– Но если ты считаешь, что мы должны одеться…

– Какой же ты порочный человек! – со смехом воскликнула Тедди. – А я – распутная потаскушка, – добавила она и снова застонала.

– Я тебе уже об этом говорил. – Джек взял ее за талию, приподнял и развернул лицом к себе. Тедди тотчас же оседлала его, а он заявил: – Обожаю потаскушек.

– Вот и хорошо… – простонала Тедди, опускаясь на его возбужденную плоть; при этом ее зеленые глаза потемнели от вожделения.

Джек глухо застонал, когда она приподнялась, а затем снова на него опустилась.

– Боже мой, Теодоусия!.. – вырвалось у него.

– Но это… это ничего не меняет… – пробормотала она. – Я все равно не собираюсь за тебя замуж.

– Не помню, чтобы я это предлагал. – Он уткнулся лицом в ее груди.

– Может, и не предлагал, но ты из тех мужчин… – она судорожно хватала ртом воздух, – которые считают, что подобные вещи требуют женитьбы.

– Неужели? – Он принялся целовать ее груди, чуть прикусывая соски.

– Ты это и сам знаешь. О боже!.. – У нее перехватило дыхание, и ее ногти впились ему в плечи. – Так вот, мы, кажется, говорили про женитьбу?..

– Это ты говорила про женитьбу. – Он сжал ее талию, поднимая вверх и опуская вниз. – Вообще-то… В данный момент у меня в голове совсем другое…

– Брак в мои планы… не входит. – Тедди двигалась все быстрее и быстрее.

– Мне это хорошо известно.

– И пока ты это помнишь…

– А ты запомни вот что, моя дорогая Теодоусия… – Он с силой в нее вонзился. – Планы… они иногда меняются.

– Только… не мои, – со стоном ответила Тедди.

– Зато мои… изменились…

В следующее мгновение оба вскрикнули и содрогнулись. И, вонзаясь в Теодоусию последний раз, Джек окончательно понял, что уже никогда ее не отпустит.


Одеть Теодоусию оказалось гораздо сложнее, чем раздеть. И это было совсем не так приятно. Но все же они довольно быстро вернулись в столовую.

– Мне нужно уходить, – сказал он.

Она кивнула.

– Боюсь, что так.

Джек поднес к губам ее руку и спросил:

– Тебе ведь не хочется меня отпускать, правда?

Она улыбнулась.

– Да, Джек, думаю, ты прав.

– Это хорошо. – Он привлек ее к себе. – Ты готова встретиться с Ноттвудом?

– Когда?

– Например, завтра.

На лице ее появилась гримаса отвращения.

– Так быстро?

Он кивнул.

– Да, конечно. Не вижу причин откладывать.

Тедди снова поморщилась.

– Я бы предпочла никогда больше его не видеть.

– Придется, дорогая. Утром первым делом отправь ему записку и договорись о встрече. – Он заглянул ей в глаза. – Но я не позволю тебе встречаться с ним наедине.

– Я и не хочу встречаться одна. Но сказать ему кое-что я желаю лично. – Она улыбнулась и добавила: – Если ты, Джек, будешь рядом, я справлюсь с чем угодно.

– А когда покончим с этим, вернемся в Милверт. Разумеется, с твоей матерью. До Рождества всего несколько дней, а мы уехали слишком уж надолго. Бог знает, что могут натворить мои родители в мое отсутствие.

– Решено, – кивнула Тедди.

– Кроме того, я не собираюсь оставлять тебя одну в Лондоне после стычки с Ноттвудом. Хочу быть уверенным, что ты в безопасности.

– Хорошо. – Она снова кивнула.

Джек пристально взглянул на нее.

– И ты мне не возражаешь? Не заявляешь, что отлично можешь справиться и сама?

Тедди с улыбкой покачала головой.

– Конечно, не возражаю. Я с тобой полностью согласна.

Теперь уже он посмотрел на нее с удивлением.

– Неужели ты действительно со мной согласна?

– Конечно. – Она усмехнулась. – В данном вопросе – да.

– Что ж, хоть так. – Джек снова привлек ее к себе и поцеловал.

– Значит, завтра? – пробормотала Тедди. Она была почти уверена: если Джек не уйдет прямо сейчас, то не уйдет уже никогда.

– О, вы все еще здесь, мистер Чаннинг? Как славно, – послышался из коридора голос леди Солуик.

– Как прошел обед у сэра Малкома, мама? – Теодоусия заговорила очень уверенно, но Джек заметил, как напряжены были ее плечи.

– Восхитительно, просто восхитительно!.. – Леди Солуик просияла. – Все чудесно провели время. Должна сказать, что многие из присутствовавших там джентльменов собираются обратиться к нам, чтобы устроить свои званые обеды. И я ничуть не удивлюсь, если… кое-кто из них нанесет мне дружеский визит.

– Мама, что ты говоришь?! – изумилась Тедди.

– О, не смотри на меня так, дорогая. Я еще не умерла. Впереди у меня еще несколько славных лет, и я не откажусь провести их с приличным джентльменом.

– Мне кажется, вам следует поговорить об этом наедине. – Джек улыбнулся и направился к двери. – Значит, до завтра…

– Не так быстро, мистер Чаннинг. – Леди Солуик внезапно сделалась очень серьезной. – Знаете, мне кажется, вы оба очень неплохо потрудились, потому что выглядите… довольно растрепанными. Но все-таки скажите, нашли вы с Теодоусией что-нибудь стоящее?

Тедди взглянула на Джека и тот кивнул.

– Да, похоже, что нашли. Я в этом практически уверена, – добавила Тедди.

– Слава богу… – с улыбкой сказала леди Солуик. – И спасибо вам, мистер Чаннинг.

– Вы можете называть меня просто Джеком, – ответил он.

– Думаю, что не стоит, – отозвалась графиня. – Впрочем, против Джексона я ничего против не имею.

Он негромко засмеялся, а леди Солуик в задумчивости протянула:

– Джексон и Теодоусия… До чего же прелестно звучит.

– Знаете, я тоже так думаю, – заявил Джек.

Тедди выразительно взглянула на него и сказала:

– Что ж, увидимся завтра утром. Всего вам доброго, Джек.

Он усмехнулся.

– Всего доброго, Теодоусия. Всего доброго, леди Солуик.

Уже направляясь к выходу, Джек услышал обрывки разговора.

– …А потом в Милверт, – говорила Теодоусия.

– О, я не могу, мне бы не хотелось… Хотя, если подумать… Прекрасная мысль, – ответила графиня. – Нельзя казаться слишком доступной…

Джек мысленно рассмеялся, вспомнив слова Теодоусии. Да, она была права. Он как раз из тех мужчин, которые считают, что за интимной близостью должна последовать женитьба на любимой женщине. Но спорить с ней об этом он не собирался. Во всяком случае – не сейчас.

У него уже зрели кое-какие планы на будущее, и во всех этих планах присутствовала Теодоусия в качестве его жены – ни о чем другом даже речи быть не могло. Но было ясно: осуществление подобного плана потребует некоторых усилий.

Джексону Грэхему Чаннингу, самому молодому вице-президенту за всю историю Банковской и трастовой компании «Грэхем, Мерриуэдер и Локвуд», никогда не приходилось добиваться того, чего он хотел, – в этом никогда не возникало необходимости. Он получал практически все желаемое. Он был богат, пользовался привилегиями, и жизнь его казалась беззаботной и приятной. При этом он вовсе не злоупотреблял своим положением – жил, оправдывая возложенные на него ожидания, и следовал всем неписаным правилам. И, конечно же, он никогда не становился участником скандалов или предметом сплетен. Но следовало признать, что его жизнь была довольно скучной… Возможно – именно потому, что ему никогда не приходилось по-настоящему бороться за что-либо или чего-то добиваться.

И вот сейчас Джек Чаннинг, сын полковника Бэзила Чаннинга, пока что ничего не знавший о своем будущем, одно все-таки точно знал: что бы будущее для него ни уготовило, он хотел войти в это будущее вместе с Теодоусией Уинслоу. И еще он знал, что Теодоусия хотела того же, пусть даже и не готова была это признать. И в таком случае ему предстояло переубедить ее, и он был уверен, что сумеет это сделать.

Джексон Куинси Грэхем Чаннинг мог бы услышать «нет» и спокойно признать свое поражение.

Но Джек Чаннинг не собирался сдаваться без боя.

И не в этом ли заключалась разница между героем и банкиром?

Глава 23

– Должен сказать, я удивился, получив твою записку. Но я очень рад, что ты все же смирилась с неизбежным. Иначе все могло бы обернуться большими неприятностями, – проговорил Сирил, входя в гостиную с уверенностью человека, не сомневавшегося в своей победе. – Знаешь, пока что я стараюсь не попадаться никому на глаза, поэтому было совсем непросто… – Заметив Джека и графиню, он резко остановился. – Что это значит, Теодоусия?

– А я очень рада, что ты смог прийти, Сирил. С моей матерью ты знаком, но не думаю, что ты встречался с моим женихом. – Тедди изобразила улыбку. – Сирил, познакомься, это мистер Джексон Чаннинг. Джек, это лорд Ноттвуд.

– Здравствуйте, Ноттвуд. – Джек вежливо кивнул, но взгляд его был холодным и жестким.

Сирил его проигнорировал и проворчал:

– Сегодня у меня нет времени на глупости, Теодоусия. Что все это означает?

– Что означает?.. – переспросила Тедди. – Ах, да-да, теперь вспомнила! Просто на секундочку вылетело из головы. Если помнишь, предлагая возобновить нашу помолвку, ты советовал мне хорошенько подумать. Так вот, я подумала, и мой ответ – «нет».

Сирил прищурился.

– Может, ты забыла наш разговор?

– Я никогда ничего не забываю, – с усмешкой ответила Тедди. – К счастью, выяснилось, что и мой отец ничего не забывал.

Сирил насторожился.

– О чем это ты?

– Видишь ли, у моего отца имелась странная привычка. Он никогда ничего не выбрасывал, хранил все бумаги и документы, даже и те, которые, возможно, казались ему ненужными. – Тедди пожала плечами. – Такая уж у него была странность… Так вот, мы просматривали отцовские бумаги и просто поразительно, как часто в них упоминается твое имя. А некоторые из них весьма… – Тедди поморщилась. – Пожалуй, самое правильное для них определение – компрометирующие и уличающие.