Обнимая меня одной рукой, Витя читал записи. Однако вскоре неразборчивая вязь букв утомила его.
– Читай ты, а я послушаю.
Я, пропустив нытье Гали на жизнь вообще, прочитала вслух поразившие меня откровения.
– И что с того, Долечка! Мало ли кто на меня внимание обращает, я люблю только тебя.
– И Галя тебе, ну ни капельки...
– Какая может быть Галя!
Витя, отшвырнув тетрадь на диван, повернулся ко мне. Брошенный дневник пролетел мимо дивана, упал на пол, но никто из нас не потянулся, чтобы поднять его. Мы одновременно обхватили друг друга руками – очередная вспышка безумия охватила нас.
Часть четвертая
Жизнь полна сюрпризов
1
Узнать Артура в новом облике было нелегко: подстрижен, выбрит, в зеленой спецназовской форме с черными загогулинами, ладно сидящей на нем. Форма делала его похожим на боевого генерала в отставке. Колючий ежик седых волос тоже работал на образ, как и изрезанное глубокими бороздами лицо – оно выглядело все таким же болезненно-усталым.
Вопреки нашим с Витей опасениям, Артур не слишком осложнил нашу жизнь. Приехав, сразу приступил к работе. Неизвестно, приняли его в штат или он работал в бригаде на подхвате, однако дома мы его видели редко. Всем известно, что лето для работников кладбища – горячая пора: там могилку поправить, тут памятник установить, ну и текущие захоронения никто не отменял.
Возвращался он поздно и почти всегда навеселе – порой задевал стул в прихожей или слишком громко хлопал дверью уборной, но потом быстро затихал в своей комнате, проваливался в сон. Где он питался, с кем общался кроме работников бригады, для нас с Витей оставалось тайной. Разговоры между нами не велись.
По утрам, в трусах и майке, не стесняясь меня, он направлялся в ванную комнату, обронив лишь небрежное «здрасте». На миг замерев в коридоре, я невольно любовалась крепким тренированным телом Артура, даже не пытаясь по этому пункту сравнивать его с братом. Наскоро выпив кофе, Артур убегал, теперь подарив благосклонное «пока».
Витя вставал позже, мы завтракали, он мыл посуду, поскольку торопиться ему было некуда, а я уезжала на работу. Этим летом в приемной комиссии работы было невпроворот. Абитуриенты шли и шли – ведь они получили право подавать заявления сразу в несколько вузов. Я даже не могла вырваться к Люсьене на дачу, хоть и держала себе на заметку, что надо бы навестить ее.
Вечерами мы опять пересекались с Витей за поздним обедом. Он рассказывал, что успел написать за день, я о своих делах. Вскоре он убегал на встречу с друзьями или на литературный вечер, и теперь посуду мыла я – наша семейная жизнь входила в свои берега.
И тут случилось нечто из ряда вон выходящее.
Когда я вернулась, Вити уже не было дома – ушел на очередную сходку. Я не спеша нарезала себе овощей и села на кухне ужинать. Надеялась, что успею поесть до прихода Артура. Но он вдруг объявился раньше привычного времени и, как всегда, под хмельком. Но, вопреки обыкновению, не скрылся тотчас в своей комнате, а вышел на кухню. При появлении Артура я плотнее сдвинула колени под столом, поскольку мой любимый розовый халатик слишком короток. Однако вскакивать с места, чтобы обиходить Артура, не стала. Мы с самого начала совместного проживания обговорили, что он обслуживает себя сам. Артур и не претендовал на мою заботу, однако сегодня явно стремился к общению.
Он распахнул холодильник и стал высматривать что-либо съестное. Обычно он не питался дома и в холодильнике не держал продуктов, кроме бутылки водки для опохмела. Ее он и достал в первую очередь, посетовав, что осталось лишь на донышке. Потом углядел на полке начатую подкову аппетитной домашней колбасы, с крупицами сала на срезе. Вытащил на стол, отрезал острым ножом несколько толстых кружков, бросил на хлеб:
– Витька, надеюсь, не обижу? Сегодня не успел п-пожрать в столовке.
Приподнял стопку, приглашая жестом составить ему компанию. Я сделала глоточек. Артур выпил свою до дна, принялся за бутерброд. Затем обратил внимание на мое блюдо:
– Ты что, словно к-коза, траву щиплешь?
Я опустила голову к тарелке, продолжая перемалывать зубами капустные листья. Ну не станешь же объяснять этому ковбою, что у меня диета, фигура и все прочее. Враз засмеет.
– Была б ты моей женой, я запретил бы эту д-дурость с диетами. Кстати, запамятовал, когда у вас с братцем б-брачная церемония?
– Через две недели.
– Любишь Витюху? Скажи ч-честно. Или так идешь, лишь бы замуж выскочить? – Артур говорил с набитым ртом, и я вновь брезгливо отвела глаза. – Чего притихла? П-попал в яблочко?
Выговорив эту тираду, Артур машинально взял мою стопку и допил то, что там оставалось.
– Ты не судья мне, чтобы такие вопросы задавать. – Вилка дрогнула в моей руке, и я поспешно сменила тему: – Лучше скажи, привык ли к новому делу? Ведь на кладбище сплошной негатив: покойники, их родственники, слезы...
– Работа как работа! Напротив, д-даже адреналину добавляет, к-когда видишь, что жмурик уже в ящик сыграл, а ты еще землю т-топчешь.
– Вы все там такие циничные? – Я встала из-за стола и, взяв тарелку, отошла к мойке, включила воду.
И вдруг Артур приблизился ко мне сзади, обхватил за плечи и резкими толчками бедер стал вдавливаться в мои ягодицы. Грубое армейское полотно его штанов скреблось о мои обнаженные ноги – короткий халатик не защищал их. Я стала вырываться, и мне удалось повернуться к нему лицом. И тут я увидела глаза Артура, мне трудно передать их выражение, но в них помимо желания сквозила мольба о помощи. На миг я ослабила сопротивление и сразу оказалась в железных тисках его мускулов. Дальнейшее от меня уже не зависело. Артур понес меня на сильных руках в свою спальню – я обхватила руками его шею.
Бросив меня на бабушкину кровать, Артур лихорадочно рванул пуговицы на моем халате, будто во сне я слышала их дробное подпрыгивание на полу. Чувствовала его шероховатую ладонь там и сям и жадные поцелуи, больше похожие на укусы. Но самое ужасное случилось в конце: потеряв рассудок, я захлебнулась восторгом.
Закончил он так же внезапно, как начал свой натиск. Устало откинулся на подушку, дыхание его становилось все ровнее. Вот-вот заснет.
– Что же мы натворили! – Я говорила больше с собой, чем с Артуром. – Ведь это невозможно скрыть от Вити!
– А зачем скрывать! – полусонным голосом пробормотал он. – Пусть все идет как идет. И нечего тебе перед ним к-каяться. Скажи как есть!
– Зачем ты это сделал, Арт?!
– З-зачем, зачем! Я же в-видел, что ты этого сама хотела. И вырядилась невесть во что, едва з-задницу прикрыла. Вот и не с-сдержался. Чего уж тут...
Я, ползая на корточках, подобрала оторванные пуговички, вытащила из-под ноги Артура свои трусики и выбежала из его комнаты.
– Спокойной ночи! – Я все же обернулась на пороге.
Ответом мне был уже набирающий силу храп.
Вернувшись в нашу с Витей спальню, я запахнула халат без пуговиц и села на край дивана не в силах принять случившееся.
Я противилась своему влечению к Артуру, ведь помимо инстинктов в нас есть и разум. И разум говорил мне, что никто не сможет любить меня сильнее, чем Витя. Что с Витей мы понимаем друг друга и сможем быть счастливы. Артур – это просто наваждение, болезнь. И в кого он теперь превратился! Груб, несдержан, взял меня почти силой. Правда, был момент, когда я могла бы остановить его строгим взглядом, решительным «нет». Я не сделала этого...
Из глаз моих полились слезы. Я ненавидела себя, ненавидела Артура.
Посмотрела на часы. Вот-вот должен вернуться милый Витя. Что же мне делать? Сразу признаться, как советует Артур? Но к прямому разговору я еще не готова. Скрыть? Тем более постыдно. Я лихорадочно полезла в шкаф, достала джинсы, свитер, куртку. Еще не слишком поздно! Я должна куда-нибудь уйти, уехать, сбежать. Вспомнилось, как сбежал от меня Кир. Так и не решив, куда отправлюсь, я быстро переоделась в дорожную одежду, побросала в сумку несколько вещиц и выскочила из квартиры.
Не успела я преодолеть и один пролет лестницы, как внизу хлопнула входная дверь. Это мог быть Витя! Быстро понеслась назад, наверх, пролетела мимо своего этажа и притихла у чердака.
Так и есть – он! Витя поднимался, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию. Он всегда что-то напевал, когда у него было хорошее настроение. Остановился на нашем этаже, провернул ключ в замочной скважине. Открылась и закрылась дверь нашей квартиры. Затаив дыхание, пересидела на корточках у закрытой чердачной двери еще некоторое время, а потом неслышно – мимо своей квартиры и вовсе на цыпочках – стала спускаться вниз.
Только на улице я пришла в себя. Влажный питерский воздух освежил меня, как охлажденный коктейль. Миновала квартал, раздумывая, куда же податься. В июле одна заря уже не спешит сменить другую, ночи темнеют. Прохожих не было, лишь машины с большой скоростью пролетали по опустевшим улицам. Мне стало неуютно. Не вернуться ли назад?
Я замедлила шаг, обдумывая свое положение, и тут на глаза мне попалась девица-великанша, по виду «ночная бабочка». Девушка неуловимо смахивала на Люсьену и крупной фигурой, и одеждой: вызывающе открытое красное платье, как у подруги, высоченные каблуки, черные колготки в сеточку. Когда она повернулась в мою сторону, минутное наваждение прошло: нет, это не Люсьена. Но, обознавшись, я получила подсказку, куда мне двигаться. Остановила ехавшего вдоль тротуара левака и спросила, довезет ли он меня до дачного поселка Белоостров, где жила Люсьена. А к кому еще я смогу без предупреждения нагрянуть среди ночи? Кто не осудит меня за легкомыслие, ведь Люсьена и сама много что наворотила в своей жизни. Спрошу у нее, как мне быть.
Водила заломил немалую цену, но я не торговалась. И минут через сорок мы подъезжали к не слишком престижному, но близкому от города дачному местечку. К счастью, я хорошо помнила и улицу, и дом, так как раньше частенько приезжала на дачу к Люсьене. Машина сбавила ход, еще один-другой поворот, и мы остановились у знакомого забора из ячеистой сетки. Я расплатилась с шофером и, толкнув калитку, оказалась на участке. Хотя было час ночи – не так уж и поздно для летнего отпускного времени, – окна, смотрящие на улицу, не светились. Неужели все спят? Обошла дом кругом. На веранде горел свет! Приподнялась на цыпочки и заглянула внутрь. Люсьена, лежа на диване у глухой стены веранды, под яркой лампочкой читала книгу. Вот она пробежала глазами страницу, взялась за уголок, чтобы перевернуть ее, о чем-то задумалась. Что случилось с моей школьной подружкой? Она сама со смехом не раз говорила, что книг вообще не читает, что ей вполне хватает телевизора. Может, у них на даче плохая антенна или сломался ящик? Я уже занесла руку над стеклом, чтобы постучать, и заметила, что у Люсьены из глаз выкатились слезы. И такой чувствительности я не знала за ней!
"Загадки любви" отзывы
Отзывы читателей о книге "Загадки любви". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Загадки любви" друзьям в соцсетях.