Он покачал головой.

– Нет. Но это еще одна причина предотвратить уплату десятины.

– Без шуток. Жуть, какая-то!

– Ты правильно выразилась, дорогая, все Реликвии Темного Двора Сидхе – «жуть», сказал Кейон. – Они тьма и холод.

– Этот холод присутствует и внутри зеркальной тюрьмы? – спросила она, припоминая, насколько ледяной была чернота по краю.

Он пожал одним мощным плечом.

– Да, милая. Время от времени я ощущаю это больше, чем другие. Но об этом не стоит беспокоиться. – Переведя озабоченный взгляд на близнецов, он сказал, – Лука сумел достать три из Темных Реликвий. Вор вместе с моим зеркалом также украл амулет и шкатулку. Я не знаю, смог ли Лука вернуть их себе. Они могут быть до сих пор не возвращены обратно.

– Ох, Христос, – мягко вздохнул Драстен. – И находятся в руках какого-нибудь, не подозревающего ни о чем дурака!

– Вот именно, – сказал Кейон.

– Так все же, каково содержание этой Темной Книги? – спросила Джесси. – Что делает ее настолько опасной?

– Согласно знаниям Драгаров об этом, – сказал Дэйгис, – в ней находятся заклинания, чтобы стереть границы между измерениями, заклинания, чтобы управлять временем, и даже заклинания, чтобы уничтожать миры. Но хуже всего, что кроме Темного колдовства, она, якобы, содержит в себе Истинные Имена самых мощных из Чара – членов королевской семьи Темного и Светлого Дворов Сидхе.

– Мне показалось, будто ты говорил, что тяжелый груз воспоминаний Драгаров покинул тебя, – сказал Драстен, пытливо вглядываясь в глаза Дэйгиса.

Дэйгис сухо ответил:

– Это не так. Это подобно наличию тринадцати тысяч с различными сюжетами книг в моей голове. Всякий раз воспоминания то одного, то другого просачиваются из какого-то уголка. Мне известно о Темной Книге, потому что им хотелось, чтобы я занимался ее поисками в то время, как я направлял все свои усилия на розыск других книг, чтобы избавиться от них. Это желание было преобладающим в их душах среди других, имеющихся у них. – Его губы изогнулись в насмешливой улыбке. – Я был не единственным, кто искал способ освободиться; они также очень желали расстаться со мной.

– Что настолько страшного в Истинных Именах? – спросила Джесси. Как странно думать, что Дэйгис обладал воспоминаниями тринадцати других людей в своей голове. Ей интересно, испытывал ли он когда-нибудь головную боль от этого.

– Тот, кто знает Истинные Имена Туата Де, – сказал Кейон из зеркала, – может что угодно приказать Чарам, вплоть до собственного уничтожения.

– Я предполагала, что обитатели волшебного царства должны быть бессмертными, – возразила она.

– В большинстве своем они бессмертны, девушка, – ответил ей Кейон. – Это очень большая редкость, когда один из них умирает, их практически невозможно убить, но это можно сделать. Чары обладают невообразимой мощью. Оказавшись не в тех руках, Темная Книга может быть использована, чтобы применить эту мощь. Аморальный человек может высвободить полный хаос, разрушить не только этот мир, но и множество других. Хотя Темная Книга написана сложными магическими символами, и говорят, что они фактически изменяются при каждом открытия Книги, Лука расшифровал несколько кодов в прошлом, когда получил копии. Ему потребовалось очень много лет, но он справился с этим. Я не сомневаюсь, что он может сделать это снова.

– У тебя есть предположения, где все это время находилась Темная Книга? – спросила Хлоя Кейона. – Разве она не отсутствовала многие тысячелетия?

– Да. Лука и я полагали, что какой-то клан был или назначен, или, столкнувшись с ней в далеком прошлом, назначил себя самостоятельно ее хранителем, оберегая знания так же, как Келтары, – сказал Кейон помрачнев. – Но, кажется, недавно что-то случилось с ее хранителями, потому что Лука говорил со слов своего человека, что Книга на короткое время всплыла и была увидена несколькими людьми, которые теперь мертвы. Человек, рассказавший об этом, был также убит за несколько недель до кражи зеркала, но получил копии обложки и нескольких страниц из нее прежде, чем она исчезла снова.

– Так значит, совсем недавно люди на самом деле видели Книгу! – воскликнула Хлоя.

– Да.

– Можем ли мы быть уверенными, что это действительно была Темная Книга? Эта вещь реально существует? – спросила Гвен.

Кейон кивнул.

– Я мельком видел копии страниц. Лука не скрывал того, чем он занимался в своем кабинете. Я думаю, отчасти из-за того, что он надеялся подстегнуть мой интерес и заручиться моей помощью, поскольку я всегда был лучшим маг-м... Друидом.

– И кто, в конце концов, был заключен в зеркало? – бормотал Дэйгис.

Кейон ощетинился, его глаза сузились, ноздри раздувались.

Дэйгис пожал плечами.

– Я просто констатировал факт.

Кейон и Дэйгис с негодованием смотрели друг на друга. Тогда Кейон фыркнул, расслабившись, и продолжил.

– Сама книга, скорее всего, настолько могущественна, что ее непрерывное воздействие изменяет человека, и не в лучшую сторону. Даже обычные копии страниц пульсировали Темной силой. А они не были даже нормальными пергаментными листами. Я нисколько не сомневаюсь, что это реальная вещь. Точно так же, как я не сомневаюсь, что Лука точно найдет ее, и в самые короткие сроки. Завладеть Темной Книгой всегда было конечной целью Луки, и он не остановится ни перед чем, чтобы добиться этого. Я наблюдал, как за столетия выросла его сила и знания Черной магии. Для него не существует правил. У него нет ни грамма чести. Я знаю направление его мыслей. Я – единственный, кто может остановить его.

– Здесь присутствуют еще два Друида рода Келтар, родственник, – сухо сказал Драстен. – Я со всей определенностью могу сказать, что мы можем оказать какую-то помощь.

– Ты не имеешь ни малейшего чертова представления, о чем говоришь. Зеркало делает Луку бессмертным, вы не сможете уничтожить его своими средствами. Они будут бесполезны. Если только ты в действительности не готов начать разукрашивать себя татуировками, родственник? – сказал Кейон вкрадчиво.

Драстен одарил его презрительным взглядом.

– Я полагаю, что нет. – Взгляд, который Кейон бросил ему в ответ, был столь же презрительным. – Мужчина делает то, что он должен. Или он вовсе не мужчина.

– Это твое «должен» является спорным. Не обязательно прибегать к этому, – проникновенно ответил Драстен.

– Ох, тогда ты чертовски глуп. Оставь Луку мне. Держись подальше от этого.

– Я не думаю, что этот Тревэйн настолько могущественнее нас.

Кейон язвительно улыбнулся.

– Ах, вот и оно – знаменитое эго Келтаров! Я все задавался вопросом, когда увижу его. Я совершил ту же самую ошибку. Будучи уверенным, что я настолько сильнее его. А я был таким. И все же не заметил, как оказался здесь. Только я буду иметь дело с Лукой. Вы поможете, если предоставите нам убежище здесь до праздника Всех Святых. Мне нужно будет установить дополнительную охрану, когда освобожусь. Позвольте сделать это. Это все, о чем я прошу.

Дэйгис молчал, пока его брат и Кейон спорили. Но теперь он вскинул голову, и его золотые глаза странно мерцали.

– Теперь я понимаю, – сказал он. – Так именно поэтому ты планируешь сделать это. Это показалось мне бессмысленным. Особенно после прошлого вечера.

Это ей показалось, или Кейон действительно внезапно напрягся? Джесси следила за ним пристально.

Пожатие плеч ее возлюбленным Горцем казалось немного демонстративным, когда он сказал:

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Да, ты знаешь.

– Ты не можете читать мои мысли, только не с моими блоками, и я не убирал их с тех пор, как мы встретились. Ты хорош, но не настолько.

– Тем не менее. Мне не нужно этого делать. Я знаю принцип действия десятины.

– Возможно, знания, которые ты почерпнул у своих жестоких Драгаров, являются неточными, Друид, – сказал Кейон прохладно. – Я уверен, что даже они могли случайно ошибиться.

– Нет, – сказал Дэйгис также прохладно. – Это я узнал из наших томов в подземной библиотеке в поисках способа избавиться от тринадцати душ. И я знаю, что ты тоже читал их.

– Что? – спросила Джесси, переводя взгляд с одного на другого, ощущая смертельное подводное течение в океане недосказанности. – О чем вы говорите?

– Не делай этого, родственник, – сказал Кейон резко, глухо и напряженно. – Оставь это. Прошу как мужчина мужчину.

– Нет, это слишком важно, чтобы продолжать умалчивать об этом. Она имеет право знать.

– Это не тебе решать.

– Мне не пришлось бы делать этого, если бы ты не поступал неверно, не посвящая ее.

– Не посвящая ее во что? – потребовала ответа Джесси.

– Ничего, о чем тебе стоит беспокоиться. Не вмешивайся в это, черт возьми, – рычал Кейон на Дэйгиса.

– Нет. Только не после того, что произошло между вами прошлым вечером. Она имеет право знать. Или ты скажешь ей, или это сделаю я. Это единственная уступка, на которую я могу пойти.

– Кейон? – Спросила Джесси вопросительно.

Он долго молча вглядывался в нее. Его желваки играли. Он резко развернулся в зеркале.

И исчез за серебристой завесой. Она покрылось рябью позади него, и снова стала плоской поверхностью.

Джесси недоверчиво уставилась на зеркало. Что такого, настолько ужасного могло произойти, что после невероятной близости, которую они недавно разделили, он повернулся к ней спиной и ушел?

– Что происходит? – Она обратила жалобный взгляд на Дэйгиса. Низ ее живота свело от нехорошего предчувствия, и она знала, просто знала, что узнает что-то, что вызовет у нее желание заткнуть уши, чтобы не слышать этого.

Когда Джесси уловила, как Кейон тихо шепчет короткое заклинание, назначение которого она уже знала, у нее вырвался тревожный крик. Украшенное драгоценными камнями лезвие, которым была зарезана убийца, маскирующаяся под служащую гостиницы, вылетело из зеркала и вошло в стену позади Дэйгиса на волосок слева от его головы.