– Ого… – Грейсон поморщился.

– Нет, ты так не думаешь! На самом деле ты человек очень справедливый! – в отчаянии закричала Тедди. – Подумай вот о чем, Джек! Ты сможешь быть счастливым, зная, что я несчастна? Станешь ли ты счастливым за мой счет?

Он внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:

– Сколько тебе нужно времени?

– Времени – для чего?

– Сколько времени тебе потребуется, чтобы доказать то, что ты хочешь доказать?

– Да откуда, скажи на милость, мне знать? У меня нет… определенного срока. – Тедди пожала плечами. – И вообще, что ты хочешь от меня услышать? Что если я не добьюсь успеха за год, за два или за пять лет, то сдамся и покорно стану твоей женой?

Он насмешливо фыркнул.

– Я не хочу от тебя никакой покорности.

– Отлично! Не хотелось бы разрушать твои надежды! – Она опять гневно сверкнула глазами. – Позволь задать тебе тот же самый вопрос. Сколько тебе потребуется лет, чтобы решить, как ты хочешь провести остаток жизни? Год? Десять лет, тридцать?

Полковник поморщился и пробормотал:

– Это дурной тон, Теодоусия.

– А я уже решил! – заявил Джек. – Я хочу провести остаток своей жизни с тобой, Теодоусия. Но ждать я тебя не буду, – добавил он, покачав головой.

– А я тебя и не просила! – закричала Тедди.

– Я буду любить тебя вечно, Теодоусия Уинслоу, – их взгляды снова встретились, – но не заблуждайся, я не такой, как мой отец. И я не потрачу впустую тридцать лет своей жизни, дожидаясь, когда ты одумаешься.

– Одумаюсь?! – возмутилась Тедди.

– О, я не думаю, что слово «одуматься» сюда подходит, – заметила миссис Чаннинг, явно обидевшись.

– Да, это звучит довольно грубо, – пробормотала леди Бристон.

Тедди же, осмотревшись, проговорила:

– Неужели только потому, что мужчина решил, будто меня любит, я должна все бросить и молча подчиниться ему?

Их взгляды в очередной раз встретились, и бесконечную минуту ни один из них не произносил ни слова. Тедди ничего так не хотела, как броситься в его объятия и сказать, что была не права и что ужасно хочет остаться с ним. Ей хотелось признать, что она вела себя глупо и упрямо. Но она по-прежнему была уверена, что если откажется от своих планов, то это в конце концов погубит их обоих.

Наконец Джек пожал плечами и пробормотал:

– Видимо, нет, не должна.

– Я не хочу расставаться… вот так, Джек. – Тедди изо всех сил пыталась говорить спокойно.

Он грустно улыбнулся и ответил:

– А я вообще не хочу расставаться.

Тут Тедди сняла с пальца кольцо и протянула ему. Причем рука ее нисколько не дрожала. Очевидно, рука слушалась ее лучше, чем вероломное сердце.

– Забери его, – сказала она.

Джек покачал головой.

– Не хочу, чтобы ты мне его возвращала.

– Но я не могу…

– Сохрани его, Теодоусия. Хотя бы как память. – Джек потянулся к ней и сжал ее ладонь в кулачок. Потом вновь заговорил: – Я очень рад, что был твоим женихом. – Его голубые глаза затуманились. – Пусть даже ненастоящим.

Она молча кивнула и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Стало быть, все. – Джек кивнул ей и повернулся к полковнику. – Отец, если ты не против, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Может быть, в библиотеке?

– Да, конечно, – ответил полковник Чаннинг и вслед за сыном вышел из столовой.

Тедди проводила их взглядами. Ди подошла к ней и спросила:

– Не собираешься идти с ним?

Тедди судорожно сглотнула.

– Нет. – Она покачала головой. – Я не могу.

– Думаю, нам сегодня же следует вернуться в Лондон, – негромко сказала ее мать.

– Да, мама, – так же тихо ответила Тедди.

Тут леди Бристон поднялась и проговорила:

– Правильно это или нет, но каждый должен идти своим путем, дорогая моя. – Она сочувственно улыбнулась Тедди. – И нам остается лишь надеяться, что мы не пожалеем о своем выборе.

– О господи… – Тедди всхлипнула и, разжав кулак, уставилась на кольцо, поблескивавшее у нее на ладони. Впрочем, она его почти не видела – перед глазами у нее все расплывалось из-за слез. Но увы, она приняла решение, и теперь ей придется с ним жить – как бы ни было тяжело. Она не питала никаких иллюзий – прекрасно знала, что без Джека ей будет ужасно тоскливо. Чертов американец неожиданно ворвался в ее жизнь… и в сердце. И он останется там до ее последнего вздоха.

Снова сжав кольцо в кулачке, Тедди тихо прошептала:

– А ведь уже жалею.

Эпилог

Тринадцать месяцев спустя

Где-то в пустынях Египта…


– Выходит, что восемь… – пробормотала Тедди и похлопала по своей практичной дорожной юбке, пытаясь отряхнуть ее от пыли. Она решила не думать о том, какая она вспотевшая и грязная. Наверняка выглядела так же ужасно, как и чувствовала себя. Конечно… А чего еще можно ожидать после дня верхом на верблюде? Проклятые мерзкие твари! Миссис Чаннинг предупреждала ее (она встретилась с ней и полковником в Каире), что это приключение никак нельзя назвать аккуратным. А ведь, при встрече с Джеком после разлуки, длившейся больше года, ей хотелось выглядеть совсем не так.

Джек снял очки и встал из-за походного стола в своей палатке, не проявляя ни малейшего удивления при ее неожиданном появлении. Его синие глаза казались еще ярче на фоне загорелого лица. Подбородок потемнел, словно он не утруждался бритьем, плечи казались шире, чем раньше, и… О господи, неужели он стал еще выше?! Наверняка нет, но он излучал уверенность и выглядел просто потрясающе. Боже правый, он выглядел, как настоящий герой, искатель приключений!

– Значит, восемь? – спросил он с таким видом, словно последний раз они виделись только вчера, а не тринадцать месяцев назад. – Восемь чего?

– Восемь месяцев. – Сняв перчатку, Тедди осмотрелась. Палатка была просторная, почти без мебели – лишь складной стол, раскладушка, несколько сундуков и персидский ковер. Зато в палатке было множество книг, всевозможных карт и блокнотов. Повсюду громоздились черепки разбитых горшков, античные статуэтки и прочие древности. А у стоек палатки находились лопаты и разные инструменты. – Мне потребовалось восемь месяцев, чтобы понять: быть независимой – вовсе не означает непременно быть одной, – пояснила Тедди.

Джек обошел стол, прислонился к нему бедром и скрестил на груди руки. Пожалуй, теперь не ошибся бы никто – он и впрямь был сыном своего отца.

– Вот как? – спросил он.

– И мне это совсем не понравилось. Очень угнетало. Я сделалась злой и раздражительной. – Она наморщила носик. – А ведь это совсем на меня не похоже. Обычно я милая и приятная. – Она сняла вторую перчатку. – Знаешь, это все ты виноват.

– А мне кажется, что ты. – Его лицо оставалось непроницаемым. Так можно свести с ума любую – даже самую благоразумную женщину. Черт возьми, почему она влюбилась именно в банкира?

– В качестве компромисса готова взять часть вины на себя и попросить прощения.

– Принято, – кивнул Джек.

– И что же дальше?..

– Ты ждешь, что я тоже начну извиняться?

– Было бы очень мило. – Тедди хлопнула перчатками по ладони.

– Что ж, хорошо. – Он пожал плечами. – Прости, сожалею.

– Еще бы… – Она хмыкнула. – Я гоняюсь за тобой повсюду. Некоторые из этих мест совершенно дикие, и добраться до них почти невозможно. Можно подумать, ты прячешься.

Он покачал головой.

– Нет, ничего подобного.

Тедди бы его вообще не нашла, если бы не его родители. Они-то, к счастью, знали, где находился сын. Судя по рассказам Ди, они сопровождали его в новой и полной приключений жизни, во всяком случае – поначалу. Но затем их пути разошлись, и после этого они лишь изредка встречались с Джеком где-нибудь в Алжире или в Константинополе. Полковник терпеть не мог писать письма, но благотворное влияние миссис Чаннинг все же сказалось, и с десяток писем нашли дорогу к близким. Именно по ним Тедди и следила за их передвижениями, хотя иногда ей казалось, что от этого с ума можно сойти. Однако она решила не сдаваться – ведь где-то ее ждал Джек. В конце концов она отправилась в Каир, где и отыскала Чаннингов. По словам родителей, Джек присоединился к группе ученых и искателей сокровищ, разыскивавших какой-то затерявшийся в песках древнеегипетский город. Именно Чаннинги отправили Тедди в палаточный городок, населенный весьма сомнительными на вид личностями. Но супруги сказали, что там она будет в полной безопасности (к тому же полковник отправил с ней своего самого надежного проводника и охранников). При других обстоятельствах она проявляла бы любопытство, потому что все это ее страшно заинтриговало бы, но сейчас у нее на уме было только одно.

– Должна сказать, ты сделал все возможное, чтобы затруднить мне поиски. – Тедди бросила перчатки на стул, знавший лучшие времена. – Я путешествую пять месяцев! Тебя чертовски трудно найти.

– Правда?

– Ты отлично знаешь, что это правда.

– Еще раз приношу свои извинения.

– А ведь женщине чертовски трудно добираться до всех те мест, где ты побывал, – проворчала Тедди. – Мне даже пришлось нанять пожилую супружескую чету из Кента, чтобы они сопровождали меня как компаньоны. – Она многозначительно посмотрела на Джека. – К счастью, оба они – настоящие искатели приключений.

– Очень удачно, – кивнул Джек.

Тедди не знала, чего именно ожидала, но только не такой сдержанности и отчужденности. Конечно, она не рассчитывала, что Джек, увидев ее, придет в дикий восторг, обнимет, сразу потащит в постель и впустит в свою жизнь. Это слишком бы напоминало скверный любовный роман. И все-таки она надеялась.

– Ты как будто не удивился, увидев меня. – Она сняла шляпу и бросила ее на перчатки.