— Хорошо, — действительно согласился? Вряд ли. Просто отложил разговор. Но Саша не собиралась идти на попятную. Если разговор когда‑то состоится — это произойдет на ее правилах.

— Слав… — Саша запнулась, не зная, стоит ли задевать тему, которая волнует ее куда больше Марка, стоит ли кликать лихо. — Что известно о Диме?

— Ничего, он не появлялся.

— Это хорошо.

— Хорошо. Поцелуй Лизу за меня.

— Я поцелую за себя, а ты сам приедешь и поцелуешь. — Упрямой быть Саша тоже умела. А в вопросе его возвращения в семью это упрямство возрастало в геометрической прогрессии.

— Хорошо, — первой отключилась Самарская, а Ярослав еще долго хранил улыбку на лице. Пока в один момент не понял, что даже не может вспомнить, какого черта ведет себя как малолетний идиот, решивший, что ему нужно время на «подумать».

* * *

— Прости, — проводив Сашу из кабинета, Марк вернулся на свое рабочее место, уткнулся взглядом в ноутбук, начисто игнорируя присутствие в комнате еще одного человека.

А Марина и не спешила нарушать молчание. Женщина молча сидела, вглядываясь в четкий профиль пасынка.

— За что? Ты ведь просто извергаешь словами все, что приходит тебе в голову, не удосуживаясь тратой времени на то, чтобы профильтровать информацию через мозг.

Звучало грубо, но она заслужила. Сейчас — действительно заслужила.

— У вас все получится, я уверена.

Не считая нужным отвечать, Марк только хмыкнул, продолжая сверлить взглядом монитор. Он никак не среагировал на то, что Марина встала с дивана, подошла к его креслу сзади, подняла руку, чтобы неуверенно положить ее на чуть всклокоченную шевелюру. Положила так, будто боялась — может сбросить, взбрыкнуть.

Он не взбрыкнул. Только напрягся еще больше, а потом откинулся на спинку кресла, устало закрывая глаза.

— Котенок сейчас у тебя?

— Да.

— Это хорошо.

— Сейчас — у меня, а завтра — не у меня. Как вещь, Марина. Это не нормально.

— Осталось совсем чуть — чуть, Марк. Еще немного и все решится. Просто потерпи.

— Так и скажу ей, когда завтра буду завозить. Просто потерпи, Котенок. Потерпи неделю, а потом я снова приеду, заберу на выходные, чтоб ты слегка передохнула, ну а потом снова терпеть…

Марина не знала, что ответить. Нечего. Он прав. И в этом она не поможет, к сожалению. Даже поддержать толком не сможет. Ему нужна поддержка человека куда более близкого. Такого, каким для нее стал Лёня и каким она сама пыталась быть для Самарского старшего.

— А насчет Снежаны…

— Забудь о Снежане, Марина. Прошу. У нас есть проблемы поважней.

— Вы поговорили?

— Поговорили, — взгляд Марка снова остекленел, а скулы будто свело судорогой.

— И что?

— Я не хочу быть чьим‑то заменителем. Дважды я не наступлю на одни и те же грабли.

— Жаль, мне казалось, что она тебе подходит.

Марк хмыкнул.

— А я ей? Тебе не казалось, что ей не подхожу я? Потому что я не Я… — на последнем слове он запнулся, почти вовремя заставив себя сдержаться.

— Но может…

— Нет. Закрыли тему, Марина. Свою личную жизнь я обсуждать не хочу.

Это касалось не только Марины. Это касалось всех. Он уже все обдумал и принял для себя решение, посвящать в которые не собирался никого.

— Как скажешь, — такой покладистой Марина становилась очень редко. И чаще всего — не с Марком, а с его отцом. — У тебя вечером встреча, не забудь, — взъерошив напоследок волосы Марка, Марина отступила к двери.

Нельзя сказать, что она добилась того, за чем пришла. Она не хотела вводить пасынка в привычные его тяжкие мысли, планировала просто кое‑что разузнать, но перестаралась. А теперь, лучшее, что могла сделать — оставить его наедине с собой.

— С кем?

— Немцы, хотят сотрудничать, они специализируются на фурнитуре.

— Где?

— В Оливе.

— Во сколько?

— На шесть.

— Хорошо.

Сложись все по — другому, не чувствуй Марина давящей атмосферы вокруг Марка, она наверняка съязвила бы относительно того, что ему неплохо было бы удвоить ее жалование, ведь обязанности секретаря она тоже исполняет неплохо, но сейчас было не до шуток и подколов.

— А насчет своей Снежаны, наплюй. Тебе стоит только захотеть, Марк. Всего лишь захотеть, и любая…

— Марин, иди работай, — прямому посылу Самойлова противиться не стала, послушно вышла, аккуратно притворив за собой дверь.

А Марк, стоило этой самой двери закрыться, смачно выругался.

Любая… Стоит только поманить… Полный идиотизм. Его будто замкнуло. Вот уже две недели он чувствовал, что его замкнуло на той, которой нужен совсем не он.

Чертом Яр. Чертова ночь. Чертово утро. Чертовы слова.

Лучше бы они даже не встречались никогда. Так было бы лучше для него, а ей… А ей глубоко наплевать. Не он, так найдется кто‑то другой, достойный быть инструментом мести Самарскому.

Теперь‑то Марк знал точно — их ночь была просто местью. А он повел себя как идиот, влюбленный идиот, снова…

Но такое больше не повторится. Ему уже не двадцать два. Он уже не малолетний придурок. И становиться в чьих‑то руках марионеткой себе не позволит. Лучше сразу рубить на корню, чем искать оправдания, на что‑то надеяться и верить. Этому жизнь его научила.

Глава 14

На часах было восемь, когда бросив очередной взгляд на них, Снежана решила, что самое время исполнить обещанное.

Каблуки ее туфель — лодочек выстукивали ритм ускоряющихся шагов. Лучше сделать все быстро и забыть об этом раз и навсегда.

Она пообещала Диме, что встретится с нужным ему человеком. Просто встретится и отдаст записку. Зачем было устраивать из этого фарс с рестораном? Ей неведомо. Но она не собирается провести тут времени больше, чем того потребует выполнение задания.

Задание… По — идиотски звучит. Будто она агент-007 или 013, что более вероятно, а Дима мафиози, перед которым она ответственна. Никогда Снежа не смотрела подобное кино. И книг таких не читала. И даже подумать не могла, что когда‑то будет заниматься чем‑то таким. А ведь странно, во времена отношений с Ярославом, подобные вещи были куда более вероятными, но нет. Он‑то никогда не вмешивал ее в свои дела. А она обижалась… Дура. Вот теперь Дима посвятил, да не просто посвятил — втянул. И что? Так лучше?

Вычитывая себя, Снежана достигла двери в заведение, потянула ее на себя, моментально окунаясь в жар помещения. Здесь было светло, ярко и достаточно шумно.

— Добрый день, — встретил ее улыбающийся молодой человек официант.

— Здравствуйте, у меня здесь назначена встреча.

— Снежана?

— Да, — услышав ответ, парень учтиво кивнул, указывая рукой вглубь зала. — Я провожу.

Лавируя между столиками, углубляясь все дальше, Снежана пыталась угадать, возле какого из них молодой человек остановится. Возможно, рядом с этими мужчинами, средних лет, как раз поднявшими бокалы? Или рядом с той женщиной, тыкающей пальцами в экран мобильного телефона? Хотя нет, Дима сказал, что записку она должна передать мужчине… Или ей просто так показалось и он не говорил ничего?

— Прошу, — парень — официант остановился рядом с угловым столиком, указывая теперь уже на свободный стул, напротив сидящего здесь же мужчины.

— Добрый вечер, — увидев ее, мужчина встал, улыбнулся, вроде бы дружелюбно, но Снежане захотелось поежиться.

— Добрый, — девушка протянула руку, а потом, приложив максимум усилий, заставила себя не выдернуть ее из захвата незнакомца, который поднес девичью руку к губам, оставляя на костяшках пальцев след от поцелую. Это было неприятно.

— Приятного вечера, — склонившись напоследок, официант попятился, оставляя их наедине, а Снежана проводила его долгим взглядом, выигрывая для себя время на то, чтоб настроиться на разговор, придать уверенности взгляду, голосу, унять дрожь и успокоить мысли.

— Снежана? — тем временем, мужчина успел сесть, и теперь смотрел на нее снизу вверх, пробегая взглядом от бедер до макушки и обратно. Ниже он не смотрел лишь потому, что ноги были скрыты от его глаз столом.

Чувство — не из приятных. Будто тебя оценивают, как товар, а потом непременно прилепят ценник и уже исходя из надписи на нем, решат, стоит ли пытать счастье или нет.

— Да, а вы… — еще одной «пробежки» взглядом по ее силуэту, Снежана наверняка не выдержала бы, а потому девушка поспешно села, заставляя смотреть хотя бы ей в глаза.

— Друг. Друг Димы.

— Мне так к вам и обращаться? Друг Димы? — сдержаться от колкости Снежана все же не смогла. Видимо, все «мальчики» любят играть в серьезных пацанов. Но иногда, эти игры совершенно не уместны. Например, сейчас.

— Можешь называть меня как душе угодно, Снежана, — а этот кадр еще и на колкость среагировал неадекватно — улыбнулся, демонстрируя ряд ровных зубов, а потом склонился к столу, понижая голос, без спросу переходя на ты. — Я не против.

— Ладно, — чего — чего, а желания заигрывать со случайным знакомым, у Снежаны не было. Ей даже имя слышать из его уст было неприятно. А еще неприятно, что его‑то брат посвятил в то, с кем предстоит встретиться, а ей не сказал даже имени. — Я должна кое‑что вам передать, не думаю, что с этим стоит тянуть.

Девушка открыла сумочку, которую не успела даже пристроить на спинку кресла, начала раскопки с целью найти письмо. Сумочки никогда не играют на руку их обладательницам. Конверт не обнаружился ни после первого перелопачивания всего внутри, ни после второго. Девушка даже успела подумать, что элементарно забыла его дома, и возненавидеть себя за это, но в тот самый момент, конверт добровольно выскочил из сумки, опустился на пол.

— Черт, — а наклонились за ним двое. На руку Снежаны легла чуть шершавая ладонь незнакомца, а потом, поймав ее взгляд, он снова улыбнулся.