и не вы, то кто еще поможет мне? Я прошу вас, Чарлз.

Чарлз коротко кивнул:

— Хорошо, Кассандра. Я отвезу ему вашу записку, но при одном условии. Если он согласится на эту встречу, вы пойдете туда не одна. — Он решительно покачал головой, останавливая ее протесты. — Я не говорю, что вы должны посвятить Брэдена в ваш план. Я буду сопровождать вас до указанного места. Не беспокойтесь, я буду держаться на почтительном расстоянии, и ваш отец не заметит меня. Кассандра, я хочу быть уверен в том, что вам ничто не угрожает. — Его голос дрогнул, словно от волнения, он откашлялся и добавил: — Я не могу позволить вам рисковать собой.