– Чушь! – Все обернулись и увидели Эбигейл Сэмьюэлс в дверном проеме. Она не обратила ни на кого внимания, кроме Клэр. – Вы можете получить его в течение нескольких часов. Вам только надо принести свидетельство о рождении, заявление и письмо на нашем фирменном бланке, в котором будет указано, что это деловая поездка. – Эбигейл улыбнулась Клэр. – И принесите ваш билет. Или сделайте так, как поступает начальство. За пятьдесят долларов служба доставки позаботится обо всем. В течение двух часов.

Вы должны знать это, Тина. – Все посмотрели на Тину, хранившую молчание.

– Спасибо, – сказала Клэр дрожащим голосом.

– Пожалуйста. – Эбигейл снова улыбнулась Клэр. Потом ее губы вытянулись в ниточку. Она смотрела на Джоан, но продолжала говорить с Клэр: – Если возникнут трудности с получением письма от фирмы, зайдите ко мне, я дам вам одно, за подписью мистера Крэйдена-старшего. – Она оглядела всех и собралась уходить. Но перед уходом снова посмотрела на Клэр: – Если вдруг вам понадобится чемодан, я буду рада одолжить один из своих.

В течение нескольких секунд после того, как ушла Эбигейл Сэмьюэлс, за столом стояла мертвая тишина.

– Ни хрена себе! – прошептала Мэри Первая.

– Она ж из семьи, – сказала Мэри Третья.

– Да к черту семью, – ответила Мэри Вторая. – Может, весь столик утыкан жучками. Если так, мы, мягко говоря, не в шоколаде.

Тина посмотрела на Клэр.

– Ты ей скажешь? – спросила она. – Если это дойдет до исполнителей… Я боюсь, им не понравится.

Клэр кивнула. До того дня, когда Эбигейл Сэмьюэлс попросила ее о помощи, Клэр никогда раньше не разговаривала с ней. В «Крэйден Смитэрс» был своего рода социальный порядок, который был таким же непоколебимым, как форт Самтер. Секретари, административные помощники, аналитики, бухгалтеры и весь так называемый «штат поддержки» были рабочим классом. Они жили в прилегающих районах – но никогда на Манхэттене. И все называли Манхэттен городом, даже если жили в Куинсе, Бруклине или Стэйтен-айленде – районах самого Манхэттена. Они носили одежду из стоковых магазинов и дешевых сетевых магазинов. Их волосы никогда не выглядели так, как в журналах мод или на головах манекенщиц. И в самих головах было образование, полученное в общественных школах, а не в престижных частных. Если они поступали в институт, то не могли его закончить, а если вдруг что-то и заканчивали, то какой-нибудь колледж с двухгодичным курсом обучения или государственную школу. Уж наверняка не Лига Плюща. Все были люмпенизированным слоем, и хотя ни один из них не признавал этого, они либо обижались на элитных работников (как делала Джоан), либо – что было еще хуже, по мнению Клэр, – грелись в лучах славы профессионалов, на которых работали.

Эбигейл Сэмьюэлс являлась исключением. Она, вероятно, была секретарем уже лет пятьдесят. Она обучалась в лучших школах, одевалась в лучшей консервативной манере и напоминала жену одного из старших партнеров фирмы. Но Эбигейл Сэмьюэлс «ходила на работу» в те дни, когда секретари еще носили шляпки и перчатки, а женщины даже не думали о юридическом или экономическом образовании. Ее класс отделял ее от секретарей, а работа – от профессионального штата. Клэр всегда думала, что эта женщина, должно быть, самый одинокий человек в «Крэйден Смитэрс».

Клэр понятия не имела, как Эбигейл узнала о поездке. Она была также удивлена, что Эбигейл, казалось, одобряла ее. Мысль, что Эбигейл Сэмьюэлс интересовалась еще чем-то, что делала Клэр, – помимо фотокопирования – показалась удивительной не только Клэр. То, что Эбигейл знала о поездке, то, что она не только предоставила информацию о паспорте, но и фактически угрожала Джоан, защищая Клэр, а затем предложила ей чемодан…

– Это ж просто охренеть, – сказала Мэри Первая.

Женщины смотрели на Клэр, и она уловила едва заметный оттенок подозрения на каждом лице. В этом курятнике, если кто-то изменялся, перья летели со всех сторон.

– По-моему, она тебя любит, – предположила Мэри Вторая.

«Все чудесатее и чудесатее», – подумала Клэр, но ей хватило ума, чтобы не цитировать Льюиса Кэрролла за этим столом.

Глава 9

В пятницу после работы Клэр решила сходить получить деньги. У нее было чуть больше девятисот долларов на счету. Смешная сумма для путешествия, но маловероятно, что мать вернет ей долг в скором времени. Клэр скрупулезно проверила счета, затем положила их в конверт и спрятала его в пляжной сумке в нижнем ящике бюро. И как объяснить матери, куда она уезжает на такой срок? Клэр решила, что придумает план в последнюю минуту. Сейчас у нее были более важные дела.

Она начала разбирать свой шкаф. Менее чем через полчаса у нее на кровати образовалась гора одежды. Слишком много. Клэр напомнила себе, что у нее только четыре дня, но, так или иначе, у нее было чувство, как будто ей нужно все из этого, и все же ни одна из вещей, лежавшая перед ней, абсолютно не годилась для этой поездки. Клэр стала немного стройнее, и верх двенадцатого размера был впору, а юбки и брюки четырнадцатого слегка висели. Но именно что слегка. Она вздохнула. Возможно, проблема не в том, что задница у нее слишком большая, а в том, что груди слишком маленькие. Интересно, существует ли какое-нибудь научное определение этого? Она вспомнила Кэтрин Ренсселэр, ее совершенное тело в безукоризненной одежде. Лучший пиджак Клэр был от Энн Тэйлор. Кэтрин Ренсселэр, вероятно, никогда не была в этом магазине, так же как Клэр никогда не заходила в «Прада». Если бы деньги были! Она посмотрела на груду одежды на кровати, пожала плечами и затем улыбнулась. Пусть у нее жирные бедра и второсортная одежда, но именно она, а не Кэтрин Ренсселэр едет в Лондон с Мистером Совершенство.


Клэр провела утро субботы, примеряя почти все приличные вещи из своего гардероба. К обеду она выбилась из сил. Девушка остановила свой выбор на паре черных слаксов от брючного костюма, бежевом свитере, черно-коричневой твидовой юбке-трапеции и чем-то еще.

– Где ты пропадала все утро? – поинтересовалась мать, когда уставшая Клэр спустилась в кухню. – Опять вязала?

– Я закончила свитер. – Чистая правда. Он получился красивым, и Клэр определенно возьмет его с собой. Эта мысль вызвала у нее улыбку.

Клэр рылась в кухонном ящике, пытаясь найти нитки. Ящик был полон старых ложечек для мороженого и тупых ножей. Она нашла нить, запутанную в этом барахле, и ей пришлось отрезать кусок. Тем временем мать достала банку пива и диетическую пепси-колу из холодильника и ушла. Клэр хотела есть, но еще больше хотела привести в порядок одежду. Так что она сделала себе салат из тунца, налила чай без сахара и пошла вместе с этим наверх.

Поев, она примерила свое «морское» платье. Оно было длинное, без рукавов. Если его укоротить, сделав чуть выше колена, платье будет выглядеть вполне прилично. Но прежде чем начать работу, Клэр достала блокнот, села за стол и начала составлять список. Несмотря на груды вещей, она поняла, что брать с собой нечего. Ей нужны хорошая черная футболка и новая шелковая блузка, белая или бежевая, и пара туфель. У нее были удобные ботинки, но – Клэр почти покраснела – ей определенно требуются более красивое нижнее белье и хорошая длинная ночная рубашка.

Клэр не очень любила ходить по магазинам. Возможно, будь у нее размер десятый, она делала бы это с большим удовольствием, но девушку всегда удручало, когда она с надеждой выбирала модель двенадцатого размера, а после примерки понимала, что ее бедра едва влезут в четырнадцатый. И потом, ее вкус был весьма специфическим. Клэр не читала женские журналы мод и не понимала, что у нее есть свой собственный стиль, хотя и простой, классический. Может, потому что Тина так часто твердила подруге, что «она одевается скучно». Клэр вспомнила, что Тина появится через час. Лучше ходить по магазинам без Тины, но это было абсолютно невозможно.

Тина прибыла взбудораженная и теперь вела себя так, как будто весь этот план был ее идеей.

– Пойдем в «Виктория Сикрет»! – завопила она, когда подруги вышли из дома.

– Я не уверена, что хочу идти туда, – сказала Клэр.

– Но ты же говорила, что тебе нужны трусики и лифчик. И сексуальная ночная рубашка. Я видела одну красную…

– Пошли лучше в «Сакс».

– В «Сакс», на Пятой авеню? Ты с ума сошла! Это же дорого.

– Но у меня есть карточка «Сакс», – ответила Клэр. На самом деле это была карта ее матери, но, в конце концов, та была должна дочери больше двух тысяч долларов. И Клэр оплатит счет, когда он придет.

– Это меняет дело! – решила Тина. Она всю жизнь жила на свои кредитные карточки. – Пойдем.

Два часа спустя, обойдя третий и четвертый этажи универмага, Клэр стояла в примерочной в шелковой кремовой блузке и уже готова была купить ее, несмотря на цену в двести десять долларов.

– Ты чокнулась! – сказала ей Тина. – Точно такая же стоила тридцать девять долларов. На распродаже в «Банана Рипаблик». – Она указала на собственную блузку. Клэр сравнила их отражения в зеркале. Это окончательно убедило ее. Блузка, в которой была она, выглядела долларов на пятьсот дороже. Пожалуй, что и Кэтрин Ренсселэр не отказалась бы от такой.

Купить черную футболку и две пары туфель оказалось значительно проще. В обувном Клэр чувствовала себя более комфортно, можно было сесть для примерки и сообщить обслуживающему их вежливому стареющему продавцу свой размер, не покраснев при этом. Она выбрала черные туфли без задника, с бежевым швом, которые были достаточно удобны для ходьбы, и пару кожаных лодочек.

– Вот это уже кое-что, – признала Тина. – Сейчас с каблуками все носят брюки.

– В самом деле?

– Точно! – заверила ее Тина.

Хотя Клэр и не доверяла полностью вкусам Тины, она заметила, что манекен в отделе обуви был одет в узкие слаксы и стоял на четырехдюймовых шпильках. Это вдохновило ее вернуться на четвертый этаж и примерить пару «морских» брюк с разрезами по бокам, чтобы хвастаться обувью. К своему восхищению, она влезла в восьмой размер.