— Прости, мама, но я не могу больше. Если не узнаю, что с ней — просто умру. Знаешь ведь, что я уже много ночей не сплю.

Нет, она этого не знала, но моментально воспользовалась его признанием. Повысив голос, Тилли сказала:

— Тем более. Ты сейчас не форме и тебе не справиться с взбесившимся психопатом. — Она встала с дивана.

В этот момент раздался стук в дверь и появился Биддл, возвестивший:

— К вам мистер Макграт, мэм.

Тилли не подошла к Стиву, когда тот вошел в комнату, зато Вилли бросился ему навстречу. Стив за руку поздоровался с ним и подвел к матери. Тилли пронзила щемящая боль, не имеющая никакого отношения к беде сына — она вспомнила, как Вилли совсем недавно сказал: «Я даже одно время думал, что он мой отец».

С тех пор, как их разговор в коттедже был так внезапно прерван, они не встречались в домашней обстановке. Правда, Тилли дважды видела его мельком, и каждый раз он ехал верхом в компании той женщины. Во второй раз она точно знала — Стив специально свернул с почтовой дороги, чтобы разминуться с ней.

Как любезная хозяйка Тилли предложила:

— Не хочешь что-нибудь выпить, Стив?

К ее удивлению он согласился:

— Пиво, если можно.

Можно и пиво, даже из подвала, хотя его никогда не пили в этой гостиной. Но не стоит беспокоиться — женитьба на девушке из семейства Дрю настолько изменила Биддла, что он и ухом не поведет услышав распоряжение принести пиво в гостиную.

Тилли дернула за шнурок. Вилли тем временем наседал на Стива:

— Ты что-нибудь узнал?

Дверь еще не успела открыться, когда Стив ответил:

— Да-да, узнал — Но тут вошел Биддл, и он замолчал, ожидая, когда Тилли закончит разговор с дворецким.

— Принеси, пожалуйста, графин свежего эля из подвала и захвати тарелку с хлебом и сыром.

Когда дверь за Биддлом закрылась, Стив заметил:

— Должен предупредить тебя, новости плохие. — Вилли нахмурился. Тогда Стив продолжил: — Если верить болтовне Рэнди Симмонса, он, то есть Бентвуд, запер Норин в спальне, где она и находилась целых две недели.

— Нет! Нет! — Вилли круто развернулся и быстро прошел к окну, споткнувшись по дороге об стул и уронив его.

Стив хотел было придти ему на помощь, но Тилли удержала его, а на его вопросительный взгляд, отрицательно покачала головой.

Вилли, стоя у окна и глядя на Стива, закричал:

— Так вот в чем дело! Я немедленно еду туда. Ты… ты не поедешь со мной, Стив? — Стив не знал, что ответить, и Вилли снова крикнул: — Ладно! Ладно! Я поеду один, и никто меня не остановит!

— Остынь! Подожди минутку! Иди сюда и садись. — С этими словами Стив взял Вилли за руку, подвел к стулу и заставил сесть. Сам сел на край дивана, наклонился вперед и положил руку на колено Вилли. — Тебе следует действовать осторожно, Вилли. Если ты ворвешься в дом или даже во двор, и Симон что-то тебе сделает — не жди ни сочувствия, ни справедливости. Ты один будешь кругом виноват.

— Я не нуждаюсь в сочувствии. А что касается справедливости вообще, то полиция давно должна была упрятать его за решетку.

— Остановись! Включи мозги. Это дело личное, она — его дочь. Что она задумала? Сбежать с молодым человеком. Отец возмущен, и что ему делать? Запереть ее в комнате. Такое случалось уже бесчисленное количество раз. Это был единственный способ укротить молодых девушек.

— Она… не просто молодая девушка… она очень чувствительна, с ясной головой… она думает…

— Ну, если она умеет думать, то найдет способ выбраться из этой ситуации. Слушай, дай мне еще пару дней на разведку. Поеду туда, и если Бентвуд в поле, попытаюсь поговорить с ее матерью. — Голос его стал жестче. — И еще, я возьму за шкирку эту вонючку Рэнди Симмонса. Хочу припугнуть, что, если он будет продолжать болтать языком, ему несдобровать. Старая крыса. Я еще подростком был, так он и тогда всякие гадости творил. Ну, что скажешь?

— Что это? — Тилли встревоженно посмотрела в сторону двери.

Оттуда послышался такой звук, как будто Биддл уронил поднос и разбилось что-то стеклянное. Затем последовали приглушенные крики. Тилли быстро переглянулась со Стивом, и оба, вскочив, ринулись на шум. Но не успели они подбежать к двери, как она распахнулась, причем явно от удара ногой, и на пороге, подобно разъяренному быку, возник человек, о котором они только что говорили.

— Где она? Выкладывайте. Где она?

— Послушайте, мистер Бентвуд. — Стив сделал шаг вперед, но Симон рявкнул:

— А ты не лезь в эти дела, Макграт! Ты тут ни при чем. Хотя, может и при чем, ты ведь ее любовник.

Последнее слово не успело отзвучать, а Стив уже прыгнул вперед. Но Бентвуд был наготове — алкоголь уже выветрился, спина не болела, к тому же его взбодрил холодный душ из шланга, который он вынужден был принять, чтобы смыть с одежды грязь и вонь. И Симон встретил Стива ударом ноги. Он попал ему прямо в пах. От дикой боли Стив согнулся пополам и откатился в сторону. Симон двинулся в гостиную, где его поджидал Вилли, слегка согнув руки в локтях и привычно склонив голову набок.

Эта поза заставила Симона Бентвуда остановиться. Он встал на расстоянии вытянутой руки и снова прорычал:

— Где она?

Тут вмешалась Тилли.

— Ее здесь нет. Твоей дочери здесь нет.

Но Симон, в упор глядя на юношу, повторил:

— Где она? Как ты смеешь утверждать, что ее здесь нет? Выкладывай!

— Ее… здесь… нет, — раздельно проговорил Вилли и добавил: — Но если бы она была здесь, можете быть уверены, я вас бы к ней не подпустил.

— Ты — слепой сын этой чертовой сучки! — рявкнул он и кинулся в бой, вытянув правую руку для удара. Но она почему-то не достигла цели. Больше всего этому удивился сам Бентвуд — его рука оказалась заведенной за спину и будто зажата в железных тисках, в самое больное место в пояснице упиралось колено. Он невольно громко взвыл.

Все произошло мгновенно, но в это время Тилли успела выбежать из комнаты, промчаться мимо Биддла и Пибоди, которые возились со Стивом, и вернуться. Она взглянула на сына, который все еще держал Бентвуда, и сурово приказала:

— Отпусти его, Вилли. Отпусти его.

Вилли видел только туманную фигуру матери, стоящую в центре комнаты. Вероятно, почему-то зрение его совсем ухудшилось — ему казалось, что мать держит вскинутое к плечу ружье. Она снова крикнула, подтвердив это его предположение:

— Отпусти его! И если он пошевелит хоть пальцем, я его пристрелю!

Вилли нехотя отпустил большого, грузного человека. Тот, спотыкаясь, сделал шаг вперед и ухватился за стул, чтобы не упасть. Вилли видел, как затем Бентвуд медленно выпрямился и огляделся.

Зрелище Тилли, держащей его на прицеле, вновь разъярило непрошенного гостя. Вдобавок, вокруг нее собрались все ее лакеи: даже те, кто работал во дворе, стояли за ее спиной. Двоих он узнал — братья Дрю. А в дверях толпились женщины, готовые броситься на защиту своих мужчин.

Симон воззрился на Тилли и с горечью воскликнул:

— Ты меня пристрелишь, говоришь? А помнится, ты когда-то была против ружей, даже кроликов жалела. Но это было до того, как ты переплыла через океан. Признайся, ты сама пристрелила Сопвита, чтобы он не прикончил тебя за то, что ты путаешься с черномазыми?

Звук выстрела заставил его замолчать. Симон слегка покачнулся. Пуля задела плечо, слегка оцарапав кожу.

В наступившей тишине Симон сунул руку под пиджак, затем вытащил ее и стал рассматривать. Рука была влажной. Симон посмотрел на Тилли. Она щелкнула затвором. Тилли Троттер выстрелила в него. Она могла его убить. Он хотел что-то сказать, но был настолько потрясен, что, онемев, протягивал к ней окровавленную руку, и слушал.

— Я целилась тебе в плечо. Теперь даю тебе ровно пять минут на то, чтобы убраться из этого дома. Но если ты еще когда-нибудь сюда заявишься, Симон Бентвуд, я уже буду целиться не в плечо. Да, еще вот что. Даю тебе год, чтобы убраться с фермы… Артур, Джимми. — Тилли, не взглянув на братьев Дрю, бросила: — Проследите, чтобы этот человек покинул мои владения.

Когда Джимми и Артур подошли к нему, Бентвуд, очнувшись, завопил:

— Не подходите! Она меня еще не прикончила. Я еще способен разобраться с лакеями.

— Артур.

Окрик удержал Артура Дрю от продолжения драки.

Симон Бентвуд оторвался от стула и, ковыляя мимо Тилли, прошипел:

— Я на тебя заявлю. Стрелять в людей — преступление. И никто тебя на этот раз не встретит при выходе из суда. Здесь еще существует справедливость, так что я призову тебя к ответу.

Тилли знала, что это пустая угроза — ведь он нарушил границы чужого владения и силой ворвался в дом, но она содрогнулась при воспоминании о том первом случае, когда ей пришлось побывать в суде. Тогда только он один подошел к ней, чтобы утешить. А сейчас трудно было поверить, что этот грузный человек, выходящий в дверь, и есть тот самый молодой и внимательный Симон Бентвуд. Ужасное зрелище… Оказывается, любовь может превратить человека в то, чем Симон стал на самом деле.

Комната наполнилась разноголосицей. Женщины столпились вокруг нее — Пег, Фэнни, Лиззи, Бетти и Кристина Пибоди.

— Как вы, мэм? Вы хорошо себя чувствуете?

— Да-да, со мной все в порядке. Принеси чай и… виски, — попросила она Пег, а остальным сказала: — Да, все хорошо. Теперь оставьте нас, пожалуйста.

Тилли положила ружье на стол и сжала руки, чтобы они перестали дрожать, затем подошла к Стиву, около которого стоял Вилли. Пибоди и Биддл все еще находились на страже, и Пибоди произнес:

— Мне думается, мэм, что мистер Макграт нуждается в медицинской помощи.

Тилли низко наклонилась и из-под низа заглянула в лицо Стива, который одной рукой держался за живот.