- Я всё понял.


Суббота выдалась солнечной и тёплой, после нескольких дней бесконечного мрака и дождя. Правда, Маша уже не могла радоваться ничему, нервозность попросту взяла за горло. Неделю дорабатывала на автопилоте, думать могла только о предстоящем знакомстве с родителями Стаса. Тот от её беспокойства отмахивался, как мог, говорил, что ничего страшного не произойдёт, они наконец-то познакомятся, увидят, какую замечательную девушку он встретил, как ему повезло, оценят его вкус и везение, и тогда придут другие заботы. Какие именно заботы придут, Стаса не слишком интересовало, было у Маши такое подозрение. Он как многие мужчины, считал, что его дело сделать женщине предложение, так сказать, осчастливить, а следующая его забота – запомнить дату бракосочетания. Это у Маши в голове романтические мечты, целый клубок, соответственно её возрасту, похожие на тончайшее кружево. А мысли мужчины всегда заняты чем-то серьёзным и глобальным. Ему не до мелочей.

Вот и в субботу Стас был спокоен, и по дороге к дому родителей говорил с кем-то по телефону, решал срочные кадровые вопросы, а Маша даже рада этому была, если честно. Ей надоело, что Стас её успокаивает, с ноткой снисходительности, треплет по щеке и говорит ласковые глупости. Если честно, ничего существенного она от Стаса в последнее время не услышала и не увидела. Он принял решение жениться, наверное, это было одним из самых важных и серьёзных шагов в его жизни, и всё остальное казалось мелочами. И в данный момент он обсуждал мелкие вопросы по бизнесу, а Маша, сидя рядом с ним, смотрела в окно, пытаясь настроиться на сегодняшний вечер. Наташка вчера вечером убеждала, что она справится. И самое ужасное, что может произойти, это то, что Тихоновым она придётся не ко двору.

- Спасибо, успокоила, - сказала тогда Маша подруге. - А я-то совсем из-за другого переживала. Что улиток подадут, а я их есть не умею.

Напоминание о любимом для девушек фильме, немного разрядило обстановку, посмеялись. После чего Наташа сказала:

- Главное, чтобы Стасик в тебе души не чаял. А ночная кукушка, сама знаешь, на всё способна.

Маша головой покачала и заявила:

- Не хочу об этом думать. Потому что всё будет хорошо.

- Обязательно, - поддакнула Наташа. Вот и Стас сейчас её за коленку тронул и сказал, отвлекая Машу от её мыслей:

- Не волнуйся ты так.

Хорошо ему говорить, это ведь она в его дом едет, а не наоборот. Хотя, даже если бы было наоборот, Стас бы вряд ли сильно нервничал. Он ведь Стас Тихонов.

Дом показался Маше огромным. Они только въехали в ворота, свернули на подъездную дорожку, и светлый особняк (Маша была уверена, что это и есть особняк, как ещё можно назвать дом с настоящими колоннами?) предстал во всей красе. Большие окна, кованые балкончики, парадное крыльцо и аккуратная веранда с плетёной мебелью. Вокруг дома идеальный газон, изобилие клумб с цветами. Даже прудик, живописно поросший ряской, а неподалёку скамейки для отдыха и размышлений о насущном. Но точно не о проблемах. Глядя на окружавшую её удобную красоту, Маша не могла представить, что за проблемы могут быть у людей, живущих в таком месте. По её мнению, это вершина того, что человек может добиться в жизни. У тебя могут быть автомобили, яхты, счета в банках, но должно быть место, куда тебе хочется вернуться, и где ты можешь отдохнуть душой. Вот такое место.

- Как тебе дом? - спросил Стас, обойдя автомобиль и приблизившись к Маше. Обнял её за плечи.

Она попыталась справиться с собой, а все свои мысли и видимые эмоции запрятать подальше. Бурно восторгаться она точно не станет, даже при Стасе. Она сюда не ради дома и его стоимости приехала. Поэтому лишь кивнула и мило улыбнулась.

- Очень красиво. И дом, и сад.

- Садом мама занимается. Любит она… свои цветочки. Ладно, пойдём в дом.

- Стас, они ждут только нас?

- Насколько я знаю, да.

Платье идеально, причёска тоже. Туфли Маша выпросила у Наташки, они были совсем новые и стоили безумных денег. Наташка для себя любимой с повышения разорилась, заявила, что необходимо соответствовать новой должности. Туфли были немного велики, и поэтому Маша судорожно хваталась за руку Стаса, боясь подвернуть ногу. Он думал, что это всё от того же волнения, но в этом случае, Машу заблуждение любимого устраивало.

На пороге дома их никто не встречал. Хотя, подходя к высоким дубовым дверям, Маша почти поверила в то, что их поприветствует дворецкий или камердинер. В ливрее. Но ничего подобного, Стас просто толкнул дверь, и та распахнулась. Они вошли в дом.

- И всё-таки мы не одни, - сказал он. Маша осматривалась, и не сразу заметила женщину, что появилась в коридоре. А та уже направлялась к ним, и улыбка её становилась всё радушнее. Конечно, можно было бы понадеяться, что это и есть Анна Александровна, мать Стаса. Но Маша знала, что это не она. Во-первых, она видела её фото в газете, и не раз, а во-вторых, эта женщина была немного старше и одета очень скромно. Лет пятидесяти, с аккуратным комельком на затылке, в простой хлопковой юбке практически до пят и такой же непримечательной трикотажной кофточке, с длинным рукавом, несмотря на достаточно жаркий день. Но глаза ясные и улыбка приятная и приветливая. Она подошла, с любопытством взглянула на Машу, но тут же протянула руки к Стасу, в желании того обнять. Тот наклонился с высоты своего роста, поцеловал женщину в щёку. Посмеялся.

- Люся, и тебя призвали. Мама вызвала?

- Не говори глупостей.

Женщина его расцеловала, потрепала по щеке с явной любовью и теплом, и после этого повернулась к Маше. Но не разглядывала, не оценивала, просто смотрела с улыбкой. Затем руку протянула, коснулась Машиного плеча.

- Значит, невесту привёл. Наконец-то. Меня зовут Людмила. Но все зовут меня Люсей. И ты можешь звать, я не обижусь. Я Стасу тётя… дальняя.

Стас хохотнул, обнял тётку за плечи.

- Очень дальняя, - покивал он. - Настолько, что никто уже и не помнит, кем вы с отцом друг другу приходитесь.

- Снова глупости говоришь, Стас. Все отлично помнят. - Она кинула на Машу взгляд. - Просто это уже неважно. А как тебя зовут?

Вдруг стало понятно, что она улыбается и молчит, слушает, и, наверное, выглядит при этом довольно глупо.

Маша поторопилась исправиться.

- Маша. Меня зовут Маша. Мне очень приятно.

- Замечательное имя. И девушка замечательная. Пойдёмте. Вас в гостиной ждут. Дима уже весь изворчался, обеда требует.

- И этот здесь?

- Стас, это важный день для семьи. Ты невесту в дом привёл.

Стас спорить не стал, посмеялся, а Машу снова взял за руку. Они направились следом за Люсей, а Маша даже оглядываться по сторонам перестала. У неё пересохло во рту, и сердце сделало несколько головокружительных скачков.

- Родители, почему вы не встречаете нас с хлебом и солью? Или как это делается по правилам?

Маша дёрнула Стаса за руку, когда тот в полный голос вопросил, явно бахвалясь, но в данный момент это могло сыграть с ними злую шутку.

Они как раз вошли в гостиную, остановились, и Маша, после лёгкого замешательства, поторопилась улыбнуться, увидев перед собой чету Тихоновых.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте.

Анна Александровна, не стесняясь, к ней приглядывалась. Кажется, даже на сына не посмотрела, всё внимание было обращено к Маше. И на платье мать Стаса совсем не смотрела. Платье - это последнее, что её интересовало. Она внимательно вглядывалась в Машино лицо, и той показалось, что эта минута никогда не кончится, что Анна Александровна никогда ей не улыбнётся, хотя бы вынуждено, чтобы сгладить напряжённость. А напряжение в ней было, несмотря на внешнее спокойствие. Единственный сын привёл в дом будущую жену, и оставаться равнодушным никто не собирался.

- Мама, перестань пытать Машу взглядом, она сбежит.

- Я же не сбежал, - возразил мужской голос, и Маша бросила в ту сторону короткий взгляд. Борис Николаевич Тихонов, видный предприниматель в регионе, сидел на подлокотнике дивана, пил коньяк из пузатого бокала и наблюдал за происходящим со сдержанным весельем. Высокий, подтянутый, несмотря на возраст, только в темных волосах заметная проседь. В его глазах не было подозрительности и пристального внимания, он, кажется, относился к тому факту, что сын собрался жениться, куда проще, чем жена. И даже бокалом тому отсалютовал.

- Боря, ты нашёл время, - шикнула на него Люся. Она единственная, кто суетился вокруг накрытого стола, но продолжала наблюдать и прислушиваться. А с Машей, наконец, официально знакомились. За руку, с улыбками, она старалась быть милой и простой. Стас расписывал родителям, какая она замечательная, его никто не перебивал, а ей было неловко. Особого радушия не чувствовалось. По крайней мере, Маша и Анна Александровна ощущали настороженность, хотя все остальные старались вести себя легко и непринуждённо.

Маше предложили присесть, она села на диван, а Стас устроился рядом. За руку её взял. На какое-то короткое время повисло молчание, Анна Александровна к ним присматривалась, не могла, по всей видимости, с собой справиться, а все остальные наблюдали за её реакцией. Но Борис Николаевич быстро сдался и даже рассмеялся.

- Если честно, никогда не представлял себе этот момент. Когда сын в дом невесту приведёт. И теперь самому на себя странно. Нюта, ты хорошо себя чувствуешь?

Анна Александровна вопрос мужа проигнорировала и вместо ответа поинтересовалась у молодых:

- Вы всерьёз решили со свадьбой?

Маша взглянула на Стаса, а тот кивнул.

- Да, мам, всерьёз. Но ты ведь сама хотела, чтобы я женился.

- Я хотела, чтобы ты нашёл свою девушку.