— Удивил, — заглядывая в сковороду и снимая пробу, сказала я.

— Решил попробовать. Не уверен был, что получится. Но нашел рецепт по интернету. Вроде получилось, — смущенно ответил Сережа.

— Я говорил, что кто не рискует, тот не пьет шампанского. Алкоголь штука вредная. Заменим его соком, — встрял Данко. Он подошел ко мне со спины и обнял меня за плечи. Наклонился к уху. — Эля, я пойду сразу в душ. Грязный и замерзший, как пес бродячий.

— Иди. Сразу одежду возьми. Нечего тут разгуливать в труселях. Гости все-таки.

— Слушай, не думаешь же ты, что я до такой степени испорченный? — посмеиваясь, спросил он. Его смех приятной волной прошелся по моим нервам.

— Так я и думаю, — ответила я, убирая его руки со своих плеч.

— Должен тебя огорчить. Я очень скромный человек, — ответил он. Сережка только недоверчиво хмыкнул, ставя чайник. Я с сыном была полностью согласна. Данко же отобрал у меня ложку и утащил фрикадельку.

— Данко! — возмутился Сережка. — Я на всех готовил!

— Только пробу снял. Чего так кричать?

— Ага, пробу. Ты как кот, что до сметаны добрался. С твоими пробами ничего не останется. Иди лучше с кухни. Вот будет все готово, тогда и позову, — нахмурив брови, сказал Сережа.

— Слышал, что тебе сказали? — меня разобрал смех. — Тем более ты поласкаться собирался. Так и иди.

— Иду. Мне только что-нибудь оставьте, — он ушел.

— Какие ароматы, — заходя на кухню, сказала Света. — Сереж, да ты у нас теперь повар. Вон, Паш, учись как надо. А то сам не можешь себе суп разогреть. Представляешь, ездили к врачу с мелкой. Возвращаемся, а он голодный сидит. Спрашиваю, а чего суп не разогрел, так он меня ждал. Лоб здоровый. Думает, что я до старости буду ему супчик греть. А у тебя Сережка молодец.

— Ага, у тебя Пашка учится на отлично. А мы с двойки на тройку перебиваемся, — отмахнулась я.

— Исправил я двойку, по алгебре, — встрял Сережа.

— Вот видишь, какой молодец. Исправил, — сказала Света.

Когда приезжала Света, то в квартире всегда начиналась суета. Трое детей. Это споры мальчишек с приставучей Никой, которая требовала, чтоб и ее принимали в игры и разговоры, а то что она еще маленькая, Ника и слушать не хотела. Мальчишек это злило. Так было и в этот раз. Пока собирались ужинать, Пашка уже завел сестренку, начав дразнить, за что получил нагоняй от матери. Сережка встал на защиту друга. А я смотрела на все это и чувствовала, как мне всего этого не хватало. Вот такого шума и гама, громкой Светы, которая заводилась с пол-оборота, доказывая свою правоту, детского топота и смеха.

— Как у вас шумно, — заходя на кухню, сказал Данко. — Давайте есть. Потом спорить будем. А то я такой голодный, что сейчас кого-нибудь точно съем.

Он посмотрел на меня, потом на Нику, поймал ее. Ника завизжала, потому что Данко стал ее щекотать. Стала требовать, чтоб он ее отпустил, потому что она не маленькая.

— Так взрослым девицам не гоже так перед парнями унижаться. Не хотят тебя в игру брать, так займись чем-нибудь таким, что их заинтересует. Пусть они за тобой бегают, а не ты за ними, — сажая ее к окну, сказал Данко.

— Чем я их заинтересую? Они старше меня. Все мои игры глупостями считают.

— Сейчас поедим и что-нибудь придумаем. Да такое, что они обзавидуются, — ответил Данко.

Как-то незаметно конфликт был улажен. Света как-то странно на меня посмотрела. Данко же занял Нику тихо о чем-то с ней переговариваясь. За столом много хвалили Сережку за вкусный ужин. Потом детвора в комнату убежала. Данко с ними ушел. Ника вцепилась в него мертвой хваткой.

— Вот так думаешь, что знаешь человека столько лет, а выясняется — он совсем чужой, — сказала насмешливо Света. — Ты всегда говорила, что тебе мужчины постарше нравятся.

— Данко не мужчина, — отмахнулась я.

— А кто? — Света аж подавилась от моего заявления.

— У него трудности. Короче, жалко парня стало. Вот и решила помочь. Чего ты думаешь, я с малолетками связываться буду? Он взбалмошный. Несерьезный. Сейчас у него пройдет сложный период и он свалит.

— Вот я смотрю на вас со стороны и картинку вижу совсем другую.

— Свет, это все ерунда. Игра. Ему надо задержаться. А мне… Наверное, от скуки поддерживаю эту игру.

— Угу, ты это кому-нибудь другому рассказывай.

— Давай не будем.

— Ладно, не будем. Смотри, что тебе покажу, — она достала телефон. Открыла папку с фотографиями. — Это друзья Димы. К нам приезжали в начале сентября. Мы же баню построили новую на даче. Так вот, приезжали ее опробовать. Тот, что слева — этот с женой приехал. А вот этот мужик, Лева, он один. Вдовец. Бывший военный. Прикольный дядька. С чувством юмора. Детей не нажил с женой. Я так поспрашивала. Есть какая-то подруга, но ничего серьезного.

— Нет, — отдавая телефон, ответила я.

— А этот-то чего тебе не понравился? Сама говоришь, что свободна. Сама бы с ним замутила, если бы с Димкой не сошлась.

— Мне он не нравится.

— Блин, Эль, тебе на него любоваться надо? — возмутилась Света.

— Но он мне не нравится. Ему уже лет пятьдесят.

— Так крепкий мужик.

— И чего? Сколько он еще крепкий будет? Лет пять? А что мне потом с ним делать? — хмыкнула я. — Понимаю, если бы любовь была.

— Так как она будет, если ты ни с кем встречаться не хочешь?

— Зачем мне встречаться с кем-то, если мне тип не нравится с самого начала?

— Дай хоть шанс.

— Даже не собираюсь.

— Какая ты упрямая. Ладно, оставим споры. Пойдем обновки мерить.

— Так ты говорила, что у тебя времени нет шить, — напомнила я.

— Так что делать, если тебя в магазин не вытащить? Придется время находить и за машинку садиться.

Света всегда хорошо шила. Одно время — это неплохо нам помогало. Как Света замуж вышла, так шить перестала, предпочитая покупать готовую одежду. А тут два платья, три кофты, новая юбка для дома, потому что такую пеструю я точно на улицу не надену.

— А зачем мне по магазинам ходить, когда ты так шьешь здорово? — спросила я.

— Эх, проще в магазин пойти.

— Тебе. На меня размеры найти сложно. Помнишь как костюм искали? Пиджак одного размера, юбка другого. Не люблю я эти магазины.

— Разбаловала я тебя. Вот и не любишь, — ответила Света. Ей повезло. Она всю жизнь больше сорок шестого размера не поправлялась. Это я быстро вес набрала. С весом и размер одежды увеличился. Неприятно, но не критично. — Только с такой прической тебе классика не идет. Нужно что-то более дерзкое.

— Да ладно, волосы отрастут. Вернусь к своему стилю, — ответила я, оставаясь в теплой кофте и новой юбке. Она неплохо села. Прям по фигуре.

— Девчонки, у нас праздник. Отопление дали! — заходя в комнату, сказал Данко. Он замер в дверях, забыв откусить морковь, которую держал в руках.

— Наконец-то, отогреемся, — ответила я, убирая вещи. — Что ты так на меня смотришь?

— Повернись, — велел он, рукой покрутил. — Крутанись.

— Так? — я не спеша покрутилась вокруг себя.

— Классно смотрится, — ответил он, заходя в комнату и садясь на диван.

— Светка сшила.

— Неплохо, — даже не смотря в ее сторону, ответил Данко. Все на юбку пялился.

— Я и тебе, студент, подарки привезла. Смотри, подойдет или нет. Если что, то можем сразу и подшить, — пихая ему в руки пакет с вещами, сказала Света. Он все-таки переключился. А то мне стало неудобно под его взглядом.

— Пойдет, — разглядывая свитер и куртку, ответил Данко. — Самое главное — ботинки. Вот тут меня точно выручили.

— Да ладно, у всех тяжелые времена бывают. Правда, Эль?

— Я тоже так считаю, — ответила я. — Чего-то детвора притихла.

— Строят город из картона. Увлекательное занятие, — грызя морковь, ответил Данко.

— Так ты прям педагог, — сказала Света.

— Не, мне не особо нравится с детьми возиться. Особенно с мелкими. Все эти крики, сопли. Когда постарше, то это еще интересно. Вон как с Сережкой или Пашкой болтать. Но и гам слушать тоже не хочу. Лучше устранить причину шума. А как это сделать? Чем-то занять его источник. Все просто, — ответил Данко.

— Это ты посоветовал Сережке ужин приготовить? — спросила я его.

— Серега, парень неплохой. На какой-то забитый. Одни сомнения. Я посоветовал бы ему быть активнее. Конечно, все в разумных пределах.

— Не знаю, мне кажется Сережка не забитый, — пожала я плечами.

— А ты хорошо в людях разбираешься? Знаешь кто чем живет? О чем думает? — спросил Данко.

— Достаточно. У меня работа такая с людьми общаться.

— Что я за человек? — смотря на меня колдовскими глазами, спросил Данко.

— Не знаю. Пока еще не могу судить, — ответила я, отводя глаза.

— Я у тебя уже сколько времени живу. С тобой кровать делил, а ты не знаешь, что за человек у тебя в квартире? Хитришь, — откидываясь на спинку дивана, скрести руки на груди, сказал Данко. На губах улыбка, как у Чаширского кота.

— Ты самый настоящий чудик. Такой ответ устроит? Без головы, наивный и безобидный, — выпалила я. И чем его слова меня задели? Как будто я не знаю людей. Еще сомневается тут.

— Не угадала, — Данко резко поднялся и подошел ко мне. Два шага и всю комнату пересек. Тоже мне Гуливер. Или у меня такая комната маленькая? И чего я его шаги считаю? Мысли пронеслись в голове, как перелетные птицы. Он нарочно медленно наклонился к моему уху, но при этом сказал довольно громко. — Ты видишь только то, что хочешь видеть. В этом твоя ошибка. У тебя симпатичные колени. Еще в автобусе это заметил.

— Что ты хочешь этим сказать? — я посмотрела на него. Опять этот взгляд и насмешливая улыбка.

— Только то, что хотел сказать, — ответил он. — Пойду книжку почитаю. Там как раз дело до горячего дошло. Интересно, этот оборотень усмирит свою тягу заниматься любовью в звериной сущности или героиню придется хоронить?