А классические типажи Насте никогда не нравились. Максим, правда, тоже оказался классическим — точнее, клиническим, но это ведь не на поверхности, так?

«Ого-го!» — в миру Иван, делал все, что положено. Смотрел без интереса. Оживлялся, когда всуе упоминали его «Ямаху R1». Грозил купить «Хонду» Золотое Крыло. Настя тоже пригрозила купить такую же «Хонду» — круизеры ей нравились, и Ваня задрал правую бровь — очнись, мол, женщина!

Скандал образовался после того, как принесли горячее.

— Да вот Ваня метросексуал! — завопила Таня в ответ на замечание Стасика, что он с Бекхэмом в один окоп не лег бы. — А ты говоришь, что у тебя нет знакомых метросексуалов! А сам, между прочим, вчера орал на педикюршу! И это была моя педикюрша, как ты смел на нее кричать!

— Ты так говоришь, как будто она твоя крепостная педикюрша! — заметила Настя, которая всегда радовалась, когда подруга вовлекала ее в атмосферу полного безумия.

— Почему это я метросексуал? — нахмурился Ваня.

— Посмотри на себя! — рявкнула Таня. — И это только Стасик, который тырит мой «Ля Мер», считает, что быть метросексуалом — позор.

— Я что, похож на Элтона Джона? — еще сильнее нахмурился Ваня.

— А вы не путаете гомосексуалистов с метросексуалами? — уточнила Настя.

— Какой-то у нас разговор, как в женском ток-шоу… — Ваня передернул плечами.

— Давайте о машинах! — поддержала его Настя. — У меня один раз была такая история с «бэхой»-«трешкой» — заклинило двигатель, и поршни, разворотив головку блока, пробили капот! Пришлось менять головку, поршневую группу, капот на замену…

И фраза, заметьте, не казалась заученной! Давным-давно Алик отдал Насте старый «Фольксваген», который каждый божий день преподносил сюрпризы — то шаровая опора разболталась, то слетел хомут, удерживающий шланг от бачка с тасолом, то двигатель засорился. За полгода Настя овладела терминологией нищего автомобилиста, у которого нет не только денег на новую машину, но и даже на приличный автосервис.

— Это, конечно, очень интересно, — хмыкнул Иван.

— Вот и я так думаю, — отрезала Настя. — Про метросексуалов веселее будет.

— А Ваня ни разу не был женат! — брякнула Таня, вспомнив об обязанностях гостеприимной хозяйки.

— Везет… — вздохнула Настя.

— Не все потеряно, — утешил ее Ваня. — Я вот как раз собираюсь.

— На ком это? — оживилась Таня.

— Пока не знаю.

Настя засмеялась.

— Это вы так девушек обольщаете? — хихикнула она.

— Ага! — Ваня нехорошо сверкнул глазами.

— А чего ты ждешь от брака? — с интонациями служащей американского посольства поинтересовалась Таня.

— Ну, хочу жену, ребенка, — заявил Ваня. — На женщинах ведь, чтобы они детей рожали, надо жениться, так?

— А хотите, я вам просто так рожу? — предложила Настя. — Только нянька и образование за ваш счет.

— Черт, Ваня, ну как ты можешь! Это же так цинично! — возмутилась Таня.

— А что мне, влюбиться в какую-нибудь истеричку, которая потом будет мне ребенка из окна показывать, чтобы я ей побольше алиментов отвалил? — возмутился Ваня. — Лучше уж подойти к делу практично.

— Ну, а на ком практично женятся? — поинтересовалась Настя.

— Скорее всего, на моделях. Они уже через неделю начинают жрать, что попало, и потом за это всю жизнь тебе благодарны, — выдал Ваня.

Поднялся шум.

— Да я мог все, что угодно, сказать! Наврать всякую чушь! — Ваня отчаянно пытался всех переорать. — Но это же честно!

— Прости… — шептала Таня в коридоре. — Я не думала, что он идиот. Хотя в чем-то он прав.

— Он прав во всем, — Настя приложила руку к груди. — Но он такой же милый, как манная каша на воде!

Глава 26

Еще утром Настя поклялась: «Сдохну, но выйду в люди!»

Съемки ее выжали. Еще бы — два фильма подряд. Точнее, сериал, фильм и фильм. То есть после сериала был более-менее пристойный отпуск, да и после фильма по роману Максима она в Биаррице неплохо отдохнула — но море-то, если честно, было холодное, а это всегда «не то».

Цвет лица потерян навеки. Как будто с манекена слезла краска. Круги под глазами маскирует исключительно спрей-краска для автомобилей. Живот впал, а попа растолстела — необъяснимо, но факт.

Жить не хочется.

Настя приползала на площадку, оживала, а к вечеру ее увозили домой.

И вот сегодня, в последний съемочный день, Настя пообещала себе оторваться.

Напомнить себе о том, что она человек.

Конечно, можно лечь спать и не приходить в себя до «шапки» — банкета в честь завершения съемок, но тогда она убедит себя в том, что она, Настя, — старая корова. И это будет правдой.

Нужно немного подышать ночной жизнью, а надышавшись — лечь в постель с чистой совестью.

Настя стерла грим, улеглась на стол, ей сделали медовый массаж — с массажисткой договорилась заранее, причем, перевернувшись на спину, она наложила на лицо освежающую маску, снимающую последствия стресса и усталости.

Маска последствия усталости не то чтобы сняла — так, слегка размазала, но и это уже хорошо.

Зато Настя надела юбку, одну из тех, от «Гуччи», что сдала ей Галя, топ в стиле степфордских жен — нечто белое, с открытыми плечами, и новые лаковые туфельки. Все это вкупе с пышной прической призвано было отвлечь внимание от лица.

И надо же, в первую же минуту пребывания в «Квартире» Настя встретила Ваню «Ого-го!» с подругой. Прямо картинка для иллюстрации слова «стереотипы»: Ваня в рубашке-поло салатового цвета, джинсах, кроссовках — как ни странно, настоящих кроссовках, а не визайнерской поделке за миллиард долларов, в обществе прелестного создания в прозрачной блузке а-ля «пейзан», джинсовых шортах и дешевых золотых босоножках со стразами. И дело не в том, что они были дешевыми, а в том, что дешево выглядели.

Ваня Настю заметил и помахал рукой. Настя приблизила свою царственную персону со всем возможным парадом.

— Привет… — лениво произнес Ваня. — Это Вика… — он повернулся к созданию и задержал на ней взгляд. — А это Денис.

Денис оказался мачо с бровями, сросшимися на переносице.

Но, увы, массажистка приехала раньше на полчаса, и Настя в «Квартиру» прибыла заблаговременно — ее компания была еще в пути. Придется минут двадцать помучиться.

— Я не понимаю, когда женщины в возрасте встречаются с мужчинами младше себя… — вещала Вика. — Это как-то стыдно.

— А мужчинам встречаться с женщинами младше себя не стыдно? — спросила Настя.

— Не знаю… — зависла Вика. — Это другое.

Настя очень хотела проявить доброжелательность. Она не испытывала ревности к молодым девушкам. У нее полно молодых знакомых девушек — вот та же Собчак младше ее на девять лет, и у нее с ней прекрасные отношения.

Но эта… Она, действительно, тупая селедка! И самое ужасное, что эта шпротина в масле этим своим возрастом бравирует, как будто его можно выгодно перепродать на аукционе «Кристи»!

— Мужчина лет в сорок нормально выглядит, а женщина… — продолжила мысль Вика.

— Ну, мне сорок четыре, и что, я плохо выгляжу? — Настя без зазрения совести прибавила себе десять лет.

— Сколько? — ахнул Ваня.

— Ну, выглядите на свой возраст, — Вика пожала плечами.

Настя чуть не расхохоталась. Хорошая девочка! Сделала ее.

— Тебе, правда, что ли, сорок четыре? — удивлялся Ваня. — Я думал, ты меня младше лет на пять.

— А тебе сколько? — спросила у него Вика, ненароком поцеловав его в ухо.

— Тридцать пять, — Ваня покачал головой. — Старик, да? — обратился он к Вике.

— Вам не сорок четыре, — заявил Денис. — Я был на вашем дне рождения в прошлом году, вам исполнялось тридцать три.

— Тяжелый был год, — ухмыльнулась Настя. — Один за десять.

— Я в этом году буду поступать на актрису, — заявила Вика. — Есть у меня шансы? — она кокетливо взглянула на Ивана, но тот перевел стрелки на Настю.

— По-моему, никаких, — покачала та головой.

Ну, вот. Теперь она готова эту Вику задушить.

И почему? А потому, что когда красивый мужчина — пусть и моральный инвалид, вместо того, чтобы обращать на тебя внимание, лапает грудастую идиотку, это всегда вызывает совершенно определенные чувства. Ревность и зависть. И будь ты хоть гибридом «Мисс Мира» с Джоан Роулинг, тебе все равно нужно привлечь его внимание. Любовь и ненависть порождают совершенно одинаковое возбуждение — сексуальное.

Так-так-так. Она что, собирается закрутить с этим пижоном? Не может быть. Только не это. Ну почему она неспособна обуздать свои чувства? Слаба на передок, да. Только вот на этот раз новое влечение больше похоже на дешевенький такой бульварный романчик с залихватскими эротическими сценами. Ой! Ну, вот опять! Что она выкинет в следующий раз? Влюбится в Отелло? А что? Красивая смерть для красивой женщины. Вот она лежит в красном вечернем платье, на котором не видно крови, и только белая простыня обагрилась… Ага! А когда ее найдет домработница, кровь станет коричневой, а коричневое вечернее платье она не наденет ни за что, потому как «шоколадный» цвет — привилегия фригидной Маши и слетевшей с катушек Анжелины Джоли. Хотя за ее-то гонорары Настя тоже была бы готова слететь с катушек и удочерить всех китайских девочек. Будет кормить их рисом, а потом откроет модельное агентство. Или фирму по найму домработниц — с российским, заметьте, гражданством.

Тем временем Вика надулась.

— Вик, прочитай стишок, вдруг Настя передумает, — уговаривал ее Ваня. — Наша Вика громко плачет… Ну, давай!

Но тут прибыла Римма с камарильей, о чем по ее громогласным раскатам узнало все заведение, — и Настя отчалила.

Правда, она еще с полчаса размышляла над тем, как бы отловить Вику и макнуть ее моськой в унитаз, но все всухую — удовлетворения от порочных фантазий Настя не получила. Интересно, это мать его будущего ребенка? Ну и хлыщ! И зачем она ляпнула, что ей — сорок четыре? Совсем сбрендила, что ли? Тоже мне, острячка!