— А вы слышали, — начинает она, оборачиваясь к отделу, — Что нашли в лофте после нашего корпоратива? — Ах вот, зачем она пришла!

Все мотаю головой, жадно внимая каждому слову Наташи.

— В одной из комнат наверху была шотландка и огро-о-омный лифак! Видимо, кто-то из админом не по-детски зажёг!

Черт, черт, черт. Я краснею, понимая, чей именно это был лифак. Но что же там делала эта дурацкая шотландская юбка?

— Там были комнаты? — спрашивает кто-то.

— Это точно был Макс, я видела, как он ходил наверх переодеваться! — кричит еще одна.

— Но он же женат! — возмущается чей-то голос.

А я что? Я сижу и оплакиваю один из любимых инкантовских бюстгальтеров — белый, гладкий, идеальный. Эх!

После обеда меня вызывает Оля. Я беру блокнот, ручку и иду к подруге-руководителю в одном из прекраснейших своих настроений. Но когда захожу к ней, сразу вижу, что что-то не так. На Летуновой лица нет. Сидит бледная, испуганная и напряженная.

— Зачем тебе блокнот? — удивляется, вызывая у меня дежавю.

— Повторю то, что уже говорила твоему мужу: когда вызывает начальник, нужно быть готовой ко всему! Но, я так понимаю, мы не работу будем обсуждать?

Оля кивает. Наклоняется ко мне и тихо шепчет:

— Мне кажется, я… беременна.

— Поздравляю… — неуверенно тяну я. Что-то мне подсказывает, что эти огромные глаза сейчас прольются потоком слез.

— Боже, я в панике! — заламывая руки, говорит она.

— Почему? — не понимаю я. Правда, не понимаю, дети, это ж так круто!

— Не знаю, просто так быстро…Я думала, сразу не выйдет. Не готова просто. Не знаю. — Она тяжело выдыхает.

— А какой срок? — улыбаюсь я.

— Я пока даже не уверена, что беременна. Просто появились признаки, которые я уже не могу игнорировать…

— Оля, детка, пора пописать на палочку!

Мы обе смеемся. Я — заливисто и радостно, а подруга приглушенно и нервно.

— Сходить в аптеку?

— Что, сейчас? — ее глаза-бриллианты расширяются.

— Конечно, чем быстрее, тем лучше! А то знаю я тебя, накрутишь себя, зарефлексируешься тут до нервного напряжения. А тебе, может, и нельзя уже нервничать!

— Ладно. — Соглашается она.

— Я мигом! — Подмигиваю ей.

Вылетаю из кабинета и несусь вниз бизнес-центра, хорошо, что там есть аптека, никуда бежать не придется. Продавщице сразу выдаю:

— Два теста на беременность, пожалуйста.

— Возьмите вот этот, там сразу два, второй для подтверждения.

— Давайте! — радостно выдаю, и не смотря по сторонам, радостно залетаю в лифт.

Не проходит и пятнадцати минут уговоров, стенаний, нервных смешков и напряженного ожидания, как обе палочки высвечиваются яркими красными полосками. Я скачу как ненормальная, крепко сжимая в объятиях Летунову, и выкрикиваю поздравления. Она плачет и смеется от облегчения. Теперь это точно. Официально. У них будет ребенок.

Неожиданно краска с ее лица сходит, и она нагибается над унитазом, возле которого мы застряли, ожидая результаты.

— Так вот, о каких признаках ты говорила. — Отворачиваюсь. — Я подожду снаружи.

Немногим позже мы записываем ее на прием к врачу на завтрашний вечер. Заказываем китайскую лапшу на обед, но Летунова так к ней и не притрагивается, сражаясь с бесконечной тошнотой. И до конца дня с наших языков не сходит ничего, кроме детской темы, клянусь, ни одной рабочей мысли!

Я вся изнываю от невозможности поделиться с Хромовым этой новостью. Оля просила сохранить это в тайне, пока она сама не расскажет Марку. Она хочет сделать ему сюрприз в новогоднюю ночь. А я что? Не потерплю неделю что ли? Ради подруги?

Вечером мы с Ильёй собираем огромный чемодан моих вещей и перевозим их к нему. В торжественной обстановке он вручает мне ключи от квартиры и требует за это награду. Но получает только один развязный поцелуй и гениальный план на вечер.

Мы едем на ёлочный базар, покупаем самую пушистую ёлку, набираем пакет разноцветных игрушек и мишуры и весь вечер проводим под Френка Синатра, безжалостно меняя строгий интерьер холостяцкой берлоги. Празднуем переезд соком, потому что с алкоголем оба завязали и долго целуемся под разноцветными огоньками гирлянды. Идеальность момента зашкаливает. Совершенство моей жизни тоже. Я счастлива, счастлива, счастлива.

Ровно до того момента, как у меня не поднимается температура, и я не встречаюсь лицом к лицу с белым другом. Чертова лапша! Не зря она мне сразу не понравилась. Хорошо, что Летунова не стала ее есть, ее итак полоскает не по-детски. Половину ночи я провожу в ванной, а с утра, сильно позеленевшая и истощенная, все же направляюсь на работу. По пути Хромов, идеальный мужчина, покупает в той же аптеке, что и я вчера тесты для Оли, Энтеросгель. Прямо в лифте я присасываюсь к нему, жадно выдавливая сразу в рот. Морщусь от противной структуры, но чувствую, что мне сразу же становится лучше.

Илья странно смотрит на меня, задумчиво прощается в коридоре офиса, даже не пожелав хорошего дня, и удаляется в сторону своего кабинета. Вроде нормально все было с утра, чего так загрузился?

В рабочей суете забываю о собственном недомогании, странностях Хромова и даже об Оле с ее интересным положением. Когда она заглядывает в отдел, я улыбаюсь ей, искренне радуясь за подругу. Совсем скоро она станет мамой…боже, от одной лишь мысли об этом по мне толпой пробегают радостные мурашки. Я точно знаю, что загадать в новогоднюю ночь!

Мы уходим с работы на час раньше, чтобы успеть на прием к врачу. Оля нервничает и все время благодарит меня за то, что я поехала с ней, потому что одна, она бы точно грохнулась где-нибудь в обморок от острого невроза. Я смеюсь над ней, стараюсь поднять ей настроение и отвлечь от нервирующей процедуры. Шучу, что она будет похожа на маленький арбузик с ее тоненькой фигуркой. И что Марку придется носить ее на руках в последние месяцы, сама она с грузом не справится!

Когда ее вызывают, я остаюсь ждать в коридоре, в очереди с другими девушками разной степени беременности. Они разговаривают о токсикозе, бессоннице и зажатых нервах. Все это звучит нисколько не отталкивающе, а, напротив, настолько мило, что я начинаю непроизвольно поглаживать свой живот, посылая позитивную энергию прямо в детородные органы. "Скоро, скоро" — говорю я сама себе. И от мыслей о детях от Хромова улыбаюсь как блаженная.

Когда мы выходим из клиники мне звонит Илья. Блин, забыла его предупредить, что сегодня домой добираемся раздельно.

— Да, — мурлычу я, раздираемая любовью к этому мужчине.

— Мандаринка, — слышу я напряженное. — Где ты?

— Эм, мы с Олей…решили пройтись по магазинам. — Придумываю я на ходу.

— Понятно. — Звучит приглушенно.

— Скоро буду!

— Угу, — и кладет трубку.

Хм, да что с ним такое?

Когда приезжаю домой, Хромова ещё нет. Включаю гирлянду на ёлке, атмосферную музыку и принимаюсь за ужин.

Но к ужину Илья не появляется, на телефон не отвечает, а ночевать так и не приходит.

И я зла, очень, очень зла.

Глава 40. Что делать?

Илья.

Мандаринку полночи полощет. Она говорит, во всем виновата какая-то китайская лапша, и я отшучиваюсь, что ее наверняка завезли с АлиЭкспресса. Она болезненно смеётся и вновь мчится на встречу с керамическим товарищем.

В редкие моменты, когда ее не тошнит, я поглаживаю ей спину и шепчу разные глупости, и в итоге все же засыпаю. С утра предлагаю рыжей остаться дома, фиг с ней, с работой, но упертое создание с зеленым лицом категорически отказывается, уповая на волшебный Энтеросгель. Когда подъезжаем к башне, иду сразу в аптеку, и пока Мандаринка топчется у прилавка с презервативами — развращенное существо — прошу продавца чудодейственное лекарство. Женщина за прилавком смотрит на рыжую, маячившую за моей спиной, и выдает:

— Вы знаете, оно от токсикоза не помогает, возьмите лучше чай с мятой. Проверено. — улыбается.

— Да нет, она не беременна, отравилась вчера. — Смеюсь я. Хорошо, что Мандаринка не слышит, что кто-то принял ее за беременную, скандала бы не избежать!

— Извините, — смущается продавец. — Вчера она тесты покупала, вот я и решила… запомнила ее просто, такая радостная была. — Пожимает плечами женщина и пробивает мне лекарство.

Сказать, что я в шоке, вообще ничего не сказать. После слов продавца я словно окаменел. Мандаринка же не может быть беременна, да? Никаким образом! Не от меня! Да, женщина просто ошиблась. Мало ли рыжих девиц работает в этом здании или, может, с улицы кто зашёл?

Пока едем в лифте, Инна выдавливает противную пасту себе прямо в рот. Кривится, чуть не выплевывает ее обратно, но все же проглатывает.

— Ооооо, — стонет она. — Сразу легче стало.

Прижимается головой к моему плечу, а я весь сжимаюсь от поселившихся во мне сомнений. Надо рассказать ей о словах продавца, она подтвердит, что это нелепое совпадение и все…Ну же, Ильюх, просто спросил ее!

Но проклятые слова застревают в горле, смешиваясь с острым страхом услышать противоположное. У лифта расходимся в разные стороны и я в какой-то глухой прострации захожу в кабинет, включаю ноут и пялюсь в экран. Да глупости, конечно! И чего испугался? Это же Мандаринка — одно нелепое стечение обстоятельств на другом! Вспомнить хотя бы те проклятые чулки.

Решаю сходить за кофе к местному кофе-автомату, немного освежиться, а то мозги от недосыпа, очевидно, совсем отказывают. Плетусь в столовую и тупо таращусь в нелепые названия. Эспрессо, определенно эспрессо. Двойной.

Пока автомат с шумом наливает горькую жижу, невольно прислушиваюсь к разговорам за перегородкой.

— Да я вам точно говорю, залетела. Я сама лично слышала, как ее вчера выворачивало в туалете!

Липкий страх пробирается в самое нутро, сжимает все органы, выбивает из легких воздух. Как в тумане иду по коридору к кабинету, всего ломает, выкручивает. Не может это быть совпадением, да? Нужно срочно поговорить с Мандарикой! Срочно!