— Ты только что назвал мою маму ребенком?

— Ты похожа на нее, — ответил он.

Ну, не так уж это и плохо. Моя мама действительно запуталась в этой жизни, Хок был прав, но стиль в ее одежде был довольно зашибенный.

— Ты же ведешь себя, как Мередит, — отрезал Хок, возвращая меня из своих мыслей.

Я сосредоточилась на нем.

— Я?

— Когда ты такая милая, а не вступаешь в спор или не рубишь тесто для печенья топором.

Я улыбнулась.

— Я не рубила тесто для печенья топором.

Он улыбнулся.

— Это было похоже.

Он был прав, и я почувствовала, как вся затряслась от смеха.

Он засмеялся, наблюдая за мной, потом я просто улыбалась ему, он опустил голову и поцеловал в основание моего горла. Затем скатился с меня, натянул на нас одеяло, потянулся и выключил свет на своей прикроватной тумбочке, развернул меня к себе спиной, которая уперлась в его грудь. Затем он навалился на меня своим весом и потянулся к моей прикроватной тумбочке, чтобы выключить свет. Он убрал волосы с моей шеи и поцеловал за ухом, обернул руку вокруг моего живота, поудобнее устроился сзади, положил на меня свою ногу и лег на подушки.

Это было «спокойной ночи» Хока.

Не обидеть словом, вешая лапшу на уши, и не жить как на ухабах. А вместо этого, разговаривать, смеяться, а потом обниматься и прижиматься друг к другу.

Думаю, я могла бы пережить и бомбы с зажигательной смесью, и стрельбу из автомобиля, и до сих пор запутавшуюся свою маму, появившуюся после стольких лет, если бы так, заканчивался мой день.

Я лежала в темноте необъятного склада Хока, в его большой кровати, прижимаясь к его большому, горячему телу, вспоминая его «спокойной ночи» такое сладкое и яркое.

Да, я смогу пережить все это, если так будет заканчиваться мой день.

И сейчас мне стало интересно, чувствовал ли Хок то же самое.

Глава девятнадцатая.

С поднятой рукой

Мои глаза открылись, уже было светло. В его логове, снизу от лестницы падал свет, я поняла, что он на кухне. Я расслышала монотонный разговор Хока по телефону.

И стремглав опустила ноги на пол, выискивая свою ночнушку. Я нашла ее среди нижнего белья, валяющегося на полу и тут же подняла. Я напялила ее через голову на себя, продев в рукава, натянув трусики, все еще сидя на постели. Затем я побрела в туалет, сделала обычное дело и стала спускаться вниз по лестнице.

Хок все еще разговаривал по телефону, одетый в облегающую, с длинными рукавами футболку и брюки-карго. Его волосы были слегка влажными, но на нем были надеты его ботинки.

Он стоял, опершись одной рукой на столешницу, не двигаясь, внимательно следя за мной. Его образ расплылся у меня перед глазами, когда мое тело столкнулось с НИМ — щека прижалась к его груди, и я обхватила его за талию руками. Он убрал руку со стола, обняв и прижав к себе.

— Да, я говорю именно об этом, Лоусон, устрой встречу с Тэком, — произнес Хок в телефон.

Я вздохнула, прижимаясь к его груди. Он не собирался уезжать по своим делам, он собирался решать вопрос по поводу меня.

— Понял, — продолжил он, — буду через двадцать минут.

Он отключился и сунул свой телефон в карманы штанов. Я отклонила голову назад и взглянула ему в глаза, его руки сомкнулись вокруг моих плеч.

— Хорошо спалось? — спросил он, опустив голову и разглядывая меня.

— Мм, хм, — невнятно ответила я.

Он еще больше наклонил голову, и его рот дотронулся до моих губ, пока его руки на моей спине задирали мою ночнушку и опускались на мою задницу, одетую в трусики.

Это было приятно.

Стоило ему прервать свой поцелуй, как я спросила:

— А ты?

— Да, — ответил он.

Я сделала глубокий вдох и опять спросила:

— Что происходит?

Я опустила свои руки ему на плечи, а его — сжимали мне задницу.

— Имеются новости.

— Хорошие новости или плохие?

— Одинаковые.

— Ой-ой, — пробормотала я.

— У меня не много времени, но может тебе стоит выпить кофе прежде, чем ты услышишь их?

— Ты имеешь ввиду, нужен ли мне «Валиум», прежде чем я услышу новости?

Он улыбнулся, и я еще больше вжалась в его грудь.

И он сказал:

— Расстрел дома был связан с Джинджер. Не с Тэком.

— Это хорошие новости или плохие?

— Хорошие, теперь мы знаем, кого искать и почему они это сделали. Поскольку Тэк защищал тебя вчера, а я вчера выкрал тебя у Тэка, они поняли, что у них на двух врагов стало больше, а таких врагов они явно себе не хотели. Джинджер многое знает и разозлила многих людей, создав всем уйму неприятностей, полиция и федералы хотят ее поймать, но она не стоит того, чтобы я жертвовал своими парнями, также, как Тэк своими байкерами «Хаоса». Но те люди купились на это дерьмо, и не хотят войны, а также все усугублять. Скорее всего это всего лишь предположение, которое означает, что ты и твои родители находятся в безопасности.

— Это хорошая новость, — отметила я.

— Да, но это не означает, что нам не стоит играть по-умному. Ты со мной?

Я не совсем была уверена, по-настоящему ли я с ним, но все равно кивнула.

— А какая плохая новость? — поинтересовалась я.

Он буквально секунду колебался, потом объявил:

— Хорхе встречался вчера с Догом. По всей видимости, ты сказала Тэку, что со мной покончено, и он воспринял это, как молчаливое разрешение, чтобы заявить на тебя права. Учитывая, что Тэк не такой человек, который будет ожидать от тебя каких-то знаков, и говорить тебе, что ему нравится твоя улыбка и можно ли купить тебе выпивку в надежде, что ему когда-нибудь что-то обломиться, он поступает в своей обычной манере — запирает тебя у себя в спальне, вполне разумно предполагая, что когда он вернется, разобравшись со всем бардаком и совершив возмездие, ты будешь ожидать его, проявляя свое лояльное отношение к нему, когда он будет чувствовать себя, словно вернулся с войны. Но это не помогло, мои парни одолели его байкеров и захватили приз. Сейчас ему необходимо сохранить свое лицо. Мы отправили переговорщиков, но они не смогли заключить сделку. Теперь должны встретиться капитаны.

О, парень.

— Ты хочешь более подробно рассказать мне о войне? — спросила я, но при этом совсем не была уверена, что хотела слышать о войне более подробно.

— Ты сказала ему, что наши отношения закончены?

­— Хм..., — пробормотала я, пытаясь отступить, но его рука сжалась еще крепче, и я перестала пытаться. — Я тогда была в плохом настроении,­ ­— объяснила я.

— Черт, Гвен, — пробормотал он.

— Я также сказала ему, что избегаю мужчин и собираюсь заняться пешими прогулками и поискать спасение.

Он уставился на меня, а потом сказал:

— Детка, позволь мне рассказать тебе кое-что о мужчинах.

Опаньки.

— Хм..., — начала я, пытаясь остановить его и ничего не узнавать о мужчинах. Хок был не единственным мужчиной для меня — загадкой. В целом мужчины все были для меня загадкой. Я понятия не имела, почему они делали и половину того дерьма, которое они совершали, но давно пришла к выводу, что не стоит и выяснять. Можно было потратить ни одно десятилетие, пытаясь выяснить это, но результата так и не получить. Я решила, что незнание в этом вопросе было настоящим блаженством, когда дело касалось мужчин. Я научилась плыть по течению с надеждой, что я не слишком много переживала на этот счет.

Хок продолжал говорить:

— Другими словами, ты «оказалась в полной жопе», когда дело касается такого мужчины, как Тэк, которому бросила вызов.

— Что?

— Он президент байкерского клуба. У него имеются деньги, а также у него есть яйца. И мозги. И у него есть харизма… и власть. Мужчинам нравятся доступные женщины. Но такие мужчины, как Тэк, не хотят легкодоступных женщин. Они хотят женщин уверенных и милых. Женщин, которые говорят, что не хотят иметь с мужчинами ничего общего и пытаются насладиться своим освобождением. Мужчины, такие как Тэк, воспринимают это как вызов, а он живет и дышит одними вызовами. И он точно уж не пройдет мимо. Ты сказала, что сообщила это Тэку, когда вы оба шли через бар и там были байкеры. Он отреагирует, причем сильно и лучшей ситуацией для меня будет не знать, что он сделает, чтобы исправить это.

— Это безумие, — сказала я ему, потому что на самом деле так оно и было.

— Это Тэк.

Я уставилась на него, и он продолжил, вгоняя меня в полный ступор:

— Поскольку дело касается тебя.

Его рука сжала мою задницу.

— Ты выучишь урок.

— Что произойдет, если ты не сможешь улучшить ситуацию с Тэком?

— Что?

— Что произойдет, когда это больше не будет для тебя проблемой?

Его рука оставила мою задницу, переместившись вокруг моей талии, и он притянул меня ближе, бормоча:

— Душистый Горошек.

Я отстранилась насколько могла и старалась не спускать с него глаз.

— Это твой ответ? — спросила я.

Он не отвел взгляд, а только спросил:

— Ты собираешься полностью довериться мне?

Теперь была моя очередь произнести:

— Что?

— Детка, вчера ты сказала, что твой бывший придурок буквально раздавил тебя. И я знаю, что это правда, поскольку в течение нескольких дней наблюдал, как ты любую ситуацию, возникшую между нами, готова была отбить рукой, словно надвигающуюся угрозу. Когда я делал, что тебе нравилось, твое выражение лица смягчалось, потому что я каким-то образом удивлял и радовал тебя, и ты не получала от меня очередного дерьма, как раньше от своего бывшего. Ты обнимала меня и была такой сладкой и милой. Я сделал все, чтобы ты испытывала незабываемые оргазмы и был внутри тебя. Ты открывалась и была полна благодарности. Но, Гвен, ты до сих пор стоишь с поднятой рукой, готовая отразить любой натиск с моей стороны. Ты не подпускаешь меня к себе, даже близко. Нет никакого способа, чтобы я взял вверх над этой ситуацией.