— Давай не будем ругаться.

— Полностью с тобой согласен. Тем более что ругаться я могу мастерски. У тебя уши в трубочку свернутся. Вряд ли ты меня переплюнешь в этом плане.

— Даже не намерена вступать в такие соревнования.

— Ты улыбаешься. Это хорошо. Значит, я на верном пути.

— Это на каком? — усмехнулась я.

— В гости заглянуть к тебе хочу. Сегодня.

— У меня сегодня не приемный день.

— А когда приемный? Я специально все дела отложу.

— Тебя мой муж с лестницы спустит.

— Ты не замужем. Колечка нет.

— Необязательно его носить.

— Ты бы стала. Статус. Для тебя это важно. Так же важно, как и мнение всех людей, которые стоят на платформе и ждут электричку. Им на тебя плевать, а тебе важно. Поэтому ты скандал затевать не будешь. И на место меня не поставишь, — он слегка прищурился. — Так что придется тебе меня терпеть.

— Вот еще!

— Ладно, можешь обожать. Я не против, — ответил он.

Отвечать я не стала. Уткнулась носом в телефон. Может так отстанет? Краем глаза заметила, что он допил бутылку, вытер губы тыльной стороной ладони и выкинул мусор в урну. Вроде ушел. Можно было вздохнуть свободнее. Что-то меня этот тип начинал настораживать. То ли пьяный, то ли наркоман. И то и другое было плохо.

— Чего там интересного? — его голова появилась откуда-то из-за моего плеча. От испуга я аж подпрыгнула. Отошла на шаг. Он же рассмеялся.

— Ты с головой не дружишь?

— Очень даже дружу. Я тебя предупреждал: если начнешь меня игнорить, то это еще больше раззадорит.

— Я тебя не игнорю. Даже отвечаю на твои шуточки. Чего тебе надо? Прекрати из себя идиота строить.

— Могу и серьезным стать. Одну минутку, — Данко достал из внутреннего кармана очки в самой дешевой оправе, какую обычно бабушки и дедушки носили из-за экономии. Он демонстративно поправил волосы, поплевав на руки. Застегнул куртку. Оправил ее. Поудобнее повесил тубу, которую держал на плече и подошел ко мне с серьезным выражением лица. Нос задрал чуть не к небу. — Так лучше? Или вам и это не по душе? Я могу разным быть.

— Как актер?

— Как шут гороховый, — он снял очки и убрал их в карман. Обнял меня за плечи, наклоняясь к уху, словно собираясь сказать, что-то важное. — Как ни странно, но такое поведение заставляет на себя внимание обратить. Шанс на продолжение знакомства увеличивается в несколько раз. Вот если бы я подошел к тебе и предложил познакомиться с очками на носу и серьезной миной, то бы меня в неудачники записала. Заумного батана.

— Да, а так я тебя в раздолбаи записала. Хватит меня все время трогать. Ты слышал когда-нибудь о личном пространстве?

— А я этот… Кинестетик. Так и тянет кого-нибудь потрогать.

— И того тянет? — спросила я, кивнув в сторону толстого мужика, у которого пивной живот нависал на ремнем.

— Женщин трогать намного приятней.

— Есть с чем сравнивать?

— Да даже в мыслях не было! Не надо! — он замолчал.

— Обиделся что ли?

— Неа. Думаю чего бы такого еще ляпнуть, чтоб ты меня не послала и в то же время заинтересовалась.

— Ты мне неинтересен.

— Совсем?

— Совсем.

— Какая ты… А почему?

— Не интересуюсь я студентами. У меня сын почти твой ровесник. А ты тут ко мне лезешь.

— И чего? Ему двадцать пять лет? Раз так, то вы очень хорошо сохранились.

— Четырнадцать, — усмехнулась я.

— Так это еще зелень полная.

— А ты не зелень?

— Не. Я деревцо. Вот закончу свою эпопею с учебой, корни пущу и стану дубом. Широким и с толстыми корнями. Но на того дядьку быть похожим не хочу.

— Вот когда станешь дубом тогда и поговорим.

— А тогда я уеду. Домой. Как я тогда с тобой общаться буду? А вот и наша карета подъехала.

Электричка пронеслась мимо нас. Теперь предстояло ее брать штурмом. Мы протиснулись в тамбур. Опять много народу. Душно. Все злые. И это только начало дня.

— Так сегодня я к тебе в гости загляну? — прошептал Данко.

— Нет.

— Почему?

— Потому что я приду домой поздно. И сразу лягу спать.

— Так могу составить компанию.

Устала я с ним спорить. Какая-то женщина неодобрительно на нас посмотрела. Может у него не все с головой в порядке? Впервые я встретила такого упертого человека. Пять остановок, которые надо было пережить. Тридцать минут пути. Пока доберешься до работы уже устанешь. Можно было бы и поближе устроиться. Но салон в котором я работала, находился в неплохом месте. Клиенты были почти всегда. Я не сидела без работы, как на прежней. Поэтому приходило кататься.

— Ты во сколько заканчиваешь?

— В девять, — машинально ответила я.

— Поздно.

— Да.

— А потом поедешь на электричке?

— Не знаю. Могу и на автобусе. Ты хочешь меня подловить?

— Угу. Есть такое в планах.

— Найди себе другое развлечение.

— Обязательно подумаю над твоим предложением. Если охота будет неудачной, то вернусь к тебе, — ответил он.

Мы вышли на станции, рядом с которой было метро. Меня кто-то толкнул. Я чуть не упала. Данко отстал. Что-то потерял и пытался поднять в этой толкучке. Я же решила затеряться в толпе. Он меня окликнул, но я только прибавила шагу. Была надежда, что он меня не догонит. Не догнал. Вскоре я уже шла к месту работы, довольная, что удалось избавиться от настырного студента. И чего привязался? Что кривить душой, внимание к моей скромной персоне было лестным. Но все это было глупым. Как насмешка. Хотя утро и выдалось нервным, тяжелым, но на душе не было обиды. Страх прошел так же быстро, как и появился. Адреналин схлынул, оставив после себя ощущение легкости, как после летнего дождя. Начинался рабочий день. Значит о глупостях можно было не думать. На это не было времени.

ГЛАВА 3

Тяжелый сегодня выдался день. Возвращалась домой я в одиннадцатом часу. Хотелось только одного — душ, что-то перекусить и спать. На улице шел дождь. Я промокла. Замерзла и устала. Пока я шла по улице, то думала, что стоит перешагнуть порог дома, так я сразу усну. Вот прям упаду на пол и забудусь тяжелым сном. Но это было неправдой. Организм настолько устал, что не уснет пока несколько часов не отдохнет. Значит до двенадцати точно буду бодрствовать. Нужно будет на завтра обед приготовить Сережке. Хорошо, что сам разогреть может. Почти самостоятельный.

— Как же ты поздно домой возвращаешься. Я уже думал ты не придешь, — Данко закрыл тетрадку и снял с носа очки. Он сидел прямо на ступеньках рядом с моей дверью.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. Мысли лихорадочно закрутились в поисках ответа как он меня нашел.

— Принес Растеряше одну вещь, — он достал из кармана мой паспорт.

— Откуда?

— Ты его уронила. Помнишь, утром. Тебя толкнули, а паспорт у тебя выпал из кармана. Пока я его поднимал, кстати, заметь, совершал доброе дело, ты сбежала. Но так как это не туфелька, а есть вполне адекватный адрес с временной регистрацией, то я пошел тебя искать. И мне повезло. Регистрация была не липовая. Ты проживаешь по этому адресу. Правда, паренек весьма недружелюбно захлопнул перед моим носом дверь. Я так понял это и есть четырнадцатилетнее чудо, которое является твоим сыном?

— Да, это мой сын, — ответила я, устало прислонившись к двери.

— Я так и понял. Недружелюбное создание. Ну и ладно. Я тебе возвращаю паспорт, но мне нужно вознаграждение.

— Или что?

— Сожгу его прям здесь.

— Шантаж?

— Угу. И придется тебе документ восстанавливать.

— Может ты уже по нему кредит взял.

— Ничего я не брал. До шести в институте торчал. Потом здесь примеры решал. На лестнице. Устал, как черт.

— Чего ты хочешь, черт уставший?

— Две ночи переночевать у тебя. Мне надо постираться, помыться и поесть. А еще хочу выспаться на мягкой кровати. Мне многого не надо. Деньгами не возьму. Время позднее. Искать ночлег бесполезно. Не, может и есть какое-нибудь общежитие или хостел, где и ночью завалиться можно. Но туда ехать надо. Сил уже нет скитаться.

— Давай паспорт.

— Сначала в квартиру впусти. Как договорились, две ночи.

— Заходи, балабол, — не выдержала я и чихнула.

— Будь здорова. Простыла что ли?

— Немного, — я открыла дверь и пропустила вперед Данко.

Он поднял тубу, что лежала на ступеньках, спортивную сумку и рюкзак. Все это перекочевало ко мне в квартиру.

— Ты ко мне со всеми вещами притащился?

— Пришлось сегодня забрать у друга. Сваливает к себе, поэтому хранить больше не может, — ответил Данко. — У меня черная полоса. Не обращай внимание.

Пока я переодевалась, он доставал вещи из спортивной сумки. Складируя их большой кучей на полу.

— Как будто сумка безразмерная. Как ты туда столько всего положил?

— У меня талант. Машинка где? На кухне или в ванной?

— На кухне. Порошок на левой полке. Внизу.

— Найду.

Он вел себя нагло и уверенно. Я пошла готовить еду на завтра, пока это чудо плескалось у меня в ванной. С одной стороны, пускать случайного знакомого в квартиру было опасно. Но с другой — восстанавливать документы я не хотела.

— Что будем есть? — спросил он, заходя на кухню в одном полотенце.

— Ты так собираешься разгуливать?

— Все грязное. Надо постирать. Неделю уже не мылся. Самому от себя тошно.

— Тебе жить негде?

— Пока негде, — отрезая себе кусок черного хлеба, ответил Данко. — Общагу я профукал. Жил на съемной. С друзьями одну комнату на троих снимали. Мать помогала с деньгами. Потом я подрабатывать начал. Здесь, на заводе. В этом году она решила в сорок пять лет родить. И родились близняшки. Сестренки. Конечно, помощь мне урезали. Еще и на заводе зарплату задерживают. Надо оттуда по-хорошему валить, но я хочу опыта набраться. Потом для работы пригодиться. Вот и приходиться выкручиваться.