– Дорогая, смирись с этим, – произнесла Софи. – Ты уже получила свое. Давно вы женаты?

– Десять лет. – Отодвинув тарелку, Катрина повернулась на стуле, ища Пьера. – Десять лет и пять месяцев.

– Неужели уже десять лет? – удивленно спросила Глория. – Немалый срок. Мужчины устают от одного и того же, день за днем… Они начинают думать, что они заслуживают некоторого разнообразия, хотят снова ощутить весну жизни…

– Сколько лет Тодди? – спросила Софи.

– Сорок пять, – рассеянно ответила Катрина, увидев Пьера.

– Пожалуйста, Пьер, еще одну «Кровавую Мэри». – Она поглядела на подруг. – Вы будете?

Глория и Софи мрачно покачали головами. Пьер посмотрел в тарелку Катрины.

– Мадам не понравился сегодняшний ужин?

– Скорее, я хочу выпить.

Софи посмотрела на Пьера.

– Сорок пять – опасный возраст. Мужская менопауза и все такое.

– Заткнись, – вспыхнула Катрина. – Тебе хорошо шутить…

– Успокойся, – мягко проговорила Глория. – Что-то не так. Ты сама в этом призналась. Тодди как-то странно себя ведет. Мы спрашиваем, в чем причина. Только и всего.

Я хочу сказать, что вчера вечером все получилось ни с того ни с сего, не так ли? Я готова поспорить, что ты занималась хозяйством как обычно, как всегда, когда он приходит домой…

– Ты слишком его балуешь, Катрина, ты сама это знаешь. Я тебе еще раньше говорила. – Софи определенно считала, что мужчины должны баловать ее, но ни в коем случае не наоборот. И, как правило, именно так и было.

Катрина открыла сумочку, достала сигареты и стала искать свою маленькую золотую зажигалку, когда подошел Пьер.

– Разрешите, мадам. – Он помог ей прикурить, поставил перед ней бокал «Кровавой Мэри» и убрал тарелки со стола.

Софи увидела, с каким нетерпением Катрина потянулась за своим бокалом.

– Дорогая, не увлекайся, – произнесла она тоном больничной сестры. – Мы и так все время пьем в последние дни.

– Да здесь почти один томатный сок, – пробормотала Катрина. Нервы ее были напряжены. Она ожидала ощутить вкус водки.

– Может быть, – задумчиво произнесла Софи, – но, по-моему, ты выпила два бокала перед обедом, затем вино во время обеда и еще бренди после. А потом ты заснуть не сможешь. Я права?

– Все это даром не проходит, дорогая. Буду с тобой откровенна. – Глория посмотрела на Катрину прищуренными глазами. – Надо признаться, у тебя немножко растолстели верхние части рук. Набрать вес легко, а потом сам дьявол не поможет его сбросить. А ты всегда была довольно крупной.

– Я не толстая, – резко возразила Катрина, а сама пощупала свои руки. – Меня нельзя назвать толстой.

– Никто не говорит, что ты толстая. Но в твои годы лучше за этим последить.

Катрина почувствовала, как внутри у нее что-то содрогнулось. Ей вдруг стало неловко ощущать свое тело. Мурашки пробежали у нее по спине.

– Дорогая, – произнесла Софи, – я не хочу быть ханжой, но ведь у твоей матери была та же проблема… – Она заметила, как лицо Катрины перекосилось. – Дорогая, извини ради Бога, я не хотела тебя обидеть. Но сама знаешь, со спиртным шутки плохи.

– Софи права, – сказала Глория, выпрямившись в кресле. – Почему бы тебе завтра не поехать с ней в «Бродлэндз»? За неделю там с тобой чудеса сделают.

«Бродлэндз» был самым престижным оздоровительным центром во всей Англии. Он занимал собой восемьдесят акров в Сассексе. Софи ездила туда каждый год и всегда возвращалась посвежевшей.

– Завтра? – переспросила Катрина, покачав головой. – Я не могу все бросить и…

– Почему?

– Не задавай глупых вопросов! Это совершенно исключено. Тодди без меня ни дня прожить не сможет. К тому же через неделю или около того мы едем на Майорку.

– К черту Майорку.

– Нет, я не могу. Я хочу видеть Памелу и Сэма, и к тому же у нас есть дела на вилле.

– Оставь их для Тодди. В этом-то твоя и беда. Он воспринимает тебя как что-то само собой разумеющееся, ни на секунду не сомневается, что он тебя заслуживает. Поезжай в «Бродлэндз», займись своей фигурой, сделай себе новую прическу…

– Я не знаю, это так дорого.

– Тем лучше. Это встряхнет его. Дело стоит того. Можешь ты хоть раз себе позволить? Обнови весь свой гардероб…

– Я, право, не знаю… Мы и так за последнее время много потратили…

– А тебе-то какое дело? Уж на свою девицу он наверняка денежек не жалеет!

– Ты даже не знаешь, есть ли у него девица!

– Да уж наверняка есть, – перебила ее Софи. – Конечно, знать мы не можем, но поверь мне, если мужчина вдруг взрывается по пустякам, то что-то здесь не то. Иначе с чего бы вдруг? До этого же вы, кажется, не ссорились?

– Ссорились? – Катрина вдруг неожиданно рассмеялась. – Да мы не то что не ссоримся, мы вообще не бываем вместе. Он и дома-то почти не бывает.

– Вот-вот, то-то и оно…


Честно говоря, поведение Тодда в тот день было действительно странным. Он был вполне предсказуемым человеком. Он рано начал работать, часами торчал в гараже, трудности, с которыми ему приходилось сталкиваться в бизнесе, не говоря уже о женитьбе, которая была в основном удачной, – все это привело к тому, что он был на редкость верным супругом. Смотреть на других женщин – это одно, а нечто большее – это совсем другое.

Но он уже давно не мог позволить себе расслабиться. Уже много недель, даже месяцев он жил в неослабевающем напряжении.

А от встречи с Шарли в «Ритце» у него осталось приятное впечатление. Он явно почувствовал ее недовольство, когда объявил, что не сможет присоединиться к ним в тот вечер. Они явно понравились друг другу, но то, что предлагал Лео, было уже слишком…

Поэтому все утро он пытался убедить себя, что ее визит нежелателен. Похмелье его то проходило, то снова возобновлялось. Он даже пытался шутить, когда обсуждал проблемы мастерской с Биллом Ховкинсом. Но когда подошло уже время обеда, а Шарли все еще не появлялась, он начал беспокоиться. Он почему-то ожидал, что она появится в полдень. Он представил себе, как поведет ее в местный итальянский ресторан. Он представил, как остальные посетители, большинство из которых он знал, вытянут шеи, чтобы посмотреть, с кем это он пришел, будут бросать завистливые взгляды. Тем не менее, когда время уже приближалось к двум, а она все не объявлялась, он был вынужден что-то решать. Если бы он так поздно пошел обедать, то смог бы с ней разойтись, поэтому он послал Сэлли в магазин на углу, чтобы она принесла какой-нибудь бутерброд.

К половине третьего Тодд окончательно отчаялся а в половине четвертого вдруг зазвонил телефон. Звонил Джилл Дэвис, распорядитель выставочного павильона.

– Вас желает видеть некая леди. Мисс Шарлотта Сандерс.

Сердце его забилось.

– Хорошо, – произнес он, стараясь говорить безразлично. – Иду.

Он быстро причесался, поправил галстук и поспешил вниз.

Когда он вошел в павильон, Дэвис так и вертелся вокруг Шарли. Шарли восхищалась машиной, а Дэвис восхищался Шарли. Нельзя сказать, что Тодд приревновал его. Шарли вертелась во все стороны, рассматривая машину. Ее расстегнутое пальто летало за ней, как накидка. Под пальто у нее было черное платье с короткой юбкой, обнажавшее длинные стройные ноги. В ярком свете ее рыжие волосы блестели как-то по-особенному, а двигалась она с такой энергией, что никак нельзя было сказать, что она не спала почти всю ночь. Она повернулась к нему, приветствуя ослепительной улыбкой.

– Привет! Отличная машина! Как раз то, что я хотела.

Она была еще более очаровательна, чем он ее запомнил. Тодд улыбнулся.

– Вы кажется, рады меня видеть, – с одобрением произнесла она.

– Конечно, я рад.

– Нет, я хотела сказать, действительно рады. Вчера вечером я не была уверена. Вы выглядели каким-то недовольным. Мне показалось, что вам не нравится, что я веду себя слишком непринужденно.

– Ни в коем случае. Я хотел с вами остаться, но не мог. Насколько я понял, вы провели вечер на славу.

– Это было что-то потрясающее! – Ее зеленые глаза вдруг удивленно округлились. – Откуда вы знаете?

– Мне звонил Лео.

– Понятно. Я даже было подумала, что мы попадем в газеты. Представляете, заголовок в газете: «Владельцы казино жалуются комитету по азартным играм» или что-нибудь в этом роде. Представляю, как они звонят в полицию или что-нибудь в этом роде. – Она рассмеялась. – Лео сказал вам, сколько я выиграла?

– Да. Поздравляю.

Она рассмеялась.

– Я всегда выхожу сухой из воды. Все номера выигрывали. Видели бы вы их лица. Крупье стояли как бы с наклеенной улыбкой. Когда менеджер поздравлял меня, мне казалось, что он говорит, не раскрывая рта.

Ее смех был очень заразительным. Когда она смеялась, он тоже не мог удержаться от смеха. С каждой минутой он все сильнее восхищался ею.

Она отступила назад и вопросительно посмотрела на него.

– Знаете, что? Вам так идет, когда вы смеетесь. У вас такое счастливое лицо. – Она повернулась к Дэвису, ища подтверждение своим словам.

– Смотрите, какие у него морщинки возле глаз. Каков плут, а?

Дэвис откашлялся.

Тодд чувствовал себя не то что шести, а десяти футов ростом.

– Шарли повернулась к машине.

– Восхитительно! Заверните, я беру. Ладно, не трудитесь завертывать, я возьму и так. – Она снова заразительно рассмеялась. – Мне кажется, я все еще праздную. У меня такое чувство, что сейчас Рождество. Вы любите Рождество?

– Еще бы.

– Вчера был канун Рождества, а сегодня Рождество, а это… – она положила руку на крышу машины, – …а это мне подарок.

Она бурлила, как шампанское. Он вспомнил, что то же самое он подумал о ней вчера.

– Да, действительно, похоже на Рождество, – рассмеялся он. Открыв дверь машины, он предложил: – Почему бы нам не прокатиться?

Когда Шарли садилась в машину, она наступила на полу своего пальто.

– О, я поняла. Правило номер один. Пальто нужно снять.

Она бросила пальто и уселась за руль.