Факт номер три: Тедди заявила, что он ввел ее в заблуждение, а затем обвинила его… в каких-то скрытых мотивах… Но это же абсурдно! У него не было ни малейшего намерения вводить ее в заблуждение. Просто в тот момент ему показалось, что было бы неразумно называть свое имя. Кроме того, он получал удовольствие от романтичности всего происходившего; ведь получалось, что он танцевал с прекрасной незнакомкой, а она – с привлекательным незнакомцем.

Джек несколько минут сидел в глубокой задумчивости – и вдруг в голову ему пришла странная мысль: он вспомнил о том, что после знакомства с отцом стал называть себя Джеком. Но почему? Ведь он перестал так представляться с девятилетнего возраста, когда распрощался с детскими мечтами о невероятных приключениях. А теперь он снова стал Джеком. Хм… очень интересно… И что может означать этот факт? Возможно, имя каким-то образом влияет на жизнь человека. Хотя нет, конечно же, нет! Сама эта мысль нелепа! Кроме того… Ведь существовало еще множество других факторов, полностью изменивших его жизнь.

Он приехал в Англию, не имея никакого определенного плана, что само по себе для него весьма необычно. Он не имел ни малейшего представления о том, насколько тут задержится. Теперь-то, конечно, придется остаться хотя бы до тетиного бала… Уехать раньше – это было бы ужасно невежливо, и тогда он испортил бы отношения с новой семьей. Поэтому он напишет деду и сообщит, что задержится в Англии дольше, чем собирался. Что же касается матери, то ей он писать не станет.

И все-таки, как странно… Еще десять дней назад он был Джексоном Куинси Грэхемом Чаннингом, правнуком основателя Банковской и трастовой компании «Грэхем, Мерриуэдер и Локвуд». Он был солидным здравомыслящим человеком, и никто не мог обвинить его в импульсивности и безрассудности. А сегодня он – Джек Чаннинг, наследник графа Бристона и сын человека, обожавшего путешествия и приключения.

Разумеется, он, Джек, оставался все тем же человеком. Или нет? И чего он, собственно, хотел?

Джексона Куинси Грэхема Чаннинга никто и никогда не назвал бы ловеласом. И, конечно же, не относился к любителям приключений. Банковское дело – вот для чего он был рожден.

А вот Джек Чаннинг – совсем другое дело. И разве в его жилах не течет отцовская кровь? Так как же он поступит? Станет наследником графа – или вернется в банк? В данный момент Джек не мог ответить на этот вопрос? Да и имел ли ответ какое-либо значение? Главное – он сын искателя приключений, и, следовательно, ему давно пора и самому пережить несколько приключений. И он точно знал, каким именно будет его первое приключение.

Глава 7

Три недели спустя, ноябрь 1887 года

Клуб исследователей, Лондон…


Тедди сделала последние пометки в записной книжке, с которой никогда надолго не расставалась. В сегодняшней ее программе значился бал в Клубе исследователей. Мать Тедди помогла ей организовать этот бал, но, как это вошло у нее в привычку, отказалась на него прийти, сославшись на другой званый вечер, на котором, по ее словам, обязательно должна была присутствовать.

Остановив официанта, направлявшегося в бальный зал, Тедди посоветовала ему наполнять бокалы на подносе почти доверху, а не наполовину. К этому времени ужин, сопровождавшийся бесконечными речами (речь произносил каждый без исключения член правления клуба), уже завершился, и начались танцы. Бал продлится еще несколько часов, но главная работа Тедди закончилась, так что она могла… Да-да, конечно же, она могла бы наблюдать за всем происходившим со стороны, что обычно и делала. Но сегодня все было по-другому, потому что…

Потому что сегодня здесь он.

Тедди почти не вспоминала о Джеке Чаннинге в течение тех трех недель, что прошли со дня ее отъезда из Милверт-Мэнора. То есть она старалась о нем не вспоминать, но не получалось, к сожалению. Во-первых, леди Бристон четыре раза приезжала в Лондон, чтобы обсудить новогодний бал (Тедди уехала из Милверта раньше, чем планировала, – уехала через несколько часов после того, как леди Бристон объявила о своей «блестящей идее»). Пожилая леди хотела обговорить все вопросы, касавшиеся этого бала. Но при этом казалось, что главная ее цель – поговорить о своем новоиспеченном племяннике.

Знает ли милая Тедди, что Джек является самым молодым вице-президентом в истории Банковской и трастовой компании… как там еще? Да, она, Тедди, об этом слышала. А знает ли милая Тедди, что Джек очень отличился во время учебы в каком-то престижном университете (названия университета леди Бристон не могла бы вспомнить даже ради спасения собственной жизни)? О, об этом Тедди ничего не знала. А знала ли она, что его считают блестящим финансистом? Нет, об этом Тедди тоже ничего не известно. И наконец, самое главное: знала ли милая Тедди, что Джек, совершив свое первое путешествие (из Америки в Англию), очень интересовался путешествиями вообще? И разве она, Тедди, не мечтала с детства о путешествиях? Какое совпадение, не так ли?

Заставляя себя улыбаться, Тедди то и дело кивала, соглашаясь, – да, мол, удивительное совпадение; при этом она постоянно возвращалась к списку гостей, но леди Бристон упорствовала – снова и снова заговаривала о своем племяннике. И было совершенно очевидно: мать лучшей подруги твердо вознамерилась сделать ее, Тедди, членом семьи. Не ясно было только одно: а что думал об этом сам племянник?

Но что бы ни думал молодой американец, он прочно застрял у Тедди в голове – как иногда назойливая мелодия, которую постоянно мурлычешь себе под нос, хотя это тебя ужасно раздражает.

А может быть, дело в чувстве вины? Ведь если честно, она была к нему несправедлива. Теперь-то Тедди понимала: Джек вовсе не вводил ее в заблуждение, во всяком случае, не делал это намеренно – просто проявлял осторожность и, наверное, поступал правильно. И действительно, было бы крайне неумно рассказать все свои секреты женщине, которую только что встретил. Более того, сделай он так, она, скорее всего, решила бы, что он не очень-то умен. И, следовательно… Хм… Конечно же, он ничем ее не обидел.

В общем, Тедди твердо решила, что должна извиниться перед Джеком. По словам его тетушки, он и его отец уже больше недели находились в Лондоне, а раз уж сегодня вечером он оказался здесь… Лучшего времени и не придумать! Тедди не привыкла извиняться, потому что ей очень редко приходилось это делать; обычно она вела себя вполне благопристойно и вежливо. К несчастью, Джек Чаннинг… Этот человек как будто заставлял ее злиться и нервничать.

Затолкав записную книжку в большую сумку, которую обычно брала с собой на все праздничные мероприятия, Тедди сделала глубокий вдох – и направилась в бальный зал.

Клуб исследователей разместился в роскошном особняке в Блумсбери, неподалеку от Британского музея. Особняк этот лет пятьдесят назад подарил Клубу его тогдашний покровитель. Другой покойный патрон в дополнение к основному зданию построил еще одно – с лекционными залами и Залом заседаний, который при желании можно было использовать как бальный, и он же основал фонд Клуба. По словам матери Тедди, Клуб впервые обратился к постороннему агентству с просьбой организовать бал (обычно этим занимался Комитет жен членов Клуба). В этом же году супруги членов Клуба взбунтовались, требуя, чтобы в Клуб начали принимать и женщин тоже. В глубине души мать Тедди не одобряла этих дам, но женский «бунт» был на руку им с дочерью, так как именно они заполучили этот заказ. Тедди же была безмерно благодарна «бунтовщицам», пытавшимся штурмовать мужскую крепость, и не обращала внимания на ворчание матери.

«Пожалуй, это даже к лучшему, что матери тут сегодня нет», – подумала Тедди. Мать постоянно ее раздражала своими разговорами о том, что ей, Тедди, надо выйти замуж за родственника, унаследовавшего их семейный титул. Причем в последние месяцы мать все чаще заводила об этом речь, – вероятно, потому, что понимала: дочь так и не нашла себе мужа, а моложе, увы, не становилась. Саймон, говорила мать, чудесный человек, и если она, Тедди, выйдет за него, то они снова займут свое законное место в обществе. Но Тедди не испытывала ни малейшего желания выходить за Саймона, хотя человек он и впрямь был неплохой. Она вообще не хотела выходить замуж без любви, хотя, будучи реалисткой, прекрасно понимала: любовь – явление такое же недостижимое, как и полная финансовая независимость. Именно поэтому она давно уже перестала думать о браке.

Тедди подошла к французскому окну, выходившему на закрытую террасу (со своими коваными железными скамьями, растениями в кадках и небольшим фонтаном, включавшимся в теплые месяцы года, терраса эта была очень удобным местечком, где можно было подышать свежим воздухом, устроить тайную встречу или просто сбежать от толпы). По террасе неспешно расхаживал какой-то джентльмен, время от времени появлявшийся в пятнышке света, отбрасываемого газовой лампой на столбике. Что ж, этого и следовало ожидать – на подобных многолюдных приемах в бальных залах всегда бывает чересчур жарко.

Тут джентльмен повернулся, и Тедди увидела его лицо. О, превосходно! С глазу на глаз все будет гораздо проще.

Собравшись с духом, она толкнула дверь и вышла в холодную ночь.

– Добрый вечер, мистер Чаннинг.

Он вздрогнул – и улыбнулся.

– Добрый вечер, леди Теодоусия. Какой восхитительный сюрприз.

– Жизнь полна неожиданностей. – Она улыбнулась в ответ.

– В данном случае – замечательных.

– Боже милостивый, как тут холодно… – Тедди обхватила плечи руками.

– Да, немного прохладно. Но если вы не возражаете… – Он снял пиджак, подошел к ней и накинул пиджак ей на плечи. – Так лучше?

– Не намного, но все равно спасибо. – Тедди покачала головой. – Но ведь теперь вы насмерть замерзнете.

Он засмеялся.

– Сомневаюсь. И если честно, я люблю холод.