Пришлось сдавленно кашлянуть. Стас сверлил её взглядом, ничего не говорил, и Маша вынуждена была сама что-то сказать. Но почему-то кроме его имени на ум ничего не шло.

- Стас…

От звуков её голоса он ещё больше напрягся, подбородок вздёрнул. Вроде бы кивнул в такт каким-то своим мыслям. Маше совсем не хотелось знать о его мыслях и словах, что он сейчас для неё подбирает.

- Димка дома? – спросил он глухо.

Маша кивнула, от двери отошла, позволяя Стасу войти в квартиру. Сказала:

- Он в душе.

На губах Стаса возникла неприятная усмешка. Да и было заметно, что он с трудом сдерживается. На Машу старался не смотреть, без конца отворачивался, прошёл в гостиную и тут же повернулся к ней спиной. Руки в бока упёр. А Маша чувствовала себя предательницей. То, чего она так боялась, чего так хотела избежать в последние недели, свершилось. И она предательница, обманщица, и, наверное, изменщица. Ведь она на самом деле Стасу изменила. Просто он об этом не знает, но её это мучает.

Она остановилась в дверях, за Стасом наблюдала. Решила осторожно поинтересоваться:

- Что-то случилось? Ты рано.

- Хочу с ним поговорить. Ты против?

- Как я могу быть против? – Маша отчаянно искала нейтральную тему. Её не было и не могло быть, но она её искала. – Хочешь кофе?

Он к ней повернулся, обжёг взглядом.

- Маш, ты издеваешься?

Она попыталась справиться с дыханием, глаза отвела.

- Нет. Просто не знаю, что сказать.

- Вот и не говори ничего. Я сам всё вижу.

Конечно, можно было вступить с ним в полемику. Можно было попытаться что-то объяснить, оправдаться, но толка от этих речей не было. Всё именно так, как думал Стас. Всё, что ему пришло в голову, когда он увидел её в халате в квартире дяди, было правдой. Даже все нелестные эпитеты, которыми он её сейчас мысленно награждал.

Маша осторожно выдохнула.

- Я его потороплю, - решила она, аккуратно обойдя Стаса. Тот неотрывно следил за ней взглядом.

Она буквально добежала до ванной комнаты, стремительно вошла и захлопнула за собой дверь. Остановилась, переводя дыхание. Димка принимал душ, вода шумела, но, видимо, он всё же услышал, как хлопнула дверь, потому что протёр ладонью запотевшее стекло душевой кабины, посмотрел на неё.

- Документы привезли?

Маша головой мотнула. Харламов приоткрыл дверь, вытер лицо ладонью.

- Маш, ты чего?

- Дим, Стас пришёл.

- Стас? – Харламов соображал, тоже хмуриться начал. – Чего ему надо в такую рань?

Маша нервно пожала плечами.

- Не сказал. Мне он точно ничего не скажет, - добавила она, нервно усмехнувшись.

Дима вздохнул. Потом воду выключил.

- Дай полотенце.

Торопиться возвращаться в гостиную, Маша не стала. Дима влез в спортивные штаны и футболку, из спальни вышел, а Маша осталась стоять у открытой двери, с барабанящим от волнения и чувства вины, сердцем. Пыталась услышать голоса в гостиной. Харламов вошёл туда полминуты назад, но до сих пор было тихо. И это не оставляло никакой надежды.

Когда Дима появился в гостиной, на самом деле повисла гнетущая тишина. Стас сидел на подлокотнике дивана, к нему спиной, и смотрел за окно. Без сомнения, он услышал и заметил его появление, но молчал. Дима решил племянника не торопить, дать тому возможность обдумать то, что он собирается ему сказать. Жутко хотелось кофе, им пахло на всю квартиру, свежесваренным и ароматным, но Дима решил подождать.

Но, в итоге, первым не выдержал.

- Ты приехал помолчать? В семь утра?

- У меня нет слов.

- Это плохо. Потому что у меня нет времени.

Стас голову повернул, кинул на него взгляд, полный обвинения. Вот только говорить ему не хотелось. Вдруг показалось унизительным, жаловаться на то, что дядя взял и соблазнил его невесту, пусть и бывшую. И что она рано утром разгуливает по его квартире полуголая и, надо думать, приносит кофе ему в постель. Почему нет? Наверняка такое было. Просто сегодня Димка занят и вскочил привычно рано. А в другие дни?

Стас зажмурился и качнул головой, стараясь избавиться от этих навязчивых мыслей и видений.

Он развернулся, потом слез с подлокотника и пересел на диван. Упёрся локтями в колени.

- Вчера в клубе кое-что случилось, - проговорил он негромко. Подсознательно боялся, что Маша может его услышать. На её присутствие он никак не рассчитывал.

Харламов сложил руки на груди, глядя на племянника. Уже было не столь очевидно, отчего тот выглядит печальным зайцем. Из-за того, что девушка мечты позабыла его скорее, чем он рассчитывал, то ли случилось что-то посерьёзнее.

Уточнил:

- Что случилось?

Стас глупо пожал плечами.

- Сам до конца не понимаю. Меня там даже не было, Дим. Мне позвонил администратор, Лёшка Михачёв. Помнишь такого?

- Я не должен его помнить. Дальше.

- Был уже первый час ночи. Ты же знаешь, по ночам определённый контингент занимается. Ребята качаются, с полной отдачей. Ну, вот… Одному из них плохо стало. Он упал, вызвали «Скорую» и его увезли.

- И что? Перекачался, что ли?

Стас подался назад, откинулся на спинку дивана. Волосы взъерошил, совсем, как Дима.

- Он в коме. Я когда приехал, его уже увезли. Петруничев Максим. Слышал?

Харламов призадумался, лоб потёр.

- Сын главы «Облбанка»?

Стас кивнул.

- Допустим, - продолжил Харламов. – Я не понимаю, ты чего зелёный? Тебе тоже койко-место рядом с ним определить? Инфекция пошла?

Стас глянул на него волком.

- А ты не понимаешь? Я же тебе говорю, они качались. С полной отдачей. Максим за полгода мышечной массы набрал, на Терминатора стал похож. А я его предупреждал, Дима!

Харламов вначале вздёрнул брови, затем протяжно присвистнул. Потом подумал и выругался. Стас же на него шикнул.

- Тише ты. Машка услышит.

- Это последнее, о чём тебе надо думать. Что ты ему продавал?

Стас замялся, голову откинул, закрыл глаза. Харламову очень захотелось подойти к племяннику и отвесить тому хороший подзатыльник.

- С этим препаратом никогда не было проблем, - проговорил он, наконец, причём таким тоном, будто оправдывался перед судом. – У меня куча знакомых его принимает.

- Тогда с чего ты взял, что дело в этом? Может, он совсем по другой причине рухнул? Может, его до этого трамвай сбил?

- Может, может! А может, и нет. – Стас выдохнул. – У него в сумке упаковку нашли. Врачи. – Стас принялся мотать ногой.

- Это плохо. Я ведь правильно понимаю, препарат не сертифицирован? – Стас лишь головой качнул. – Где ты его брал? – Племянник поднял на него глаза, медлил с ответом. Пришлось его поторопить. – Говори.

- В Москве.

- То есть, ты сейчас приехал и привёз новую партию? Стас, ты дебил? Может, ты и наркотой приторговываешь?

Тот глаза на него вытаращил.

- Что ты говоришь? – возмутился он громким шёпотом. – Это не наркота. Это…

- Стероиды, - услужливо подсказал Харламов. – Не сертифицированные, не прошедшие испытания стероиды. Которые мешают в каком-то подвале. А ты ими приторговываешь. И скажи, что ты не дилер. Иначе ты не прилетел бы ко мне в семь утра, весь зелёный. Потому что знаешь, чем тебе это грозить может.

Стас голову руками обхватил, снова зажмурился.

- Я просто доставал препарат. Я не торговал им, Дима! Я делал одолжение друзьям! Чёрт… они же взрослые люди, они сами всё прекрасно понимали, но они хотели результат!..

- Скажи мне, недоумок, тебе было мало денег?

- Да причём здесь деньги? – зашипел на него Стас. – Мне нужен был результат. Результат работы клуба. Когда эти парни приходили в качалку, когда выходили из дверей моего клуба, все видели, ради чего нужно работать. Под моим началом…

- В кого ты только такой идиот? – Отвернулся от него, выдохнул. - Родители в курсе?

- Нет. Я сразу к тебе поехал.

- Ещё бы.

- Я в больнице был. Макс в реанимации, говорят, всё плохо.

- То есть, он может умереть? Просто отлично. Молодой, здоровый мужик преставился в твоём клубе, с наркотой в сумке. О чём ещё можно было мечтать этим утром?

- Это не наркота.

- Разница небольшая. И сидеть не меньше, Стас.

- Но… как можно доказать, что я ему привёз?

- Продал, - в порыве злости поправил Харламов племянника. Стаса откровенно перекосило.

- Я не продавал, - упрямился он. – Я достал… а Макс вернул мне деньги.

- Ты продал ему препарат, который, возможно, его убил. А твои отмазки не сработают. Исходи из этого. А по поводу доказательств, насколько я понимаю, Петруничев не единственный, кто хотел затмить Терминатора? И ты всерьёз веришь, что другие, узнав, чем ты их пичкал, будут молчать? – Стас потерянно молчал, а Дима заходил по комнате. – Если он умрёт, то возбудят уголовное дело. И даже если твои дружки не захотят оказаться втянутыми в это дело, и будут молчать, полиция устроит тебе очень весёлую жизнь. Они перетрясут все твои клубы, все бумажки, найдут то, чего нет. Если этот препарат проходит по одной из их баз, то самое лёгкое, чем ты сможешь отделаться, это потерей бизнеса. О более серьёзных последствиях, думаю, тебе говорить не нужно, сам догадаешься, да?

- Дим, что делать?

- Молиться. И, наконец, начать головой думать, а не другим местом.

В дверь снова позвонили, Харламов крутнулся на месте, вспомнил о курьере, и с трудом подавил в себе всплеск безумного раздражения. Пришлось сделать глубокий вдох, после чего он крикнул: