Барбара Картленд - Заложница

– Но послушайте, – ответил лорд Меридан, – мое преступление не настолько велико, чтобы заслуживать столь суровое наказание. Я держал пари, а вашей светлости прекрасно известно, что от пари отказаться невозможно.

– Если пари нарушает все приличия, – холодно заметила леди Джерси, – оно не может быть предметом развлечения.

– Делайте со мной, что хотите, – воскликнул Меридан, – но вы уж слишком сгущаете краски. Я поспорил на тысячу гиней, что приведу в собрание особу, которая безо всяких рекомендаций будет с одобрением принята вашей светлостью…

– При чем тут рекомендации?! – резко оборвала его леди Джерси. – Вы представили эту актрисочку как принцессу Лихтенштейнскую, которая гостит у нас в стране. Вы зашли еще дальше, убеждая всех нас, что она остановилась в вашем доме в качестве гостьи.

Лицо Меридана расплылось в улыбке.

– Но она действительно остановилась у меня, – сказал он мягко.

Леди Джерси топнула ножкой.

– Вы неисправимы! – воскликнула она. – Но на этот раз вы переполнили чашу нашего терпения. Как я вам уже сообщила, первым нашим решением было навсегда исключить вас.

– Вы не можете быть так жестоки! – запротестовал Меридан. – Подумайте, какая тут будет скука без меня, и о ком вы будете злословить все триста шестьдесят пять дней в году!

На секунду воцарилась тишина, и Меридан совсем уже другим голосом произнес:

– Вы же знаете, что будете скучать без меня.

На мгновение показалось, что леди Джерси смягчилась. Затем, тщетно пытаясь заставить свой голос звучать твердо, она сказала:

– Мы приняли решение. Олмак закрыт для вас, милорд, до тех пор, пока вы не представите даму, которую мы сможем принять, – вашу жену.

– Мою жену? Бог мой! Но у меня ее нет! – воскликнул Меридан.

– Именно так, – сказала леди Джерси. – И до тех пор, пока она у вас не появится, все попытки вашей светлости проникнуть в Олмак будут напрасны.

– Проклятие! Вы это серьезно? – попытался было уговаривать Меридан.

– Уверяю вас, что я еще никогда не была столь серьезна, – ответила леди Джерси. – Это решение Комитета. В данном случае мы были единодушны.

– Это нелепо, – промолвил Меридан. – Вам известно, что я всегда сопровождаю принца, а ему нравится заезжать сюда два-три раза в неделю.

– Принц согласился с нами, что вам надо преподать урок, – заявила леди Джерси.

Лицо Меридана потемнело.

– Это ваших рук дело, – сказал он.

Леди Джерси покачала головой.

– Отнюдь. Будь моя воля, я бы исключила вас навсегда.

– Но Боже милостивый! Где мне взять жену? – спросил Меридан. – У меня нет знакомых девушек. Вам хорошо известно, что я их не выношу.

– Тогда вам придется начать знакомиться с ними, – холодно заметила леди Джерси.

Сэр Эдвард сделал драматическую паузу. Он достал платок и высморкался.

Женщины за столом даже не шевельнулись. Затаив дыхание, они ждали продолжения.

– Леди Джерси собралась было уходить, – продолжал сэр Эдвард, – но вдруг увидела меня. Я стоял, разинув рот, и, наверное, вид у меня был довольно глупый.

– А, сэр Эдвард! – воскликнула она. – Рада вас видеть! Надеюсь, вы проводите меня в бальный зал.

Но внезапно, будто у нее возникла какая-то идея, повернулась к Меридану.

– У сэра Эдварда есть очаровательная дочь, милорд, – сказала леди Джерси. – Когда она начала выезжать в прошлом году, то произвела очень хорошее впечатление. Может быть, сэр Эдвард представит вас. Почему бы и нет? Я думаю, это будет подходящая для вас партия.

Кончиками пальцев она коснулась моей руки, и мне ничего не оставалось, как направиться в бальный зал, оставив Меридана одного.

– А что же сделал он? – поинтересовалась Люсинда.

– Даже не представляю, – ответил сэр Эдвард. – Но когда через минуту я проходил по вестибюлю, его там уже не было.

– И вы больше его не видели? – спросила леди Белвиль.

– Нет. И не имею желания, – ответил сэр Эдвард.

– Но… но… долг?

– У меня было больше недели на поиски денег, – сказал сэр Эдвард. – Когда после игры Меридан подсчитал мой проигрыш, он спросил: «Традиционная неделя устроит вас, Белвиль?» Я ответил: «Надеюсь, милорд». Он пристально посмотрел на меня, будто бы понимая мое положение, и сказал: «Ну ладно, тогда две недели».

– Так мало! – воскликнула Люсинда. – Он мог бы дать тебе больше времени.

– Это все равно ничего не решило бы, – ответил ей сэр Эдвард. – Известно, что он всегда твердо придерживается условностей и не склонен проявлять сострадание.

– Это тот самый граф Меридан, о котором ходит столько сплетен? – спросила леди Белвиль.

– Ну конечно, вы наверняка слышали о нем, – ответил сэр Эдвард. – Он близкий друг принца Уэльского, а кроме того…

Он замолчал, пытаясь подобрать слова.

– Я имела в виду, это про него говорили, что у него был роман с…

Леди Белвиль понизила голос, чтобы девочки не услышали имени. Сэр Эдвард кивнул.

– О Боже, – воскликнула она. – Это чудовищно! Я не потерплю его в моем доме! Я потрясена всем этим до глубины души!

– Да, это был большой скандал, – устало сказал сэр Эдвард. – Но Меридан принят в высших кругах, а кроме того, он один из богатейших людей Англии.

– Если он так богат, зачем ему твои деньги? – спросила Люсинда.

Улыбнувшись, она сама ответила на свой вопрос:

– Какая же я глупая, карточный долг – это долг чести, и его надо заплатить прежде, чем отдать долг бедным лавочникам, которые ждут годами.

– Он ужасен… Я ни за что не выйду за него! – Эстер готова была расплакаться.

Они все посмотрели на нее, с трудом понимая, о чем она говорит. Сэр Эдвард схватил письмо, лежавшее перед ним.

– Я все пытался рассказать вам, дорогая, – сказал он жене, – собирался с силами сообщить о проигрыше, как вдруг пришло это письмо.

– Ах да, конечно… письмо, – сказала леди Белвиль. – Когда оно пришло?

– Его привез верховой, – опять не стерпела Люсинда. – Он скакал из Лондона менее четырех часов! Я сказала ему, что это почти рекорд.

– Люсинда, сколько раз повторять тебе, чтобы ты не разговаривала с чужими слугами! – возмутилась леди Белвиль.

– Когда я увидела, что этот человек подходит к парадному подъезду, Дурхема уже не было, он ушел на конюшню, и, кроме меня, некому было открыть входную дверь. Как он был одет! В темно-вишневую ливрею с золотыми пуговицами и белые бриджи! А видели бы вы его сапоги! Наверное, он чистит их шампанским, как теперь делают все щеголи!

– Люсинда, да замолчишь ли ты, наконец! – возмутилась леди Белвиль.

Она положила руку мужу на плечо.

– Эдвард, дорогой, читайте же! Мы должны знать самое худшее.

Эстер опять всхлипнула, но отец, не обращая на нее внимания, принялся вслух читать письмо.

«МЕРИДАН-ХАУС», Беркли-сквер, Лондон. Четверг, апреля 3,1803.

Сэр Эдвард закончил, и на мгновение все застыли с выражением крайнего недоумения и изумления на лицах. Затем Эстер, слабо застонав, соскользнула на пол.

– Бог мой! – воскликнул сэр Эдвард, вскакивая на ноги.

– Ничего страшного, – сказала леди Белвиль, – она всего лишь упала в обморок. Люсинда, принеси воды.

– Она уже приходит в себя, мама, – ответила Люсинда, склонившись над сестрой.

Она помогла Эстер снова сесть в кресло и стала нежно гладить ее маленькую белую ручку.

– Все будет хорошо, родная, – ласково приговаривала она, – папа не заставит тебя выйти замуж за этого человека. Это было бы таким несчастьем для тебя!

– Я выйду замуж только за Колина, – прошептала Эстер дрожащими губами, и глаза ее вновь наполнились слезами.

– Ну конечно, дорогая, – ответила Люсинда.

– Но черт подери, вы понимаете, что это означает? – вскричал сэр Эдвард. – Это означает, что мы вынуждены будем продать дом, имение, все, чем мы владеем, включая даже лошадей. Нам придется жить в одном из маленьких коттеджей у реки, если мы будем в состоянии позволить себе хотя бы это. Послушай, Эстер, ты сможешь иметь все, что только пожелаешь, – дом в Лондоне, старинный родовой замок в Суссексе. Ты будешь принята в высшем свете, сам принц будет ухаживать за тобой…

Увидев лицо Эстер, сэр Эдвард неожиданно остановился. Он никогда не делал секрета из того, что Эстер была его любимицей, и теперь выражение смертельной муки в ее глазах переполнило чашу его страданий. Он чувствовал себя так, будто ударил это нежное и беззащитное создание.

Выругавшись про себя, он скомкал письмо и швырнул его на пол.

– Будь проклят этот Меридан! – воскликнул он. – Пусть убирается в преисподнюю!

– Я выйду за него замуж, папа.

В первое мгновение сэр Эдвард даже не понял, кто это сказал. И он, и его жена изумленно уставились на Люсинду.

– Что ты сказала? – спросил сэр Эдвард.

– Я сказала, что выйду за него замуж, – ответила Люсинда. Она стояла рядом с Эстер и смотрела на них твердо и решительно, упрямо выставив вперед подбородок.

– Но это невозможно! – воскликнула леди Белвиль.

– Почему, мама? – спокойно спросила Люсинда. – Месяц назад мне исполнилось семнадцать лет. Вы сказали, что в этом году меня пора начать вывозить в свет и собирались обсудить это с папой. Просто последнее время вы были так обеспокоены денежными проблемами, что, вероятно, забыли.