Вновь примирит все тьма, даже алмазы и пепел,

друг равен врагу в итоге, а итог один…

«Ты очень хорошая».

Отведя взгляд, склонив голову ему на грудь, она отвечает едва слышно.

«У меня столько было… всего».

«Ничего не было».

«Ты правда прощаешь меня?»

«За что?»

«За то, что я была… такой…»

«Я знаю тебя одну — ту, которая обручилась со мною и претерпела боль ради меня. А до прошлого мне нет дела. Слушай меня раз и навсегда: ты честна передо мной и перед теми, кто выше нас!»

Ночь тает, и близится утро — такое же ясное и безмолвное, пронизанное таким же холодным сиянием, как другое далекое утро после бессонной ночи, утро первого дня войны. И в лучах зари меркнет призрачный свет, на миг рассеявший вечную мглу.

Долгие годы войн прогремели над миром с тех пор, сотни тысяч зорь взошли над землею с тех пор. Но после того утра так же навсегда померк для нее единственный свет, озарявший ее пути. А жизнь, ставшая непроглядной тьмою, так опостылела ей, что она решилась уйти из мира живых по своей воле…

И кто знает, не это ли суждено ей снова — ей, чьи глаза сейчас видят наяву лик, столько раз виденный во сне, ей, чьи губы неслышно дрогнули в ответ на прощальные слова:

«Я буду ждать тебя. И мы будем вместе — с той поры и во веки веков».

Снова будет

плыть за рассветом рассвет…

Сколько еще будет

жить в тебе мир, которого нет?

Но молчанье в ответ…

Лишь молчанье в ответ.

Где предел, за которым все можно понять и прозреть?

Жизнь бросала тебя, и слепая не трогала смерть.

Так захочется встать в перекрестье лучей, в круге света,

чтобы ввысь подняла, закружила небес глубина…

2010 г.